Шкала одиночества: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

dopo3 — Психологическая диагностика

 
 
                                 МЕТОДИКА:                                  
              Дифференциальный опросник переживания одиночества             
                              (краткая версия)                              
                                 (ДОПО-3к)                                  
                        (Е.Н. Осин, Д.А. Леонтьев).                         
  
      Методика создана на основе авторской модели отношения к  одиночеству, 
 согласно которой принятие одиночества как экзистенциального факта открыва- 
 ет человеку возможность ценить ситуации уединения и  использовать  их  как 
 ресурс для аутокоммуникации и личностного роста. Неприятие или страх  оди- 
 ночества, напротив, приводят к избеганию уединения, постоянному поиску со- 
 циальных контактов, что становится избеганием встречи человека с самим со- 
 бой и препятствием.                                                         
      В наиболее общем виде одиночество можно  определить  как  переживание  
 собственной невовлеченности в связи с другими людьми. Это переживание  мо- 
 жет иметь место как в состоянии физической изоляции (сочетание  этих  двух 
 факторов задает состояние, которое традиционно обозначается словом "одино- 
 чество"), так и в присутствии других людей, но без  психологического  кон- 
 такта с ними                                                               
      ДОПО-3 состоит из 40 (краткая версия из 24)  утверждений,  сгруппиро- 
 ванных в три шкалы, измеряющие переживание одиночества и два аспекта отно- 
 шения к нему: позитивное одиночество и зависимость от общения. При  разра- 
 ботке методики использовано несколько выборок  общим  объемом  более  2500 
 респондентов. Шкалы методики надежны (в диапазоне 0.81-0.90),  структурная 
 валидность подтверждена результатами конфирматорного  факторного  анализа. 
 Конвергентная и дискриминантная валидность установлена путем анализа  свя- 
 зей шкал с показателями субъективного благополучия,  осмысленности  жизни, 
 экстраверсии, мотивации аффилиации, субъективного  отчуждения.   На  основе 
 кластерного анализа шкал ДОПО выделены и описаны четыре  качественно  спе- 
 цифических типа отношения личности к проблеме одиночества.                 
 
     1. Шкала "Общее переживание одиночества" (ОО) отражает  степень  акту- 
 ального ощущения одиночества, нехватки близкого общения с другими людьми.  
      Высокие баллы по шкале ОО связаны с актуальной выраженностью  пережи- 
 вания изоляции, нехватки эмоциональной близости или контактов с  людьми  и 
 осознанием респондентом себя как одинокого, изолированного человека.       
      Низкие баллы по шкале ОО свидетельствуют о том, что респондент не ис- 
 пытывает болезненного переживания одиночества, связанного с нехваткой бли- 
 зости или общения, и не считает себя одиноким человеком.                   
 
      2. Шкала "Зависимость от общения"(ЗО) отражает неприятие одиночества, 
 неспособность оставаться одному.                                           
      Высокие баллы по этой шкале свидетельствуют о негативном  представле- 
 нии респондента об одиночестве и его склонности искать общение любой ценой 
 с целью избежать ситуаций уединения, которые связаны с неприятными или бо- 
 лезненными переживаниями.                                                   
      Низкие баллы по этой шкале, напротив, отражают спокойное, толерантное 
 отношение к переживанию одиночества, ситуациям уединения и одиноким людям. 
 
      3. Шкала "Позитивное одиночество" (ПО) измеряет способность  человека 
 находить ресурс в уединении, творчески использовать его для самопознания и 
 саморазвития.                                                              
      Высокие баллы по этой шкале свидетельствуют о том, что респондент ис- 
 пытывает положительные эмоции в ситуациях уединения,  умеет  ценить  их  и 
 стремится осознанно уделять время наедине с самим собой в собственной жиз- 
 ни.                                                                        
      Низкие баллы по этой шкале отражают неспособность  респондента  нахо- 
 дить ресурс в ситуациях уединения и отсутствие положительных эмоций в свя- 
 зи с уединением.                                                           
      По данным пилотажных исследований, показатель позитивного одиночества 
 коррелирует с творческой активностью.                                       
 
      Вопросник состоит из 45 утверждений.                                  
      Примерное время тестирования 15-20 минут.                             
 
