Как работает психотерапевт с клиентом: Как работает психотерапия?

как строятся отношения психолога и клиента

Деньги — часть договора

Слушать и присутствовать, не давая оценок, — в этом суть профессии психотерапевта (и больше мы нигде не можем этого найти). Эта услуга оплачивается. В данном случае деньги — важный инструмент терапии. «Оплата — залог самостоятельности клиента, — говорит Нифонт Долгополов, — она помогает ему освободиться от чувства долга по отношению к психотерапевту».

42-летней Алисе потребовалось время, чтобы это понять: «Я хотела нравиться своему терапевту и быть идеальной клиенткой. Поэтому я рассказывала только забавные истории. Но постепенно я поняла, что я оплачиваю это время, значит, оно принадлежит мне и я могу им распоряжаться, как сама считаю нужным. Это было грандиозное осознание: в мире было что-то только для меня! И тогда я разрешила себе говорить терапевту все… И терапия наконец началась».

Психотерапевт — «неправильный друг»

Психотерапия задает четкие рамки: регулярные сеансы, особые ритуалы для каждого вида терапии, ограниченное время, известная оплата. И, поскольку все ограничения уже заданы, внутри них возникает поле для появления настоящей свободы. Психотерапевт умеет не выставлять на передний план свое настроение, свои чувства, свою индивидуальность.

«Если я провожу время с другом, мы на равных обмениваемся информацией, — продолжает Нифонт Долгополов. — Он рассказывает мне о своей жизни, а я ему о своей. Я рассказываю ему о своих переживаниях, потому что мне это приятно, мне этого хочется. С клиентом не так. Я его слушаю. Я не скрываю своих чувств, но когда что-то говорю ему, я делаю это со строго определенной терапевтической целью: помочь ему разобраться с его проблемами». Поэтому психотерапевт — всегда «неправильный друг». В отношениях с клиентом он сохраняет дистанцию, которая идет на пользу клиенту.

Этический кодекс профессии запрещает психотерапевтам не только сексуальные связи, но даже дружбу с клиентами, потому что она может нарушить терапевтическую связь и повредить терапии.

Уважать и не оценивать

«Ощущение доверия к терапевту, убежденность в том, что именно этот человек поможет, конечно, субъективно, но это первый и, может быть, главный шаг к решению личностных проблем», — считает Андрей Россохин. Терапевтическая связь работает как эхо: то, что происходит с клиентом на сеансе, повторяет события его жизни. Вы сердитесь на вашего терапевта за то, что он слишком много говорит на сеансах? Боритесь за свою территорию. Вам трудно переносить разлуку с ним? Вместе с ним учитесь расставаться с теми, кого любите.

Благодаря появлению особой связи с психотерапевтом терапия позволяет пересмотреть привычные способы, при помощи которых мы вступаем в отношения с другими людьми. «И учит уважать другого, не оценивая его и уважая при этом себя», — добавляет Нифонт Долгополов.

Пройти отрезок пути вместе

Личность терапевта имеет большое значение для результата терапии. «Необходимо подлинное присутствие; чтобы перед тобой был живой человек, — уверен Нифонт Долгополов. — Можно консультироваться у блестящего интеллектуала и не получить ничего, только сухую информацию. Кроме того, когда вы проводите время с человеком, у которого есть настоящий жизненный опыт, когда вы чувствуете, что этот человек страдал, любил, забывал себя ради других, умел собраться после пережитых испытаний, это общение может стать для вас новым источником энергии».

Какими будут эти встречи, невозможно предугадать, ведь каждый союз психотерапевта и клиента уникален. Обратиться к психотерапевту — значит пройти часть жизненного пути, имея в своем распоряжении личный и профессиональный опыт человека, которого вы сами выбрали. Но если с каким-то профессионалом ваш контакт не складывается, вы всегда можете обратиться к другому.

Парадокс терапевтических отношений еще и в том, что они рано или поздно заканчиваются. «Когда пациент обретает способность размышлять о себе как психотерапевт, это значит, что он уже достаточно силен, чтобы продолжать внутреннюю работу самостоятельно, — говорит Андрей Россохин. — В этот момент терапию можно завершать».

Пациентам о психотерапии | Обучение

В процессе психотерапии Вы оказываетесь вовлеченными в тесные взаимоотношения с терапевтом, так что, скорее всего, Вы испытаете сильные чувства по отношению к нему. Эти чувства могут происходить как из самого психотерапевтического процесса, так и возникать вне зависимости от него. Признание и понимание их является ключевым моментом терапии. Позитивные чувства, направленные на психотерапевта, являются залогом успеха. Если Вы не будете испытывать к терапевту положительно окрашенных чувств, Вам будет трудно быть открытым и ощущать себя защищенным. Терапевт также показывает Вам, насколько желательно Ваше доверие ему, что также подкрепляет Ваши чувства. Однако Ваши чувства больше чем прибор, показывающий степень успешности контакта, они могут стать «крестом психотерапии». Чем больше Вы настроены в соответствии со своими чувствами в процессе терапии, чем более оживленно проходят встречи, чем более Вы вовлечены эмоционально, тем эффективнее Вы и Ваш психотерапевт сможете подойти к пониманию Вас. В открытом эмоциональном взаимодействии между Вами и терапевтом, Вы научитесь большему, если не полному, пониманию себя, чем если бы Вы обсуждали Ваши чувства, связанные с другими ситуациями. Ваши отношения с другими все же вторичны в процессе терапии, а Ваш контакт с психотерапевтом является непосредственным и имеет потенциально высочайшую ценность. Психотерапевтические отношения построены таким образом, что в них Вам предоставляется помощь приблизиться к своим чувствам и выразить их. В отличие от других близких взаимоотношений, психотерапевтический процесс не основан на взаимности обязательств. Эмоциональные потребности клиента являются основным фокусом деятельности терапевта. Так рождается ситуация безопасности, где Вы не испытываете страха быть отвергнутым. Испытав гнев, Вы можете быть уверены, что терапевт не обратит на Вас такого же чувства. Испытывая нежность, Вы также должны быть убеждены в том, что психотерапевт не воспользуется этим чувством в своих интересах. Если сравнить отношения терапевта и клиента с отношениями отца и ребенка, то в обоих случаях можно отметить стремление к росту личности, к достижению полноценности и независимости. Вместе с тем, в отношениях отца и сына существует скрытый договор. Принятие сына отцом обусловлено возможностью ребенка соответствовать потребностям отца. В противоположность этому, психотерапевт должен быть готов к безусловным обязательствам по отношению к клиенту и уважать клиента, каким бы он ни был и каким бы он ни стремился стать. Конечно, как и другие люди, психотерапевты редко бывают совершенны, и нет достаточных оснований ждать, что терапевт будет всегда в состоянии отложить собственные потребности в аффективном отдалении, необходимом для хорошей терапии. Это одна из причин для постоянной проверки своих чувств к психотерапевту и чувств психотерапевта к Вам. Клиенты часто говорят, что психотерапевтические отношения между людьми нельзя назвать «настоящими». Это правда, в том смысле, что профессиональная позиция терапевта ограничивает его личную вовлеченность для того, чтобы защитить клиента от того, чтобы он начал отвечать потребностям психотерапевта. Тем не менее, психотерапевтические отношения «настоящие» в том смысле, что двое людей испытывают подлинные чувства по отношению друг к другу, которые перерастают то, что имело место между ними. Психотерапевтические системы отличаются в своем понимании природы и назначения взаимных чувств клиента и психотерапевта, однако, согласны в важности их значении. Фрейд использовал термин «перенос» для описания чувств клиента к терапевту. Его убеждением было то, что люди испытывают неразрешенные чувства по отношению к взрослым раннего периода своей жизни и теперь «переносят» их на другие значимые фигуры. Клиент относится к психотерапевту так, словно тот является его отцом или матерью, и анализ этих чувств поможет привести клиента к его подлинной проблеме. Салливан (известный американский психиатр, психоаналитик ― прим. ред.) ввел термин «паратаксическое искажение», согласно которому, клиент искажает свое восприятие психотерапевта, вследствие неадекватного распространения жизненного опыта, при этом ранние детские переживания служат как бы глиной, из которой вылепливаются люди, встречающиеся в процессе жизненного пути. Экзистенциалисты считают, что отношения между клиентом и психотерапевтом это подлинные взаимоотношения, а не феномен «переноса», хотя искаженные пути восприятия могут изменять образ чувств, с которым клиент относится к психотерапевту. То, как Ваш психотерапевт объясняет природу Ваших чувств, имеет большое значение для всего психотерапевтического процесса.

Типичные чувства к психотерапевту

На ранних стадиях психотерапии Вы, скорее всего, будете впечатлены личностью Вашего терапевта. Ведь когда Вы пришли растерянным, он сохранял ясность и понимание ситуации. Он смог быстро распознать, что беспокоит Вас больше всего и помочь Вам увидеть проблемы в новой перспективе. Вас могли впечатлить его знания, и Вы сделали заключение о том, что он очень умен. Из-за того, что психотерапевт помог расширить Ваше восприятие, легко поверить и Вам хочется поверить, что терапевт знает все и может помочь всегда. Чем больше веры Вы вложили в созданный Вами образ идеализированного психотерапевта, тем более оптимистично Вы относитесь к продолжению психотерапии. Вы можете начать фантазировать о том, что психотерапевт является совершенной личностью. Если он так знает людей, если его собственная жизнь так естественна и беззаботна, все что он делает, должно быть чудесным. К сожалению, таким совершенством обладают очень немногие, но к еще большему сожалению, очень многие психотерапевты будут считать необходимым поддерживать восхищение клиентов, всячески поощряя это, вместо того, чтобы выявить искажение восприятия, которому Вы подверглись. Необходимо, чтобы психотерапевт Вам нравился, и Вы относились к нему с уважением, но способность терапевта помогать Вам через понимание Вас не делает еще его сверхчеловеком. Также помните, что мудрость и компетентность чудесного психотерапевта еще не является дорогой к успеху, ведь важно не то, чтобы психотерапевт понимал Вас, а то, чтобы он мог помочь научить Вас понимать себя лучше. Тенденция идеализировать терапевта возникает также из естественного стремления к тому, что эта чудесная личность также восхищается Вами. Не удивляйтесь, если Вы обнаружите в себе желание привлекать внимание психотерапевта и вызвать в нем более личный интерес к Вам. Если, например, Вы стали дольше задумываться о том, в чем бы прийти на прием или приходите немного раньше, возможно, что Вы хотите того, чтобы терапевт уделил Вам большее внимание. Возможно, Ваши интересы немного изменились и, что удивительно, стали совпадать со вкусами Вашего психотерапевта. Если на стене кабинета помещены картины самого терапевта, Вы начинаете любоваться ими и обсуждать их. Возможно, Вы будете разыскивать все публикации Вашего психотерапевта, и говорить о них во время встреч. Также возможно, что Вы, как и многие другие, начнете испытывать сексуальный интерес к Вашему психотерапевту и захотите взаимности. Знание того, что терапевт находит Вас сексуально привлекательной, говорит Вам о том, что он восхищается Вами. Если психотерапевт не отвечает Вам восхищением и интересом, Вы чувствуете себя уязвленной или отвергнутой и ощущаете, как холоден и безжизненен Ваш психотерапевт. Вас может даже удивить, как такая личность, очевидно неспособная заботиться, показалась Вам прекрасной. Какие бы чувства Вы ни испытали, посмотрите на них в перспективе Вашей ситуации. Знание того, что нет ничего необычного и обидного в том, чтобы быть отвергнутой в подобных обстоятельствах, поможет Вам понять, возникли ли Ваши чувства от нереалистичных ожиданий или от особого «подогревающего» поведения со стороны психотерапевта. Нереалистическое восхищение может привести к другим негативным чувствам. Часто, если для клиента психотерапевт был «богом», то теперь он окрашивается в дьявольские тона. Так становится невозможной перспектива дальнейшей работы. Если же Вы не ожидаете совершенства, и психотерапевт на него не претендует, то вы оба способны лучше признавать и справляться с ошибками психотерапевта, когда и если они произойдут.

Чувства, связанные с непереносимостью психотерапевта

Если мы порой испытываем раздражение, неприязнь, непереносимость, связанную с событиями, людьми, а иногда и по отношению к себе, нет ничего невероятного в том, чтобы предположить, что Ваше отношение к психотерапевту с самого начала будет отрицательным. Если Вам кажется, что люди находят Вас неинтересным, то Вы будете искать признаки пренебрежения Вами на каждом шагу. Простой взгляд терапевта будет воспринят Вами так, словно терапевту заранее будет скучно все, что Вы ему скажете. Вы можете заметить зевок и сделаете вывод, что психотерапевт не испытывает ни малейшего интереса к Вам. Если Вы осознаете за собой эту особенность ― настороженное чувство обиды из-за того, что Вами пренебрегают ― то, скорее всего, психотерапевт здесь не при чем. Пока вы не выделите терапевта из круга других людей, относительно которых вам ясно, что они не интересуются Вами, Вы не сможете начать продуктивную работу. Если Вы не чувствуете в себе желания и сил глубоко вовлечься в психотерапевтический процесс по «проработке чувств переноса», если Ваши посещения специалиста, который раздражает Вас достаточно редки и Вы не возлагаете на них надежд, есть смысл прекратить их. Вы останетесь со своим «комплексом плохого отношения к Вам», пока не решитесь глубоко и ответственно исследовать его с помощью психотерапевта. Проведенные исследования самоотчета клиентов, которые посещали психотерапевтов, показали, что успех психотерапии не зависел от того, как они отнеслись к психотерапевту в начале процесса. Среди ответов были ― «разочарование», «глубокая привязанность», «ярость» и «нейтральность». Таким образом, не существует «правильного» отношения к психотерапевту. Складывающиеся отношения зависят от Ваших чувств, от чувств терапевта к Вам и от того, какие цели Вы ставите. Интенсивные позитивные чувства по отношению к психотерапевту не являются гарантией хорошей терапии. Как позитивные, так и негативные чувства ограничивают вашу ясность восприятия мира и психотерапевта. Вам надо быть открытым перед психотерапевтом потому, что Вы решились изменить себя, а не потому, что выбрали именно этого специалиста. Быть искренним ― это более позитивный опыт, чем робость или слезы, возникающие от нереалистичных ожиданий или от ненависти. Постарайтесь оценить Ваши психотерапевтические отношения, исходя из того, какой смысл они имеют для Вас, а не ориентируясь на впечатления Ваших друзей.

Что чувствует психотерапевт к Вам

Согласно традиционным школам, предполагается, что психотерапевт должен быть безличностным и анонимным. Причиной предосудительного отношения к психотерапевтам, позволяющим открывать личные чувства и информацию о себе, служит мнение, что чем меньше клиент знает о терапевте, тем больше терапевт сможет уловить искажения в восприятии клиентом терапевта, иными словами, каким бы содержимым не наполнял клиент форму психотерапевта, это будет ясно отражать чувства клиента. Многие психотерапевты пришли к пониманию того, что они не просто пустой экран или зеркало для клиента, но личность, которая даже сидя спокойно, испытывает чувства и желания. Психотерапевт не может избежать эмоциональной вовлеченности, он может только отрицать ее. В исследованиях было показано, что успешность психотерапии зависит от подлинности, теплоты и эмпатии психотерапевта и что трудно достичь психотерапевтических целей, оставаясь отдаленным и индифферентным. Опытные психотерапевты осознают свои чувства по отношению к клиентам, но удерживают их для того, чтобы не помешать психотерапевтическому процессу, незрелые психотерапевты либо отрицают эти чувства, либо полагают их впереди интересов клиента. Психотерапевтам свойственно реагировать на клиентов так, как они реагируют на остальных людей. Терапевты, которые вне работы отличаются терпением, с такой же терпеливостью будут относиться к своим клиентам. Неуверенные в себе психотерапевты будут насторожены и напряжены в ответ на любое изменение поведение клиента. Психотерапевты, чувствующие себя более комфортно с женщинами, будут легче работать с клиентами женского пола. Психотерапевты, преисполненные материнским чувством заботы предпочитают зависимых клиентов, а склонные к авторитарности терапевты ― подчиняемых клиентов. Нельзя ожидать того, что специалист, к которому Вы обратитесь, будет лишен личных пристрастий, но Вы можете надеяться, что он осознает в себе эти чувства, вместо того, чтобы отрицать их, и следит за тем, чтобы они оставались под контролем или выявились в психотерапии наиболее возможным позитивным образом. Психотерапевты могут испытывать неприязненные чувства по отношению к клиентам, которые они постараются удерживать недоступными для клиента. Терапевту, как и любому человеку, скорее понравится клиент, которому он нравится. Враждебность в клиенте вызывает тревогу и враждебность в психотерапевте, который тогда обнаруживает защитное поведение. Менее компетентные психотерапевты испытывают больше негативных реакций к клиентам, по сравнению с более опытными терапевтами. Психотерапевт менее эффективен, если проблемы его клиентов совпадают с его собственными. Чувства терапевта по отношению к клиентам сильно изменяются день ото дня. Исследования показывают, что если терапевт чувствует себя хорошо, он выказывает больше теплоты в своих отношениях с клиентами, он более искренен и более эффективен, чем, если ему физически плохо, или он загружен личными проблемами. Одним из наиболее проблематичных аспектов являются сексуальные чувства психотерапевта по отношению к своим клиентам. В своем стремление получить принятие и одобрение, клиенты могут быть сексуально соблазнительны. Иногда психотерапевты встречают клиентов, которые открыто хотят сексуального контакта, что является формой подтверждения того, что терапевт ими интересуется. Проблема усложняется тем, что большинство обращающихся за психотерапией имеют сексуальные трудности и стремятся от них избавиться. В этом случае фигура психотерапевта предстает комбинацией сексуального учителя и объекта для секса. Многие терапевты испытывают сексуальное влечение по отношению к клиентам, хотя пытаются рационализировать свой сексуальный интерес как реакцию на соблазн со стороны клиента. Так как большинство психотерапевтов мужчины, а среди клиентов преобладают женщины и обычно моложе, чем психотерапевты, то старые шутки о профессорах и ассистентках, врачах и медсестрах, начальниках и секретаршах, получают новое подтверждение в этой ситуации. Хотя статистики о вовлеченности терапевтов в сексуальные отношения с клиентами не существует, многие женщины ― клиентки признаются в этом, и некоторые психотерапевты, например Мартин Шепард в книге «Лечение любовью», открыто провозглашают, что сексуальные контакты могут с терапевтом могут идти на пользу клиенту. Есть основания предполагать, что психотерапевтов, имеющих сексуальные отношения с клиентами, больше чем тех, которые открыто в этом признаются. В книге «Женщина и безумие» Филлис Чеслер приводит множество интервью с женщинами, имевших сексуальную связь со своими психотерапевтами, что большей частью повлекло за собой несчастливые последствия. Вполне понятно, что интимная атмосфера уютного кабинета способствует развитию сексуального влечения между клиентом и терапевтом. Однако с того момента как возникли сексуальные отношения, закончились профессиональные. Несомненно, контакт с любящим сексуальным партнером может быть психотерапевтичным, но это не психотерапия. Если клиент и психотерапевт испытывают сильные взаимные чувства друг к другу, следует расторгнуть психотерапевтический контракт. Возможно, наиболее неприятным аспектом сексуальной связи психотерапевта и клиента является практика, когда клиент продолжает оплачивать «психотерапевтические встречи». В этом случае, каким бы профессионализмом ни отличался психотерапевт, его деятельность относится скорее к проституции, чем к психотерапии.

12 признаков, что вам пора менять психотерапевта — Wonderzine

Текст: Эльвира Азизова

На пути к психотерапевтической помощи есть много препятствий: после преодоления собственных страхов, предубеждений и стереотипов ещё предстоит выбрать психотерапевта, которому можно доверять. Мы уже рассказывали, на что обращать внимание при поиске профессионала, а теперь составили список признаков того, что, возможно, пора обратиться к кому-то ещё.

Отсутствие контакта

Активное участие обеих сторон — клиента и специалиста — это обязательное условие прогресса. Принцип партнёрского взаимодействия и контакта — один из ключевых в психотерапии; это командная работа, в которой важны доверие и понимание. Как и в случае с любым другим врачом, важно найти того, с кем комфортно — это нормально, если поиск «своего» человека займёт время и придётся обратиться к представителям разных школ и направлений.

Личность психотерапевта играет большую роль. Если вы не чувствуете, что вас слышат и правильно понимают, не можете избавиться от ощущения, что мировоззрение и система координат психотерапевта слишком сильно отличаются от ваших и это влияет на его работу — есть смысл продолжать поиск.

Слишком близкий контакт 

Кредит доверия, который выдаётся психотерапевту, колоссален, но иногда это приводит к размытию границ. Если это происходит при первом опыте обращения за психологической помощью, может показаться, что «так и задумано» и психотерапия — это душевные разговоры в атмосфере близкой дружбы. Но крайности чреваты проблемами, и слишком близкий контакт так же контрпродуктивен, как и полное отсутствие взаимопонимания. У психотерапевтических вмешательств есть определённый регламент, и хороший специалист тщательно следит за его выполнением.

