Клиент и психолог: Как клиенты выбирают психолога

Содержание

Как клиенты выбирают психолога

ПСИХОЛОГИЯ / 12 декабря

Если психолог профессионален, то все остальные критерии не так уж важны. Однако у человека, который ищет себе психолога, всегда есть подсознательные ожидания. Обратите внимание на несколько важных моментов, которые выделила практикующий психотерапевт Динара Гильфантинова.

Пол. Первый критерий, по которому клиент выбирает психолога, — это пол. Не всегда клиент может четко сформулировать, но «почему-то» обращается именно к женщине или именно к мужчине.

По исследованиям, к женщине-психологу идут чаще, поскольку убеждены: она поймет эмоционально, не осудит, поддержит. Кто знаком с архетипами Карла Густава Юнга, может разглядеть в этом ожидании архетип матери. Такого отношения многие клиенты подсознательно ждут от психолога. Впрочем, кто-то ждет этого и от мужчины, а для кого-то пол вообще не является решающим фактором.

На заметку клиенту: пол ничего не говорит о профессионализме, однако для решения некоторых вопросов вам может быть комфортнее обращаться именно к мужчине или именно к женщине. Слушайте себя.

Возраст. Подавляющее большинство людей ждет, что их психологу будет 30−40 лет: не из советского периода, но и не очень юный. Все дело в социальных нормах: считается, что к этому возрасту человек заводит семью, заканчивает основное обучение, реализуется в профессии.

Есть люди, которые пойдут к молодому специалисту, потому что с ним будет не страшно или он сможет посмотреть на ситуацию свежим взглядом. А еще молодые специалисты, которые только пробуют свои силы, как правило, ведут прием дешевле. Правда, однозначной зависимости здесь нет. Человек в довольно молодом возрасте может быть хорошим профессионалом и устанавливать соответствующую цену на свои услуги.

Есть и такие клиенты, которые делают ставку на специалиста старше 50 лет, потому что он точно подскажет, «как жить». Это ожидание, которое может трансформироваться в процессе работы с психологом, ведь хороший специалист не дает советов, а помогает найти свое решение.

На заметку клиенту: профессионализм связан с психологическим возрастом и количеством практики, а не с цифрами в паспорте. Выбирать психолога по возрасту имеет смысл только в том случае, если вам действительно комфортно общаться с ровесником / более младшим / более старшим специалистом.

Самопрезентация: внешний вид и социальный статус. Сейчас многие психологи ведут странички в социальных сетях или делают индивидуальные сайты. Клиенты ожидают увидеть там фотографию, желательно профессиональную — с хорошим фоном, светом, где видно лицо. Вообще прекрасно, если там же будет и видеопрезентация — небольшой ролик об этом психологе. Клиенту важно видеть человека, к которому он пойдет решать свои проблемы.

Психолог должен хорошо выглядеть и в живом общении. Общая ухоженность, стиль одежды, поведение — у всех они разные, но должны производить приятное впечатление.

Чем успешнее клиент, тем более успешного (по своим внутренним критериям) психолога он будет выбирать. Если у клиента не очень высокий уровень притязаний, он выберет более «простого» психолога, который, как кажется, лучше его поймет. Все это клиент «считывает» со странички психолога или в личном общении с ним.

В целом психолог любого статуса должен выглядеть уверенно и спокойно — это внушает доверие. Такого психолога ищут все клиенты.

На заметку клиенту: для разных клиентов важно разное, в том числе и во внешности. Но ни в коем случае психолог не должен сам вызывать желания ему помочь! Если вы почувствовали такое — не стоит обращаться к этому специалисту. Возможно, ему самому нужна сейчас помощь психолога.

Образование. Для многих в нашей культуре важно, чтобы психолог был кандидатом наук, имел много разных сертификатов, был автором публикаций, состоял в какой-либо профессиональной лиге или ассоциации, а лучше в нескольких. Особо продвинутые клиенты могут спросить, у кого конкретно психолог проводил повышение квалификации. Чем больше регалий, тем больше кредит доверия специалисту.

На заметку клиенту: образование и подготовка психолога говорят о многом, но не обо всем. Хороший теоретик не всегда равен хорошему практику, а сертификаты дают только общее представление о том, что специалист может знать. И даже самый классный специалист может подойти или не подойти чисто по-человечески. Так что спрашивайте об образовании и бэкграунде, но оценивайте свои ощущения от общения: может ли этот человек вам помочь?

Профессиональная ориентация. Часто психологи с порога говорят сложно, используют профессиональные термины. В их визитках написаны «умные слова» про психоанализ / гештальт-терапию / когнитивно-поведенческую терапию и т. д. Это важно понимать клиентам, которые сами по образованию психологи, но остальных скорее путает.

Здесь как никогда работает правило социальной психологии: нам нравится то, что уже знакомо. Если клиент слышал слово «гештальт», он будет подсознательно ждать от метода чего-то хорошего. Если клиент никогда не слышал слов «нарративные практики», например, ожиданий у него не будет. Ну, а если клиент уже столкнулся с каким-либо методом и тот не подошел (или психолог оказался непрофессиональным), то ожидания будут негативные.

Когда клиент не разбирается в подходах психологии, но все равно спрашивает, к какому направлению принадлежит специалист, это делается для снижения тревожности и иногда для проверки научности подхода.

На заметку клиенту: чтобы психолог помог, надо, чтобы не только он вас понимал, но и вы его. Так что обращайте внимание на то, как специалист «переводит» с профессионального на человеческий. И, конечно, он должен уметь объяснить, что делает, — так, чтобы вы его поняли. Что касается профессиональной ориентации, то более эффективен тот психолог, который может работать в нескольких модальностях. Если вам не подойдет техника, он попробует что-нибудь еще.

Отзывы и рекомендации. «Если другу помогло, то и мне поможет», — этой логике доверяет большинство клиентов. Личная рекомендация в нашей культуре до сих пор значит больше, чем профиль на сайте. Правда, если человек пришел по рекомендации другого клиента, то у него уже сформировались определенные ожидания от работы с психологом.

На заметку клиенту: по рекомендации вы можете узнать, что психолог «хороший» с точки зрения того, кто вам его порекомендовал, так что спрашивайте у тех, кому вы в принципе доверяете. Но имейте в виду: работа с каждым клиентом индивидуальна и не похожа на другую, так что у вас с психологом сложится своя уникальная история.

Задачи, которые клиент приходит решать. Есть несколько закономерностей в выборе психолога, которые работают, даже когда клиенты их не осознают. Например:

Если к психологу приходит клиент-ровесник (плюс-минус 5−7 лет), то он будет решать проблемы с самим собой.

Если к психологу-женщине приходит клиент-мужчина, то он будет решать проблемы с женщинами.

Клиент любого пола, которые идет на терапию к мужчине, как правило, будет решать проблемы с мужчинами: от отношений с отцом до межличностных отношений и даже деловых партнерств.

Если клиент намного старше психолога, то будут решаться проблемы детско-родительских отношений, и т.д.

На заметку клиенту: в какой-то момент психолог станет для вас «зеркалом». Он на самом деле с вами не спорит, не ссорится и не реагирует, как ваша мама, партнер или ребенок, но вам может казаться, что происходит именно так. Вы можете злиться, обижаться и испытывать другие эмоции по отношению к психологу. Пожалуйста, не забывайте ему об этом говорить! Хороший специалист умеет с этим работать. Он четко проведет границу между собой и тем, какой образ у вас на него наложился, и поможет вам его увидеть.

И, наконец, самое важное для клиентов и психологов. Вы должны подходить друг другу! Прислушайтесь к своим ощущениям: вы хотите работать с этим человеком? Хотите заниматься совместным исследованием, искать путь к решению проблемы? Если да, то у вас может что-то получиться.

Подготовила Мария Крашенинникова-Хайт по материалам лекций практикующего психолога и преподавателя «Среды обучения» Динары Гильфантиновой

ВАМ ПОНРАВИЛАСЬ ЭТА СТАТЬЯ?

Live-курсы

от 1 месяца
Онлайн-курсы в самых актуальных сферах психологии от ведущих психологов-практиков.