      Примечание к компьютерной версии.                                     
      В данной компьютерной программе диаграмма, а также автоматическая ин- 
 терпретация результатов тестирования основана на следующих условных крите- 
 риях выраженных в процентах c нулевой точкой отсчета:                      
       0% -  20%  низкий показатель;                                        
      21% -  40%  пониженный показатель;                                    
      41% -  60%  средний показатель;                                       
      61% -  80%  повышенный показатель;                                    
      81% - 100%  высокий показатель.                                       
 
 
                           ПРИМЕР ТЕСТИРОВАНИЯ:                             
 
                                    ---                                     
 
                      ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ  ДИАГНОСТИКА.                          
 
 Методика: Дифференциальный опросник переживания одиночества                
           (ДОПО-3к).                                                       
 Ф.И.О:_________________                                                    
 Доп. данные:___________                                                    
 
 
                             Диаграмма:                                     
 
    ОО ╟─▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒────────────────────────────────╢>              
 
    ЗО ╟─▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒─────────────────────────────────────────╢>              
 
    ПО ╟─▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▓▓▓▓▓▓▓▓▓▓████████████─────────╢>              
 
         <──[--]──><──[-]───><──[=]───><──[+]───><──[++]──>                 
 
 
                        Tестовые показатели:                                
 
          1. Общее переживание одиночества  - ОО = 17  38%                  
          2. Зависимость от общения         - ЗО = 11  19%                  
          3.  Позитивное одиночество         - ПО = 32  85%                  
 
 
                           ИНТЕРПРЕТАЦИЯ:                                   
 
      Пониженная степень актуальной выраженности переживания изоля-         
 ции. Тенденция не испытывать болезненного переживания одиночества,         
 связанного с нехваткой близости или общения,  и  не  считать  себя         
 одиноким человеком.                                                        
 
      Низкий показатель негативного представления личности об  оди-         
 ночестве. Выраженная тенденция к спокойному, толерантному  отноше-         
 нию к переживанию одиночества, ситуациям уединения и одиноким  лю-         
 дям.                                                                       
 
      Высокий уровень склонности испытывать положительные эмоции  в         
 ситуациях уединения, умение ценить их, стремление  осознанно  уде-         
 лять время наедине с самим собой в собственной жизни.  Способность         
 находить ресурс в уединении, творчески использовать его для  само-         
 познания и саморазвития.                                                    

Механизмы взаимодействия одиночества и автономии у взрослых в России и Болгарии

Социальная психология | Мир педагогики и психологии №08 (61) Август 2021

УДК 159.922

Дата публикации 12.08.2021

Стрижицкая Ольга Юрьевна
докт.психол.наук, профессор кафедры психологии развития и дифференциальной психологии, Санкт-Петербургский государственный университет, РФ, г. Санкт-Петербург, [email protected]
Петраш Марина Дмитриевна
канд.психол.наук, доцент кафедры психологии развития и дифференциальной психологии, Санкт-Петербургский государственный университет, РФ, г. Санкт-Петербург, [email protected]
Бабакова Лилия Виткова
канд.психол.наук, ассистент кафедры музыкальной педагогики и дирижирования, Академия музыкальных, танцевальных и изобразительных искусств, Болгария, Пловдив, [email protected]
Александрова Наталия Христова
профессор, Международная высшая бизнес школа, Болгария, София, alexandrovan@yahoo. com

Аннотация: Статья посвящена сравнительному анализу уровневых и структурных особенностей одиночества и автономии у взрослых людей в России и Болгарии. В исследовании приняли участие 224 взрослых из России и Болгарии в возрасте 30-45 лет. Методы: дифференциальный опросник переживания одиночества, шкала социального и эмоционального одиночества, шкала «автономия» из опросника «социотропность — независимость». Результаты показали, что выраженность общего переживания одиночества в российской и болгарской частях выборки не различаются, в то время как парциальные и качественные характеристики подвержены кросс-культурным различиям. Множественный регрессионный анализ показал, что механизмы соотношения автономии и одиночества также различаются и демонстрируют противоположные паттерны.
Ключевые слова: одиночество, автономия, независимость, позитивное одиночество, взрослость