Опасность может возникнуть и после длительного сотрудничества: в таком случае общение начинает больше походить на дружеские встречи, разговоры касаются тем, не связанных с психотерапией, врач делится подробностями собственной жизни, переходит комфортный вам уровень близости или допускает неформальное общение вне психотерапевтических сессий. Не важно, по чьей инициативе произошло сокращение необходимой дистанции; если это условие нарушено — пора искать другого специалиста. Невозможно помочь клиенту научиться выстраивать здоровые границы, не обладая таким навыком самому.

Отсутствие поддержки

Если с вопросом дистанции всё более или менее интуитивно понятно, то вопрос нейтралитета несколько сложнее. В теории психотерапевт — фигура нейтральная и беспристрастная. Но на практике клиент находится в ситуации уязвимости и ему нужна безусловная поддержка. Другими словами, важно, чтобы вас поддерживали, подбадривали и хвалили.

Компетентный психотерапевт поможет увидеть прогресс и научит ценить проделанную работу. Каждый маленький шаг в нужном направлении мотивирует и придаёт сил двигаться дальше и искать решение поставленных задач. Если же перед встречей с психотерапевтом у вас возникает ощущение провинившегося школьника или тягостное чувство одиночества и тревоги — это повод искать нового специалиста.

Странные методы работы

Строгого регулирования сферы психологической помощи в нашей стране пока нет — и из-за этого можно столкнуться с непрофессионализмом, странными недоказательными приёмами или откровенно коммерческим отношением к клиенту. Если психотерапевт не справляется с ответом на ваши вопросы, не может понятно и чётко объяснить цели своих действий, настаивает на упражнениях, практиках и методах, которые для вас неприемлемы и дискомфортны — возможно, вы столкнулись с некомпетентным самоучкой, который руководствуется не профессиональными стандартами, а собственными фантазиями и «авторскими методиками».

Не менее опасно, если вам пытаются навязать несуществующие диагнозы и затянуть терапию. Тягостное ощущение, что вас просто используют как источник дохода, — железобетонный повод обратиться к другому психотерапевту.

Невнимательность или забывчивость 

В большинстве случаев психотерапия — процесс длительный, поэтому важно, чтобы психотерапевт обладал определённой «оперативной памятью» и проявлял искренний интерес: не забывал важные факты и детали вашей жизни, не путался в событиях, знал об особенностях вашей психики.

Неважно, как именно это будет достигнуто: хорошей памятью, мнемоническими техниками или простыми заметками в блокноте, которые врач просматривает перед каждой встречей, — важно, чтобы вам не приходилось пересказывать одни и те же переживания или события по несколько раз. Если вас и вашу жизнь спутали с кем-то из других клиентов, может пострадать и конфиденциальность — и это совершенно точно повод завершить отношения.

Запредельный дискомфорт

Психотерапия вполне может быть источником негативных эмоций и неприятных переживаний. Часто путь к решению проблемы лежит через «травмоопасный» период, препарирование страхов и комплексов и повторное проживание ситуаций, которые, собственно, заставили обратиться за помощью. Это не самый приятный процесс, но понимание цели и алгоритма действий вместе с профессиональным «сопровождением» компенсируют болезненность опыта.

Важно, чтобы «штормы» не затягивались и не превращались в лейтмотив вашей работы с психотерапевтом. Психотерапия не должна превращаться в череду подвигов и постоянную гонку на выживание. Ощущение безнадёжности усилий, боязнь говорить правду, постоянная тревога и подавленность, отсутствие чувства облегчения — повод провести аудит взаимодействия с психотерапевтом.

Давление и отсутствие чувства безопасности 

Проработка негативных периодов — непростая задача сама по себе, и совершенно недопустимо, чтобы психотерапевт становился источником дополнительного дискомфорта и негативных эмоций.

Обесценивание ваших чувств, оценочные суждения по отношению к вам или другим, неуместные шутки и сарказм, высмеивание, пассивно-агрессивный тон, невнимательность, пренебрежение и игнорирование запросов, снисходительное отношение, отсутствие гибкости и эмпатии, осуждение или попытки навязать «правильные» взгляды на жизнь — всё это признаки непрофессионализма и повод немедленно отказаться от дальнейшего взаимодействия.

Нарушение контекста

Другая крайность — психотерапевт, который пытается искусственно нейтрализовать тяжёлые моменты и решать проблемы за вас, то есть выходит за пределы анализа и консультирования, чтобы стать «советником». Императивные указания, навязывание своего видения ситуации, безапелляционные инструкции, попытки контролировать ваши действия и управлять ходом событий, готовые ответы на вопросы вместо совместной рефлексии — это свидетельства некомпетентности. Другая недопустимая ситуация — такое поведение психотерапевта, когда вы начинаете пытаться ему угодить, заслужить поощрение и одобрение. 

Профессиональным сообществом разработаны протоколы и регламенты психотерапевтического взаимодействия почти на все случаи жизни — например, есть руководство по работе с острыми стрессовыми состояниями, руководство по работе с ЛГБТ-клиентами, протоколы по работе с хронической депрессией или по помощи пациенткам с раком молочной железы. Компетентный психотерапевт следует соответствующему регламенту и этическим принципам, а «ручное управление» жизнью клиента в них не входит.

Проблемы с дисциплиной, уважением и этикой

Этот пункт может показаться очевидным, но из-за отсутствия единых стандартов и регулирующих механизмов в огромном количестве случаев психотерапевты не соблюдают элементарных правил профессиональной (а иногда и чисто человеческой) этики и норм взаимодействия. Вы совершенно разумно поступите, если не будете терпеть опоздания, неуважение к вашему времени и усилиям, недисциплинированность или нарушения конфиденциальности. 

Равнодушие к вашим нуждам и нарушение договорённостей — тоже повод завершить отношения и обратиться к другому специалисту. Понятно, что форс-мажор может случиться у всех и имеет смысл руководствоваться здравым смыслом и искать компромиссы. Однако восемь случаев из десяти — уже не форс-мажор, а закономерность, согласно которой стоит сделать выводы. 

Отсутствие понятной и чёткой цели

Когда вы обращаетесь за помощью к психотерапевту, в большинстве случаев у вас есть конкретный запрос. Даже если вы не вполне сформулировали его при обращении, после определённого периода правомерно ожидать, что вместе с психотерапевтом вы поймёте, «что не так». Должно появиться видение ситуации, что позволит поставить конкретные задачи. 

Работа психотерапевта заключается и в том, чтобы помочь вам составить комфортную «дорожную карту», определить цель, к которой вы бы хотели двигаться и которая позволяет оценивать прогресс. Психотерапия ради психотерапии смысла не имеет, и если на каждой сессии вы переливаете из пустого в порожнее, возможно, это случай недостаточной компетентности или просто жадности. 

Несоответствие профессиональным требованиям

Ещё один очевидный пункт, своего рода чеклист внутри чеклиста: независимо от направления, вида и школы психотерапии есть ряд условий, при нарушении которых не стоит даже начинать сотрудничество. Обязательное требование — это качественное, основательное и системное образование (подтверждённое дипломом), постоянное повышение квалификации, обязательная личная психотерапия и супервизия. Участие специалиста в международных профессиональных ассоциациях и конференциях тоже желательно. 

Узкая специализация на конкретных проблемах и задачах — условие необязательное, но, как правило, она говорит об экспертизе, опыте и высокой компетенции, будь то работа с семейными отношениями, зависимостями или определёнными диагнозами.

Отсутствие результата 

Если вы провели в терапии адекватное время, оговорённое предварительно, но промежуточные цели не достигнуты, нет положительной динамики и ощущения прогресса, вы чувствуете, что просто топчетесь на месте, — имеет смысл оценить эффективность подхода или профессионализм. В успешной терапии тоже бывает, что после долгой работы все ресурсы специалиста или метода исчерпаны — и пора искать что-то новое. Такие ситуации нужно обсуждать не стесняясь; вместе (психотерапевт в таких случаях консультируется со своим супервизором) вы сможете разобраться, какое развитие событий будет оптимальным. Если ваши сомнения, негативные чувства и ощущение кризиса игнорируются — это повод завершить взаимодействие в одностороннем порядке.

Важно, что с самого начала сотрудничества психотерапевт должен максимально информировать вас о ходе терапии и возможных рисках. Например, тот факт, что на начальном этапе вы можете почувствовать себя хуже, не должен стать пугающей неожиданностью. Принцип информированного согласия пациента, которым руководствуется медицина, распространяется и на психотерапию. 

Фотографии: dule964 — stock.adobe.com, dule964 — stock.adobe.com, dule964 — stock.adobe.com, dule964 — stock.adobe.com, dule964 — stock.adobe.com

Честно о работе психотерапевта — Афиша Daily

«Афиша Daily» задала семейному психологу и сексологу Марине Травковой 10 неловких вопросов о работе и узнала, рассказывают ли психотерапевты тайны своих клиентов, может ли терапия сделать хуже и почему нельзя вступать в романтические отношения с клиентами.

Психотерапевтом становятся, чтобы решить личные проблемы?

Считается, что ведущих мотиваций две: понять, как устроен сам и переделать себя, и вторая — понять, как устроены другие и переделать их. Личные проблемы есть у всех нас, поэтому о любом человеке, который идет учиться на психотерапевта, можно сказать и это.

Часто ли психотерапевты выгорают?

Нередко, это один из профессиональных рисков. Выгорание выглядит как нечувствительность к другим, усталость, потеря интереса к работе и равнодушие.

Вы рассказываете кому‑то о проблемах клиентов?

Психотерапевтам и психологам нельзя делиться историями своих клиентов без их разрешения. Но есть контексты, где к клиентским историям невозможно не прибегать: при обучении, супервизииНаблюдение более опытного психотерапевта за работой коллеги. или интервизииГрупповая работа психотерапевтов равных по статусу для обмена профессиональным опытом.. В таких случаях детали и клиенты анонимизируются. Если честно, психотерапевты все время советуются друг с другом, но без имен и деталей. Рассказывать истории клиентов друзьям или членам семьи — это ошибки в начале пути, и профессионалы их не совершают.

Сложно ли не «лечить» близких?

Вряд ли можно совсем не пользоваться своими знаниями в обычной жизни. Когда учишься, находишь у себя все [диагнозы] и пытаешься классифицировать всех вокруг. Затем это проходит. Люди, пытающиеся получить совет на скорую руку, как правило, не ищут помощи по-настоящему, поэтому нет особого смысла вкладывать душу. А для людей, которые пугаются, узнав, что я психолог, у меня есть шутка: «Не бойтесь, я бесплатно не работаю».

Вы даете советы своим клиентам?

Психотерапевты дают советы, но редко и обоснованно. Мы не можем давать советы, за которые не несем ответственность сами. Нельзя советовать делать или не делать аборт, разводиться или не разводиться. Психотерапия не волшебная палочка, и решения клиенты принимают сами.

Может стать хуже после похода к терапевту?

Не всем людям обязательно ходить к терапевту, [можно ходить] только в сложных жизненных ситуациях и по необходимости. Поход к психотерапевту не должен делать хуже, но, к сожалению, такое бывает: если специалист повел себя некорректно. Обычно это связано с недостатком знаний [у психотерапевта] в какой‑то области.

Подробности по теме

Гид по этике: как понять, что психотерапевт нарушает личные границы и вредит вам

Гид по этике: как понять, что психотерапевт нарушает личные границы и вредит вам

Испытывали ли вы чувство вины перед клиентом?

Да, и испытываю до сих пор. Я склонна к перфекционизму и часто испытываю вину и досаду, когда не увидела или не учла каких‑то деталей с самого начала и не нашла наилучшего решения [проблемы] сразу.

Могут ли клиент и терапевт влюбляться друг в друга?

Влюбленность клиента в терапевта — нередкое явление. Психотерапия — близкий, особый контакт, безопасное место, где люди раскрываются уязвимыми сторонами, велик соблазн принять испытываемые комфорт и безопасность за любовь.

Легко казаться внимательным и чутким час в неделю, другое дело в реальной жизни. Именно поэтому терапевтам запрещены сексуальные, романтические и дружеские контакты с клиентами.

Когда терапевт чувствует влюбленность или влечение к клиенту — ему нужна супервизия, чтобы вспомнить, что создаваемая близость в психотерапевтическом контакте — искренняя, но с ограничениями: клиент должен однажды перестать нуждаться в терапевте. Пользоваться влюбленностью клиента— серьезное этическое нарушение, это эксплуатация профессиональной роли.

Что вы делаете, если вас бесит клиент?

Влияние личных взглядов на жизнь, на работу должно отслеживаться и отсекаться. Если клиент несимпатичен, то первый вопрос терапевта к себе: «Почему? Чего я не могу принять?». Если мне с клиентом скучно, это может быть признаком выгорания. Терапевт сам должен отказаться от работы, если подозревает, что его личные принципы войдут в серьезное противоречие с мировоззрением клиента и это негативно повлияет на работу. Так, многие коллеги отказываются работать с педофилами или убийцами.

Почему сеансы психотерапии такие дорогие?

Минимальный срок обучения или переобучения — года два, а если еще считать часы супервизий и личной терапии, которые проходят терапевты, то диплом такого специалиста дорогой. Отсюда и цена за сессию, которая еще включает в себя стоимость аренды кабинета. Но обычно специалисты стремятся иметь места pro bonoПрофессиональная помощь на безвозмездной основе. для тех, кто не может оплатить полную стоимость. Это делается не только ради гуманной миссии, но и чтобы сохранить социальное видение: при работе только c платежеспособными клиентами теряется ощущение реальности, в которой живет большинство.

Как работает психолог

Чем руководствуется психолог в процессе работы? Какие специальные “штучки” использует, чтобы помочь клиенту найти ответы на его вопросы?

Чтобы ответить на эти вопросы, нужно понять, какова цель психологической помощи. Истинная цель психологической помощи заключается в достижении клиентом инсайта – озарения, неожиданно нового решения своей проблемы. За инсайтом, как следствие, наступает катарсис или очищение (имеется ввиду от груза негативных эмоций). Проще говоря, задавая вопросы, психолог помогает клиенту посмотреть на свою проблему с разных сторон. Чаще всего специалисту с лёгкостью удаётся раскрыть те нюансы, которые клиенту и так хорошо известны, но которым он не уделял должного внимания. Тогда консультация приобретает повествовательную форму. А иногда, обескураживая своими вопросами, подталкивает к тому, чтобы человек вслух или про себя задумался над тем, над чем раньше не хотел, либо боялся думать, и, конечно же, чувствовать. Ведь в этой работе чувства и эмоции играют главнейшую роль, даже более важную, чем сам сюжет происходящего в жизни клиента. Поэтому настоящая работа с проблемами, связанными с сильными переживаниями, проводится только на уровне глубоких чувств.

Чтобы подобраться к корню проблемы, психолог использует в качестве инструмента один из многочисленных методов психологических школ: психоанализ, гештальт, транзакционный анализ, бихевиоральный анализ, НЛП и многие другие. Но нужны эти знания и умения только в качестве инструмента и способа прокладывания пути к истоку проблемы. То есть, в качестве способа: куда и как повести беседу, чтобы рассмотреть ситуацию клиента с разных сторон и подобраться к глубине и корням проблемы. Когда доверие между клиентом и психологом выстраивается достаточно прочным, и наконец удаётся добраться к истоку проблемы, то только сердце психолога может помочь интуитивно почувствовать именно такие слова, при которых клиент самостоятельно найдёт новое решение и получит вожделенное очищение. Под “сердцем” имеется в виду весь комплекс его интуиции. А это и понимание чувств клиента, и профессиональные знания, и конечно же мудрость, которая является умением прислушиваться к коллективному бессознательному. Так же нельзя забывать и о глубокой мотивации довести свою работу до положительного результата.

В качестве примера предлагаю историю моей первой психологической консультации во время учебы, в которой я была в позиции клиента. Психолог в процессе одной встречи, длиною меньше часа, подобрал ключик к моей проблеме, задав простейший вопрос, состоящий всего лишь из трех слов. Когда я заглянула в глубину своей души, чтобы найти там такой же простой и честный ответ, я неожиданно испытала всплеск радостных эмоций! Ведь поняв мое настоящее отношение к проблеме, я вмиг приняла решение что делать! Особенностью той ситуации с моим клиентским опытом было то, что мой консультирующий психолог даже не узнала, какое же решение я для себя нашла. Потому что в том состоянии светлой радости, легкости и свободы мне захотелось обнять саму себя и незамедлительно приступить к действиям. Объяснять, что же именно меня озарило, казалось уже не к месту:)

Многие люди по-прежнему считают, что обратившись к психологу, они получат совет, как им правильно поступить, чтобы решить свою проблему. На самом деле каждый человек – это уникальная личность и ответ на решение его проблемы (задачи) таится в глубинах его собственного подсознания. Но далеко не во всех жизненных ситуациях удаётся прислушиваться к внутреннему голосу. Однако, сердце психолога поможет людям открыть и услышать их собственные сердца.

Автор Ирина Нестеренко

5
1
голос

Рейтинг статьи

Помогите проекту — поделитесь статьей в соц.сетях! Спасибо! 🙂

Чего ждут от психотерапевта и что он на самом деле может дать :: Здоровье :: РБК Стиль

Ведя практику и консультируя абсолютно разных клиентов с непохожими запросами, отмечаю, что люди, приходящие на консультирование, имеют похожие фантазии о том, что такое психотерапия, кто такой терапевт и как это работает. Ниже несколько самых популярных утверждений, которые встречаются почти у всех клиентов.

Терапевт — это одновременно и сканер, и машина, которая выдает готовые рецепты

Многие полагают, что терапевту достаточно одного взгляда, чтобы насквозь увидеть клиента, понять его проблему и тут же предложить наилучшее решение. На самом деле терапевт ничего не знает о вас. Заходя в кабинет, он, как и вы, видит перед собой незнакомца. Как и вам, терапевту нужно время, чтобы сориентироваться, кто перед ним и как ему помочь. Терапевт не знает о вашем самочувствии, о вашем поведении, о вашей семье, как вы спите, какой у вас гормональный фон, что сейчас происходит в вашей жизни. Он не знает ничего о вас до тех пор, пока вы ему это не расскажете.

Безусловно, терапевт проводит психодиагностику (и вы, скорее всего, даже не поймете, что это случилось), записывает себе ваш «диагноз» и… прощается с ним. Этот «диагноз», а также ваша психодиагностическая карта — это лишь компас, который терапевт иногда достает, чтобы свериться с курсом. Пока вы не начнете говорить и выговаривать, терапевт не скажет вам, кто вы, как вам действовать и в чем рецепт вашего благополучия. И даже если вы активно рассказываете о себе, за 50 минут первой встречи психотерапевт не успеет обнаружить всю проблематику и разработать стратегию антикризисного поведения.

Достаточно скоро клиент сталкивается с тем, что психотерапевт не выдает ему готовое решение и порой даже не собирается комментировать то, что клиент ему рассказывает. На тот самый вопрос «Что со мной, доктор?» клиент получает стандартное: «А как вы полагаете, что с вами? Давайте поговорим об этом». В психотерапии клиент несет такую же ответственность за ход работы, как и психотерапевт. Это не та сфера, где предоставляют «сервис», или «экспертизу». В отличие от авторемонта, где вам подробно расскажут, что починить в вашей машине и по какой цене, в кабинете психотерапевта вы не услышите подобного.

Есть универсальные решения, которые помогут всем

Суть этого убеждения можно передать следующими словами: терапевт наверняка знает алгоритм, по которому нужно идти, чтобы найти решение проблемы. Увы, нет. Успех терапии зависит от свойств вашей личности, психологических защит, которые вы используете в повседневной жизни, жизненных установок и многих других факторов, касающихся вас самих, а не только квалификации терапевта. Каждый из нас имеет бесконечно оригинальную структуру личности, а оттого проблемы и подход к их решениям у каждого из нас индивидуальны. Пока вы исправно ходите на встречи, терапевт вместе с вами узнает вас и вместе с вами пытается построить программу достижения вашего удовлетворения жизнью и собой.

Терапевт заранее не знает, что поможет вам и как быстро этого достичь. Он несет ответственность за то, насколько качественно и уместно будет использовать инструменты психодиагностики, какого качества гипотезы относительно вашего состояния будет предлагать, а также за то, насколько вы продвигаетесь в своей работе. Психотерапевт не дает директивных советов (так делают в консалтинге), не выстраивает линию вашего поведения. Он помогает вашему бессознательному раскрыться в безопасной обстановке, чтобы выпустить все, что накопилось в нем и не может быть переработано собственными силами вашей психики.

Всем помогут антидепрессанты или какая-то другая «волшебная таблетка»

Некоторые клиенты верят в некий фармакологический препарат, принимая который можно стать счастливым, хорошо себя чувствовать и ничего больше для этого не делать. «Мне некогда заниматься этой вашей психотерапией, просто выпишите мне рецепт». Но психотерапевты стараются сначала помочь без внедрения фармакологии. Препараты прописывают только тогда, когда опытным путем становится очевидным, что без них не обойтись.