Подробнее

Курсы в записи

от 1 месяца
Отдельные интенсивные курсы в записи по ключевым дисциплинам или наборы краткосрочных курсов на выбор по всем направлениям.

Подробнее

К ДРУГИМ МАТЕРИАЛАМ

Особая связь: как строятся отношения психолога и клиента

20 648

Познать себяЧеловек среди людей

Любовь, но не действия

Отношения с психотерапевтом парадоксальны — с этим согласятся те из нас, кто когда-либо проходил (или проходит сейчас) психотерапию. Только начав ее, мы чувствуем, что без этого человека обходиться стало очень непросто. И это при том, что мы стремимся стать свободнее, обрести большую самостоятельность. Условия встреч с терапевтом жестко «формализованы», и в то же время именно эти отношения дают нам ощущение безопасности, позволяют стать предельно искренними, делиться воспоминаниями, открыто говорить о желаниях, страхах. (При условии, что мы нашли хорошего специалиста и чувствуем, что можем ему доверять.)

Со стороны психотерапевта решение работать с пациентом тоже приходит на основании субъективного ощущения. В том числе и потому, что между ними возникает резонанс, который и позволяет завязаться терапевтическим отношениям. Этот эмоциональный бессознательный отклик Зигмунд Фрейд отразил в понятиях «перенос» и «контрперенос».

«Перенос, — объясняет психоаналитик Андрей Россохин, — это процесс, при котором пациент, сам того не осознавая, наделяет своего аналитика (психотерапевта) качествами различных людей, отношения с которыми играли большую роль в его жизни, главным образом в детстве. При этом он заново переживает чувства, желания, страхи, которые эти люди когда-то у него вызывали, и начинает испытывать их по отношению к своему аналитику. А в ответ тот тоже испытывает определенные эмоции, составляющие его контрперенос». Эти взаимные чувства позволяют понять, в чем состоит болезненный опыт пациента, и продвинуться вперед в лечении.

Терапевт может испытывать самые разные чувства, в том числе нежность и даже влечение к клиенту или клиентке, но переход к действию исключается.

«Сексуальные отношения «терапевт и клиент» невозможны, — подчеркивает гештальт-терапевт Нифонт Долгополов. — Этот принцип обеспечивает клиенту полную безопасность: он может свободно проявлять себя и любые свои чувства, не опасаясь злоупотреблений со стороны терапевта. В гештальт-терапии нет запрета на эротические чувства, терапевт может флиртовать в ответ на флирт клиента, но это происходит только в рамках терапевтического процесса».

Тот, кому мы открываем свое истинное «Я»

Многие из нас — дети работавших родителей, у которых не было времени всерьез заняться воспитанием. И для нас психолог или психотерапевт становится идеальным собеседником: наконец-то нами интересуются, нас принимают. Психотерапевт, который слушает нас, не давая при этом оценок и советов, — это тот, кому мы готовы открыть наши тайны, наше истинное «Я», наши теневые стороны, странности и причуды, новые грани нашего существа.

Как это было с 41-летней Вероникой: «На сеансах психотерапии я больше не жена такого-то, не дочь таких-то… Я — это только я и именно я, такая, какая я в этот самый момент. Меня принимают именно в этом качестве, и я во всей полноте переживаю собственную уникальность».

Каждый психотерапевт когда-то был (и остается) клиентом

Порой можно подумать, что между терапевтом и нами разница как между небом и землей. Но это не так: каждый психотерапевт обязательно сам проходит психотерапию. «Это наша профессиональная обязанность, — говорит Нифонт Долгополов. — Не только во время учебы, но и приступив к практике, мы проходим личную терапию, поскольку в силу особенностей профессии накапливаются негативные состояния, и их необходимо прорабатывать».

Похоже, единственным психотерапевтом, оставшимся без профессиональной помощи, был Зигмунд Фрейд. Он пытался провести собственный анализ, но это не вполне ему удавалось. Например, он преодолел страх перед железной дорогой, но стал бояться опоздать и приезжал на вокзал за несколько часов до отправления поезда.

Деньги — часть договора

Слушать и присутствовать, не давая оценок, — в этом суть профессии психотерапевта (и больше мы нигде не можем этого найти). Эта услуга оплачивается. В данном случае деньги — важный инструмент терапии. «Оплата — залог самостоятельности клиента, — говорит Нифонт Долгополов, — она помогает ему освободиться от чувства долга по отношению к психотерапевту».

42-летней Алисе потребовалось время, чтобы это понять: «Я хотела нравиться своему терапевту и быть идеальной клиенткой. Поэтому я рассказывала только забавные истории. Но постепенно я поняла, что я оплачиваю это время, значит, оно принадлежит мне и я могу им распоряжаться, как сама считаю нужным. Это было грандиозное осознание: в мире было что-то только для меня! И тогда я разрешила себе говорить терапевту все… И терапия наконец началась».

Психотерапевт — «неправильный друг»

Психотерапия задает четкие рамки: регулярные сеансы, особые ритуалы для каждого вида терапии, ограниченное время, известная оплата. И, поскольку все ограничения уже заданы, внутри них возникает поле для появления настоящей свободы. Психотерапевт умеет не выставлять на передний план свое настроение, свои чувства, свою индивидуальность.

«Если я провожу время с другом, мы на равных обмениваемся информацией, — продолжает Нифонт Долгополов. — Он рассказывает мне о своей жизни, а я ему о своей. Я рассказываю ему о своих переживаниях, потому что мне это приятно, мне этого хочется. С клиентом не так. Я его слушаю. Я не скрываю своих чувств, но когда что-то говорю ему, я делаю это со строго определенной терапевтической целью: помочь ему разобраться с его проблемами». Поэтому психотерапевт — всегда «неправильный друг». В отношениях с клиентом он сохраняет дистанцию, которая идет на пользу клиенту.

Этический кодекс профессии запрещает психотерапевтам не только сексуальные связи, но даже дружбу с клиентами, потому что она может нарушить терапевтическую связь и повредить терапии.

Уважать и не оценивать

«Ощущение доверия к терапевту, убежденность в том, что именно этот человек поможет, конечно, субъективно, но это первый и, может быть, главный шаг к решению личностных проблем», — считает Андрей Россохин. Терапевтическая связь работает как эхо: то, что происходит с клиентом на сеансе, повторяет события его жизни. Вы сердитесь на вашего терапевта за то, что он слишком много говорит на сеансах? Боритесь за свою территорию. Вам трудно переносить разлуку с ним? Вместе с ним учитесь расставаться с теми, кого любите.

Благодаря появлению особой связи с психотерапевтом терапия позволяет пересмотреть привычные способы, при помощи которых мы вступаем в отношения с другими людьми. «И учит уважать другого, не оценивая его и уважая при этом себя», — добавляет Нифонт Долгополов.

Пройти отрезок пути вместе

Личность терапевта имеет большое значение для результата терапии. «Необходимо подлинное присутствие; чтобы перед тобой был живой человек, — уверен Нифонт Долгополов. — Можно консультироваться у блестящего интеллектуала и не получить ничего, только сухую информацию. Кроме того, когда вы проводите время с человеком, у которого есть настоящий жизненный опыт, когда вы чувствуете, что этот человек страдал, любил, забывал себя ради других, умел собраться после пережитых испытаний, это общение может стать для вас новым источником энергии».

Какими будут эти встречи, невозможно предугадать, ведь каждый союз психотерапевта и клиента уникален. Обратиться к психотерапевту — значит пройти часть жизненного пути, имея в своем распоряжении личный и профессиональный опыт человека, которого вы сами выбрали. Но если с каким-то профессионалом ваш контакт не складывается, вы всегда можете обратиться к другому.

Парадокс терапевтических отношений еще и в том, что они рано или поздно заканчиваются. «Когда пациент обретает способность размышлять о себе как психотерапевт, это значит, что он уже достаточно силен, чтобы продолжать внутреннюю работу самостоятельно, — говорит Андрей Россохин. — В этот момент терапию можно завершать».