Mechanisms of interaction of loneliness and autonomy among Russian an Bulgarian adults

Strizhitskaya Olga Yuryevna
Doctor of Psychology, professor at Developmental and differential psychology department, Saint-Petersburg State University, Russia, Saint-Petersburg
Petrash Marina Dmitrievna
PhD in Psychology, associate professor at Developmental and differential psychology department, Saint-Petersburg State University, Russia, Saint-Petersburg
Babakova Liliya Vitkova
PhD in Psychology, assistant at Department of musical pedagogics and conducting, Academy of music, dance and fine arts Bulgaria, Plovdiv
Alexandrova Natalia Christova
Doctor of Psychology, professor at International business high school, Bulgaria, Sofia

Abstract: The article is devoted to a comparative analysis of the level and structural characteristics of loneliness and autonomy in adults in Russia and Bulgaria. The study involved 224 adults from Russia and Bulgaria aged 30-45 years. Methods: differential questionnaire of feelings of loneliness, scale of social and emotional loneliness, scale «autonomy» from the questionnaire «sociotropy — independence». The results showed that the severity of the general experience of loneliness in the Russian and Bulgarian parts of the sample did not differ, while the partial and qualitative characteristics were subject to cross-cultural differences. Multiple regression analysis showed that the mechanisms of the relationship between autonomy and loneliness are also different and show opposite patterns.
Keywords: Loneliness, autonomy, independence, positive loneliness, adulthood

Правильная ссылка на статью

Стрижицкая О.Ю., Петраш М.Д., Бабакова Л.В., Александрова Н.Х. Механизмы взаимодействия одиночества и автономии у взрослых в России и Болгарии // Мир педагогики и психологии: международный научно-практический журнал. 2021. № 08 (61). Режим доступа: https://scipress.ru/pedagogy/articles/mekhanizmy-vzaimodejstviya-odinochestva-i-avtonomii-u-vzroslykh-v-rossii-i-bolgarii.html (Дата обращения: 12.08.2021)

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект 19-513-18015 «Одиночество и независимость на разных этапах жизненного цикла: перспективы и подходы в Болгарии и России».

Одиночество – сложный социально-психологический феномен, затрагивающий как личностные особенности человека, так и его коммуникативную сферу, эмоции, социальный и культурно-исторический контекст. Оно отражает противоречие между существующими у человека отношениями и желаемыми [8, 12], что подчеркивает субъективную природу одиночества, его зависимость не только от актуальной ситуации, в которой находится человек, но и от его личных установок и особенностей, преобразованных социальным контекстом [11]. Существует множество предположений и подходов к пониманию одиночества, некоторые из них полагают, что одиночество – это единый генерализованный конструкт, другие – что существуют парциальные параметры одиночества [цит. по 8]. На данном этапе, большинство исследователей сходится на том, что существует как минимум два крупных компонента одиночества: эмоциональное одиночество (когда человек не получает необходимой эмоциональной отдачи от отношений) и социальное одиночество (когда человек ощущает, что его контактов недостаточно, а их качество не соответствует его желаниям) [8, 12].

Одиночество также является и одним из наиболее распространенных феноменов, характерным для всех возрастных групп [15].

Традиционно одиночество ассоциировалось с негативными аспектами функционирования человека [10]. Однако в последние десятилетия все больше исследователей стали обращать внимание на неоднозначность этого феномена, его эволюционную роль [9], необходимость для саморазвития и самопознания. Появились новые термины, такие как экзистенциальная одинокость [3], динамическое одиночество [9], позитивное одиночество [4,13].

Поскольку одиночество связано с общением, оно также связано и с границами нашего взаимодействия с другими людьми [14], что позволяет предположить, что такие понятия как независимость и свобода также будут связаны с одиночеством.

В данном исследовании мы предприняли попытку изучить особенности взаимодействия параметров одиночества и автономии (независимости) с позиций кросс-культурных различий. Мы предположили, что уровневые характеристики могут существенно не различаться, однако, различия в социальных установках в отношении нормативного социального взаимодействия должны приводить к структурным различиям.