Применение антидепрессантов, транквилизаторов или седативных таблеток — это всегда нагрузка на многие системы организма. Также не каждый психотерапевт имеет юридическое право назначать такие средства. Согласно российскому законодательству это может делать специалист с медицинским дипломом по специальности «психотерапевт» или «психиатр».

Если вы наблюдаетесь у специалиста без медицинского образования, он не имеет права рекомендовать или прописывать лекарства, но может направить к своим коллегам-медикам, сославшись на предположение, что вам могут потребоваться препараты. Эта гипотеза проверяется врачами, и только после официального медицинского заключения назначаются лекарства. При этом ваш психотерапевт и врач, выписавший рецепт, могут быть на связи и обсуждать эффективность лечения — как фармакологического, так и психотерапевтического. 

Почему так долго? Из меня просто выкачивают деньги?

Действительно, в психотерапии все идет медленно — это данность, так как речь идет о естественных ритмах психики (а не о мировом заговоре всех терапевтов). Для наглядности сравним это с переломом кости. Кость заживает несколько недель, и ускорить этот процесс нельзя. Можно поддерживать организм, оставаться в покое, правильно питаться, но все равно на все это понадобится время. Так и тут.

Выдерживать курс психотерапии в течение нескольких месяцев или лет — это не всегда приятно и порой откровенно сложно. Быть в терапии — это постоянно возвращаться к болезненным воспоминаниям, оживлять призраков прошлого, видеть тяжелые сны и говорить о них; меняться в своем поведении и пугаться/удивляться/привыкать к этому. Находиться в терапии — это прощаться с собой и встречаться с новой версией себя. Порой это тяжелый труд, но он дает великолепные результаты, которые видны не только вам. Например, это облегчение мучительного состояния, решение текущих проблем, изменение качества жизни и многие-многие другие взлетевшие показатели.

Безусловно, не всем показана серьезная терапия, направленная на изменение личности. Существуют короткие консультации, терапия определенных вопросов и ситуаций. Даже незначительная по времени терапия может сильно улучшить качество жизни человека. Если вас действительно беспокоит, что терапия может затянуться на несколько месяцев и даже лет, представьте долгие десятилетия вашей жизни, по сравнению с которыми эти месяцы кажутся незначительным сроком. 

Почему в любом случае стоит обратиться к психотерапевту. Как это работает?

Люди, которые страдают от психологического дискомфорта, часто имеют непростое детство и отношения с родительской семьей. Многие из них не привыкли действовать в присутствии кого-то поддерживающего, не осуждающего, не оценивающего. Для примера возьмем знакомую тем, кто имеет детей, картину: малыш, прежде чем сделать шаг, оглядывается на маму. Если мама поддерживает его, он начинает исследовать реальность, отбегает от мамы, бегает вокруг, но частенько оглядывается, проверяя, на месте ли мама, видит ли она его и готова ли прийти на помощь, случись что. Если мама на месте, малыш набирается смелости и отбегает еще дальше, ведь он знает, что мама никуда не денется. А вот если мама уходит, малыш пугается, он не хочет бежать дальше, он останавливается и ищет ее. Этот пример может быть метафорой к отношениям с нашими родителями, пока мы были маленькими: поддерживали ли они нас, пока мы исследовали мир? Или мама с папой были уставшими, озлобленными, ругались друг с другом и вымещали свои неврозы на детях?

Некоторые люди, обращающиеся за психологической поддержкой, как раз пережили опыт «быть потерянным из виду»: они были оставлены родителями один на один со своими страхами и переживаниями. Имея такой непростой груз за плечами, сложно представить, что рядом может быть кто-то надежный, не предающий и не бросающий. Отсутствует пример поддержки (моральной, физической, эмоциональной) от сильного и стабильного родителя. В таких условиях психика выстраивает надежные психологические защиты, которые в сложные периоды ограждают ее от разрушения. Но психологические защиты потребляют очень много энергии и в долгосрочной перспективе из помощников превращаются в угрозу для нормального функционирования.

К примеру, ребенок, который пережил школьную травлю, на некоторое время может сторониться контактов со сверстниками — это психологическая защита. При благоприятном исходе это проходит и школьник мало-помалу научается дружить и доверять людям. Если психологическая защита оказалась слишком сильной и негибкой, недоверие к людям и, как следствие, сложности с установлением контактов перетекут во взрослую жизнь и будут доставлять немало проблем на работе и с близким кругом.

В таких случаях психика привыкла рассчитывать только на свои силы (а именно на психологические защиты), но ей крайне сложно работать на пределе мощностей продолжительное время. Условно говоря, многим удается первые 30 лет справляться с детскими травмами, а потом вдруг ни с того ни с сего начинаются панические атаки, тяга к разрушительным привычкам и зависимостям, странное поведение, проблемы со здоровьем (ментальным и физическим). Все это верные признаки того, что у психики закончились запасы энергии.

В этом случае психотерапия дает возможность двигаться вперед и решать проблемы при поддержке надежного и благожелательного человека. Клиент показывает направление движения и те задачи, которые он хочет решить, а терапевт находится рядом, пока он нащупывает свою дорогу. Это основной двигатель терапии и залог ее полезности.

Не нужно бояться начинать терапию и не стоит недооценивать свои силы — вы это выдержите. Найти своего терапевта (тем, кому это требуется) и работать с ним — это одна из самых выгодных инвестиций, которую вы сделаете в жизни. 

Особенности взаимодействия врача психотерапевта и клиента, или что влияет на выбор специалиста?

За время работы психотерапевтом я заметил такой факт: зачастую приходят клиенты (у психотерапевтов пациентов принято называть клиентами), которые говорят, что я – очередной специалист данного профиля, к   которому они решились прийти на приём. При этом я могу быть вторым по счёту или даже в конце второго  десятка. Почему так происходит? Я каждый раз задаю себе и клиентам этот вопрос. В конце концов, решил поделиться своими размышлениями с Вами.

 Есть такое выражение: «Для каждого клиента свой терапевт». Так почему клиенты меняют специалистов, а иногда и вовсе отказываются от терапии? Давайте разбираться. 

1. У клиента возникло ощущение, что данный специалист не сможет ему помочь.

Тут могут сыграть роль личностные особенности самого клиента и терапевта (внешне неприятны друг другу, не устраивает модель поведения, сложности в общении и так далее). Иными словами, просто «не понравились» друг другу, у психотерапевтов это называется – не сложился терапевтический контакт.

Для того чтобы далее было более понятно, расскажу о двух основных моделях взаимодействия клиента и психотерапевта – это руководство и партнёрство.

Руководство или авторитарная модель в целом отражает традиционный вариант отношений «врач-пациент», при которой врач доминирует, занимает активную позицию, берёт на себя ответственность за решение проблем клиента, а клиент, в свою очередь, становится подчиненным, пассивным, относительно малоактивным объектом терапии. В некоторых случаях это очень эффективная форма помощи. Самое главное, чтобы психотерапевтическое руководство сочеталось с эмоциональной поддержкой и заинтересованностью в результате, тогда между врачом и клиентом возникает хороший контакт и удаётся решить многие проблемы клиента, особенно в случаях, когда у него недостаточно собственных сил изменить ситуацию.

Основной недостаток такой модели – достаточно низкая ответственность самого человека за результат, а в некоторых случаях есть риск развития зависимости от терапевта. 

Партнёрство как модель не авторитарного сотрудничества предполагает активное участие самого клиента в психотерапевтическом процессе, развитие ответственности и самостоятельности, умение делать выбор между альтернативными решениями. Психотерапевт с эмпатическим (сопереживающим, принимающим, поддерживающим) подходом создает безопасную атмосферу общения, в которой клиент может свободно говорить о своих переживаниях, проблемах и чувствах.

Основной недостаток модели – возможно снижение авторитета врача в глазах пациента, что может приводить к нарушениям границ (манипуляции со стороны клиента), отказ от выполнения или не полное выполнение рекомендаций.

Также в зависимости от целей и задач терапии врач психотерапевт может также выбирать директивные (руководящие, категорические),или недирективные методы воздействия.

Например, руководство может быть директивным – «авторитетный отец». Оно характерно при использовании поведенческих («Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха: — Что такое хорошо и что такое плохо?») или суггестивных (различные виды внушения) методов терапии.

Недирективное руководство – «принимающая мать», например, при проведении медитативных техник (расслабься, я с тобой; мама защитит и поможет). 

Партнёрство также может быть директивным – «старший брат» – как вариант, позитивная психотерапия (все будет хорошо, не «парься», давай подумаем, как будем выпутываться из этой ситуации) и недирективным – «старшая сестра», например, при проведении клиент-центрированной психотерапии (ты можешь мне рассказать всё, что тебя беспокоит, я поддержу тебя и не буду осуждать).

Существует также и нейтральная позиция терапевта по отношению к клиенту, так называемая позиция «зеркала», часто используемая при проведении психодинамических методик (все ответы есть в тебе самом – терапевт «сопровождает» и «поддерживает», но активно не вмешивается в процессы, происходящие в психике клиента).

Выбор подхода к терапии часто зависит от личных особенностей самого психотерапевта, от «школы», к которой он принадлежит, от того, какими методикам владеет, а также от особенностей и потребностей клиента.

Ну и ещё один аспект, если мы обратимся к критериям доказательной медицины, то исследования показали, что наиболее эффективным направлением в психотерапии — является когнитивно — поведенческий подход. То есть терапия, целью которой является помощь в осознании и изменении мыслей, убеждений, представлений и неэффективных моделей поведения, которые мешают человеку чувствовать себя счастливым и «реализоваться» в жизни. При этом для достижения этих целей могут использоваться большинство существующих методов и методик.

Идеальный вариант, когда терапевт владеет обширным арсеналом методов и подходов и может гибко подстроиться под потребности клиента в каждый конкретный момент.

Но чаще жизнь показывает, что большинство терапевтов предпочитают оставаться в комфортных для себя «рамках» и ждать «своего» клиента. А клиент соответственно ищет «своего» терапевта…

2. Недооценка психотерапевтом состояния и потребностей клиента.

Если упростить ситуацию, то всех клиентов можно разделить на три группы:

1) Клиенты, которым сейчас действительно плохо и нужна срочная помощь – беспокоят тревога, депрессия, панические атаки, выраженная астения (состояние хронической усталости, «нет сил»), бессонница, страхи и навязчивые мысли, переживает тяжелое расставание (потерю), есть соматические проблемы, а врачи ничего не находят, тяжёлый период в жизни, а нет сил самому справиться с ситуацией и так далее.

2) Клиенты, у которых общее состояние более или менее стабильное, но жизнь не устраивает: проблемы в отношениях (с близкими, с партнёрами, в коллективе), чувство одиночества, состояние внутреннего беспокойства и неудовлетворённости, отсутствие радости в жизни.

3) Клиенты, у которых всё в целом хорошо, но есть определённые моменты, которые не устраивают: неуверенность и сомнения, ощущение зависимости от других, низкая самооценка, хочется большего от жизни, но что-то мешает («наверно, это из детства»).

Как ни странно, но к психотерапевту чаще приходят люди из первой группы (по крайней мере, ко мне). Видимо, срабатывает стереотип просить о помощи, когда уже нет сил.

И, к сожалению, если клиент пришел от другого специалиста часто выясняется следующее:

Оказывается, что редкий специалист собирал анамнез (что беспокоит, как давно, динамика состояния, где и как лечили, о здоровье родственников, как родился, как развивался, чем болел и какие есть проблемы по здоровью, чем и как часто лечится и так далее). А это очень важно, так как часто выясняется, что проблема, с которой человек обратился за помощью, имеет не только психологические, но и способствующие её возникновению физиологические причины (наследственная предрасположенность, последствия родовой травмы, гормональный дисбаланс, сопутствующая соматическая патология). Как говорится, «нет дыма без огня». Если не учитывать эти факторы, то можно недооценить ситуацию, и помощь будет менее эффективна. Например, клиент длительное время наблюдался у психотерапевтов по поводу депрессии без выраженного эффекта, а на самом деле у него были соматические проблемы, которые проявлялись схожей симптоматикой.

Так же на вопрос «Почему Вы ушли от психотерапевта?» часто отвечают, что на приёме или даже нескольких приёмах «мы выясняли: почему я попал в такую ситуацию, или что я чувствую при этом, или обсуждали моё детство (чаще этим «грешат» некоторые психологи). А мне хотелось, чтобы мне помогли!». И что тут скажешь, человека можно понять. Тем более у врачей есть негласное правило: «Сначала останови кровь, потом разбирайся в причинах кровотечения!».

А некоторые клиенты уходят от психотерапевтов потому, что врач сразу назначил психотропные препараты, а когда человек пришёл домой и почитал инструкцию, возник страх, что все побочные эффекты (а у таких препаратов их достаточно) обязательно проявятся. Конечно, есть случаи, когда медикаментозная терапия объективно необходима, или вообще есть показания пройти лечение в стационаре, а потом, когда состояние улучшится, можно постепенно отказаться от препаратов и заняться полноценной психотерапией. Поэтому задача специалиста – подробно объяснить клиенту необходимость такого лечения, разобраться в причинах страха и сомнений и подобрать наиболее безопасный («щадящий») и эффективный вариант терапии. 

В целом независимо от области медицины, где работает врач, всю терапию (медикаментозную и немедикаментозную) можно разделить на три больших блока:

1) Лечение острого состояния или обострения.

2) Восстановительная или реабилитационная терапия.

3) Профилактическая терапия.

В психотерапии тоже есть подобное деление и для каждого состояния есть свои достаточно эффективные методы и методики.

3. Личные предпочтения клиента.

На выбор психотерапевта влияют многие факторы: внешность, возраст, образование, опыт, отзывы и даже пол. Например, у меня соотношение клиентов мужчин и женщин примерно 50/50. Хотя традиционно считается, что мужчины реже, чем женщины обращаются за помощью к психотерапевту.

Большинство клиентов мужчин объясняют свой выбор тем, что признаться в своих проблемах психологически проще терапевту мужчине (не хочется выглядеть слабым перед женщиной) и разговаривать проще – «Ну, Вы меня понимаете как мужчина мужчину».

Многие приходят потому, что порекомендовал товарищ, который сам когда-то обращался за помощью. 

Чаще всего на консультацию приходят мужчины, которые занимают достаточно высокое социальное положение, у которых на фоне большой и длительной эмоциональной и психологической нагрузки «истощились» собственные ресурсы, и они перестали справляться со стрессами (беспокоят негативные мысли, от которых тяжело избавиться, стало трудно контролировать свое состояние, появились проблемы со сном и здоровьем и так далее). Их состояние усугубляется ещё тем фактом, что, как правило, рядом с ними мало людей, от которых они могут получить поддержку, они – лидеры, и все привыкли, что они сильнее окружающих (в семье, на работе, в кругу друзей). Для них так же очень важен высокий уровень конфиденциальности и чёткое понимание причин возникновения проблем и тактики (методов) терапии. 

Ну, а женщины, которые приходят на приём чаще говорят, что им самим легче общаться с мужчинами и проще им доверять. А некоторые хотят услышать именно мужскую точку зрения на их проблему (чаще, когда обращаются для решения проблем, связанных с отношениями).

В целом, мужчины чаще приходят за конкретной помощью или для того, чтобы поделиться своим видением ситуации и получить подтверждение, что они оценивают ситуацию адекватно (правильно). А женщины – чтобы поделиться своими чувствами и мыслями (выговориться, пожаловаться) и получить помощь и поддержку.

4. Клиент на самом деле не хочет решать проблему.

Большое количество клиентов и пациентов годами безрезультатно ходят к различным специалистам, и в таких случаях не так важна квалификация и степень усилий последних. Есть такое понятие – «вторичная выгода от болезни». Мы все с детства знаем: когда болеешь, то получаешь различные «бонусы» – можно не ходить в садик или школу, лежать в постели и смотреть телевизор или играть на компьютере, близкие при этом ещё кормят разными вкусностями и проявляют больше заботы. А самый эффективный способ объяснить, почему что-то не сделано – Я болел! И главное тут уж никто не скажет: «Как тебе не стыдно!», при этом ещё и посочувствуют, то есть окажут внимание. Во взрослой жизни часто эта схема «тоже работает»: болеющего человека меньше обижают, терпят его капризы, сопереживают его проблеме, не расстаются с ним из соображений гуманности или чувства вины и так далее…

Поэтому, как только у такого клиента наступает улучшение, и он осознает, что скоро может потерять «удобное» для себя состояние, то делает так, чтобы улучшение не наступило, в том числе меняет терапевта.

В психотерапии ещё есть одна причина, почему клиенты сопротивляются изменениям или прекращают терапию – это обострение эмоциональных проблем. Не секрет, что большинство физиологических нарушений – это результат подавленных эмоциональных и психологических переживаний. А когда человек начинает осознавать, что они снова его беспокоят, то возникает реальный страх, что он с ними не справится. Некоторые так и говорят: «Легче когда болит мое тело, чем когда «разрывается» душа».

Вот тут и проявляется искусство терапевта, насколько он грамотно оценил состояние человека, подготовил к грядущим изменениям и обеспечил необходимую поддержку, а также подобрал самые эффективные и щадящие методы воздействия именно для этого человека.

В целом, анализируя вышесказанное, я уверен, что если у человека есть желание решить свои проблемы и изменить жизнь, то он всегда сможет найти «своего» терапевта, а может быть, и нескольких (мы же обращаемся к разным специалистам в одной области, потому что каждый из них разбирается в чём-то лучше других). 

Тем более, многочисленные исследования, проведенные по всему миру, доказали, что эффективность психотерапии зависит от трех факторов:

На первом месте по значимости – это мотивация самого человека что-то изменить в своей жизни.

На втором месте –  личность психотерапевта.

И только на третьем месте – техники, которые использует терапевт в своей работе.

В заключение приведу цитату известного американского психотерапевта Карла Витакера (Уитакера): «Одна из причин существования психотерапии – в том, что, исповедуясь незнакомому человеку, открываешь свободу быть самим собой. Психотерапевта можно ненавидеть без чувства вины. С ним можно быть самим собой и при этом – не отвергнутым. Другими словами, психотерапевт может вытерпеть тебя, когда ты являешься во всей красе, на час-другой в неделю. Благодаря тому, что рискнул показать себя кому-то, становится легче показать себя самому себе…».

Я хочу поблагодарить всех, кто проявил внимание к данной статье и надеюсь, что эта информация будет для Вас полезной.

С самыми искренними пожеланиями Здоровья, Любви, Счастья, Радости и Богатства

доктор Булах Андрей Петрович

Что такое психотерапия и насколько она помогает?

Большинство людей слышали термин «психотерапия», но не имеют точного представления о том, что это такое на самом деле. Их представления об этом формируются телешоу, а не фактами.

Так что же такое психотерапия?

Психотерапия направлена ​​на то, чтобы дать пациентам или клиентам возможность распознавать как положительные, так и отрицательные чувства, а также то, какие триггеры или ситуации могут заставить их чувствовать себя хорошо, нервничать или подавлять.Это позволяет им более конструктивно справляться с трудностями.

Большинство курсов терапии длятся менее года, и клиенты, которые рады переменам и хотят работать, часто сообщают о прекрасных результатах.

Психотерапия помогает с разнообразным набором проблем, включая депрессию и низкую самооценку, зависимость и семейные ссоры. Психотерапия может помочь любому, кто перегружен повседневными проблемами и не может с ними справиться. Узнайте больше о карьере психотерапевта.

Типы психотерапии

Согласно одной оценке психолога Университета Скрэнтона Джона Норкросса, существует не менее 500 различных типов психотерапии.Учитывая их огромное количество, исследователи не могут тратить время на изучение того, полезны ли они, поэтому они сосредотачиваются на наиболее часто используемых типах.

Как отмечает журнал Scientific American:

К ним относятся поведенческая терапия (изменение нездорового поведения), когнитивно-поведенческая терапия (изменение неадаптивных способов мышления), психодинамическая терапия (разрешение бессознательных конфликтов и неблагоприятных детских переживаний), межличностная терапия (устранение нездоровых способов взаимодействие с другими людьми) и личностно-ориентированная терапия (помощь клиентам в поиске собственных решений жизненных проблем).

Давайте рассмотрим каждый из них более подробно:

Поведенческая терапия

Поведенческая терапия показывает клиентам, как изменения в их поведении вызывают изменения в их чувствах. BT фокусируется на увеличении вовлеченности человека в позитивную деятельность.

Основная цель состоит в том, чтобы заменить нежелательное поведение желаемым, и терапия очень полезна для клиентов, чьи эмоциональные расстройства возникают из-за повторяющегося поведения.

Когнитивная терапия

Когнитивная терапия основана на представлении о том, что то, что и как мы думаем, влияет на то, как мы чувствуем. Одним из примеров состояния, которое затрагивает когнитивная терапия, является депрессия.

Депрессия — это расстройство, которое может возникать из-за мыслей или убеждений, не основанных на доказательствах, например, «Я бесполезен» или «Все идет не так из-за меня». Это часто называют негативным внутренним диалогом.