Текст:Ирина ГрацИсточник фотографий:Getty Images

Новое на сайте

Мадонна или блудница: почему мужчина видит в женщине либо мать, либо любовницу — объяснение психологов

«День на раздумье»: как живут россияне, эмигрировавшие из страны

Топ-25 лучших отечественных сериалов-2022: проверьте, не пропустили ли вы самое интересное

«Окружающим нравятся мои стихи, а я считаю себя бездарной рифмоплеткой»

Тело громко намекает: 6 признаков, что вы игнорируете свои истинные желания

Месяц счастья: как поддержать себя и других в трудные времена

Жизнь после 30 лет: 8 открытий — подготовьтесь к ним

«Я сгоряча разорвала отношения с парнем. Потом пожалела, но было поздно»

Взгляд на отношения клиент-психолог в психотерапии с помощью видеоконференций: обзор литературы

1. Доступность и качество услуг по охране психического здоровья в сельских и отдаленных районах Австралии. Секретариат сенатского комитета по связям с общественностью. 2018. Декабрь, [2020-02-05]. https://www.aph.gov.au/Parliamentary_Business/Committees/Senate/Community_Affairs/MentalHealthServices/Report https://www.aph.gov.au/Parliamentary_Business/Committees/Senate/Community_Affairs/MentalHealthServices/Report.

2. Купер М., Морин О., Шмид П.Ф. Справочник по личностно-ориентированной психотерапии и консультированию. Лондон, Великобритания: Red Globe Press; 2013. [Google Scholar]

3. Геллер С.М., Поргес С.В. Терапевтическое присутствие: нейрофизиологические механизмы, опосредующие чувство безопасности в терапевтических отношениях. Джей Психо Инт. 2014;24(3):178–92. doi: 10.1037/a0037511. [CrossRef] [Google Scholar]

4. Rogers CR. Реорганизация восприятия в клиент-центрированной терапии. Предупреждение. 1951: 307–27. дои: 10.1037/11505-011. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

5. Роджерс К.Р. Способ Бытия. Бостон, США: Хоутон Миффлин; 1980. [Google Scholar]

6. Rogers CR. Основы личностно-ориентированного подхода. Единые сообщества. 1979. [15 февраля 2020]. http://www.unifiedcommunities.com/ucs/Rogers_Person-Centered-Approach_1979.pdf.

7. Кэтти Дж. «Транспортное средство успеха»: теоретические и эмпирические перспективы терапевтического союза в психотерапии и психиатрии. Психол Психотер. 2004 г., июнь; 77 (2): 255–72. doi: 10.1348/147608304323112528. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

8. Колосимо К.А., Пос А.Е. Рациональная модель выраженного терапевтического присутствия. Джей Психо Инт. 2015;25(2):100–14. doi: 10.1037/a0038879. [CrossRef] [Google Scholar]

9. Маршалл В.Л., Серран Г.А. Роль терапевта в лечении преступника. Психологический криминальный закон. 2006 г., 22 августа; 10 (3): 309–20. doi: 10.1080/10683160410001662799. [CrossRef] [Google Scholar]

10. Хорват А.О., Дель Ре А.С., Флюкигер С., Саймондс Д. Альянс в индивидуальной психотерапии. Психотерапия (Шик) 2011:9–16. doi: 10.1037/a0022186. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

11. Бордин Э.С. Обобщаемость психоаналитической концепции рабочего альянса. Психотер. 1979;16(3):252–60. doi: 10.1037/h0085885. [CrossRef] [Google Scholar]

12. Фрейд С. Стандартное издание Полного собрания сочинений по психологии Зигмунда Фрейда. Лондон, Великобритания: Хогарт Пресс; 1958. [PubMed] [Google Scholar]

13. Лорр М. Восприятие терапевтов клиентами: исследование терапевтических отношений. Дж. Консультируйтесь с психологом. 1965 апр; 29: 146–149. doi: 10.1037/h0021924. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

14. Gendlin ET, Jenny RH, Shlien JM. Консультант оценивает процесс и результат в клиентоцентрированной терапии. Журнал клинической психологии. 1960 апр; 16: 210–3. doi: 10.1002/1097-4679(196004)16:2<210::aid-jclp2270160228>3.0.co;2-j. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

15. Parloff MB. Отношения между терапевтом и пациентом и результаты психотерапии. Дж. Консультируйтесь с психологом. 1961 г., февраль; 25 (1): 29–38. doi: 10.1037/h0045121. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

16. Сапольский А. Влияние межличностных отношений на вербальное обусловливание. J Abnorm Soc Psychol. 1960 март; 60: 241–6. doi: 10.1037/h0041031. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

17. Ван Дер Вин Ф. Влияние терапевта и пациента на терапевтическое поведение друг друга. Дж. Консультируйтесь с психологом. 1965 г., февраль; 29: 19–26. [PubMed] [Google Scholar]

18. Cooley EJ, Lajoy R. Терапевтические отношения и улучшение в восприятии клиентов и терапевтов. J Clin Psychol. 1980 апреля; 36 (2): 562–70. doi: 10.1002/jclp.6120360230. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

19. Рива Г. Является ли присутствие проблемой технологии? Некоторые выводы из когнитивных наук. Виртуальная реальность. 2009 г., 24 мая; 13 (3): 159–69. doi: 10.1007/s10055-009-0121-6. [CrossRef] [Google Scholar]

20. Келли Г.Ф. Использование медитативных техник в психотерапии. J Hum Psychol. 2016 26 июля; 36 (3): 49–66. doi: 10.1177/00221678960363004. [CrossRef] [Google Scholar]

21. Катальдо Ф., Мендоса А., Чанг С., Бьюкенен Г. Видеоконференция по психотерапии: понимание исследований и практическое значение. Документ, представленный на 30-й Австралазийской конференции по информационным системам; СНГ’19; 6-9 мая 2019 г.; Фримантл. 2019. 9 декабря, стр. 656–662. https://acis2019.io/pdfs/ACIS2019_PaperFIN_139.pdf. [Google Scholar]

22. Флетчер-Томениус Л., Восслер А. Доверие в онлайн-терапевтических отношениях: опыт терапевта. Адвокат Psychol Rev. 2009; 24 (2): 24–33. http://oro.open.ac.uk/17204/ [Google Scholar]

23. Омодей М., МакКленнан Дж. Технологии в области психического здоровья: применение на практике, супервизия и обучение. Спрингфилд, США: издательство Charles C Thomas Publisher; 2016. [Google Академия]

24. Рис К.С., Стоун С. Терапевтический союз в психотерапии лицом к лицу и видеоконференции. Профессиональная психология: исследования и практика. 2005;36(6):649–653. doi: 10.1037/0735-7028.36.6.649. [CrossRef] [Google Scholar]

25. Фон Берталанфи Л. Общая теория систем: приложение к психологии. соц. науч. инф. 3 сентября 2016 г .; 6 (6): 125–36. doi: 10.1177/053