Методы и методики исследования.

Участниками исследования стали 224 взрослых человека из России (Санкт-Петербург) и Болгарии (София, Пловдив) в возрасте 30-45 лет. Российскую выборку составили 123 респондента (47,2 % — мужчины, средний возраст 39 лет). В болгарскую выборку вошел 101 респондент (45,5 % — мужчины, средний возраст 36,55 лет). Сбор данных проходил с октября 2019 по февраль 2020 года (до начала режима изоляции).

Для решения поставленных задач мы использовали следующие методы: (1) Дифференциальный опросник переживания одиночества (ДОПО) Е.Н. Осина и Д.А.Леонтьева [4] (болгарская адаптация Н. Х. Александрова и соавт. 2020). Опросник позволяет изучить как общее переживание одиночества, так и его качество: зависимость от общения и позитивное одиночество. (2) Шкала социального и эмоционального одиночества (SELSA-S): русскоязычная версия в адаптации О.Ю. Стрижицкой и соавторов [7], болгарская версия в адаптации Н.Х. Александровой [1]. Шкала направлена на изучение переживания одиночества в различных жизненных сферах: социальной, эмоциональной, интимно-личностной. (3) Шкала «Социотропность – Самодостаточность»: русскоязычная адаптация О.Ю. Стрижицкой с соавторами [6, в печати], болгарская адаптация Л.В. Бабаковой [2]. Для исследования мы использовали идентичные по содержанию шкалы «автономия» болгарской версии и шкалу «самодостаточность» русскоязычной версии. Поскольку в российской и болгарской версии названия шкал различаются, для единообразия и большей наглядности во всех таблицах  и схемах эта шкала названа «автономия».

Результаты исследования.

На первом этапе анализа мы проверили наличие гендерных различий в российской и болгарской выборках. Тест Стьюдента для независимых выборок показал, что как в российской, так и в болгарской группе гендерные различия по рассматриваемым параметрам отсутствуют. В результате было принято решение в дальнейшем анализе рассматривать болгарскую и российскую группы без деления по гендерному признаку.

Вторым этапом стал сравнительный анализ выраженности одиночества и автономии в российской (N=123) и болгарской (N=101) выборках (табл. 1).

Таблица 1. Уровневые показатели одиночества и автономии в российской и болгарской выборках

Примечание. M – среднее, SD – стандартное отклонение, t – t-критерий Стьюдента для независимых выборок, p – уровень значимости.

Результаты исследования показали, что между респондентами российской и болгарской групп по показателям одиночества и автономии наблюдается ряд различий. Интересно отметить, что общий показатель одиночества, отражающий недифференцированное ощущение одиночества (то есть ощущение одиночества вообще, безотносительно конкретных сфер, людей и ситуаций), в двух выборках статистически значимо не различается. При этом болгарские респонденты чаще демонстрировали более высокие уровни по характеристикам, связанным с негативными аспектами одиночества (социальное, интимно-личностное одиночество, зависимость от общения), а российские выше оценивали позитивное одиночество, связанное с возможностями саморазвития, рефлексии. Сравнительный анализ параметра «автономия» показал, что болгарские респонденты демонстрировали более высокий уровень автономии. Полученные результаты можно назвать отчасти противоречивыми. Хотя в целом можно сказать, что как болгарские, так и российские респонденты скорее автономны и самодостаточны (45,37 и 40,63 соответственно при максимальном значении 60 баллов), вместе с тем можно было бы ожидать, что при выраженных значениях зависимости от общения, социального и интимно-личностного одиночества мы могли бы ожидать скорее средние или низкие значения по автономии.

Чтобы понять механизмы, которые приводят к таким формальным внешним несоответствиям уровневых показателей, мы провели третий этап анализа, в рамках которого изучили связи между разными показателями одиночества и автономией. Для решения этой задачи мы использовали множественный регрессионный анализ и модели путей.