Изменение или устранение негативного разговора с самим собой может изменить взгляд человека на повседневную жизнь и его постоянное эмоциональное благополучие.Когнитивная терапия также может использоваться для лечения таких состояний, как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР).

Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) объединяет когнитивную и поведенческую терапию, чтобы помочь как с негативными чувствами, так и с негативным поведением.

Межличностная терапия

Межличностная терапия фокусируется на межличностных отношениях клиента.

Депрессия в некоторых случаях может быть результатом негативных или токсичных отношений человека с другими.Умение улучшать коммуникативные модели может помочь человеку справиться с депрессией и даже преодолеть ее.

Например, если клиент может научиться спокойно выражать свою боль и беспокойство другому человеку, это может увеличить шансы того, что другой человек хорошо отреагирует. Когда клиент научится корректировать способ решения межличностных проблем, понимать их и справляться с ними, он или она увидят улучшение в своих отношениях.

Семейная терапия

При некоторых состояниях может потребоваться лечение всей семьи — например, пара, имеющая проблемы в браке.Распознавание семейных моделей поведения, которые способствуют возникновению проблем с поведением или психическим расстройствам, может помочь членам семьи изменить негативные модели или привычки.

Семейная терапия чаще всего направлена ​​на улучшение общения между членами семьи. Клиенты узнают более конструктивные способы слушать и как не защищаться во время дискуссий или споров. Узнайте больше о карьере в MFT.

Групповая терапия

Сеансы групповой терапии обычно объединяют от полдюжины до дюжины клиентов и одного терапевта.Участники обычно сталкиваются с похожими проблемами, и им полезно взаимодействовать с терапевтом и видеть, как другие в группе решают те же проблемы.

Сбор комментариев от других людей с теми же проблемами может дать клиентам новую перспективу и помочь им стать лучше. Групповая терапия также полезна для тех, кто может чувствовать себя изолированным из-за своей проблемы.

Психодинамическая терапия

Психодинамическая терапия сосредоточена на глубоко укоренившихся причинах поведения. Например, поведение, основанное на воспитании человека или предыдущем жизненном опыте, которое продолжает влиять на его поведение в настоящее время.

Цель состоит в том, чтобы найти и принять самосознание и понимание того, как прошлые события влияют на поведение в настоящем. Это может помочь людям понять источник их эмоционального расстройства, обычно путем изучения мотивов, потребностей и защит, о которых они не подозревают.

Как обычно работает разговорная терапия

Психотерапию часто называют «лечением разговором», потому что в ней используются разговоры, а не лекарства.

Хотя курс лечения психотерапией может длиться до года, некоторым клиентам требуется всего несколько сеансов для решения конкретной проблемы.Сеансы длятся от сорока пяти минут до часа, один раз в неделю, и следуют тщательно структурированному процессу.

Сеансы могут быть индивидуальными, парами или группами. Техники различаются и могут включать другие формы общения, такие как драматизация, рассказывание историй или музыка и танец.

В долгосрочной психотерапии есть процесс знакомства с психологом, и терапевт может захотеть провести некоторую общую оценку. Эти оценки могут помочь им определить общие проблемы, которые затем могут помочь в лечении.

Вы и ваш психолог исследуете свои проблемы в разговоре. Для некоторых клиентов просто свободно говорить о проблеме — это уже облегчение. Когда вы начнете лечение, психолог поможет вам понять, что вас расстраивает.

После оценки следует этап решения проблемы. Вы будете работать со своим терапевтом, чтобы найти различные способы поведения, мышления и управления своими чувствами. Терапевт может поощрять ролевые игры нового поведения во время занятий и назначать домашнее задание для отработки новых навыков.

Возможно, ваш психолог предложит привлечь других. Если у вас проблемы в отношениях, вам может помочь присоединение к вам супруга или друга. Точно так же человек, испытывающий трудности с воспитанием, может захотеть привести сюда своего ребенка.

Медленное решение проблемы — цель психотерапии. Частью этого решения является обучение навыкам преодоления трудностей. Вы научитесь различать ситуации, которые нельзя изменить, и те, которые вы можете. Вы будете использовать это, чтобы сосредоточиться на исправлении вещей, которые находятся под вашим контролем.

Преимущества психотерапии

Каждый пациент или клиент получит различные преимущества от психотерапии в зависимости от их индивидуальных диагнозов и планов лечения.

Одно из основных преимуществ психотерапии — дать клиентам возможность поговорить. Работа с кем-то может помочь вам найти новый взгляд на проблемы и помочь вам найти решение.

Клиенты лучше понимают себя, свои цели и ценности, а также помогают им развивать навыки для улучшения отношений.

Краткосрочная или долгосрочная терапия может помочь людям преодолеть определенные проблемы, такие как фобия или расстройство пищевого поведения.

Но, если психотерапия работает, клиент должен быть вовлечен и усердно работать во время сеанса, а также между сеансами.

Сотни исследований показали, что психотерапия помогает людям вносить позитивные изменения в свою жизнь.

Эти исследования показывают, что около 75 процентов людей, занимающихся психотерапией, получают хоть какую-то пользу.

Психотерапия может помочь вам справиться с эмоциями, вызванными проблемами или триггерами, даже если они не травмируют или не изменяют жизнь.

Он также может предложить уникальные методы решения проблем, которые помогут вам справиться с депрессией, тревогой и зависимостью.

Человеку не нужно проходить через что-то изменяющее его жизнь, чтобы получить пользу от терапии. Встреча с терапевтом позволяет вам увидеть, как вы кажетесь другим людям, получить обратную связь о своих чувствах и предложить понимание того, как негативные эмоции влияют на вашу жизнь.

Терапия может помочь вам разработать стратегию преодоления трудностей. Разговор с терапевтом позволяет взглянуть на любую проблему под другим углом.

Когда психотерапия может быть неэффективной

Хотя существуют исследования преимуществ психотерапии, недостаточно доказательств, чтобы подтвердить, что любая психотерапия может быть полезной.

На самом деле, есть некоторые профессионалы, которые предполагают, что определенные виды психотерапии могут быть вредными. Скотт Лилиенфельд, профессор психологии Университета Эмори, написал в журнале Perspectives on Psychological Science , «…. полевые работники должны иметь возможность согласиться с тем, что «следует избегать лечения, которое потенциально может причинить вред, или, в случае лечения, которое дает как положительный, так и отрицательный эффект, применять только с осторожностью» ».

Среди этих потенциально вредных методов лечения — облегченное общение, разбор критических стрессовых ситуаций, тренировочные лагеря для расстройств поведения, методы восстановления памяти, психотерапия, ориентированная на диссоциативное расстройство личности, терапия привязанности, консультирование во время обычной утраты и экспрессивно-эмпирическая психотерапия.

Однако сколько доказательств необходимо для того, чтобы метод лечения был признан вредным?

Питер Фонаги, профессор клинической психологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и практикующий психоаналитик, говорит, что это «сложная проблема», и предупреждает, что, хотя идея запрета вредного лечения в принципе приветствуется, «… у вас есть быть очень, очень осторожным, чтобы указать, в каких группах лечение причиняет вред, и чтобы испытание, на котором оно основано, было проведено так же тщательно, как и в случае лечения, основанного на доказательствах ».”

Заключение

Хотя некоторые говорят, что, безусловно, существуют некоторые вредные виды психотерапии, общее мнение заключается в том, что основные методы психотерапевтического лечения действительно дают надежду людям с проблемами или расстройствами.

Если вы боретесь с депрессией, тревогой, зависимостью, горем, посттравматическим стрессовым расстройством или любой другой проблемой, психотерапия может стать эффективным инструментом, который поможет вам справиться и двигаться вперед.

Связь с клиентами — Консультации сегодня

Современные модели и методы консультирования так же разнообразны и разнообразны, как и консультанты и клиенты, которые их используют.У большинства консультантов есть определенная теория, метод или школа мысли, которую они принимают, будь то когнитивно-поведенческая терапия, терапия, ориентированная на решение, основанная на силе, целостное здоровье, ориентированная на человека, Адлериана или другое. Тем не менее, все эти подходы и техники имеют по крайней мере одну общую черту — их потенциальная эффективность, вероятно, будет подавлена, если консультанту не удастся построить прочный терапевтический альянс с клиентом.

Важность терапевтического альянса не нова.В 1957 году Карл Роджерс написал статью в журнале Journal of Consulting Psychology , в которой описал факторы, которые он считал необходимыми для достижения конструктивного изменения личности с помощью терапии. Четыре из шести пунктов напрямую касались взаимоотношений клиент-терапевт. Роджерс утверждал, что терапевт должен:

• Будьте искренне вовлечены в терапевтические отношения
• Безоговорочно положительно относиться к клиенту
• Сочувствовать клиенту
• Четко выразите свое отношение

За десятилетия, прошедшие после публикации статьи Роджерса, многие другие исследования изучали терапевтический альянс.В 2001 году всеобъемлющее исследование, опубликованное в журнале Psychotherapy , показало, что сильный терапевтический альянс более тесно коррелирует с положительными результатами для клиентов, чем любые конкретные лечебные вмешательства.

Итак, что представляет собой терапевтический альянс?

«Большинство ученых, пишущих о терапевтическом альянсе, описывают его как фактор взаимоотношений в консультировании, который включает три аспекта: достижение консенсуса между консультантом и клиентом, сотрудничество в решении задач, связанных с консультированием, и эмоциональная связь», — объясняет член Американской ассоциации консультантов Джон Соммерс-Фланаган. .«Лучший способ сформировать и укрепить альянс — это конкретное поведение консультанта, которое способствует этим трем« альянсовым »измерениям. Сосредоточение внимания на этих аспектах помогает укрепить терапевтические отношения ».

«Например, достижение консенсуса или согласия включает в себя пристальное внимание к страданиям и надеждам клиента, а затем способность сформулировать это беспокойство и надежду обратно своему клиенту», — говорит Соммерс-Фланаган, автор и доцент Департамента образования консультантов. в Университете Монтаны.«Это может произойти с любой теоретической ориентацией. Для когнитивно-поведенческого терапевта это может включать совместное создание списка проблем. Для более экзистенциально ориентированного консультанта это может включать в себя вопрос клиента: «Чего вы хотите?», А затем мягкое исследование множества нюансов того, как ваш клиент отвечает на этот вопрос ».

«Сотрудничество по вопросам, связанным с консультированием, может включать практически любую задачу, которая четко описана и которую клиенты понимают как связанную с их проблемами или целями», — продолжает он.«Это может включать в себя все: от изучения социального анамнеза до процедуры прогрессивной мышечной релаксации».

«Эмоциональная связь между консультантом и клиентом различна для каждого уникального консультанта и клиента», — говорит Соммерс-Фланаган. «Это может быть сострадательное или сочувственное слушание или юмор, или просто сидение вместе, пока клиент испытывает сильные эмоции, или предоставление клиентам положительной и поддерживающей обратной связи».

Сила отношений

Хотя может быть почти невозможно найти консультанта, который не согласен с тем, что связь с клиентами важна, чрезмерная зависимость от техники и методов по-прежнему является распространенным искушением для многих профессионалов.

«Консультанты влюблены в свои методы и методы вмешательства», — с сожалением говорит член ACA Джеффри Коттлер. «Мы с жадностью покупаем книги и посещаем семинары в надежде на следующий величайший прорыв».

Коттлер ценит, какие исследования доказательной практики и многообещающих теорий могут внести вклад в совокупность знаний профессии консультанта. В то же время он утверждает, что конкретные техники не так важны для терапевтического процесса, как думают некоторые практикующие.

«Я могу припомнить несколько случаев, либо из научных исследований, либо из моей собственной практики, в которых клиенты сообщали, что это была какая-то особая техника или вмешательство, которое им наиболее помогло», — говорит Коттлер, плодовитый автор, исследователь и профессор консультирования в Калифорнийский государственный университет, Фуллертон. «Вместо этого они так часто говорят, что чувствуют себя услышанными, понятыми и оцененными их консультантом. Они много говорят о силе отношений ».

«[Очевидно] во многих случаях клиентам нужно гораздо больше, чем просто чувствовать себя понятыми или пользоваться преимуществами уважительного и благоприятного союза», — добавляет он.«Тем не менее, без основы конструктивных отношений все остальное, что мы делаем, не будет работать очень хорошо или длиться очень долго».

В конце концов, один из ключей к эффективному решению проблем клиента — сначала понять эти проблемы в контексте клиента.

«Для консультанта очень важно узнать мировоззрение клиента, чтобы укрепить сотрудничество в процессе консультирования», — говорит член ACA Джеффри Гутерман. Когда консультанты диагностируют проблему и применяют предписанный метод лечения без предварительного обсуждения проблем и целей клиента, они, скорее всего, столкнутся с сопротивлением, объясняет Гутерман, лицензированный консультант по психическому здоровью (LMHC) в Форт-Лодердейле, Флорида, и автор книги Mastering the Art of the Art-Focused Consulting , опубликованной ACA.

Также трудно добиться истинных изменений, если консультант не прислушивается к тому, что хочет клиент , а не к тому, что, по мнению других людей, нужно клиенту, говорит Гутерман.

В частности, он вспоминает одного клиента. «У меня был случай с 71-летним мужчиной, злоупотребляющим алкоголем, который упорно сопротивлялся попыткам нескольких специалистов в области психического здоровья, родственников и друзей заставить его пойти в Анонимные Алкоголики (АА). У него была долгая история алкоголизма, но он все время настаивал, что не верит в высшую силу.Другие профессионалы сказали ему: «Это не обязательно должно быть религиозным; это могло быть духовным ».

Вместо того, чтобы отклонить возражения этого человека против А.А., Гутерман нашел время, чтобы выслушать и попытаться понять, откуда он пришел. По словам Гутермана, клиент ранее пробовал программы лечения, которые следовали модели АА, но в конечном итоге он всегда снова пил. «Когда его направили ко мне, я решил, что он атеист и что это мировоззрение было определяющим в его жизни», — отмечает Гутерман.«Это было главным препятствием на пути к лечению».

Гутерман направил клиента на программу, в которой использовался светский подход к лечению, вместо того, чтобы просить выздоравливающих сосредоточиться на высшей силе. Мужчина чувствовал, что Гутерман его одобряет и его выслушивает, и охотно принял направление на лечение.

Гутерман говорит, что люди, борющиеся со злоупотреблением алкоголем или наркотиками, нередко отвергают идею зависимости и, таким образом, не желают рассматривать воздержание. По его словам, некоторые клиенты обращаются за лечением только для того, чтобы контролировать свое употребление алкоголя, и в соответствии с моделью АА этим людям будет отказано.Хотя, по словам Гутермана, людям, которые борются со злоупотреблением алкоголем, может быть лучше вообще не пить, если клиент не готов рассмотреть этот вариант, он считает, что консультанту лучше решить, какую цель преследует клиент готовы к работе, например, контролировать потребление алкоголя. В противном случае клиент может вообще отказаться от лечения, а это значит, что ему или ей вообще не будет никакой помощи. Но если консультант встречает клиента там, где он или она, всегда есть возможность что-то изменить, говорит Гутерман.

Комната для клиентов

«Это трудный урок для усвоения — дать клиенту пространство для проведения сеанса там, где он или она хочет, и в том темпе, в котором он или она чувствует себя комфортно», — говорит член ACA Ольга Гонителлис, LMHC в Нью-Йорке. Город. «Это требует, чтобы терапевты бросили вызов своей автоматической тенденции руководить сеансом и [вместо этого] подходили к определенным темам только тогда, когда клиент открыл дверь».

Обеспечение клиентского пространства при одновременной попытке наладить общение и, в конечном итоге, альянса, иногда требует от консультанта немного творчества и большого терпения, отмечает Гонителлис.

«Девушка-подросток пришла ко мне после госпитализации в психиатрическую больницу из-за суицидальных мыслей», — вспоминает она. «В течение первых трех-четырех сеансов она отказывалась говорить об инциденте, минимально смотрела в глаза и играла со своим мобильным телефоном во время сеанса, неоднократно заявляя, что ей не нужна терапия».

Изначально Гонителлис попеременно давал девушке возможность молчать и подтверждал ее эмоции, но клиент оставался отстраненным.

«В следующий раз, когда она пришла, я принес несколько журналов, клей и ножницы», — говорит Гонителлис.«Я сказал ей:« Я знаю, что ты не хочешь разговаривать, и меня это устраивает. Но вместо того, чтобы просто сидеть здесь в тишине следующие 45 минут, может быть, мы сможем вместе просмотреть эти журналы, вырезать картинки, которые нам нравятся, и создать коллаж. Тебя это устраивает? » И она кивнула. Ее аффект и уровень энергии резко изменились, когда она стала более живой и живой. Мы провели сеанс в словесном молчании, но при этом говорили с помощью нашей подборки изображений ».

На следующем сеансе девушка больше смотрела в глаза и выглядела более комфортно.На последующих сеансах она продолжала становиться более расслабленной и менее настороженной. «Кажется, что предоставление ей другого способа связи было значимым и символическим для желания пойти ей навстречу», — говорит Гонителлис.

Для Клейтона Мартина встретить клиентов на полпути было немного сложнее, от него требовалось не обращать внимания на враждебность и, в некоторых случаях, даже на предметы домашнего обихода. Мартин, член ACA, начал свою карьеру с предоставления консультаций на дому в рамках программы общественного здравоохранения в Форт-Лодердейле, финансируемой Medicaid.Его клиентами были проблемные молодые люди, которые получали консультации только по настоянию родителей или другого авторитетного лица. И эти подростки определенно не хотели, чтобы Мартин оставался в своих домах.

«Когда я вошел в дом, молодые люди подходили ко мне с кочергой, — вспоминает он. «У меня были дети, которые проявляли крайнее сопротивление. Я был восьмым консультантом, пришедшим в дом … где семь консультантов, которые предшествовали мне, просто погрозили пальцем этому ребенку или были полностью оторваны от мировоззрения [клиента] и просто пытались навязать дисциплину.”

Вместо того, чтобы запугать, Мартин попытался понять, что стоит за бравадой и гневом каждого клиента. «Первый шаг, когда вы входите в дом, и этот ребенок демонстрирует крайнее сопротивление, ругает вас, преследует вас или просто игнорирует вас, — это просто кататься с ним», — говорит он. «Прими это, не показывай никакого страха и не показывай никакого гнева».

Мартин попытался взглянуть на ситуацию с точки зрения подростков. «Они могли быть созданы, чтобы не доверять авторитетным лицам или помощникам.Вместо того, чтобы позволить себе быть сбитым с толку бурной реакцией, [я] принял бы то, что они делали, как естественную и понятную личную защиту », — говорит он.

Когда дело доходит до подростков, говорит Мартин, консультанты не могут имитировать чувство принятия или желание понять их истории. Он говорит, что подростки знают, когда им лгут. «Неискренность — это кровь для молодого клиента. Они знают, когда кто-то искренен, и они знают, когда кто-то не искренен », — отмечает Мартин.

Возвращение к роли авторитетного лица или выдача «совета» по сценарию — верный способ потерять (или никогда не завоевать) доверие этих клиентов, — говорит Мартин. «Но если вы можете просто стоять и позволить им взорваться, как ураган, не показывая страха, показывая принятие того, что они чувствуют, в конечном итоге [большинство из них] придут в себя», — говорит он. «Они увидят, что вы здесь не для того, чтобы погрозить им пальцем, что вы не собираетесь обращаться с ними в детских перчатках или с определенного расстояния, потому что вы их боитесь, и они откроются.”

Подтверждение, принятие и наделение полномочиями

Еще одна важная часть открытия молодых клиентов — это заставить их почувствовать себя услышанными и понятыми, — говорит Мартин. «Следующая часть этого процесса для меня — подтвердить их историю. [Я скажу что-нибудь] типа: «Эй, это очевидно, что тебе не нравится, что я здесь. Не могу сказать, что виню тебя. Если бы в мой дом вошел какой-нибудь странный парень, которого выдумала моя мама, потому что я веду себя неправильно, я бы тоже не хотел, чтобы он был там.Мне просто интересно, можете ли вы рассказать мне немного о некоторых консультантах, которых вы, возможно, видели в прошлом, или о вещах, которые привели к тому, что ваша мама подумала, что мне нужно быть здесь ».

Утверждение и принятие являются необходимыми частями любого терапевтического вмешательства, независимо от популяции клиентов, — отмечает Гонителлис. «Оставьте место для обратной связи [и] продолжайте проверять время от времени», — призывает она. «Предоставляя клиентам место для обратной связи о процессе консультирования, терапевт демонстрирует принятие искренних чувств клиента, хороших или плохих.Просто задайте такой вопрос, как «Как у нас дела?» Или «Полезны ли эти сеансы?», — это дает клиентам возможность выразить себя, передавая сообщение о том, что их реакции, положительные или отрицательные, будут услышаны и уважены ».

Лорен Островски, лицензированный профессиональный консультант и член ACA из Поттстауна, штат Пенсильвания, соглашается. «Познакомьтесь с клиентом там, где он есть», — говорит она. «Это верно, даже если это означает потратить пять минут на важные для клиента темы, которые могут не иметь прямого отношения к причинам, по которым они приходят на консультацию.”