6700600610. [CrossRef] [Google Scholar]
26. Новиков Д.А. Исследования в области систем, решений и управления. Нью-Йорк, США: Springer; 2016. Кибернетика: из прошлого в будущее. [Академия Google]
27. Бордин Э.С. Рабочий союз: основа общей теории психотерапии. Документ представлен в Обществе исследований психотерапии; СПР’75; 21-23 апреля 1975 г.; Вашингтон, округ Колумбия. 1975. [Google Scholar]
28. Eysenck HJ. Эффекты психотерапии: оценка. Дж. Консультируйтесь с психологом. 1952 окт; 16 (5): 319–24. doi: 10.1037/h0063633. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
29. Гринберг Л.С., Хорват А.О. Рабочий альянс: теория, исследования и практика. Нью-Джерси, США: John Wiley & Sons; 1994. [Google Scholar]
30. Мияучи Д. Активный зрительный контакт для общения человека с роботом. Расширенные рефераты о человеческом факторе в вычислительных системах; ЧИ’04; 2004 г., апрель; Вена, Австрия. 2004. [CrossRef] [Google Scholar]
31. Ранк О. Терапия воли. Нью-Йорк, США: WW Norton and Co; 1978. [Google Scholar]
32. Роджерс К. Терапевтические отношения: новейшая теория и исследования. Aus J Psychol. 1965; 17 (2): 95–108. doi: 10.1080/00049536508255531. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]
33. Henry WP, Strupp HH. Терапевтический альянс как межличностный процесс. Нью-Джерси, США: John Wiley & Sons; 1994. [Google Scholar]
34. Lambert MJ, Barley DE. Резюме исследования терапевтических отношений и результатов психотерапии. Психотерапия. 2001;38(4):357–61. doi: 10.1037/0033-3204.38.4.357. [CrossRef] [Google Scholar]
35. Strupp HH. Психотерапевты в действии: исследования вклада терапевта в процесс лечения. Нью-Йорк, США: Grune & Stratton; 1960. [Google Scholar]
36. Гринберг Л. Эмоции и познание в психотерапии: преобразующая сила аффекта. Может психол. 2008 г., февраль; 49 (1): 49–59. doi: 10.1037/0708-5591.49.1.49. [CrossRef] [Google Scholar]
37. Tucker DM, Luu P, Desmond RE, Hartry-Speiser A, Davey C, Flaisch T. Кортиколимбические механизмы эмоциональных решений. Эмоция. 2003;3(2):127–49. doi: 10.1037/1528-3542.3.2.127. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
38. Mayer RC, Davis JH, Schoorman FD. Интегративная модель организационного доверия. Академия Менеджмент Ред. 1995 июля; 20 (3): 709. дои: 10.2307/258792. [CrossRef] [Google Scholar]
39. Бикмор Т., Грубер А., Пикард Р. Создание альянса, работающего за компьютером и пациентом, в автоматизированных вмешательствах по изменению поведения в отношении здоровья. Пациент Educ Couns. 2005 г., октябрь; 59 (1): 21–30. doi: 10. 1016/j.pec.2004.09.008. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
40. Хэнди К. Траст и виртуальная организация. Гарвардский бизнес-обзор. 1995. [13.11.2020]. https://hbr.org/1995/05/trust-and-the-virtual-organization.
41. Нарди Б., Уиттакер С. Место личного общения в распределенной работе. Кембридж, США: MIT Press; 2002. [Google Scholar]
42. Дроле А.Л., Моррис М.В. Взаимопонимание в разрешении конфликтов: учет того, как личный контакт способствует взаимному сотрудничеству в конфликтах со смешанными мотивами. J Exp Soc Psychol. 2000 г., январь; 36 (1): 26–50. doi: 10.1006/jesp.1999.1395. [CrossRef] [Google Scholar]
43. Рокко Э. Доверие рушится в электронном контексте, но может быть восстановлено при первоначальном контакте лицом к лицу. Материалы конференции по человеческому фактору в вычислительных системах; ЧС’98; 7-9 марта 1998 г.; Лос-Анджелес, Калифорния, США. 1998. Апрель, стр. 18–23. [CrossRef] [Google Scholar]
44. Wilson JM, Straus SG, McEvily B. Все в свое время: развитие доверия к компьютерным командам и командам, работающим лицом к лицу. Организационное поведение и процессы принятия решений человеком. 2006 г., январь; 99 (1): 16–33. doi: 10.1016/j.obhdp.2005.08.001. [CrossRef] [Google Scholar]
45. Wichman H. Влияние изоляции и общения на сотрудничество в игре для двух человек. J Pers Soc Psychol. 1970;16(1):114–20. дои: 10.1037/h0029845. [CrossRef] [Google Scholar]
46. Дубровский В., Кислер С., Сетна Б. Феномен выравнивания: статусные эффекты в компьютерных и личных группах принятия решений. Взаимодействие человека и компьютера. 1991 1 июня; 6 (2): 119–46. doi: 10.1207/s15327051hci0602_2. [CrossRef] [Google Scholar]
47. Weisband SP. Групповое обсуждение и первые эффекты адвокации в компьютерных и личных группах принятия решений. Организационное поведение и процессы принятия решений человеком. 1992 декабрь; 53 (3): 352–80. дои: 10.1016/0749-5978(92)
-н. [CrossRef] [Google Scholar]
48. Бос Н. , Олсон Дж., Герглен Д., Олсон Г.М., Райт З. Влияние четырех компьютерных коммуникационных каналов на развитие доверия. Конференция по человеческому фактору в вычислительных системах; HFCS’02; 21-23 апреля 2002 г.; Миннеаполис, Миннесота, США. 2002. [CrossRef] [Google Scholar]
49. Нгуен Д., Канни Дж. Multiview: Повышение доверия к групповым видеоконференциям с помощью пространственной достоверности. Конференция по человеческому фактору в вычислительных системах; ГФУ; 2-4 апреля 2007 г.; Сан-Хосе, Калифорния, США. 2007. [CrossRef] [Google Scholar]
50. Фонаги П., Эллисон Э. Роль ментализации и эпистемологического доверия в терапевтических отношениях. Психотерапия (Chic), 2014 г., сентябрь 51 (3): 372–80. doi: 10.1037/a0036505. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
51. Нгуен Д., Кэнни Дж. Multiview: пространственно верная групповая видеоконференция. Конференция по человеческому фактору в вычислительных системах; HFCS’05; апрель 2005 г.; Портленд, штат Орегон, США. 2005. Апрель, стр. 2–7. [CrossRef] [Google Scholar]
52. Рассел Г.И. Пределы компьютерного психоанализа и психотерапии. Англия, Великобритания: Рутледж; 2018. [Google Академия]
53. Олсон Дж., Тизли С., Кови Л., Олсон Г.М. (В настоящее время) уникальные преимущества совместной работы. Кембридж, Массачусетс, США: MIT Press; 2002. с. 113. [Google Scholar]
54. Уолтер Дж., Гэй Г., Хэнкок Дж. Как исследователи в области коммуникаций и технологий изучают Интернет? Дж коммун. 2006;55(3):632–57. doi: 10.1111/j.1460-2466.2005.tb02688.x. [CrossRef] [Google Scholar]
55. Webster J, Watson RT. Анализ прошлого для подготовки к будущему: написание обзора литературы. MIS Q. 2002: 13–23. дои: 10.2307/4132319. [CrossRef] [Google Scholar]
56. Sucala M, Schnur JB, Constantino MJ, Miller SJ, Brackman EH, Montgomery GH. Терапевтические отношения в электронной терапии психического здоровья: систематический обзор. J Med Internet Res. 2012 авг. 2;14(4):e110. doi: 10.2196/jmir. 2084. https://www.jmir.org/2012/4/e110/ [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
57. Backhaus A, Agha Z, Maglione ML, Repp A, Ross B, Зуест Д., Райс-Торп Н.М., Лор Дж., Торп С.Р. Психотерапия видеоконференцсвязи: систематический обзор. Психологическая служба 2012 май;9(2): 111–31. doi: 10.1037/a0027924. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
58. Simpson SG, Reid CL. Терапевтический альянс в психотерапии видеоконференцсвязи: обзор. Ост Дж. Сельское здоровье. 2014 дек; 22 (6): 280–99. doi: 10.1111/ajr.12149. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
59. Бамблинг М., Кинг Р., Рейд В., Вегнер К. Онлайн-консультирование: опыт консультантов, предоставляющих синхронное однократное консультирование молодых людей. Проконсультируйтесь с Psychol Ther. 2008 г., июнь; 8 (2): 110–16. doi: 10.1080/14733140802055011. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]
60. Хаффорд Б.Дж., Глюкауф Р.Л., Уэбб П.М. Домашние интерактивные видеоконференции для подростков с эпилепсией и их семей. Реабилитация Псих. 1999 г., май; 44 (2): 176–93. doi: 10.1037/0090-5550.44.2.176. [CrossRef] [Google Scholar]
61. Шопп Л., Джонстон Б., Меррелл Д. Телемедицина и нейропсихологическая оценка: новые возможности для психологов. Проф Психол. 2000 г., апрель; 31 (2): 179–83. doi: 10.1037/0735-7028.31.2.179. [CrossRef] [Google Scholar]