Рассматриваемые нами параметры одиночества можно условно разделить на две группы: параметры, отражающие переживание одиночества в определенных сферах (социальное, эмоциональное, интимно-личностное) и качественные характеристики переживания одиночества (общее переживание одиночества, зависимость от общения, позитивное одиночество). Наша исходная модель предполагала, что параметры переживания одиночества по сферам будут выступать предикторами общего уровня одиночества, а автономия будет выступать предиктором качественных параметров одиночества, причем мы ожидали, что связь автономии и зависимости от общения и автономии и общего одиночества будут отрицательными, поскольку автономия предполагает меньшую ориентацию на социум. В то же время мы ожидали, что более высокие показатели автономии будут предикторами более высоких показателей позитивного одиночества, так как автономия, а также независимость и самодостаточность, которые отражают эту шкалу, предполагают потребность в динамическом одиночестве (то есть во временном одиночестве, необходимом для саморазвития).

Полученную модель мы проверили на соответствие эмпирическим данным каждой из выборок. Результаты представлены на рисунках 1 и 2.

После оценки значимости связей параметров, использованных в модели, схема путей для российской выборки выглядела следующим образом (рис. 1):

Рисунок 1. Модель путей параметров одиночества и автономии для российской выборки.

Примечание: χ2 – критерий хи-квадрат, df – количество степеней свободы, p – уровень значимости, RMSEA – среднеквадратичная ошибка приближения, CFI – сравнительный индекс согласия, GFI – критерий согласия, PCLOSE – индекс близости модели исходным данным

Полученная модель включила в себя два показателя переживания одиночества в разных сферах (эмоциональной и интимно-личностной) и два качественных показателя (общее одиночество и позитивное одиночество). Согласно нашей исходной модели, эмоциональное и интимно-личностное одиночество выступили однонаправленными положительными предикторами переживания общего одиночества. То есть для российской выборки, на основе парциальных переживаний одиночества в конкретных сферах складывается общее переживание одиночества. Автономия выступила предиктором качественных характеристик одиночества, в соответствии с базовой моделью, автономия снижала общее переживание одиночества и усиливала позитивное одиночество.

Анализ соответствия эмпирических данных по болгарской выборке дал несколько иные результаты (рис. 2):

Рисунок 2. Модель путей параметров одиночества и автономии для болгарской выборки.

Примечание: χ2 – критерий хи-квадрат, df – количество степеней свободы, p – уровень значимости, RMSEA – среднеквадратичная ошибка приближения, CFI – сравнительный индекс согласия, GFI – критерий согласия, PCLOSE – индекс близости модели исходным данным

Единственная модель, соответствовавшая эмпирическим данным, показала, что в болгарской выборке общее одиночество определяет переживание одиночества в отдельных сферах, согласно нашим данным, в сферах социального и интимно-личностного одиночества. Таким образом, можно предположить, что у болгарских респондентов присутствовало некое общее, недифференцированное переживание одиночества, которое экстраполировалось на отдельные сферы. Механизмы соотношения качественных показателей одиночества и автономии также продемонстрировали интересную картину: общее одиночество и позитивное одиночество определяли уровень автономии. Таким образом, можно предположить, что в болгарской выборке автономия адаптировалась под переживание одиночества.

Сравнительный анализ двух схем (рисунки 1 и 2) показал, что, с одной стороны, они весьма похожи. Обе схемы включают несколько сфер одиночества, причем обе схемы включают интимно-личностное одиночество. Из качественных показателей обе схемы включают общее одиночество и позитивное одиночество. Вместе с тем, схемы отражают принципиально разные механизмы взаимодействия одиночества и автономии. Для российской части нашей выборки характерно, что автономия, самодостаточность, независимость, с одной стороны, снижают общее переживание одиночества, а с другой, усиливают потребность в позитивном, динамическом одиночестве, которое бы давало возможность для самопознания и саморазвития. Такая модель, в целом, соответствует концепции психологической зрелости личности, разработанной под руководством Л.А. Головей.