Позволение клиентам отклониться от предписанного курса и коснуться этих второстепенных — но лично важных — вопросов может помочь клиентам почувствовать, что консультант видит в них нечто большее, чем просто набор симптомов или диагноз, — говорит Островски. Кроме того, эти касательные часто раскрывают важную информацию о клиенте и расширяют его возможности во время сеанса, что может еще больше укрепить терапевтический альянс, говорит она.

Энтузиазм от работы может быть благом и для отношений консультант-клиент.«Мне нравится работать с проблемной молодежной клиентурой, — говорит Мартин. «Мне нравится работать с детьми, которые собираются прийти к вам с каминным покером и великолепно выругаться на первом занятии, потому что … если у вас есть хорошие отношения с этими парнями, соответствующий опыт и огонь для работы с этой клиентурой, с ними можно делать удивительные вещи ».

Наезд на блокпосты

Но иногда, несмотря на попытки выразить уважение, одобрение и пространство, клиент и консультант по-прежнему не нажимают.Не пора ли бросить полотенце, когда и клиент, и консультант разочарованы?

Не обязательно, говорит Гутерман, который повторяет, что важно сначала узнать точку зрения клиента. В таких ситуациях он рекомендует консультантам снова спросить себя, сделали ли они все возможное, чтобы полностью понять мировоззрение клиента.

Если проблема не в этом, Гутерман предлагает оценить темпы проведения консультаций. «Вы ходите с клиентом? Все клиенты разные, и некоторые предпочитают не торопиться », — говорит он.«Вы [консультант] можете быть сосредоточены на решении, но если вы будете действовать слишком быстро, клиент, который очень сосредоточен на проблеме, может подумать, что проблема ускользает от него».

Даже консультанты, которые усвоили мировоззрение клиента, могут забыть, что в конечном итоге ответственность лежит на клиенте. Клиент определит цели, которых он хотел бы достичь.

«Позвольте клиенту определять, что наиболее важно», — советует Островски. «Иногда то, что консультанту кажется незначительным, может быть самым важным элементом того, что происходит в жизни клиента прямо сейчас.”

Также может быть полезно, как для укрепления терапевтического альянса, так и для терапевтического прогресса, периодически менять точку зрения, говорит Островски. Хотя клиент, скорее всего, приходит на консультацию, потому что он или она недовольны или хочет что-то изменить, большинство клиентов могут думать о чем-то в своей жизни, что идет хорошо, говорит она. «Позвольте некоторому положительному обсуждению», — предлагает Островски. «Думая о том, что идет хорошо… может стать трамплином для обсуждения сильных сторон, которые могут помочь в тех областях их жизни, которые они хотели бы изменить.”

Другой подход, который может принести пользу терапевтическому альянсу, — это тонкое напоминание клиентам, что консультанты тоже люди, чьи жизни и интересы выходят за рамки офиса, — говорит Островски. Например, краткий разговор о фильме, который клиент недавно посмотрел, может быть безопасным способом наладить или укрепить взаимопонимание, отмечает она. Некоторые консультанты могут отказаться от этих коротких личных перерывов, но Островски считает, что они помогают наладить контакт с клиентами. «Есть ли какой-то вред в том, чтобы потратить меньше минуты на обсуждение того, насколько громким был фейерверк Четвертого июля в этом году?» она спрашивает.

В случаях отсутствия терапевтического альянса всегда возникает соблазн посмотреть на клиента как на источник проблемы, но консультанты также должны смотреть в зеркало, говорит Гутерман. «Мы всегда говорим нашим клиентам, что вы можете изменить только себя. Это относится и к нам, советникам », — утверждает он. «Если мы не поддерживаем связь с нашими клиентами, что мы можем сделать по-другому?»

Чрезвычайная стойкость

Гутерман, однако, признает, что особенно трудно установить контакт с клиентами, которым было поручено консультирование.Эти клиенты, которых суд обычно направляет на терапию из-за того, что в прошлом они подвергались жестокому обращению с родителями или супругами, или потому, что у них есть проблемы с гневом или злоупотреблением психоактивными веществами, просто не хотят там находиться.

Подобно тому подходу, который Мартин использовал со своими рассерженными клиентами-подростками, Гутерман считает, что в таких случаях лучше всего сразу перейти к делу. «Обычно лучше всего присоединиться к клиенту и сказать:« Да, я понимаю, что ты не хочешь быть здесь. Я бы тоже не стал.Но раз уж вы здесь, над чем вы хотите работать? »… Важно укреплять сотрудничество, а не создавать сопротивление», — подчеркивает Гутерман.

Еще одна часть расширения сотрудничества с клиентами и, таким образом, укрепления терапевтического альянса, заключается в демонстрации консультантами знания и уважения разнообразия и мультикультурализма. Понимание и понимание культуры клиента может сыграть важную роль в подходе консультанта.

Например, жестокие родители, которых направляют на консультацию по решению суда, могут подумать, что нет ничего плохого в том, чтобы ударить своих детей.Это может быть связано с тем, что родители происходят из среды или культуры, в которой избиение является приемлемой формой наказания или дисциплины. Независимо от рассуждений родителей, консультант вряд ли сможет изменить это мышление.

«Если вы говорите, что бить никогда не нужно, вас отключат», — говорит Гутерман. «Итак, вы спрашиваете:« Какова ваша цель? »И часто они говорят:« Снять этих людей с моей спины ».

Гутерман затем резюмирует реальность ситуации: если они снова ударит своих детей, их дети будут отобраны у них.Это побуждает родителей позволить Гутерману научить их другим способам воспитания своих детей.

Однако в некоторых случаях консультанты могут обнаружить, что они не могут заставить не желающего клиента сделать это, несмотря на то, что они применяют все свои навыки.

«Я был в ситуациях, когда исчерпал весь свой набор инструментов», — признается Мартин. «Следующее, что я сделаю, это подойду к родителям и скажу:« Они [ребенок] не готовы к консультированию. Может быть, они готовы к иному вмешательству — программе дикой природы или чему-то подобному — но сейчас они не готовы к консультированию.’”

Мартин затем давал родителям свою карточку и предлагал им позвонить ему, если ситуация изменится. «Я удостоверяюсь, что клиент всегда рядом, когда говорю им напрямую:« Если вы передумаете и окажетесь в таком месте, где, по вашему мнению, мы можем поработать вместе, пожалуйста, позвоните мне », — говорит Мартин.

Иногда родители все еще не хотели, чтобы Мартин прекращал консультации с их ребенком, поэтому Мартин продолжал возвращаться и делать все, что мог.

«У меня был ребенок, который дрался со мной и игнорировал меня в течение года», — вспоминает он.«У нас было два разговора, которые привели к некоторому терапевтическому эффекту, и в тот момент, когда он действительно сильно раздражался и много дрался в школе, я взял этого ребенка на экскурсию по альтернативной школе [для проблемных детей], и что оказался терапевтическим. Он решил, что не хочет идти в альтернативную школу, и внес некоторые коррективы в свое поведение. В конце концов, именно это и вывело его из терапии, потому что именно это заставило его перестать попадать в неприятности ».

«Итак, — говорит Мартин, — даже если то, что мы считали консультированием, не было эффективным, я смог сделать что-то, что дало положительный результат для этого парня.”

Постоянно бить стены, пытаясь установить контакт с клиентами, было непросто, признает Мартин, который в конце концов оставил свою работу домашнего консультанта и теперь работает с молодежью в центре наркозависимости. Но он не думает, что его усилия были напрасными.

«Каким-то образом, по форме или форме, я чувствую, что связан со всеми, даже с людьми, которые прекратили лечение на мне или обнаружили, что терапия в целом не увенчалась успехом», — говорит он.

Мартин считает, что один из своих первых наставников помог ему понять это.«Я пришел к ней с трудным случаем и спросил:« Что вы делаете с человеком, который не будет работать, с человеком, который сопротивляется всему? »- вспоминает Мартин. «И она сказала:« Вы принимаете то, что они делают, и принимаете то, что они делают в их личном путешествии, и вы сажаете семя и надеетесь, что оно откроется позже ».

Дух азарта

Мартин считает, что есть что-то — пусть даже маленькое — к чему он может подключиться на каком-то уровне с каждым клиентом, и это то, что мотивирует его возвращаться.

«Со всеми, с кем я советуюсь, независимо от того, насколько они меня презирают или сопротивляются, я стараюсь привнести в отношения дух возбуждения», — говорит он. «[Дух], которого я не могу дождаться, чтобы приехать и провести еще одну сессию с ними, потому что в них есть что-то, что меня интригует, что-то, что я хочу узнать, и есть кое-что, что я очень рад продолжить с ними».

«Я просто пытаюсь передать элемент принятия, воодушевления», — говорит Мартин.«Итак, независимо от того, какое поведение они проявляют, в них есть что-то действительно стоящее. … Как тот парень, с которым я дрался год. Он был сильным. Этот парень год держался за покерное лицо и не дрогнул. И это сделало его интересным для меня. Я хотел знать, как еще проявляется эта стойкость.

«И иногда мы разговаривали об этом [жесткости клиента], что вызывало у него половину улыбки. Мне хотелось бы думать, что он позже оглянулся на те разговоры и подумал: «Эй, может, этот парень что-то понял, и я могу использовать эту штуку, которая у меня есть, для другой цели.’”

В то же время Мартин предупреждает, что интерес консультанта к клиентам и их восхищение должны быть искренними, особенно с теми, кто вообще не хочет консультировать. «Если вы подделаете это, они почувствуют запах и будут ненавидеть вас больше, чем когда-либо», — говорит Мартин.

В конце концов, подлинное желание и решимость консультанта установить связь могут быть в основе терапевтического альянса.

«Может быть, я молод и наивен, но я думаю, что в любом клиенте действительно можно найти что-то интригующее, выгодное или приятное», — утверждает Мартин.«Если копнуть достаточно сильно, вы найдете в этом ребенке что-то такое, что заставит вас вернуться на следующей неделе. И как только они почувствуют это в тебе, это изменит правила игры, как никто другой ».

****

Джеффри Коттлер и Ричард Балкин выступят с основным докладом на тему «Сила взаимоотношений в консультировании — и жизнь консультанта» на конференции и выставке ACA в Орландо, Флорида, в марте.

****

Чтобы связаться с людьми, опрошенными для этой статьи, электронная почта:

****

Лори Мейерс — старший автор журнала Counseling Today .Свяжитесь с ней по телефону [email protected] .

Письма в редакцию: [email protected]

****

Теории консультирования сходятся: человек, клиент, терапевт

Установление теоретической ориентации в качестве консультанта жизненно важно при работе с клиентами, занимающимися психическим здоровьем. Это общеизвестно, потому что любому хорошо подготовленному профессионалу нужна основа для работы.

Как профессиональный консультант, человек должен знать, как реагировать на различные сложные индивидуальные и семейные проблемы, поведение и эмоции.Если консультант не знает, как отвечать клиенту, он может показаться клиенту некомпетентным. На самом деле консультант может быть некомпетентным в этом конкретном вопросе. Однако большинство теорий предполагают, что консультанты компетентны решать большинство основных жизненных проблем, которые возникают у клиентов в терапевтических отношениях. Следовательно, знание и хорошая подготовка в определенной теории может повысить компетентность и уверенность консультанта при работе с нуждающимися клиентами.

Новый студент консультирования может задаться вопросом: «Каков процесс адаптации моей собственной теории консультирования?» Лично я могу проследить свою теоретическую ориентацию до нескольких факторов, которые включают, но не ограничиваются жизненным опытом, личными убеждениями и ценностями, взглядами на то, как меняются люди, моей собственной работой в индивидуальной терапии и профессиональным опытом работы с различными группами клиентов. Эти направления включают личностно-ориентированную терапию, когнитивно-поведенческую терапию (КПТ), краткую психодинамическую терапию и мотивационное интервью.

Теоретическая ориентация изначально сформировалась из моего жизненного опыта. Часть моего жизненного опыта выросла в доме с родителями, которые большую часть своей жизни работали в сфере оказания помощи. Мой отец был пастором более 40 лет и основателем и директором частной школы в течение 13 лет, в то время как моя мать служила секретарем в обеих этих сферах.

Некоторые из моих ранних воспоминаний связаны с наблюдением за моим отцом, моделирующим навыки межличностного общения среди прихожан, которым он служил.Некоторые из этих людей были особенно трудными. Он говорил мне: «Кейт, тебе просто нужно любить их и принимать такими, какие они есть. В конце концов, эта любовь и принятие дойдут до них. Все дело в отношениях «.

Точно так же Карл Роджерс, основатель личностно-ориентированной терапии, засвидетельствовал, что необходимые условия для терапии содержатся исключительно в самих терапевтических отношениях. Из этих отношений возникают по крайней мере шесть конкретных условий, включая безусловное позитивное отношение, искренность и сочувствие, о чем говорится в популярном тексте теорий «Системы психотерапии: транстеоретический анализ » Джеймса Прочаски и Джона Норкросса.Я бы сказал, что есть отличный шанс, что если бы мой отец был жив сегодня, он отождествил бы себя с Роджерсом в том, что касается того, как меняются люди.

На протяжении всей моей жизни мне удавалось проверять эту «теорию», поскольку я общался с другими людьми и наблюдал за тем, как люди меняются. Я заметил, что на самом деле люди меняются в зависимости от того, как люди к ним относятся. Изначально я изучил свою собственную версию «личностно-ориентированной терапии» через моделирование отношений у моего отца, но позже я узнал, что отношения — не единственный необходимый ингредиент для оказания помощи в профессии консультанта, хотя они и остаются основополагающими. один.

Другая теоретическая ориентация, с которой я себя идентифицирую, — это когнитивная терапия, также обычно называемая когнитивно-поведенческой терапией. КПТ утверждает, что эмоции и поведение часто вызываются или производятся мыслями. Другими словами, если человек находится в депрессии или тревоге, то у этого человека есть определенные когнитивные ошибки или искажения, которые вызывают у него депрессию или тревогу. Например, человек, испытывающий сильное беспокойство и панические атаки, может иметь общие мысли, такие как «Я умру» или «Я не справлюсь с этим!» Противодействуя когнитивной ошибке и заменяя ее более реалистичной мыслью («Это неудобно, но пройдет само по себе» или «Это сложно, но я могу справиться с этим»), человек уменьшит или даже устранит беспокойство. полностью.

Я идентифицирую себя с этой терапией в основном из-за моей собственной психотерапевтической работы. Я могу подтвердить эффективность КПТ в своей жизни. Например, я узнал, что мои внутренние мысли о том, что «должен» («я не должен был быть таким» или «я должен был сделать это») усиливают мою личную тревогу. Я понял, что, увеличивая собственное осознание мыслей, я мог идентифицировать свои когнитивные искажения, которые были нереальными или даже полностью ложными. Когда я научился лучше осознавать свои мысли, это помогло мне значительно уменьшить беспокойство.

Я также ощутил важность того, что мои убеждения менялись с годами, и то, как это повлияло на мою эмоциональную и поведенческую жизнь. С духовной точки зрения мои мысли и убеждения о Боге, себе и других также изменили мое отношение к этим важным аспектам моей жизни. Например, раньше я придерживался мнения, что Бог ожидал совершить добрые дела, чтобы получить Его любовь и принятие. Однако, столкнувшись с этой «духовной когнитивной ошибкой», я смог освободиться от серьезного беспокойства, имевшего духовную основу.

В своей терапевтической работе с различными группами клиентов я также обнаружил, что полезно противостоять их образцам мыслей и убеждений и исследовать, как они влияют на их другие эмоциональные проблемы. Например, я работал с клиентом, у которого было умеренное или сильное беспокойство, которое часто приводило к паническим атакам и рвоте. Клиент сказал: «Я не могу понять, почему у меня тревога. Дела в жизни идут хорошо ». Другими словами, он не считал, что у него есть какие-либо внешние или жизненные обстоятельства, вызывающие беспокойство, и поэтому был озадачен.Я поручил клиенту вести дневник мыслей, в который он будет регулярно записывать свои мысли, особенно в периоды повышенной тревожности. После двухнедельного дневника он сказал, что понял, что во время беспокойства у него возникали следующие мысли: «Я не могу справиться с этим» и «Если это произойдет, то я не буду хорошим мужем, и это будет невыносимо. ” Клиент был удивлен, что эти мысли проявились во время тревоги, и его осознание возросло. Мы исследовали некоторые когнитивные перестройки вокруг этих мыслей, и он смог сформировать более реалистичные мысли и убеждения в данной ситуации.Четыре недели спустя он сообщил, что со времени нашего сеанса не испытывал каких-либо серьезных приступов тревоги или панических атак. Это был первый раз за год, когда он избавился от беспокойства. Благодаря подобному личному и профессиональному опыту сегодня я твердо отождествляю себя с КПТ.

Когда я читал свой учебник по теории психодинамической терапии, я должен признать, что был немного удивлен. После почти 11 лет работы в области психического здоровья я подумал, что укрепил свою теоретическую ориентацию.Затем я прочитал о следующих темах, которые, по мнению Прочаски и Норкросса, характеризуют краткую психодинамическую терапию:

• Акцент на прошлый опыт
• Сосредоточьтесь на выражении эмоций клиента
• Исследование желаний, фантазий и мечтаний клиента
• Упор на терапевтические отношения
• Исследование попытки клиента избежать проблем
• Сосредоточьтесь на межличностном опыте клиентов
• Выявление клиентских паттернов во взаимоотношениях

Я продолжал удивляться, читая о специфике терапевтического рабочего альянса.Этот альянс основан на сотрудничестве с клиентом в отношении целей терапии, консенсусе по лечебным задачам и связи в рамках профессиональных отношений. Этот союз, кажется, хорошо сочетается с моей склонностью к личностно-ориентированной терапии и темам Роджерса. Я также связался с принципом консенсуса в задачах лечения, потому что я всегда рассматривал информированное согласие как живой и непрерывный процесс с клиентом. Например, когда я прорабатываю научно обоснованное лечение посттравматического стрессового расстройства с пациентом с травмой, постоянное информированное согласие (определенные фазы лечения) является необходимым сотрудничеством для того, чтобы клиент постоянно чувствовал безопасность и доверие.Еще одна тема краткой психодинамической терапии заключается в том, что терапевты кажутся более эмпатичными, что похоже на традицию терапии, ориентированной на человека.

Последняя теоретическая ориентация, с которой я связан, — это мотивационное собеседование (МИ). Считается, что инфаркт миокарда относится к той же категории, что и другие методы лечения, ориентированные на человека. Он основан на навыках, связанных с сочувствием и теплотой, с упором на работу с клиентами, которые часто сопротивляются лечению. Первоначально он был разработан для устойчивых клиентов, которые получали лечение от наркозависимости.Четыре активных элемента ИМ — это выражение сочувствия, развивающееся несоответствие, катание с сопротивлением и поддержка самоэффективности.

Выражение эмпатии предполагает, что терапевт применяет навыки рефлексивного слушания, чтобы выразить искреннюю озабоченность клиентом и базовое понимание сообщения клиента. Развитие несоответствия связано с выявлением разницы между текущим поведением клиента и глубоко укоренившимися ценностями. Сопротивление подразумевает, что терапевт избегает любых споров с клиентом, потому что сопротивление клиента — это просто его или ее способ выразить амбивалентность.Поддержка самоэффективности предполагает, что терапевт изображает, что клиент способен к изменениям. Именно клиент несет ответственность за поиск собственного решения проблемы. Четыре важных навыка терапевтов, которые работают с ориентацией на ИМ, — это открытые вопросы, утверждение, резюме и рефлексивное слушание. С моей клинической точки зрения, полученной во время работы с военнослужащими, я обнаружил, что МИ помогает ветеранам в постановке собственных целей лечения. Я также считаю, что МИ полезен в качестве модели супервизии, и я с радостью использую его в своих докторских исследованиях, руководя аспирантами, консультирующими студентов.

Учитывая мою ориентацию на различные теории консультирования, я спрашиваю себя, являюсь ли я интегративным терапевтом, который целенаправленно работает с теоретическими системами, или я просто выбираю так, как я предпочитаю, без какого-либо обоснования своего выбора. Мне хотелось бы верить, что я больше отношусь к интегративному терапевту, который целенаправленно выбирает общие черты между системами в отношении выбранных мной теорий. Однако я должен изучить это на более глубоком уровне, чтобы получить точный ответ.

Когда я размышляю об этом процессе, я обнаруживаю общие темы между терапиями личностно-ориентированного, мотивационного интервьюирования и краткой психодинамики относительно важности отношений, рабочего союза и помощи клиентам в достижении их собственных целей. Однако моя склонность к КПТ несовместима с другими методами лечения в некоторых из этих важных аспектов. Вместо того чтобы отношения были «концом всего, будь всем», КПТ ориентирована на мысли и то, как они влияют на поведение и эмоции.