62. Storch EA, Caporino NE, Morgan JR, Lewin AB, Rojas A, Brauer L, Larson MJ, Murphy TK. Предварительное исследование веб-камеры доставило когнитивно-поведенческую терапию для молодежи с обсессивно-компульсивным расстройством. Психиатрия рез. 2011 30 октября; 189(3): 407–12. doi: 10.1016/j.psychres.2011.05.047. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
63. Хаберстрох С., Даффи Т., Эванс М., Джи Р., Трепал Х. Опыт онлайн-консультирования. Дж. Мент, советник по вопросам здоровья. 2007 г., июль; 29 (3): 269–82. doi: 10.17744/mehc.29.3.j344651261w357v2. [CrossRef] [Google Scholar]
64. Кук Дж. Э., Дойл С. Рабочий альянс в онлайн-терапии по сравнению с терапией лицом к лицу: предварительные результаты. Киберпсихическое поведение. 2002 г., апрель; 5 (2): 95–105. doi: 10.1089/109493102753770480. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
65. День SX, Schneider PL. Психотерапия с использованием дистанционных технологий: сравнение очного, видео- и аудиолечения. J Адвокат психолог. 2002;49(4):499–503. doi: 10.1037/0022-0167.49.4.499. [CrossRef] [Google Scholar]
66. Glueckauf RL, Whitton JD, Nickelson DW. Новый рубеж в реабилитации и здравоохранении. Вашингтон, округ Колумбия, США: Американская психологическая ассоциация; 2002. стр. 197–213. [Google Scholar]
67. Germain V, Marchand A, Bouchard S, Guay S, Drouin M. Оценка терапевтического альянса при лечении посттравматического стрессового расстройства лицом к лицу или с помощью видеоконференции. Cyberpsychol Behav Soc Netw. 2010 Февраль;13(1):29–35. doi: 10.1089/cyber.2009.0139. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
68. Gray MJ, Hassija CM, Jaconis M, Barrett C, Zheng P, Steinmetz S, James T. Предоставление основанных на фактических данных методов лечения сельским жертвам домашнего насилия и сексуальных посягательств. через телемедицину: результаты лечения и преимущества клинического обучения. Обучение и образование в области профессиональной психологии. 2015 авг; 9 (3): 235–41. doi: 10.1037/tep0000083. [CrossRef] [Google Scholar]
69. Acierno R, Gros DF, Ruggiero KJ, Hernandez-Tejada BM, Knapp RG, Lejuez CW, Muzzy W, Frueh CB, Egede LE, Tuerk PW. Поведенческая активация и терапевтическое воздействие при посттравматическом стрессовом расстройстве: испытание не меньшей эффективности лечения, проводимого лично, по сравнению с телемедициной на дому. Подавить тревогу. 2016 май; 33(5):415–23. doi: 10.1002/da.22476. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
70. Карпентер А.Л., Пинкус Д.Б., Ферр Дж.М., Комер Дж.С. Работа на дому: первоначальное пилотное исследование когнитивно-поведенческой терапии на основе видеоконференций для тревожной молодежи в домашних условиях. Поведение тер. 2018 ноябрь; 49 (6): 917–30. doi: 10.1016/j.beth.2018.01.007. http://europepmc.org/abstract/MED/30316490. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
71. Рэй Б., Рис С. Роль видеоконференций в когнитивно-поведенческой терапии. Документ представлен на 11-й конференции штата Австралийская ассоциация когнитивной и поведенческой терапии, Перт, Вашингтон, Австралия. 2003 [Google Академия]
72. Коэн Г.Э., Керр Б.А. Компьютерное консультирование. Вычислить Hum Behav. 1999 г., 22 апреля; 15 (4): 13–26. doi: 10.1300/J407v15n04_02. [CrossRef] [Google Scholar]
73. Хэнли Т.С. Терапевтический альянс в онлайн-консультировании молодежи. Университет Манчестера. 2008. [10 марта 2020]. https://ethos.bl.uk/OrderDetails.do?did=1&uin=uk.bl.etos.487935.
74. Макклеллан М.Дж., Флорелл Д., Палмер Дж., Киддер С. Отношение клинициста к телемедицине в условиях центра психического здоровья в сельской местности. J Сельское психическое здоровье. 2020 янв; 44 (1): 62–73. doi: 10.1037/rmh0000127. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]
75. Оуэн Н. Осуществимость и приемлемость использования телемедицины для консультирования родителей на раннем этапе. Adv Med Health. 2019 18 октября; 18 (1): 39–49. doi: 10.1080/18387357.2019.1679026. [CrossRef] [Google Scholar]
76. Альтман И., Тейлор Д.А. Социальное проникновение: развитие межличностных отношений. Боллвин, Миссури, США: Холт, Райнхарт и Уинстон; 1973. [Google Scholar]
77. Аллеман Дж. Р. Онлайн-консультации: Интернет и лечение психических расстройств. Психотерапия. 2002;39(2): 199–209. doi: 10.1037/0033-3204.39.2.199. [CrossRef] [Google Scholar]
78. Walther JB, Gay G, Hancock JT. Как исследователи в области коммуникаций и технологий изучают Интернет? Дж коммун. 2005;55(3):632–57. doi: 10.1111/j.1460-2466.2005.tb02688.x. [CrossRef] [Google Scholar]
79. Bargh JA, McKenna KY, Fitzsimons GM. Ты видишь меня настоящего? Активация и выражение «истинного я» в Интернете. J Социальные вопросы. 2002 г., январь; 58 (1): 33–48. doi: 10.1111/1540-4560.00247. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]
80. Бердвистелл Р.Л. Вклад лингвистико-кинетических исследований в понимание шизофрении. Нью-Йорк, США: Рональд Пресс; 1959. С. 99–123. [Google Scholar]
81. Хейли Дж. Стратегии психотерапии. Бостон, США: Pearson Allyn & Bacon; 1963. [Google Scholar]
82. Tracey TJ, Miars RD. Межличностный контроль в психотерапии: сравнение двух определений. J Clin Psychol. 1986 г., июль; 42 (4): 585–92. doi: 10.1002/1097-4679(198607)42:4<585::aid-jclp2270420407>3E3.0.co;2-l. дои: 10.1002/1097-4679(198607)42:4<585::aid-jclp2270420407>3.0.co;2-л. [PubMed] [CrossRef] [CrossRef] [Google Scholar]
83. Шахид М., Абебе М., Хардеберг Дж. Ю. Оценка качества видеоконференцсвязи: от качества обслуживания к качеству связи. Электронное изображение. 2018 28 января; 2018(12):235-1. doi: 10.2352/issn.2470-1173.2018.12.iqsp-235. [CrossRef] [Google Scholar]
84. Хит С., Луфф П. Медиапространство и коммуникативные асимметрии: предварительные наблюдения за видео-опосредованным взаимодействием. Взаимодействие человека и компьютера. 1992 сен 1; 7 (3): 315–46. doi: 10.1207/s15327051hci0703_3. [CrossRef] [Google Scholar]
85. Мьюир С.Д., де Бур К., Томас Н., Сибрук Э., Неделькович М., Мейер Д. Психотерапия видеоконференцсвязи в государственном секторе: синтез и модель для реализации. Ментальное здоровье JMIR. 2020 21 января; 7 (1): e14996. дои: 10.2196/14996. https://mental.jmir.org/2020/1/e14996/ [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
86. Kim JI, Yun J, Park H, Park S, Ahn Y, Lee H, Kim T, Yoon S, Lee Y, Oh S, Denninger JW, Kim B, Kim J. Вмешательство на основе мобильной видеоконференции по снижению стресса и повышению устойчивости сотрудников: рандомизированное контролируемое исследование. J Med Internet Res. 2018 22 октября; 20 (10): e10760. дои: 10.2196/10760. https://www.jmir.org/2018/10/e10760/ [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
87. Lodi E, Zammitti A, Magnano P, Patrizi P, Santisi G. Итальянская адаптация шкалы самооценки трудоустройства: психометрические свойства и связь с карьерной адаптацией и благополучием. Behav Sci (Базель) 2020 27 апреля; 10 (5): -. doi: 10.3390/bs10050082. https://www.mdpi.com/resolver?pii=bs10050082. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Связь с клиентами — Консультирование сегодня
Современные модели и методы консультирования столь же разнообразны и разнообразны, как и консультанты и клиенты, которые их используют. У большинства консультантов есть определенная теория, метод или школа мысли, которую они принимают, будь то когнитивно-поведенческая терапия, терапия, ориентированная на решение, основанная на силе, целостное здоровье, личностно-ориентированная, адлерианская или другая. Тем не менее, у всех этих подходов и техник есть по крайней мере одна общая черта: их потенциальная эффективность, скорее всего, будет сведена на нет, если консультанту не удастся создать прочный терапевтический альянс с клиентом.
Решающая природа терапевтического альянса — не новая идея. В 1957 году Карл Роджерс написал статью в Journal of Consulting Psychology , в которой описал факторы, которые он считал необходимыми для достижения конструктивного изменения личности с помощью терапии. Четыре из шести вопросов непосредственно касались отношений между клиентом и терапевтом. Роджерс утверждал, что терапевт должен:
Быть искренне вовлеченным в терапевтические отношения
Безоговорочно положительно относиться к клиенту