Для болгарской части нашей выборки характерен совсем другой механизм. Вероятно, одним из ключевых регуляторов для них является как раз переживание одиночества, а изменения в автономии могут являться адаптивной реакцией, позволяющей удерживать «психологический гомеостаз». То есть, с одной стороны, при усилении недифференцированного переживания одиночества оно будет экстраполироваться на разные сферы межличностного взаимодействия, усиливая парциальные переживания одиночества. С другой стороны, при усилении переживания одиночества, возможно, защитные механизмы личности как бы снижают ориентацию на социум и усиливают автономию, по сути, снижая ценность межличностного взаимодействия. Эти результаты отчасти согласуются с данными, полученными нами на более молодых возрастах, где было показано, что в целом болгарские респонденты более ориентированы на социальные нормы и требования, а ценность позитивного одиночества для них ниже [5].

Обсуждение и выводы.

Результаты исследования позволяют говорить о том, что одиночество – многомерное образование, функционирование которого может определяться не только индивидными, личностными, но и культуральными особенностями. Также наше исследование наглядно продемонстрировало, что для понимания особенностей переживания одиночества недостаточно одной переменной. Полноценная диагностика требует использования как общих, так и парциальных параметров, в совокупности с качественными характеристиками.

Полученные результаты позволяют сделать еще одно перспективное предположение: наши данные показали, что автономия и одиночество могут влиять друг на друга в обе стороны, то есть и одиночество на автономию, и автономия на одиночество. Это позволяет предположить, что это одноуровневые характеристики, с одной стороны, и что конкретный механизм их взаимодействия может определяться как культуральный паттерн, с другой. Это предположение на данном этапе носит дискуссионный характер и требует дальнейшего экспериментального изучения, однако, оно открывает перспективы для практической работы с одиночеством, демонстрируя безусловную роль автономии в его функционировании.

Следует отметить некоторые ограничения нашего исследования. Во-первых, несмотря на то, что объем выборок был достаточным для выполнения представленных в статье математических процедур, увеличение выборки позволило бы дополнительно включить в работу демографические характеристики. На данном этапе мы рассматривали только роль возраста и пола, однако, в нашей выборке они не продемонстрировали значимых эффектов. Во-вторых, наши модели основаны на срезовых данных и не позволяют говорить о динамике представленных характеристик. Лонгитюдное исследование или систематическое наблюдение позволят в будущих исследованиях снять это ограничение. Наконец, в данной работе, исходя из принципа моделирования, мы обратились к ограниченному числу параметров, однако, помимо автономии на переживание одиночества могут влиять различные параметры, не исследованные в данном проекте.

Полученные в работе данные позволяют сформулировать следующие выводы:

1. Уровневые показатели одиночества и автономии оказались чувствительными к кросс-культурным особенностям. Так, несмотря на то, что общий уровень переживания одиночества между болгарской и российской выборками нашего исследования не различался, парциальные и качественные параметры одиночества, а также уровень автономии, продемонстрировали статистически значимые отличия.

2. Наиболее значимым результатом данной работы можно считать то, что, несмотря на практически идентичные по параметрам модели взаимодействия одиночества и автономии, эмпирические данные показали диаметрально противоположные механизмы взаимодействия этих параметров, еще раз подтвердив существенную роль кросс-культурного фактора в функционировании и понимании одиночества.