Я считаю, что некоторые из моих несоответствий связаны с моей собственной работой в CBT и тем, как она мне помогла. Я на собственном опыте убедился в эффективности КПТ. Поэтому я интегрировал это в свой способ помощи другим. Мне помогли, поэтому я решаю помогать другим так же, как и я. Следовательно, моя интегративная ориентация частично основана на общих темах между терапиями, а частично — на моем личном опыте в рамках моей собственной терапевтической работы. Вот как я разрешаю это своего рода несоответствие в моей ориентации.

Каков процесс разработки собственной теории консультанта? Теория консультирования — это не то, что можно закрепить простым чтением учебника по теории и выбором из множества вариантов. Развитие теоретической ориентации начинается и усиливается личными размышлениями, чтениями, работой в области психического здоровья и жизненным опытом. Кроме того, его можно интегрировать, участвуя в индивидуальной терапии. Это происходит изнутри, особенно из убеждений и важных отношений консультанта.Он меняется со временем и зависит от личного роста или работы с различными группами населения. Консультанты не должны удивляться, если они отождествляют себя с определенной теорией, когда они возвращаются к этим теориям спустя годы. Я человек, клиент и терапевт, и я свидетельствую об этом процессе.

****

Кейт Дж. Майерс — лицензированный профессиональный консультант и докторант по обучению консультантов и супервизии в Университете Мерсер. Он также является интенсивно обученным терапевтом по десенсибилизации и переработке глазных движений и работает в Комитете по этике Американской консультативной ассоциации.Свяжитесь с ним по адресу [email protected].

Работа с проблемными клиентами в психотерапии.

Я всегда считал себя психологом, который предлагает пациенту безопасное пространство, чтобы войти, выгрузить все, что его беспокоит, на мой ковер и уйти, не задумываясь, чтобы я убрался. Иногда они продолжают носить с собой кусочки, но с каждым дополнительным сеансом мы можем вместе добраться до сути проблемы.

Я уверен, что все мы хотели бы иметь множество клиентов, которые приходят вовремя, готовы работать над своими проблемами, стабильно добиваются прогресса и вовремя платят (желательно наличными!).К сожалению, для большинства из нас это не факт жизни.

Терапия намного сложнее с клиентами, которых принуждают, сопротивляются или бросают вызов . Как правило, это клиенты, которые не обязательно готовы изменить свою жизнь, но были вынуждены сделать это судебной системой, системой защиты детей, их супругом или другим значимым лицом. Мы работаем с пациентами оси II, сердитыми родителями, находящимися в процессе развода, и пациентами, которые не хотят платить.

Когда такой клиент входит в наш офис, мы проявляем осторожность, возможно, даже боимся или избегаем решения проблем из-за страха реакции клиента .И в довершение всего, при принятии решений о том, как работать с трудными клиентами, существуют этические, юридические, клинические варианты и варианты управления рисками. Но и тяжелые пациенты нуждаются в доступе к терапии. Эта статья будет включать советы о том, как работать с непростыми клиентами, и советы, как при этом позаботиться о себе.

1. Определение степени готовности клиента

Если мы посмотрим на этапы, которые, как предполагают Прохаска и Норкросс (2001), происходят в терапии, мы можем поместить проблемных клиентов в стадию предварительного созерцания; эти клиенты, вероятно, не собираются меняться в обозримом будущем.

Следовательно, терапия должна быть меньше связана с изменением клиента, а больше с перемещением его на уровень созерцания шести стадий готовности к изменениям Прочаски и Норкросса (2001).

2. Предоставьте клиенту выбор

Отметьте любые терапевтические возможности для пациента.

Опишите возможные варианты направления терапии.

Это дает клиенту возможность принять обоснованное решение, а вовлекает его в процесс .Обязательно давайте прямую обратную связь здесь и сейчас, чтобы клиент узнал об их динамике.

3. Установить свод правил

Сначала поработайте со сложными клиентами, чтобы установить набор правил как часть плана лечения.

Вы не возражаете, если они кричат, или ваши стены тонкие, а соседи чувствительны? Поговорите об этом с клиентом, а затем запишите . «Я не буду повышать голос, и если я это сделаю, мой терапевт один раз напомнит мне, чтобы я понизил голос, и, если я не подчинюсь, может закончить сеанс.”

В вашем офисе не должно быть физического насилия в любое время. Клиент может взять тайм-аут в сеансе и уйти гулять на улицу, если он чувствует, что злится, но должен вернуться до конца сеанса для завершения.

4. Сосредоточьтесь на сильных сторонах клиента

Сосредоточьтесь на сильных сторонах клиента, потому что выявление и усиление этих сильных сторон уменьшит депрессию и повысит привязанность и оптимизм.

5. Не спрашивайте «Почему»

Старайтесь не задавать вопросы, которые начинаются с «Почему?»

Вас когда-нибудь засыпали знакомым на вечеринке множеством вопросов, большинство из которых начинались с «Почему»? Он автоматически заставляет человека защищаться. , и следующее, что вы знаете, вы имитируете внезапный грипп и пытаетесь как можно быстрее выбраться из группы.

Представьте себе, каково это пациенту, который зашел к вам в кабинет не по собственной воле. Они должны встретиться с незнакомцем, когда они не особенно этого хотят, рассказать этому незнакомцу все причины, по которым они должны находиться в этом офисе, и ответить на то, что должно казаться шквалом вопросов, не относящихся к их проблеме. Этот тип терапии заставит клиента автоматически занять оборонительную позицию, и это с самого начала создает трещину в терапии.

Бродский (2011) предполагает, что вместо того, чтобы задавать вопросы, терапевты делают утверждения, основанные на знаниях.Терапевт обычно знает, что чувствует клиент или что привело его к терапии (с этой группой), и, говоря об этом, может сократить разочарование. Четко сформулируйте наблюдения и транзакции. Терапевт может выразить словами то, что они наблюдают во время сеанса, или то, что они наблюдают об эмоциональном качестве обмена между собой и клиентом.

6. Обращайте внимание на поведение пациента

Помните, что микрокосм — это макрокосм. То, как они ведут себя с вами в терапевтическом кабинете, похоже, как они работают среди населения в целом в их повседневной жизни .

Это означает, что вам не обязательно сосредотачиваться конкретно на внешней проблеме, но вы можете сосредоточиться на отношениях здесь и сейчас и определить, что эти взаимодействия говорят о пациенте. «Джимми, я замечаю, что ты говоришь очень быстро и повышаешь голос, когда я говорю о твоем боссе, и это заставляет меня чувствовать, что ты злишься на то, что происходит на сеансе или на меня. Получаете ли вы такую ​​обратную связь от других людей в своей жизни? Вы чувствовали это раньше? »

Признавая наличие проблем в терапевтических отношениях и, да, используя некоторое нейтральное самораскрытие, клиент может начать переключать свои мысли на то, как он ладит с другими, и если это похоже.

7. Обеспечьте альтернативные конструкции

Помогите клиенту развить в своей жизни менее ограниченные конструкции. У них могут быть трудности адаптации, такие как поведенческие конфликты или нарушения закона, на которые у них нет другого ответа.

Предоставление им других эффективных конструктов, таких как напористость против гнева, дает клиенту больше возможностей. . Клиент не чувствует себя защищающимся, когда это происходит, потому что вы не пытаетесь избавиться от его проблемного поведения, а, скорее, предоставляете ему дополнительные способы справиться с жизненными проблемами.

8. Будьте внимательны к вопросам клиентов

Обращайте внимание, когда клиент начинает задавать много вопросов, поскольку, возможно, он пытается отвлечь внимание и сосредоточиться от своего собственного поведения, или это может быть диагностическим показателем того, что у клиента общая неспособность сосредоточиться или поддерживать общую образец избегания.

Причинно-следственные вопросы, вопросы о том, когда они поправятся, и вопросы, связанные с личными интересами, — все это может быть попыткой клиента переложить ответственность на вас, систему или другие .

9. Помните о своих убеждениях во время лечения

Помните, какие эмоциональные и личные убеждения вы привносите в лечение.

Эти убеждения могут стать самореализующимися, и лечение может потерпеть неудачу. Ваша индивидуальная система убеждений может настраивать клиента, и сложные клиенты могут определить, является ли ваше сочувствие фальшивым, за милю.

10. Практикуйте самообслуживание

Наконец, практикуйте заботу о себе, чтобы каждый день возвращаться к работе бодрыми и готовыми выполнять свою работу наилучшим образом.

Наличие сильной социальной сети — очень хороший способ защитить себя . Люди, с которыми вы можете посоветоваться, люди, с которыми вы можете искать надзора, заниматься хобби, читать, заниматься садоводством и заниматься спортом — все это способы убедиться, что вы можете отделить свою рабочую жизнь от своей семейной жизни.

Заключение

Уважительное слушание вашего клиента, обеспечение информированного согласия и вовлечение клиентов во все аспекты их планирования лечения будет иметь большое значение для построения взаимопонимания и превращения этого трудного клиента в человека, с которым вы можете добиться больших успехов.

И последнее, что нужно запомнить: независимо от того, насколько хорошими терапевтами мы считаем себя, мы не сможем помочь каждому, кто войдет в наш офис. Это нормально — ссылаться на кого-то, кто, по нашему мнению, подойдет лучше. Это обеспечит вам здравомыслие и позволит вам практиковаться в пределах своей области знаний.

Литература:
Бродский С. (2011). Терапия с принужденными и неохотными клиентами. Американская психологическая ассоциация: Вашингтон, округ Колумбия.
Прохасская, Ю.О. и Норкросс, Дж. К. (2001). Этапы перемен. Психотерапия, 38 (4), 443-448.

Хотите прочитать о том, как аспиранты могут справиться с «эмоциональным выгоранием» при работе с непростыми клиентами? Прочтите этот пост Миган Лейтон, доктор философии: «Выгорание в аспирантуре реально — вот симптомы».

Доктор Мишель Йеп-Мартин — психолог, утвержденный поставщик медицинских услуг и руководитель по оценке и лечению сексуальных преступников.В настоящее время она работает с Департаментом исправительных учреждений штата Аляска, предоставляя групповые и индивидуальные услуги сексуальным преступникам мужского и женского пола. Она также работает с Департаментом ювенальной юстиции, работая с несовершеннолетними, в отношении которых было вынесено судебное решение о сексуальных преступлениях. Доктор Йеп-Мартин работает в обществе и с заключенными в тюрьму правонарушителями вместе с сотрудниками службы пробации и другими общественными ресурсами, обеспечивая управление и лечение. Она опубликовала «Женщины, совершившие сексуальные преступления: современное обращение», «Относительные аспекты стилей совершения преступлений» и «Эффект терапевтического альянса».Доктор Йеп-Мартин — консультант Университета Сэйбрук и свидетель-эксперт судебной системы штата Аляска. Она также работает с теми, кто не получил судебного решения, работает с депрессией, тревогой, ожирением, парами и семьями.

Последние сообщения Мишель Йеп-Мартин, PsyD (посмотреть все)

Основные методы терапии

Популярная концепция терапии — это классическая терапия разговорами; клиент, кушетка и психолог с блокнотом и карандашом в руке. Хотя некоторые подходы действительно используют этот метод, существует множество видов терапии, которые могут использоваться, чтобы помочь клиенту преодолеть проблемы.Во всех случаях цель терапии — создать среду без осуждения, которая позволяет клиенту и терапевту работать вместе для достижения взаимно согласованного набора целей.

Ниже приведены лишь некоторые из множества доступных видов терапии.

Психоаналитическая терапия

Психоаналитическая терапия — один из самых известных методов лечения, но он также является одним из наиболее неправильно понимаемых потребителями психического здоровья. Основанный Зигмундом Фрейдом, психоаналитические терапевты обычно проводят время, слушая, как пациенты рассказывают о своей жизни, поэтому этот метод часто называют «разговорной терапией».»Лечащий врач будет искать закономерности или важные события, которые могут сыграть роль в текущих трудностях клиента. Психоаналитики считают, что детские события и бессознательные чувства, мысли и мотивации играют роль в психических заболеваниях и неадаптивном поведении.

Хотя у этого типа терапии есть много критиков, которые утверждают, что психоаналитическая терапия слишком трудоемка, дорога и в целом неэффективна, у этого лечения также есть несколько преимуществ. Терапевт предлагает чуткую и непредвзятую среду, в которой клиент может чувствовать себя в безопасности, раскрывая чувства или действия, которые привели к стрессу или напряжению в его или ее жизни.Часто просто разделение этого бремени с другим человеком может оказать благотворное влияние.

Когнитивно-поведенческая терапия

Когнитивно-поведенческие терапевты, как правило, сосредотачиваются на конкретных проблемах. Эти терапевты считают, что иррациональное мышление или ошибочное восприятие вызывают дисфункции. Когнитивный терапевт может работать с клиентом, чтобы изменить образ мышления. Этот тип терапии часто эффективен для клиентов, страдающих депрессией или тревогой.

Бихевиоральные терапевты работают над изменением проблемного поведения, которое было выработано годами подкрепления.Хорошим примером поведенческой терапии может быть терапевт, работающий с клиентом над преодолением страха высоты. Терапевт побуждал клиента постепенно преодолевать страх высоты на собственном опыте. Сначала клиент может представить, что стоит на крыше высокого здания или едет на эскалаторе. Затем клиент будет постепенно подвергать себя все большему и большему уровню своего страха, пока фобия не уменьшится или не исчезнет полностью.

Когнитивные и поведенческие подходы могут быть очень эффективными при лечении конкретных проблем.Часто когнитивный и поведенческий подходы сочетаются при лечении расстройства. Терапевт, лечащий клиента с социальной тревожностью, может помочь ему сформировать более точные модели мышления, а также сосредоточить внимание на конкретном поведении, таком как социальное избегание.

Групповая терапия

Групповая терапия — это форма психотерапии, при которой два или более клиентов работают с одним или несколькими терапевтами или консультантами. Этот метод является популярным форматом для групп поддержки, где члены группы могут учиться на опыте других и давать советы.Этот метод также более экономичен, чем индивидуальная психотерапия, и может быть эффективным при определенных типах проблем.

Люди, страдающие психическим заболеванием или проблемным поведением, часто чувствуют себя одинокими, изолированными или другими. Групповая терапия может помочь клиентам, предоставив группу сверстников, которые в настоящее время испытывают те же симптомы или вылечились от аналогичной проблемы. Члены группы также могут предоставить эмоциональную поддержку и безопасный форум для практики нового поведения.

10 способов, которыми терапевты могут укрепить терапевтические отношения

Согласно метаанализу 2012 года, 20% клиентов преждевременно прекращают терапию. Для многих решение бросить учебу мотивирует трудность открыться и делиться своими эмоциями.

Успешная терапия зависит от того, честно ли клиент делится своим опытом и поведением. Тем не менее, многие клиенты всю жизнь избегали или скрывали именно те вещи, которые им больше всего необходимо обсудить в терапии. Многие люди питают тайные мысли, чувства и стыд.Поделиться этим с незнакомцем, даже с терапевтом, может быть сложно. Терапевту требуется время, чтобы заслужить доверие клиента, и терапевтам не следует ожидать, что все клиенты сразу откроются.

Мэнди Рубин, лицензированный профессиональный консультант из Денвера, штат Колорадо, объясняет, как терапевты могут помочь клиентам почувствовать себя комфортно с самого начала их первого сеанса. «В начале терапии жизненно важно уравнять правила игры — открыто спросить клиента об ожиданиях от терапии и аккуратно исправить любую дезинформацию о терапевтическом процессе», — советует она.«Продолжайте эту открытость, рассказывая, как может разворачиваться процесс; начальные сеансы могут быть гораздо менее удобными, чем будущие».

Вместо того, чтобы считать клиентов, которые не хотят разговаривать, «трудными», терапевты должны разработать стратегии для создания более безопасной и благоприятной терапевтической среды. При наличии терпения и правильного подхода терапевты могут помочь своим клиентам открыто говорить о своей жизни.

Что заставляет клиентов чувствовать напряжение во время терапии?

Многочисленные проблемы могут вызывать у клиентов беспокойство или напряжение во время терапии.Некоторые из наиболее распространенных включают:

• Нежелание обращаться за лечением. Многие клиенты обращаются за лечением по чьей-то просьбе, например, партнеру. Если клиент обращается за лечением только из-за кого-то другого, он может не поверить в этот процесс или открыто поделиться своими чувствами. Клиенты, получающие лечение по решению суда, могут опасаться, что то, что они разделяют в терапии, будет передано третьим лицам, или они могут быть возмущены лечением. Дети могут беспокоиться, что терапевт на «стороне» их родителей или что терапевт не будет уважать их конфиденциальность.
• Диагноз психического здоровья клиента. Некоторые психические расстройства затрудняют доверие к терапевту. Человек, страдающий параноидальным бредом, может с трудом доверять терапевту или беспокоиться о том, что он агент третьей стороны. Клиент с посттравматическим стрессом (ПТСР) может бояться, что для того, чтобы рассказать свою историю, потребуется заново пережить свою травму.
• Плохая терапия в анамнезе. Некоторые терапевты неквалифицированы или жестоки. Клиент, который обратился к нескольким терапевтам за короткий период времени, возможно, испытал жестокое обращение или неэффективную терапию.Это может заставить их отказываться открываться снова, хотя решение дать терапию еще раз указывает на их надежду на другой результат на этот раз.
• Тревога и переживания терапевта. Клиенты с большей вероятностью прекратят терапию, если терапевт новичок или неквалифицированный. Новые терапевты могут испытывать тревогу во время терапии, и эти чувства могут влиять на их взаимодействие с клиентами, затрудняя общение для клиента. Некоторые терапевты не знают, как помочь клиентам раскрыться.Другие испытывают необычайную тревогу среди молчаливых клиентов или считают, что эти клиенты вызывают у них собственное чувство незащищенности или страхи неполноценности.
• Травма. История травмы может затруднить доверие клиента другим, в том числе терапевту.
• Язык тела терапевта. Клиенты не просто слушают то, что говорит терапевт. Они также наблюдают за языком тела терапевта на предмет признаков осуждения, дискомфорта или скуки. Если клиент думает, что терапевт не слушает или молча осуждает его, он может быстро отключиться.
• Страх осуждения. Бояться осуждения — это естественно, даже в терапии. Люди, обращающиеся за терапией, возможно, никогда никому не рассказывали о том, что обсуждают в терапии. Чтобы разогреться, нужно время, и очень важно, чтобы терапевт никогда не заставлял клиента чувствовать себя осужденным.
• Несоответствие клиент-терапевт. Не все терапевты подходят всем клиентам. Хотя терапевты и их клиенты не должны разделять одну и ту же личность или ценности, они должны быть в состоянии установить общую основу.Когда терапевт и клиент имеют радикально разные мировоззрения или подходы, может возникнуть несоответствие. Например, очень консервативный христианский клиент может опасаться осуждения очень либерального терапевта-атеиста, в то время как терапевт может не знать, как помочь клиенту жить в соответствии с их собственными ценностями.
• Дискомфорт в терапевтической среде. Тонкие проблемы с самой терапевтической средой могут затруднить раскрытие. Если в комнате тонкие стены, клиент может побеспокоиться о конфиденциальности.Сквозняк, ощущение холода или жара, физический дискомфорт и другие легко решаемые проблемы также могут иметь значение. В некоторых случаях украшения или другие элементы в комнате могут подорвать доверие клиента. Например, клиент, который видит книгу, противоречащую его собственным ценностям или стигматизирующую психическое здоровье, может неохотно делиться ею.
• Культурные или религиозные нормы. Отношение человека к собственному эмоциональному опыту может повлиять на его способность говорить о своих чувствах.Например, мужчинам, придерживающимся жесткого взгляда на мужественность, может быть трудно обсуждать, что они чувствуют.

Терапевты должны быть готовы устранить препятствия на пути к открытию, прежде чем просить клиента поделиться интимными подробностями своей жизни. Относитесь к дискомфорту как к первой терапевтической проблеме, которую необходимо решить, и непредвзято слушайте о том, какие чувства вызывает терапия у клиента.

Как терапевты могут укрепить терапевтический альянс

Не существует универсального подхода к тому, чтобы помочь клиентам чувствовать себя комфортно во время терапии.Чтобы укрепить терапевтические отношения, терапевты должны сначала определить факторы, которые подрывают их. Некоторые стратегии, которые могут помочь, включают:

1. Помогите клиенту почувствовать себя более желанным гостем.

Подумайте о конкретных шагах, которые могут сделать терапию более благоприятной для клиента. В комнате слишком холодно? Поможет ли машина белого шума клиенту меньше беспокоиться о конфиденциальности? Ваш язык тела сдержанный? Адаптируйте структуру каждого сеанса терапии, а также саму комнату к потребностям вашего клиента.

2. Знайте, что отношения требуют времени.

Терапевтический альянс — это отношения, в идеале близкие и доверительные. На построение отношений нужно время. Ваши первые несколько сессий могут быть довольно поверхностными, построенными на светской беседе и лишь изредка. Ваше вложение в эти ранние взаимодействия — это вложение в доверие, которое в конечном итоге поможет клиенту открыться. «Терапевтическую связь можно укрепить с помощью аутентичности во время сеанса, поделившись искренними реакциями на рассказ клиента — конечно, когда это уместно», — говорит Рубин.«Постоянно нейтральное присутствие в комнате увеличивает эмоциональную дистанцию, а не сокращает разрыв, позволяя клиенту почувствовать себя услышанным».