Почувствуйте сочувствие к клиенту
Четко сообщайте об этом отношении
За десятилетия, прошедшие после публикации статьи Роджерса, терапевтический альянс изучался во многих других исследованиях. В 2001 году всеобъемлющее резюме исследования, опубликованное в журнале Psychotherapy , показало, что сильный терапевтический альянс более тесно связан с положительными результатами клиентов, чем любые конкретные лечебные вмешательства.
Итак, что представляет собой терапевтический альянс?
«Большинство ученых, пишущих о терапевтическом альянсе, описывают его как фактор отношений в консультировании, который включает в себя три аспекта: согласие цели между консультантом и клиентом, сотрудничество в решении задач, связанных с консультированием, и эмоциональная связь», — объясняет член Американской ассоциации консультирования Джон Соммерс. Фланаган. «Лучший способ сформировать и укрепить союз — это особое поведение вожатого, которое способствует этим трем аспектам «союза». Сосредоточение внимания на этих измерениях помогает развивать терапевтические отношения».
«Например, консенсус или соглашение о цели предполагает внимательное выслушивание страданий и надежд клиента, а затем возможность сформулировать эти страдания и надежды вашему клиенту», — говорит Соммерс-Фланаган, автор и доцент кафедры консультантов. Обучение в Университете Монтаны. «Это может произойти из любой теоретической ориентации. Для когнитивно-поведенческого терапевта это может включать в себя совместное создание списка проблем. Для более экзистенциально ориентированного консультанта это может включать в себя вопрос клиента: «Чего вы хотите?», а затем мягкое изучение множества нюансов того, как ваш клиент отвечает на этот вопрос».
«Совместная работа над задачами, связанными с консультированием, может включать почти любую задачу, которая четко описана и которую клиенты понимают как имеющую отношение к их проблемам или целям», — продолжает он. «Это может включать в себя все, от сбора социального анамнеза до внедрения процедуры прогрессивной мышечной релаксации».
«Эмоциональная связь между консультантом и клиентом различна для каждого уникального консультанта и клиента», — говорит Соммерс-Фланаган. «Это может включать в себя сострадательное или эмпатическое выслушивание или юмор, или просто совместное сидение, когда клиент испытывает сильные эмоции, или предоставление клиентам положительной и поддерживающей обратной связи».
Сила отношений
Хотя практически невозможно найти консультанта, который не согласен с тем, что связь с клиентами важна, чрезмерная зависимость от техники и метода по-прежнему представляет собой распространенное искушение для многих профессионалов.
«Консультанты влюблены в свои методы и вмешательства», — с сожалением говорит член ВДА Джеффри Коттлер. «Мы с жадностью покупаем книги и посещаем семинары в надежде на следующий, последний и величайший прорыв».
Коттлер высоко ценит то, что исследования в области доказательной практики и многообещающих теорий могут внести свой вклад в совокупность знаний консультантов. В то же время он утверждает, что конкретные техники не так важны для терапевтического процесса, как могут подумать некоторые практикующие врачи.
«Я могу вспомнить несколько случаев, будь то из научных исследований или из моей собственной практики, когда клиенты сообщали, что какой-то особый метод или вмешательство было для них наиболее полезным», — говорит Коттлер, плодовитый автор, исследователь и профессор консультирования. в Калифорнийском государственном университете в Фуллертоне. «Вместо этого они так часто говорят, что чувствовали себя услышанными, понятыми и оцененными их консультантом. Они много говорят о силе отношений».
«[Очевидно], что во многих случаях клиентам нужно гораздо больше, чем чувствовать себя понятыми или пользоваться преимуществами уважительного, поддерживающего союза», — добавляет он. «Однако без фундамента конструктивных отношений все, что мы делаем, не будет работать очень хорошо или продлится очень долго».
В конце концов, один из ключей к эффективному решению проблем клиента — сначала понять эти проблемы в контексте клиента.
«Для консультанта очень важно узнать мировоззрение клиента, чтобы улучшить сотрудничество в процессе консультирования», — говорит член ВДА Джеффри Гутерман. Когда консультанты диагностируют проблему и приступают к предписанному методу лечения без предварительного обсуждения проблем и целей клиента, они, скорее всего, столкнутся с сопротивлением, объясняет Гутерман, лицензированный консультант по психическому здоровью (LMHC) в Форт-Лодердейле, Флорида, и автор Овладение искусством консультирования, ориентированного на решение , опубликовано ВДА.
Также трудно добиться реальных изменений, если консультант не прислушивается к тому, что хочет клиент , а не к тому, что, по мнению других людей, нужно клиенту, говорит Гутерман.
Он особенно вспоминает одного клиента. «У меня был случай с 71-летним мужчиной со злоупотреблением алкоголем, который настойчиво сопротивлялся попыткам нескольких специалистов в области психического здоровья, родственников и друзей заставить его обратиться в Анонимные Алкоголики (АА). У него была долгая история алкоголизма, но все это время он настаивал на том, что не верит в высшие силы. Другие профессионалы сказали ему: «Это не должно быть религиозным; это могло бы быть духовным».
Вместо того, чтобы отклонить возражения этого человека против АА, Гутерман нашел время, чтобы выслушать и попытаться понять, откуда он взялся. По словам Гутермана, клиент ранее пробовал программы лечения, основанные на модели АА, но всегда снова напивался. «Когда его направили ко мне, я оценил, что он был атеистом и что это было определяющим мировоззрением в его жизни», — отмечает Гутерман. «Это было основным препятствием для его начала лечения».
Гутерман направил клиента в программу, которая использовала светский подход к лечению, а не просила тех, кто выздоравливает, сосредоточиться на высшей силе. Мужчина почувствовал, что Гутерман его ценит и выслушивает, и охотно принял направление на лечение.
Гутерман говорит, что нередко люди, борющиеся со злоупотреблением алкоголем или наркотиками, отвергают идею зависимости и, таким образом, не желают думать о воздержании. По его словам, некоторые клиенты приходят на лечение только для того, чтобы контролировать свое употребление алкоголя, и в соответствии с моделью АА такие люди считаются отрицающими. Гутерман говорит, что хотя для людей, которые борются со злоупотреблением алкоголем, может быть лучше вообще не пить, но если клиент не готов рассмотреть этот вариант, он считает, что консультанту лучше решить, какую цель преследует клиент.0181 — это , готовый к работе, например, контроль потребления алкоголя. В противном случае клиент может вообще бросить лечение, а это значит, что он вообще не получит никакой помощи. Но если консультант встречает клиента там, где он или она, всегда есть возможность измениться, говорит Гутерман.
Предоставление клиентам комнаты
«Это сложный урок — дать клиенту возможность провести сеанс там, где он или она хочет, и в темпе, в котором он или она чувствует себя комфортно», — говорит член ВДА. Ольга Гонителлис, LMHC в Нью-Йорке. «Это требует, чтобы терапевты бросали вызов своей автоматической склонности хотеть руководить сеансом и [вместо этого] подходить к определенным темам только тогда, когда клиент открыл дверь».
Предоставление клиенту пространства при одновременной попытке установить связь и, в конечном счете, союз, иногда требует некоторого творчества и большого терпения со стороны консультанта, отмечает Гонителлис.
«Ко мне обратилась девочка-подросток после госпитализации в психиатрическую больницу из-за суицидальных мыслей», — вспоминает она. «В течение первых трех-четырех сеансов она отказывалась говорить об инциденте, минимально смотрела в глаза и играла со своим мобильным телефоном во время сеанса, неоднократно заявляя, что ей не нужна терапия».
Первоначально Гонителлис то давал девушке возможность помолчать, то подтверждал ее эмоции, но клиент оставался на расстоянии.