Список литературы

1. Александрова Н. Малка книжка за голямата самота. София, Болгария: изд-во «Проф. Петко Венедиков». 2015. 129 с.
2. Бабакова Л.В. «Повседневные неприятности и личностные характеристики (направленность на социум-автономия) в период старения (на примере Болгарии)», выпускная квалификационная работа аспиранта. 2017. Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский государственный университет.
3. Гришина Н.В. Экзистенциальная психология. СПб: Издательство Санкт-Петербургского университета. 2018. 494 с.
4. Осин Е.Н., Леонтьев Д.А. Дифференциальный опросник переживания одиночества: структура и свойства // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2013. Т. 10. № 1. С. 55-81.
5. Стрижицкая О.Ю., Муртазина И.Р., Бабакова Л.В., Александрова Н.Х. Представления об одиночестве в России и Болгарии (на примере студентов). Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Акмеология образования. Психология развития. 2020. Т. 9. № 4 (36). С. 367-376.
6. Стрижицкая О.Ю., Петраш М.Д., Муртазина И.Р., Вартанян Г.А. «Адаптация методики «Социотропность — самодостаточность» на российской выборке взрослых и пожилых людей» // «Экспериментальная психология». (в печати).
7. Стрижицкая О.Ю., Петраш М.Д., Муртазина И.Р., Вартанян Г.А., Маневский Ф.С., Александрова Н.Х., Бабакова Л.В. Адаптация болгарской версии шкалы социального и эмоционального одиночества (SELSA-S) для взрослых и пожилых людей // Консультативная психология и психотерапия. 2020. Т. 28. № 4. С. 79—97. DOI: https://doi. org/10.17759/cpp.2020280405
8. Buecker S., Maes M., Denissen J. J., Luhmann M. Loneliness and the big five personality traits: A meta-analysis // European Journal of Personality. 2020. Vol. 34(1). p. 8–28.
9. Cacioppo J.T., Cacioppo S., Boomsma D.I. Evolutionary mechanisms for loneliness // Cognition & Emotion. 2014. Vol. 28. №. 1. p. 3–21. https://doi.org/10.1080/02699931.2013.837379.
10. Deckx L., van den Akker M., Buntinx F., van Driel M. A systematic literature review on the association between loneliness and coping strategies // Psychology, Health & Medicine. 2018. Vol. 23(8). p. 899–916. https://doi.org/10.1080/13548506.2018.1446096.
11. Dufner M., Arslan R. C., Hagemeyer B., Schönbrodt F. D., Denissen J. J. A. Affective contingencies in the affiliative domain: Physiological assessment, associations with the affiliation motive, and prediction of behavior // Journal of Personality and Social Psychology. 2015. Vol. 109(4). p. 662–676. https://doi.org/10.1037/pspp0000025.
12. Hawkley L. C., Cacioppo J. T. Loneliness matters: A theoretical and empirical review of consequences and mechanisms // Annals of Behavioral Medicine. 2010. Vol. 40(2). p. 218–227.
13. Holt-Lunstad J., Smith T.B., Baker M., Harris T., Stephenson D.: Loneliness and social isolation as risk factors for mortality: a meta-analytic review // Perspectives on Psychological Science. 2015. Vol. 10(2). p. 227–237. DOI: 10.1177/1745691614568352.
14. Layden E.A., Cacioppo J.T., Cacioppo S. Loneliness predicts a preference for larger interpersonal distance within intimate space // PLoS ONE. 2018. Vol. 13(9). p. e0203491. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0203491.
15. Stickley A., Koyanagi A., Roberts B., Richardson E., Abbott P., Tumanov S., McKee M. Loneliness: Its Correlates and Association with Health Behaviours and Outcomes in Nine Countries of the Former Soviet Union // PLoS ONE. 2013. Vol. 8. № 7. p. e67978. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0067978.

← Предыдущая статьяАттенционные характеристики спортсменов высокого класса, занимающихся пулевой и стендовой стрельбой

Следующая статья →Особенности депривации контактной работы с обучающимися в настоящее время: вопросы освоения учебного материала философского знания

Расскажите о нас своим друзьям:

Измерение одиночества | Кампания по борьбе с одиночеством

В 2018 году по рекомендации правительства УНС провело процесс изучения и консультаций по мерам борьбы с одиночеством, в котором участвовала Кампания по борьбе с одиночеством. В результате они рекомендовали «золотой стандарт» измерения одиночества использовать как прямые, так и косвенные измерения одиночества, где это возможно.

Измерение одиночества как стандарта на местном уровне жизненно важно для улучшения предоставления услуг в Великобритании, понимания одиночества и охвата наиболее изолированных одиноких людей. Начало измерения вашего влияния на одиночество может показаться небольшим изменением в политике, но оно приведет к улучшению оценок и практических повседневных попыток уменьшить одиночество. Измерение одиночества также повысит способность вашей службы обеспечить финансирование своей работы, поскольку спонсоры в значительной степени полагаются на подходы, основанные на фактических данных, и в то же время позволяют уполномоченным местных органов власти установить, что меняет одиночество для людей в их сообществах.