3. Никогда не судите клиента.

Практически невозможно прожить жизнь, не осуждая людей. Однако приговор — это похоронный звон терапии. В то время как все терапевты стремятся быть непредвзятыми, клиенты могут уловить малейший намек на суждение. Избегайте советов, которые могут показаться осуждением, или высказываний, выходящих за рамки вашей практики.Например, терапевты обычно не должны давать религиозных или медицинских советов. Если вы чувствуете, что осуждаете клиента, клиент тоже может это почувствовать. Так что работайте, чтобы держать свои чувства под контролем.

4. Управляйте своими эмоциями.

Когда клиент не раскрывается, терапевты могут испытывать беспокойство перед терапией. Это может подорвать доверие. Примите решение управлять своими эмоциями. Медитация, упражнения для проверки и предварительное планирование каждого сеанса могут предотвратить вторжение ваших эмоций в сеанс.

5. Поговорите о том, чего клиент хочет от терапии.

Цели терапии клиента могут сильно отличаться от того, что вы предполагаете или думаете, что они должны быть. Поговорите с клиентом о том, что он надеется получить от терапии. Затем используйте эти цели как ориентиры. Когда клиент замолкает, объясните ему, как обсуждение определенной темы может помочь ему в достижении своих целей.

6. Задавайте больше или разные вопросы.

Задать один или два вопроса может быть недостаточно, чтобы клиент открылся.Иногда вам может потребоваться задать больше вопросов, другие вопросы или задать один и тот же вопрос по-другому. В идеале ваши вопросы должны быть похожи на интервью заинтересованного человека, а не на допрос. Отвечайте тепло и сочувственно и следуйте примеру клиента. Стоическое молчание, когда клиент смеется, или беззаботный подход к тому, что клиент серьезно воспринимает, могут заставить его замолчать.

7. Не заставляйте клиента чувствовать себя отвергнутым.

Люди, обращающиеся за терапией, уязвимы как потому, что они могут бороться с проблемами психического здоровья, так и потому, что они делятся своими самыми сокровенными мыслями и переживаниями.Заставьте клиента почувствовать себя заинтересованным и услышанным. Не вызывайте чувства отторжения из-за мечтаний, отказа от их идей или отказа от их ценностей.

8. Обратитесь к другому терапевту.

Если вы чувствуете себя плохо подготовленным, чтобы помочь клиенту, не являетесь экспертом в их конкретных проблемах или предвидите серьезное личностное несоответствие, направьте клиента к другому терапевту, который, по вашему мнению, может быть более подходящим. Не делайте слепого реферала. Потратьте время на поиски терапевта, способного поддержать этого конкретного клиента.Затем убедитесь, что клиент знает, что направление — это признание ваших собственных недостатков, а не осуждение клиента.

9. Спланируйте вопросы заранее.

Хорошая терапия — это не просто так. Это требует планирования, исследований и усердия. Заранее спланируйте разговор с клиентом и запишите несколько вопросов. Это гарантирует, что терапия будет идти продуктивным путем. Если вы испытываете трудности, подумайте о том, чтобы узнать о ваших планах лечения у супервизора или другого надежного консультанта.

10. Ориентируйтесь на потребности клиента.

Терапевты — это люди со своим эмоциональным багажом, как и их клиенты. Легко почувствовать себя отвергнутым или осужденным клиентом, который не разговаривает. Помните, что терапия предназначена для клиента, и единственные потребности, которые имеют значение, — это потребности клиента. Не заставляйте клиента думать, что он причиняет вам вред. Разговор с другим терапевтом или супервизором может помочь вам разобраться в собственных эмоциях по поводу клиента, который не хочет открываться.

Терапия требует многого от терапевтов.Не всегда легко обслуживать клиентов с состраданием, особенно если вы не знаете, почему клиент не открывается. Членство в GoodTherapy предлагает доступ к широкому спектру ресурсов, включая семинары для повышения квалификации, которые могут помочь вам развить и укрепить свои навыки терапевта.

Артикул:

1. Клэй Р.А. (2017). Справляться с трудными клиентами. Monitor on Psychology, 48 (7), 55. Получено с https://www.apa.org/monitor/2017/07-08/challenging-clients
2. Цинкар, А., & Шварц, Д. (2007). Встреча с первыми клиентами. Журнал GradPSYCH, 9 . Получено с https://www.apa.org/gradpsych/2007/09/clients

.

3. Мейерс, Л. (18 августа 2014 г.). Связь с клиентами. Получено с https://ct.counseling.org/2014/08/connecting-with-clients

.

4. Свифт, Дж. К., и Гринберг, Р. П. (2012). Преждевременное прекращение психотерапии взрослых: метаанализ. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 80 (4), 547-559. DOI: 10.1037 / a0028226

12 популярных подходов к консультированию, которые следует учитывать

Поиск консультанта может показаться непосильной задачей, особенно для человека, уже имеющего дело с тревожными симптомами, травмой или утратой.

Несомненно, несметное количество подходов, стилей и специальностей консультирования сбивает с толку.

В этой статье мы познакомим вас с более чем 12 популярными подходами к консультированию и рассмотрим конкретные проблемы, расстройства (например, травмы, депрессию и тревогу), а также группы клиентов (например,г., семейные пары и студенты).

Выделив эти важные области, мы надеемся, что вы почувствуете себя более информированными и подготовленными, чтобы найти правильный подход к консультированию, который будет способствовать более сбалансированной, мирной и удовлетворенной жизни.

Прежде чем вы начнете читать дальше, мы подумали, что вы могли бы бесплатно загрузить наши три позитивных упражнения КПТ. Эти научно обоснованные упражнения предоставят вам подробное представление о позитивной когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) и дадут вам инструменты для применения ее в вашей терапии или наставничестве.

Вы можете бесплатно скачать PDF здесь.

Каковы подходы к консультированию?

Подход консультанта отражает их философию обучения и коучинга.

Например, терапевт, обученный бихевиоризму, будет рассматривать поведение клиента как функцию систем вознаграждения и наказания. Поведенческие консультанты в первую очередь сосредотачиваются на том, как на поведение влияют факторы окружающей среды, а не на мысли или бессознательные мотивации.

Подходы к консультированию и стили коучинга также различаются в зависимости от того, как терапевты взаимодействуют с клиентами.Например, консультанты, ориентированные на клиента, как правило, сосредотачиваются на врожденной доброте клиента и используют недирективный стиль взаимодействия.

Вообще говоря, подходы к консультированию основываются на теории и исследованиях, которые определяют метод практики.

12 наиболее распространенных подходов

1. Психодинамическое консультирование

Психодинамическое консультирование, вероятно, наиболее известный подход к консультированию.

Основанный на теории Фрейда, этот тип консультирования предполагает создание прочных союзов терапевта и клиента.

Цель — помочь клиентам развить психологические инструменты, необходимые для работы со сложными чувствами и ситуациями. Фрейда также интересовало влияние ранних переживаний и бессознательных побуждений на поведение. Этот фокус очевиден в следующей цитате:

Сознательный разум можно сравнить с фонтаном, играющим на солнце и падающим обратно в огромный подземный бассейн подсознания, из которого он поднимается.

Зигмунд Фрейд

Некоторые из способов раскрытия этих влечений включают интерпретацию сновидений, проективные тесты, гипноз и свободные ассоциации.

Исторически психодинамическая терапия была длительным процессом, но в настоящее время она также применяется как относительно краткосрочный подход. Исследования показали эффективность как длительного, так и краткосрочного психодинамического лечения психических расстройств (Bögels, Wijts, Oort, & Sallaerts, 2014; Knekt et al., 2008; Leichsenring et al., 2009).

2. Межличностное консультирование

Межличностное консультирование — это подход, ориентированный на диагностику, при котором расстройство клиента рассматривается как заболевание, требующее вмешательства (Markowitz & Weissman, 2004).

В этом смысле любая вина или самообвинение уменьшаются для клиента. Роль межличностных отношений и привязанности в результатах психического здоровья также является важной целью для этого типа консультирования.

Это ограниченный по времени подход, в ходе которого клиенты узнают, что их психологические проблемы связаны с факторами окружающей среды. Консультанты по межличностному общению поддерживают и сострадательны, выступая в роли союзников клиентов.

Такие терапевты предлагают клиентам способы справляться с ситуациями таким образом, чтобы они повышали самоэффективность и уменьшали симптомы (Markowitz & Weissman, 2004).На основании клинических испытаний межличностная терапия оказалась эффективной при лечении психических расстройств, особенно депрессии (Markowitz & Weissman, 2004).

3. Гуманистическое консультирование / консультирование, ориентированное на клиента

Гуманистическое консультирование основано на предположении, что люди уже обладают качествами, необходимыми для процветания. Такой подход поощряет любопытство, интуицию, творчество, смирение, сочувствие и альтруизм (Giorgi, 2005; Robbins, 2008).

Гуманистическое консультирование было впервые разработано Карлом Роджерсом, который позже основал терапию, ориентированную на клиента, — стиль гуманистического консультирования, который помогает клиентам полностью раскрыть свой человеческий потенциал.

Терапия, ориентированная на клиента, способствует созданию безопасного климата, в котором терапевт проявляет чуткость и непредвзятость. Таким образом, клиент испытывает чувство принятия, открытости и безоговорочного положительного отношения.

Эти идеи прекрасно сформулированы Роджерсом, который отметил, что:

Люди так же прекрасны, как закаты, если позволить им быть. Когда я смотрю на закат, я не ловлю себя на том, что говорю: «Немного смягчите апельсин в правом углу». Я не пытаюсь контролировать закат.Я с трепетом наблюдаю, как это разворачивается.

Карл Роджерс

Слова Роджерса также подчеркивают важность того, чтобы клиент мог делать свои собственные открытия, а не давать много указаний терапевту. Следовательно, с консультантом, ориентированным на клиента, клиент обычно говорит большую часть времени. Роль терапевта состоит в том, чтобы вести клиентов к принятию решений, помогая им увидеть красоту внутри себя.

4. Экзистенциальная терапия

Экзистенциализм — это философия, направленная на изучение вопроса человеческого существования.Его часто связывают с писателями и философами 19 и 20 веков, такими как Жан-Поль Сартр, Сорен Кьеркегор, Альбер Камю и Фридрих Ницше.

Экзистенциальное мышление также присуще древнегреческой философии, восходящей к Сократу с 469 по 399 год до нашей эры (Flynn, 2009).

Экзистенциальная терапия не пытается излечить человека или уменьшить определенные симптомы; скорее, он стремится исследовать и подвергать сомнению аспекты затруднительного положения человека (Corbett & Milton, 2011).Клиент рассматривается как постоянно меняющийся и всегда находящийся в процессе становления (Драйден, 2007).

Экзистенциальные терапевты работают с точки зрения клиента, чтобы исследовать, что значит быть живым. Они работают с клиентом, чтобы изучить неудовлетворенные потребности и потенциал, а также понять, как сделать рациональный выбор. Хотя этот подход к консультированию все еще развивается, исследования показали значительное уменьшение симптомов тревоги и депрессии после краткосрочной экзистенциальной терапии (Rayner & Vitali, 2015).

5. Когнитивно-поведенческая терапия

Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) основана на предположении, что « эмоциональных расстройств поддерживаются когнитивными факторами, и что психологическое лечение приводит к изменениям этих факторов с помощью когнитивных и поведенческих методов » (Hofmann & Smits, 2008, стр. 621).

Другими словами, сочетая когнитивный и поведенческий подходы, КПТ фокусируется на том, как мысли и поведение определяют чувства человека в данной ситуации.

Следующие принципы руководствуются когнитивно-поведенческой терапией:

1. Психические расстройства связаны с ключевыми механизмами обучения и обработки информации.
2. Поведение лучше понять, если раскрыть его истинные функции.
3. Новый опыт адаптивного обучения можно использовать для замены прежних неадаптивных процессов обучения.
4. Терапевты используют научный подход к терапии, создавая гипотезы о когнитивных и поведенческих моделях пациентов, вмешиваясь и наблюдая за результатами, и при необходимости переосмысливая исходные гипотезы (Hazlett-Stevens & Craske, 2004).

В КПТ может быть включено множество различных техник и компонентов, таких как воздействие, обучение социальным навыкам, когнитивная реструктуризация, обучение решению проблем, ведение дневника и обучение релаксации.

6. Консультирование, основанное на внимательности

Консультирование, основанное на внимательности, основано на философии внимательности, которая « относится к процессу, который приводит к психическому состоянию, характеризующемуся безоценочным осознанием опыта настоящего момента, включая свои ощущения, мысли, состояния тела, сознание и окружающую среду, одновременно поощряя открытость, любопытство и принятие »(Hofmann, Sawyer, Witt, & Oh, 2010, p.169).

Во время терапии, основанной на внимательности, клиент обращает внимание на свои чувства и мысли в данный момент, без осуждения. Следуя буддийским традициям, это открытый и принимающий способ реагирования на мысли (Kabat-Zinn, 2005).

Консультирование, основанное на осознанности, становится все более популярным подходом, направленным на то, чтобы помочь клиентам расслабиться и избавиться от негативных или стрессовых суждений. Этот метод помогает научить клиентов справляться с эмоциональными стрессорами рефлексивно, а не рефлекторно (Hofmann et al., 2010).

В рамках консультирования по осознанности могут применяться различные типы медитации осознанности, такие как йога, дыхательная медитация, медитация сидя, сканирование тела и сканирование звука.

Сканирование тела включает постепенное обследование различных частей тела с одновременным напряжением, а затем расслаблением мышц. При сканировании звука реакция на звуки регулируется таким образом, чтобы уменьшить их отталкивающее воздействие. Хотя подходы к осознанности часто добавляются к КПТ и другим формам терапии, есть недавние данные, подтверждающие их уникальное преимущество в снижении тревожности (Blanck et al., 2018).

7. Рациональная эмоциональная терапия

Альберт Эллис разработал рациональную эмоциональную терапию в середине 1900-х годов. Это тип КПТ, при котором страдания человека воспринимаются как результат иррационального или ошибочного мышления.

Терапевт работает с клиентом, чтобы изучить его когнитивные оценки того, как событие могло создать результат (Gonzalez et al., 2004). Другими словами, в центре внимания лечения находится вера клиента в ситуацию, а не сама ситуация.

В отличие от терапии, ориентированной на клиента, рационально-эмоциональный подход Эллиса является активным и директивным, направленным на то, чтобы помочь клиентам избежать саморазрушительных убеждений и, в конечном итоге, испытать более позитивное чувство благополучия.

8. Реальная терапия

Реальная терапия была разработана Уильямом Глассером в 1950-х годах. Его принципы вытекают из идей Альфреда Адлера о социальном контексте человеческого поведения (Wubbolding, 2010). Он основан на теории выбора, которая фокусируется на способности людей контролировать свое поведение.

Хотя не все аспекты жизни в наших силах изменить, люди всегда сталкиваются с возможностью реагировать рационально или ответственно — или нет (Peterson, 2000).

Reality Therapy помогает клиентам лучше контролировать свою жизнь, повышая при этом способность строить значимые и эффективные отношения. Это современный подход, не ориентированный на симптомы, при котором консультант занимает дружественную, позитивную и непредвзятую позицию.

Reality Therapy продвигает индивидуальную ответственность за действия, помогая клиентам принимать решения, которые соответствуют их представлениям о своей жизни (Peterson, 2000; Wubbolding, 2010).

9. Конструктивистская терапия

Конструктивистская терапия занимается тем, что люди создают в отношении окружающего их мира. В рамках этой структуры качества, которые, как считается, связаны с полом, расой и социальным классом, формируются под влиянием культуры и человеческого толкования (Sutherland & Strong, 2010). Конструктивистская терапия связана с дисбалансом сил и важностью языка (Munro, Knox, & Lowe, 2008).

Более конкретно, язык считается средством, с помощью которого люди создают смысл о себе и других.Язык рассматривается как конструктивный, включающий в себя различные аспекты коммуникации (например, вопросы, размышления и интерпретации), наряду с предложением «клиентам разработать конкретные конструкции своей идентичности, проблем и отношений » (Sutherland & Strong, 2010 , с. 257).

Это управляемый клиентом процесс, в котором клиент активно участвует в обсуждениях своих проблемных восприятий и построений.

10. Системная терапия

Системная терапия подчеркивает влияние того, как паттерны в разных системах (например,g., семья, школа и работа) влияют на поведение и психологические проблемы. Системный подход направлен на лечение базовой системы, а не на сосредоточение внимания на самой проблеме (Carlson & Lambie, 2012).

Например, системная терапия часто используется для семейного консультирования, поскольку она выявляет дисфункциональные модели общения и другие формы поведения среди членов семьи. Участие семьи, которое может передаваться из поколения в поколение, предполагает, что члены семьи работают с терапевтом, чтобы выработать более здоровые роли, взаимодействия и динамику.

11. Нарративная терапия

Нарративная терапия позволяет людям стать экспертами в своей жизни. У каждого из нас есть история, которую мы рассказываем себе о том, кем мы являемся как личность. Поскольку мы черпаем значение из наших историй, они формируют и влияют на то, как мы воспринимаем мир вокруг нас и реагируем на него.

Влияя на наши решения, эти повествования влияют на нашу способность получать значимый и удовлетворительный опыт. Консультанты по повествованию работают вместе с клиентами над созданием альтернативных историй, используя не осуждающий, уважительный подход (Morgan, 2000).

В конечном итоге клиентов направляют в повторном редактировании своих историй так, чтобы они больше соответствовали их жизненным целям.

12. Творческая терапия

Креативная терапия предполагает использование различных художественных средств, направленных на улучшение настроения и другие аспекты благополучия.

Например, музыкальная терапия состоит из « контролируемого использования музыки для продвижения клинических изменений » (Bulfone, Quattrin, Zanotti, Regattin, & Brusaferro, 2009, стр. 238).Музыкальную терапию можно использовать по-разному, например, в сочетании с КПТ или другими видами терапии.

Исполнение музыки также может вызвать положительные эмоции, уменьшить стресс и способствовать исцелению. Научная литература действительно поддерживает связь между музыкальной терапией и уменьшением психологических симптомов, таких как тревожность (de l’Etoile, 2002; Bibb, Castle, & Newton, 2015; Shirani Bidabadi & Mehryar, 2015).

Арт-терапия также используется как творческий терапевтический инструмент. Привлечение клиентов к художественным проектам, таким как плакаты с изображениями здорового образа жизни, коллажи и лепка из глины, обеспечивает метод самовыражения, выходящий за рамки слов.

Художественное самовыражение также способствует катарсическому высвобождению положительных чувств (Curl, 2008) и помогает консультантам применять другие виды терапии (Chambala, 2008). Исследования показывают, что арт-терапия действительно полезна для уменьшения тревожности и других психологических симптомов у многих групп населения (Chandraiah, Anand, & Avent, 2012; Sandmire, Gorham, Rankin, & Grimm, 2012).

Вот некоторые из ключевых моментов, которые отличают типы консультирования, о которых мы говорили до сих пор:

Для лечения депрессии и тревоги

Для лечения тревожности и депрессии можно применять любой из вышеперечисленных подходов к консультированию.

Выбор терапии зависит от множества других факторов, таких как специфические симптомы клиента, личностные черты, сопутствующие диагнозы, семейная динамика, предпочтительный способ взаимодействия с терапевтом и цели лечения.

Депрессия

При лечении депрессии можно использовать несколько типов консультирования, например поведенческую терапию, когнитивно-поведенческую терапию, межличностную терапию и когнитивную терапию, основанную на внимательности (Jorm, Allen, Morgan, & Purcell, 2013).

Поведенческая терапия депрессии хорошо подходит для тех, кто нуждается в помощи, чтобы участвовать в деятельности и поведении, несовместимых с депрессивным настроением. Познавательные способности человека не будут целью поведенческого вмешательства; скорее, клиент будет вести себя по-своему, выходя из депрессии.

С другой стороны, подход CBT будет содержать поведенческие элементы в дополнение к сосредоточению внимания на ошибочных убеждениях и образцах мышления, способствующих депрессии. КПТ — наиболее изученный вид лечения депрессии, и многие исследования подтверждают его эффективность (Jorm et al., 2013).

КПТ, основанная на внимательности, сочетает КПТ с элементом осознания настоящего момента того, как размышления или блуждающие мысли связаны с депрессивным мышлением (Jorm et al., 2013). Межличностное консультирование включает в себя работу с клиентом для выявления аспектов межличностных отношений, которые способствуют развитию депрессивных симптомов.

В целом, существует несколько эффективных подходов к лечению депрессии, элементы которых можно комбинировать или модифицировать, чтобы удовлетворить уникальные потребности клиента.