«В следующий раз, когда она вошла, я принес несколько журналов, клей и ножницы», — говорит Гонителлис. «Я сказал ей: «Я знаю, что ты не хочешь говорить, и я согласен с этим. Но вместо того, чтобы просто сидеть здесь в тишине следующие 45 минут, может быть, мы можем вместе просмотреть эти журналы, вырезать картинки, которые нам нравятся, и создать коллаж. С тобой все в порядке?» И она утвердительно кивнула. Ее аффект и уровень энергии резко изменились, поскольку она стала более живой и живой. Мы провели сессию, храня молчание, но разговаривая с помощью нашего выбора изображений».
На следующем сеансе девушка больше смотрела в глаза и чувствовала себя более комфортно. На последующих сеансах она продолжала становиться более расслабленной и менее осторожной. «Кажется, что предоставление ей другого способа общения было значимым и символичным, поскольку она была готова пойти навстречу», — говорит Гонителлис.
Для Клейтона Мартина встреча с клиентами на полпути была немного сложнее, требуя от него враждебного взгляда, а в некоторых случаях даже домашних принадлежностей. Мартин, член ACA, начал свою карьеру с консультирования на дому в рамках финансируемой Medicaid программы общественного здравоохранения в Форт-Лодердейле. Его клиентами были проблемные молодые люди, которые обращались за консультацией только по настоянию родителей или других авторитетных лиц. И эти подростки определенно не хотели, чтобы Мартин был в их доме.
«Молодые люди подходили ко мне с кочергой в камине, как только я входил в дом», — рассказывает он. «У меня были дети, которые проявляли крайнее сопротивление. Я был восьмым консультантом, пришедшим в дом… где семь консультантов, которые предшествовали мне, просто грозили пальцем этому ребенку или были полностью оторваны от мировоззрения [клиента] и просто пытались обеспечить дисциплину».
Вместо того, чтобы запугать, Мартин стремился понять, что стоит за бравадой и гневом каждого клиента. «Первый шаг, когда вы входите в дом, а этот ребенок демонстрирует крайнее сопротивление, ругает вас, идет за вами или просто игнорирует вас, — это просто смириться с этим», — говорит он. «Прими это, не показывай страха и не показывай гнева».
Мартин попытался взглянуть на ситуацию с точки зрения подростков. «Возможно, они были созданы, чтобы не доверять авторитетным фигурам или помощникам. Вместо того, чтобы позволить себе сбить себя с толку насильственной реакцией, [я] принял бы то, что они делали, как естественную и понятную личную защиту», — говорит он.
Когда дело доходит до подростков, говорит Мартин, консультанты не могут имитировать чувство принятия или готовность понять их истории. По его словам, подростки знают, когда им лгут. «Неискренность — это кровь в воде для молодого клиента. Они знают, когда кто-то говорит искренне, и знают, когда кто-то не искренен», — отмечает Мартин.
Отступление в роли авторитетной фигуры или раздача готовых «советов» — верный способ потерять (или никогда не завоевать) доверие этих клиентов, говорит Мартин. «Но если вы можете просто стоять там и позволить им раздуть себя, как ураган, не показывая страха, демонстрируя принятие того, что они чувствуют, в конце концов [большинство из них] одумаются», — говорит он. «Они увидят, что ты здесь не для того, чтобы тыкать им пальцем, что ты не собираешься обращаться с ними в лайковых перчатках или с определенного расстояния, потому что ты их боишься, и они откроются».
Подтверждение, принятие и расширение прав и возможностей
Еще одна важная часть раскрытия молодых клиентов – это дать им почувствовать, что их услышали и поняли, – говорит Мартин. «Следующая часть этого процесса для меня — подтвердить их историю. [Я скажу что-нибудь], например: «Эй, очевидно, что тебе не нравится, что я здесь. Я не могу сказать, что виню тебя. Если бы в мой дом зашел какой-то странный парень, которого моя мама заставила появиться, потому что я веду себя неправильно, я бы тоже не хотел, чтобы он там был. Мне просто интересно, не могли бы вы немного рассказать мне о некоторых консультантах, которых вы, возможно, видели в прошлом, или о том, что привело вашу маму к мысли, что мне нужно быть здесь».
Валидация и принятие являются необходимыми частями любого терапевтического вмешательства, независимо от контингента клиентов, отмечает Гонителлис. «Оставьте место для обратной связи [и] продолжайте проверять время от времени», — призывает она. «Предоставляя клиентам возможность высказать свое мнение о процессе консультирования, терапевт демонстрирует принятие искренних чувств клиента, хороших или плохих. Просто задав такой вопрос, как «Как у нас дела?» или «Полезны ли эти занятия?», вы даете клиентам возможность выразить себя, передавая при этом сообщение о том, что их реакция, положительная или отрицательная, будет услышана и учтена».
Лорен Островски, лицензированный профессиональный консультант и член ВДА из Поттстауна, Пенсильвания, согласна. «Встречайте клиента там, где он есть», — говорит она. «Это верно, даже если это означает потратить пять минут на важные для клиента темы, которые могут не иметь прямого отношения к причинам, по которым они приходят на консультацию».
Позволяя клиентам отклоняться от предписанного курса, чтобы коснуться этих второстепенных, но лично важных, вопросов, вы можете помочь клиентам почувствовать, что консультант рассматривает их как нечто большее, чем просто набор симптомов или диагноз, говорит Островски. Кроме того, эти касательные часто раскрывают важную информацию о клиенте и расширяют его возможности во время сеанса, что может еще больше укрепить терапевтический альянс, говорит она.
Энтузиазм в работе также может быть благом для отношений между консультантом и клиентом. «Мне нравится работать с проблемной молодежью, — говорит Мартин. «Мне нравится работать с ребятами, которые придут к вам с кочергой в камине и великолепно отругают вас на первом сеансе, потому что … если у вас хорошая химия с этими парнями, соответствующий опыт и огонь для работы с этой клиентурой, с ними можно делать потрясающие вещи».
Наезд на блокпосты
Но иногда, несмотря на попытки предложить уважение, одобрение и пространство, клиент и консультант все еще не находят общий язык. Не пора ли сдаться, когда и клиент, и консультант разочарованы?
Не обязательно, говорит Гутерман, который еще раз подчеркивает важность изучения точки зрения клиента. В таких ситуациях он рекомендует консультантам еще раз спросить себя, приложили ли они все усилия для полного понимания мировоззрения клиента.
Если это не проблема, Гутерман предлагает оценить темпы прогресса сеансов консультирования. «Ты ходишь с клиентом? Все клиенты разные, и некоторые клиенты предпочитают работать медленно», — говорит он. «Вы [консультант] можете быть сосредоточены на решении, но если вы пойдете слишком быстро, клиент, который очень сосредоточен на проблеме, может подумать, что проблема украдена у него».
Даже консультанты, усвоившие мировоззрение клиента, могут забыть, что в конечном счете ответственность несет клиент. Клиент сам определяет цели, которых он хотел бы достичь.
«Пусть клиент сам определит, что важнее всего», — советует Островски. «Иногда то, что кажется консультанту незначительным, может быть самым важным элементом того, что происходит в жизни клиента прямо сейчас».
Также может быть полезно, как для укрепления терапевтического альянса, так и для терапевтического прогресса, периодически менять точку зрения, говорит Островски. Хотя клиент, скорее всего, приходит на консультацию, потому что он или она недоволен или хочет что-то изменить, большинство клиентов могут думать о том, что в их жизни все идет хорошо, говорит она. «Позвольте провести некоторое позитивное обсуждение», — предлагает Островски. «Размышление о том, что идет хорошо… может стать трамплином для обсуждения сильных сторон, которые могут помочь в той части их жизни, которую они хотели бы изменить».