Они рекомендуют четыре вопроса, чтобы охватить различные аспекты одиночества. Первые три вопроса взяты из трех пунктов шкалы одиночества Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA). Последний прямой вопрос о том, как часто респондент чувствует себя одиноким, в настоящее время используется в Обследовании общественной жизни. Использование шкалы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе гарантирует, что одиночество измеряется с использованием шкалы, которая была оценена как действительная и надежная, а единственный пункт позволяет респонденту сказать для себя, чувствуют ли они себя одинокими, что дает представление о субъективном ощущении одиночества.

Рекомендуемые меры одиночества для взрослых
Меры	Предметы	Категории ответов
Шкала одиночества UCLA из трех пунктов	1.     Как часто вы чувствуете, что вам не хватает общения?	Почти никогда или почти никогда, Иногда раз, Часто
	2.     Как часто вы чувствуете себя покинутым вышел?	Почти никогда или почти никогда, Иногда раз, Часто
	3.      Как часто вы чувствуете себя изолированным от других?	Почти никогда или почти никогда, Иногда раз, Часто
Прямая мера одиночества	Как часто вы чувствуете себя одиноким?	Часто/всегда, Иногда, Изредка, Почти никогда, Никогда

Источник: Управление национальной статистики

Причина, по которой четыре вопроса задаются вместе, заключается в том, что клеймо одиночества может означать, что люди занижают свои чувства, если их задают напрямую, а другие вопросы помогают нам понять другие аспекты, которые способствуют чувству одиночества человека. Чтобы лучше понять, чувствует ли кто-то себя одиноким, рекомендуется задать все четыре вопроса, однако, если у вас есть место только для одного вопроса, вы должны использовать четвертый вопрос: «Как часто вы чувствуете себя одиноким?» 9.0003

В 2015 году Кампания по искоренению одиночества опубликовала руководство по измерению одиночества и оценке влияния вашего сервиса на уровень одиночества пользователей сервиса. В этом руководстве представлены три шкалы и способы их использования. Эти шкалы были опробованы и испытаны в академических исследованиях. В дополнение к шкале Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и шкале с одним пунктом, используемым в национальном индикаторе, руководство Кампании также включает две другие шкалы: инструмент измерения кампании по искоренению одиночества и шкалу одиночества Де-Джонга-Гирвальда из шести пунктов.

Благодаря обширным исследованиям и консультациям мы разработали нашу собственную шкалу, инструмент измерения «Кампания по искоренению одиночества», о котором вы можете прочитать в нашем руководстве по измерению. Мы сохранили позитивную формулировку вопросов шкалы, и они не содержат явного упоминания об одиночестве, чтобы быть как можно более всеобъемлющими и широко полезными. Наша шкала основана на концептуализации одиночества как субъективного состояния, возникающего при несоответствии между социальными контактами, которые у нас есть, и социальными контактами, которые мы хотим.

Шкала Де-Йонга-Гирвальда иногда предпочтительнее общенационального индикатора, поскольку она выделяет разные типы одиночества: социальное и эмоциональное. В этой шкале из 6 пунктов 3 утверждения касаются «эмоционального одиночества» и 3 утверждения о «социальном одиночестве». (Социальное одиночество (SL) возникает, когда кто-то упускает более широкую социальную сеть, а эмоциональное одиночество (EL) возникает, когда вы упускаете «интимные отношения». Сосредоточение внимания как на эмоциональном, так и на социальном одиночестве дает результаты, которые могут дать представление о том, почему кто-то может испытывают одиночество. Например, они одиноки, потому что хотели бы иметь больше социальных сетей, или это из-за потери ключевых отношений?0003

Все шкалы, представленные и описанные в нашем руководстве, задают разные вопросы, но дают одинаково точные результаты. Каждая шкала имеет свою собственную систему оценки и интерпретации, которую можно использовать вместе с вопросами или утверждениями для респондентов. В нашем руководстве мы четко объясняем, как эффективно использовать каждую шкалу.

Для получения дополнительной информации:

Измерение одиночества: руководство по использованию национальных показателей в обследованиях

https://www.ons.gov.uk/peoplepopulationandcommunity/wellbeing/methodologies/measuringloneliness0003

Measuring loneliness: new guidance

Одиночество тест Is Psych Central

Тест Lonelisness I Psych Central

• . СДВГ
• Биполярное расстройство
• Депрессия
• ПТСР
• Шизофрения