Еще один подход, который может принести пользу терапевтическому альянсу, заключается в тонком напоминании клиентам о том, что консультанты тоже люди, и их жизнь и интересы выходят за пределы офиса, говорит Островски. Например, краткий разговор о фильме, который клиент недавно посмотрел, может быть безопасным способом установить или укрепить взаимопонимание, отмечает она. Некоторые консультанты могут отказаться от таких коротких личных бесед, но Островски считает, что они помогают наладить контакт с клиентами. «Разве есть какой-то вред в том, чтобы потратить меньше минуты на обсуждение того, насколько громким был фейерверк Четвертого июля в этом году?» она спрашивает.
В случаях отсутствия терапевтического альянса всегда возникает искушение посмотреть на клиента как на источник проблемы, но консультанты также должны смотреть в зеркало, говорит Гутерман. «Мы всегда говорим нашим клиентам, что изменить можно только себя. Это относится и к нам, вожатым», — утверждает он. «Если мы не общаемся с нашими клиентами, что мы можем сделать по-другому?»
Чрезвычайное сопротивление
Однако Гутерман признает, что особенно сложно установить контакт с клиентами, которым предписано консультирование. Эти клиенты, которых суд обычно назначает на терапию, потому что в прошлом они были жестокими родителями или супругами, или потому что у них есть проблемы с гневом или злоупотреблением психоактивными веществами, просто не хотят быть там.
Подобно подходу Мартина к своим разгневанным клиентам-подросткам, Гутерман считает, что в таких случаях лучше сразу переходить к делу. «Обычно лучше всего присоединиться к клиенту и сказать: «Да, я понимаю, что вы не хотите быть здесь». Я бы тоже не стал. Но раз уж вы здесь, над чем вы хотите работать?»… Важно укреплять сотрудничество, а не создавать сопротивление», — подчеркивает Гутерман.
Еще одна часть расширения сотрудничества с клиентами и, таким образом, укрепления терапевтического альянса, заключается в том, чтобы консультанты продемонстрировали знание и уважение разнообразия и мультикультурализма. Понимание и оценка культуры клиента может сыграть важную роль в подходе, который использует консультант.
Например, жестокие родители, которых отправили на консультацию по решению суда, могут подумать, что нет ничего плохого в том, чтобы бить своих детей. Это может быть связано с тем, что родители происходят из среды или культуры, в которой побои являются приемлемой формой наказания или дисциплины. Независимо от доводов родителей, консультант вряд ли сможет изменить это мышление.
«Если вы скажете, что бить никогда не нужно, вас закроют», — говорит Гутерман. «Итак, вы спрашиваете: «Какова ваша цель?» И часто они говорят: «Сбросить этих людей с моей спины» 9.0003
Затем Гутерман резюмирует реальность ситуации: если они снова ударят своих детей, их детей у них заберут. Это побуждает родителей позволить Гутерману научить их другим способам воспитания своих детей.
В некоторых случаях, однако, консультанты могут обнаружить, что они не могут заставить нежелающего клиента согласиться, несмотря на применение всех своих навыков.
«Бывали ситуации, когда я исчерпал свой набор инструментов, — признается Мартин. «Следующее, что я сделаю, это пойду к родителю и скажу: «Они [ребенок] не готовы к консультированию». Может быть, они готовы к другому виду вмешательства — программе в дикой природе или чему-то в этом роде, — но сейчас они не готовы к консультированию».
Затем Мартин давал родителям свою карточку и приглашал их позвонить ему, если ситуация изменится. «Я убеждаюсь, что клиент на месте, когда говорю ему напрямую: «Если вы передумаете и дойдете до того, что, по вашему мнению, мы можем поработать вместе, пожалуйста, позвоните мне», — говорит Мартин.
Иногда родители все еще не хотели, чтобы Мартин прекращал консультации с их ребенком, поэтому Мартин возвращался и делал все, что мог.
«У меня был ребенок, который дрался со мной и целый год игнорировал меня, — рассказывает он. «У нас было два разговора, которые привели к некоторому терапевтическому эффекту, и в тот момент, когда он действительно капризничал и много дрался в школе, я взял этого ребенка на экскурсию по альтернативной школе [для проблемных детей], и что оказался лечебным. Он решил, что не хочет оставаться на пути к альтернативной школе, и внес некоторые коррективы в свое поведение. В конечном счете, именно это спасло его от терапии, потому что именно это помогло ему перестать попадать в неприятности».
«Итак, — говорит Мартин, — даже если то, что мы считаем советом, не было эффективным, я смог сделать кое-что, что дало положительный результат для парня».
Постоянно натыкаться на стены, пытаясь наладить контакт с клиентами, было тяжело, признает Мартин, который в конце концов оставил свою должность консультанта на дому и теперь работает с молодежью в центре для наркозависимых. Но он не считает свои усилия напрасными.
«В каком-то смысле, в той или иной форме, я чувствую, что связался со всеми, даже с теми, кто меня уволил или обнаружил, что терапия в целом не удалась», — говорит он.
Мартин считает, что один из его первых наставников помог ему понять это. «Я пришел к ней со сложным случаем и спросил: «Что вы делаете с человеком, который не хочет работать, с человеком, который всему сопротивляется?», — вспоминает Мартин. «И она сказала: «Вы принимаете то, что они делают, и принимаете, где они находятся на своем личном пути, и вы сажаете семя и надеетесь, что оно раскроется позже».
Дух волнения
Мартин верит есть что-то — хоть и маленькое — к чему он может обратиться на каком-то уровне с каждым клиентом, и это побуждает его продолжать возвращаться.
«С каждым, с кем я консультируюсь, независимо от того, насколько сильно они презирают меня или насколько сильно они сопротивляются, я стараюсь привнести в отношения дух азарта», — говорит он. «[Дух], которого я не могу дождаться, чтобы прийти и провести с ними еще одну сессию, потому что есть что-то в них, что я нахожу интригующим, что-то, что я хочу узнать, и есть что-то, что я очень рад продолжить обсуждение с ними».
«Я просто пытаюсь передать элемент принятия и волнения, — говорит Мартин. «Поэтому независимо от того, какое поведение они проявляют, в них есть что-то действительно стоящее. … Как тот парень, с которым я боролась целый год. Он был сильным. Этот ребенок год держал покерфейс и не дрогнул. И это сделало его интересным для меня. Я хотел знать, как еще проявляется эта жесткость.
«И иногда у нас были разговоры об этом [крутизне клиента], которые вызывали у него полуулыбку. Мне хотелось бы думать, что позже он вспомнил эти разговоры и подумал: «Эй, может быть, этот парень что-то задумал, и я могу использовать эту вещь, которая у меня есть, для другой цели».
В то же время В то же время Мартин предупреждает, что интерес консультанта к клиентам и его волнение должны быть искренними, особенно в отношении тех, кто вообще не хочет участвовать в консультировании. «Если вы притворитесь, они почувствуют это и возненавидят вас больше, чем когда-либо», — говорит Мартин.
В конце концов, подлинное желание и решимость консультанта наладить контакт могут лежать в основе терапевтического альянса.
«Возможно, я молод и наивен, но я думаю, что в любом клиенте действительно можно найти что-то интригующее, полезное или приятное», — утверждает Мартин. «Если вы будете копать достаточно усердно, вы найдете что-то в ребенке, что заставит вас захотеть вернуться на следующей неделе. И как только они почувствуют это в вас, это изменит правила игры, как ничто другое».
****
Джеффри Коттлер и Ричард Балкин выступят с основным докладом на тему «Сила отношений в консультировании и жизнь консультанта» на конференции и выставке ВДА в Орландо, Флорида, в марте.
****
Чтобы связаться с лицами, опрошенными для этой статьи, пишите по электронной почте:
John Sommers-Flanagan по телефону [email protected]
Джеффри Коттлер в [email protected]
Джеффри Гутерман в jguterman@ gmail.com
Ольга Гонителлис в [email protected]
Клейтон Мартин по телефону [email protected]
Лорен Островски в [email protected]

****

Лори Мейерс является старшим автором Counseling Today .