Беспокойство

Лечение тревоги может также включать любой из вышеперечисленных подходов; однако КПТ — наиболее широко используемый подход для лечения тревожной симптоматики. Консультанты КПТ, работающие с тревожными клиентами, адаптируют терапию к индивидуальным потребностям клиента и вносят изменения в зависимости от их прогресса (Hazlett-Stevens & Craske, 2004).

CBT встречается в различных формах и может включать в себя разные компоненты.

Экспозиционная терапия — это тип КПТ, который обычно используется для лечения тревожных расстройств.Этот метод включает в себя знакомство клиента с предметом или ситуацией, которых он боится. Такое воздействие обычно является постепенным, при этом воздействие начинается с менее угрожающих стимулов и постепенно продвигается к стимулам, которых все больше боятся.

Когда используется систематическая десенсибилизация, постепенное воздействие также включает техники релаксации как способ сочетания вызывающего страх раздражителя с состоянием, несовместимым с тревогой.

Воздействие наводнения предполагает, что клиент противостоит своим страхам сразу (а не постепенно), основываясь на идее, что без участия в избегании страх пациента будет потушен (Abramowitz, Deacon, & Whiteside, 2019).

Exposure Therapy также может включать воздействие in vivo (воздействие на реальный объект, которого боятся), имитацию воздействия (воздействие на прокси объекта, которого боятся) или воздействие в виртуальной реальности (воздействие на высокореалистичное виртуальное пространство).

КПТ

существует во многих формах и обычно считается высокоэффективным методом лечения тревожности (Butler, Chapman, Forman, & Beck, 2006; Deacon & Abramowitz, 2004).

Лечение травм и потерь

Все люди испытывают ту или иную потерю; действительно, « страдание является частью божественной идеи» (Beecher, n.д.).

Многие из нас также переживают травму, которая является глубоко тревожным и болезненным опытом, например, участие в стихийном бедствии, боевых действиях, личном насилии или смерть ребенка. Иногда люди могут пройти через различные стадии горя и в конечном итоге продвинуться вперед по жизни после потери или травмы. Но часто это становится невыносимым без медицинской помощи.

Хотя многие из упомянутых выше подходов к консультированию применимы, методы, которые особенно подходят для лечения травм и утраты, описаны ниже.

КПТ часто используется для лечения утраты, а также травм, приводящих к посттравматическому стрессовому расстройству (ПТСР). Например, терапия длительного воздействия была разработана для лечения посттравматического стрессового расстройства.

При таком подходе терапевт комбинирует повторное воздействие in vivo и моделирование воздействия, чтобы позволить пациенту пережить травму без ожидаемых результатов. Этот метод рассматривается многими клиницистами как лучший вариант при посттравматическом стрессовом расстройстве (Van Minnen, Harned, Zoellner, & Mills, 2012). Кроме того, воздействие с использованием гарнитур виртуальной реальности также эффективно при лечении посттравматического стрессового расстройства (Powers & Emmelkamp, ​​2008).

Межличностная терапия — это дополнительная возможность для тех, кто имеет дело с травмами и утратой. Межличностная терапия исследует симптомы, связанные с потерей, через призму личных отношений.

Клиенты, потерявшие близких, проходящие межличностную терапию, также могут получить рекомендации по установлению новых отношений (Wyman-Chick, 2012). Хотя ее часто используют для лечения депрессии, исследования также показали, что межличностная терапия — это практический подход к лечению посттравматического стрессового расстройства (Rafaeli & Markowitz, 2011).

Еще один подход к лечению потери, травмы и посттравматического стрессового расстройства — это десенсибилизация и повторная обработка движением глаз (EMDR).EMDR основан на идее, что психологический дистресс является продуктом травмирующих событий, которые были неправильно обработаны.

Подход EMDR включает в себя стимуляцию системы обработки информации мозга во время воспоминаний о болезненных событиях. Такая стимуляция может включать движения глаз, постукивание руками или прослушивание звуков (Shapiro & Solomon, 2010). Считается, что двусторонняя стимуляция, применяемая во время EMDR, позволяет клиенту повторно обрабатывать связи между воспоминаниями и эмоциями.

Научные исследования показали, что подход EMDR применим для лечения посттравматического стрессового расстройства (Shapiro & Solomon, 2010).

Посещение групп поддержки — это еще один подход, который имеет дополнительное преимущество, поскольку создает место, в котором клиентов поддерживают те, кто искренне сочувствует их чувствам. Чувство родства часто утешает тех, кто чувствовал себя изолированным в своем горе.

Группы поддержки не для всех, так как они требуют способности общаться с несколькими людьми о болезненном жизненном опыте.Но для тех, кто готов и способен делиться таким образом, они могут позволить участникам сформировать глубокие связи с другими и извлечь выгоду из нескольких точек зрения, в отличие от точки зрения одного терапевта.

В целом, эти подходы представляют собой лишь несколько примеров методов консультирования, предназначенных для помощи людям в преодолении стресса, травм и утрат. Доступны различные дополнительные методы (например, духовное консультирование, гипнотерапия, терапия с прививкой стресса и т. Д.) В зависимости от потребностей и предпочтений клиента.

Подходы к консультированию пар

Консультант по супружеской паре беспристрастно наблюдает за проблемами, влияющими на отношения пары.

Консультант помогает клиентам раскрыть скрытые чувства, такие как недоверие, негодование и боль. Пара научится новым способам общения и навигации по областям, требующим компромисса.

Также могут быть ситуации, в которых отношения невозможно спасти (например, супружеское насилие, серьезные проблемы с употреблением психоактивных веществ и т. Д.). В этом случае консультант пары может направить одного или обоих клиентов к выводу, что отношения находятся в таком состоянии, что консультирование не рекомендуется.

Консультанты для пар работают с несколькими инструментами и стилями консультирования; например:

• Рисунок из Reality Therapy , терапевт может работать с парой по вопросам власти и контроля (Wubbolding, 2010).
• Межличностное консультирование с парами подчеркивает роль отношений в влиянии на психологические результаты.Системная терапия с парами направлена ​​на укрепление связей и построение более прочных отношений (Johnson & Best, 2003).
• Повествовательное консультирование с парами направляет клиентов к улучшению отношений, признавая и корректируя их рассказы (Besley, 2002).
• Экзистенциальное консультирование с парами помогает клиентам вести более целеустремленную и значимую жизнь.
• Наконец, Консультации, ориентированные на клиента, с парами помогают клиентам обнаружить источники проблем в их отношениях.

Другие не описанные ранее подходы к консультированию пар включают холистическое консультирование и метод Готтмана. С помощью комплексного консультирования семейные терапевты обращаются ко всему спектру переживаний клиента и всему его существу (например, разуму, телу, эмоциональному, духовному и психологическому).

Метод Готтмана — это научно обоснованный подход к терапии пар, который усиливает привязанность, уважение и восхищение между парами. Он состоит из трех частей: системы дружбы, системы управления конфликтами и системы общего смысла (Garanzini et al., 2017). Было обнаружено, что метод Готтмана повышает стабильность и удовлетворенность долгосрочных отношений (Gottman & Gottman, 2008).

В помощь студентам

Реальная терапия использовалась школьными консультантами и преподавателями во многих школах по всему миру (Mason & Duba, 2009).

Делая акцент на личной ответственности, Reality Therapy помогает дать студентам мотивацию для принятия решений, соответствующих их целям (Mason & Duba, 2009).

Reality Therapy применяется к широкому кругу уровней и проблем учащихся, включая проблемы с поведением среди детей и потребности в развитии карьеры среди студентов колледжей.

Консультанты используют терапию реальности, развивая уважительные и доверительные связи со студентами и выступая в качестве защитников, помогая им достичь своих целей и обрести чувство собственного достоинства.

Сообщается об эффективных образовательных применениях терапии реальности для лечения:

• Фобия публичных выступлений (Harris, Kemmerling, & North, 2004)
• Кризисы идентичности (Kakia, 2010)
• Агрессивное поведение (Madukwe et al., 2016)

Реалистичная терапия также улучшает счастье учителей (Nematzadeh & Sary, 2014), что является еще одним способом улучшения положительных результатов учащихся.

Дополнительные примеры методов консультирования для студентов:

Терапия повышения мотивации

Терапия для повышения мотивации — это краткий подход, призванный помочь школьным психологам повысить мотивацию учащихся. Было показано, что он способствует академической успеваемости (Oluwole & Olanrewaju, 2016), снижает последствия, связанные с употреблением алкоголя (LaChance, Feldstein Ewing, Bryan, & Hutchison, 2009), и снижает проблемное игровое поведение (Petry, Weinstock, Morasco, & Ledgerwood, 2009 г.).

Системная семейная терапия

Системная семейная терапия предназначена для улучшения результатов учащихся за счет взаимодействия между индивидуальной, школьной и семейной системами. Было показано, что он снижает количество отказов в школе и беспокойство (Schweitzer & Ochs, 2003), улучшает социальное и эмоциональное обучение (Oberle, Domitrovich, Meyers, & Weissberg, 2016), создает более безопасную школьную среду (Hernández & Seem, 2004) и продвигает участие семьи в школе (Davis & Lambie, 2005).

Когнитивно-поведенческая терапия

Школьные консультанты используют когнитивно-поведенческую терапию для работы с учащимися, чтобы определить модели мышления и поведения, связанные с их проблемами, лечить депрессию учащихся (Shirk, Kaplinski, & Gudmundsen, 2008), отказ от школы (Heyne, Sauter, Van Widenfelt, Vermeiren & Westenberg , 2011), поведенческие проблемы (Eyberg, Nelson, & Boggs, 2008), а также улучшение психологического благополучия студентов (Ruini, Belaise, Brombin, Caffo, & Fava, 2006).

Сообщение о возвращении домой

Те, кто ищет консультанта, могут выбирать из множества вариантов, подтвержденных исследованиями. В этой статье описано более 12 таких подходов, которые различаются с точки зрения основных философских теорий, подходов к лечению и стилей консультанта.

Например:

• Рациональная эмоциональная терапия — хороший выбор, если клиенту нужен терапевт, который поможет справиться с иррациональными убеждениями.
• Экзистенциальная терапия — хороший способ справиться с чувством бессмысленности и бесцельности.
• Экспозиционная терапия КПТ — отличный выбор для борьбы с фобиями и посттравматическим стрессовым расстройством.

Для людей, страдающих депрессией, тревогой, потерей или травмой, также доступны многочисленные типы консультирования (например, межличностное консультирование, CBT и EMDR).

Для пар возможны варианты консультирования, включая холистическое консультирование, метод Готтмана, терапию реальности и нарративную терапию.

Наконец, для студентов существует широкий спектр возможностей консультирования, которые применимы ко всему, от ранних поведенческих проблем до успеваемости в колледже и проблем, связанных с употреблением психоактивных веществ.Примеры подходов к консультированию для студентов включают терапию реальности, системную семейную терапию, когнитивно-поведенческую терапию и терапию повышения мотивации.

Самый важный момент, который следует помнить при выборе консультанта, — это то, что вы найдете поставщика, который отвечает вашим уникальным потребностям, поскольку хорошее соответствие терапевта и клиента является решающим фактором успешных результатов консультирования (Bernier & Dozier, 2002).

Надеемся, эта статья оказалась для вас полезной. Для получения дополнительной информации не забудьте бесплатно загрузить три наших упражнения на позитивную когнитивную терапию.

• Abramowitz, J., Deacon, B., & Whiteside, S. (2019). Экспозиционная терапия тревожности, второе издание: принципы и практика. Guilford Press.
• Beecher, H. W. (n.d.) Источник по состоянию на 11 марта 2020 г., с https://www.brainyquote.com/
• Бернье А. и Дозье М. (2002). Подбор клиента и консультанта и корректирующий эмоциональный опыт: данные исследований межличностных отношений и привязанности. Психотерапия: теория, исследования, практика, обучение , 39 , 32–43.
• Besley, A.C. (2002). Фуко и поворот к нарративной терапии. Британский журнал руководства и консультирования, 30 , 125–143.
• Бибб Дж., Касл Д. и Ньютон Р. (2015). Роль музыкальной терапии в снижении тревожности после еды у пациентов с нервной анорексией. Журнал расстройств пищевого поведения, 3 , 50.
• Blanck, P., Perleth, S., Heidenreich, T., Kröger, P., Ditzen, B., Bents, H., & Mander, J. (2018). Влияние упражнений на осознанность как отдельного вмешательства на симптомы тревоги и депрессии: систематический обзор и метаанализ. Поведенческие исследования и терапия, 102 , 25–35.
• Бегельс, С. М., Вейтс, П., Оорт, Ф. Дж., И Саллаертс, С. Дж. М. (2014). Психодинамическая психотерапия по сравнению с когнитивно-поведенческой терапией при социальном тревожном расстройстве: исследование эффективности и частичной эффективности. Депрессия и тревога, 31, , 363–373.
• Bulfone, T., Quattrin, R., Zanotti, R., Regattin, L., & Brusaferro, S. (2009). Эффективность музыкальной терапии для снижения тревожности у женщин с раком груди при химиотерапевтическом лечении. Holistic Nursing Practice, 23 , 238–242.
• Батлер А., Чепмен Дж., Форман Э. и Бек А. (2006). Эмпирический статус когнитивно-поведенческой терапии: обзор метаанализов. Обзор клинической психологии, 26 , 17–31.
• Карлсон Р. и Ламби Г. (2012). Системно-развивающий надзор. Семейный журнал, 20 , 29–36.
• Чамбала, А. (2008). Беспокойство и арт-терапия: лечение на публике. Арт-терапия, 25 , 187–189.
• Чандраиа, С., Ананд, С.А., и Авент, Л.С. (2012). Эффективность групповой арт-терапии при депрессивных симптомах у взрослых гетерогенных амбулаторных психиатрических больных. Арт-терапия, 29 , 80–86.
• Корбетт, Л. и Милтон, М. (2011). Экзистенциальная терапия: полезный подход к травме? Consulting Psychology Review , 26 (1), 62–74.
• Curl, K. (2008). Оценка снижения стресса в зависимости от художественного творчества и когнитивной направленности. Арт-терапия, 25 (4), 164–169.
• Дэвис К. и Ламби Г. (2005). Вовлечение семьи: совместный системный подход для консультантов средней школы. Консультации профессиональных школ, 9 , 144–151.
  де л’Этуаль, С. К. (2002). Эффективность музыкальной терапии в групповой психотерапии взрослых с психическими заболеваниями. Искусство психотерапии, 29 , 69–78.
• Дикон, Б. Дж., И Абрамовиц, Дж. С. (2004). Когнитивные и поведенческие методы лечения тревожных расстройств: обзор метааналитических результатов. Журнал клинической психологии, 60 , 429–441.
• Драйден, W. (2007). Справочник Драйдена по индивидуальной терапии (5-е изд.). Мудрец.
• Эйберг, С., Нельсон, М., и Боггс, С. (2008). Доказательные психосоциальные методы лечения детей и подростков с деструктивным поведением. Журнал клинической детской и подростковой психологии, 37 , 215–237.
• Флинн, Т. (2009). Экзистенциализм . Стерлинг.
• Freud, S. (n.d.) Получено 12 марта 2020 г. с https://www.brainyquote.com/quotes/sigmund_freud_403586

.

• Garanzini, S., Yee, A., Gottman, J., Gottman, J., Cole, C., Preciado, M., & Jasculca, C. (2017). Результаты терапии пар по методу Готтмана с парами геев и лесбиянок. Журнал супружеской и семейной терапии, 43 , 674–684.
• Георгий А. (2005). Остающиеся вызовы гуманистической психологии. Журнал гуманистической психологии, 45 (2), 204–216.
• Гонсалес, Дж., Нельсон, Дж., Гуткин, Т., Сондерс, А., Галлоуэй, А., и Швери, К. (2004). Рациональная эмоциональная терапия с детьми и подростками. Журнал эмоциональных и поведенческих расстройств, 12 , 222–235.
• Готтман Дж. И Готтман Дж. (2008). Терапия пар по методу Готтмана. В A. Gurman (Ed.), Клинический справочник по терапии пар . Guilford Press.
• Харрис, С., Кеммерлинг, Р., и Норт, М. (2002). Краткая терапия виртуальной реальности при тревоге публичных выступлений. CyberPsychology & Behavior, 5 , 543–550.
• Хэзлетт-Стивенс, Х. и Краск, М. (2004). Глава 1 краткая когнитивно-поведенческая терапия: определение и научные основы. Получено с http://citeseerx.ist.psu.edu/viewdoc/summary?
• Эрнандес, Т., и Сеем, С. (2004). Безопасный школьный климат: системный подход и школьный консультант. Консультации профессиональных школ, 7 , 256–262.
• Heyne, D., Sauter, F., Van Widenfelt, B., Vermeiren, R., & Вестенберг, П. (2011). Когнитивное посредничество результатов когнитивно-поведенческой терапии при отказе от школы на основе тревоги. Поведенческая и когнитивная психотерапия, 41 , 549–564.
• Хофманн, С., Сойер, А., Витт, А., & О, Д. (2010). Влияние терапии, основанной на внимательности, на тревогу и депрессию: метааналитический обзор. Журнал консалтинговой и клинической психологии, 78 , 169–183.
• Hofmann, S. G., & Smits, J. (2008). Когнитивно-поведенческая терапия тревожных расстройств у взрослых: метаанализ рандомизированных плацебо-контролируемых исследований. Журнал клинической психиатрии , 69 (4), 621–632.
• Джонсон, С. & Бест, М. (2003). Системный подход к реструктуризации взрослой привязанности: модель семейной терапии EFT. В P. Erdman & T. Caffery (Eds.), Семейная терапия и консультирование. Системы привязанности и семьи: концептуальная, эмпирическая и терапевтическая взаимосвязь (стр. 165–189). Рутледж.
• Йорм, А., Аллен, Н., Морган, А., и Перселл, Р. (2013). Руководство по лечению депрессии.Получено 12 марта 2020 г. с https://www.ngiv.com.au/Documents/Memberservices/OHS/MENTAL%20HEALTH/A%20Guide%20to%20What%20Works%20for%20Depression.pdf

.

• Кабат-Зинн, Дж. (2005). Придя в чувство . Гиперион.
• Какия, Л. (2010). Влияние группового консультирования на основе терапии реальности на кризис идентичности у учащихся профильных школ. Журнал основ психического здоровья, 12 , 430–437.
• Кнект, П., Линдфорс, О., Хяркянен, Т., Валикоски, М., Виртала, Э., Лааксонен, М. А.,… Хельсинкская группа по изучению психотерапии. (2008). Рандомизированное исследование эффективности долгосрочной и краткосрочной психодинамической психотерапии и терапии, ориентированной на решение психиатрических симптомов, в течение 3-летнего периода наблюдения. Психологическая медицина, 38 , 689–703.
• LaChance, H., Feldstein Ewing, S. W., Bryan, A. D., & Hutchison, K. E. (2009). Что заставляет группу MET работать? Рандомизированное контролируемое испытание пьющих студентов колледжей при обязательной утечке алкоголя. Психология зависимого поведения, 23, , 598–612.
• Leichsenring, F., Salzer, S., Jaeger, U., Kächele, H., Kreische, R., Leweke, F.,… Leibing, E. (2009). Краткосрочная психодинамическая психотерапия и когнитивно-поведенческая терапия при генерализованном тревожном расстройстве: рандомизированное контролируемое исследование. Американский журнал психиатрии, 166 , 875–81.
• Madukwe, A., Echeme, J., Njoku, J., Annorzie, H., Omagamre, U., & Nwufo, I. (2016). Эффективность терапии реальностью в лечении издевательств среди подростков в Оверри-Норт, штат Имо, Нигерия. Journal of Education, Society and Behavioral Science, 15 , 1–8.
• Марковиц Дж. И Вайсман М. (2004). Межличностная психотерапия: принципы и приложения. World Psychiatry: Официальный журнал Всемирной психиатрической ассоциации, 3 , 136–139.
• Мейсон К. и Дуба Дж. (2009). Использование терапии реальности в школах: ее потенциальное влияние на эффективность национальной модели ASCA. Получено 11 марта 2020 г. с сайта https: // digitalcommons.wku.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1036&context=csa_fac_pub
• Морган А. (2000). Что такое нарративная терапия? Публикации Центра Далвича. Получено 9 марта 2020 г. с сайта http://www.theinstituteofnarrativetherapy.com/wp-content/uploads/2019/02/what-is-narrative-therapy.pdf?LMCL=YNuPFh

.

• Манро, Л., Нокс, М., и Лоу, Р. (2008). Изучение потенциала конструкционистской терапии: глухие клиенты, слуховые терапевты и рефлексивная команда. Журнал глухих исследований и образования глухих, 13 (3), 307–323.
• Нематзаде, А., & Сары, Х.С. (2014). Эффективность терапии групповой реальностью в увеличении счастья учителей. Процедуры — Социальные и поведенческие науки, 116 , 907–912.
• Оберле, Э., Домитрович, К., Мейерс, Д., и Вайсберг, Р. (2016). Установление системных социальных и эмоциональных подходов к обучению в школах: основа для реализации в масштабах всей школы. Кембриджский журнал образования, 46, , 277–297.
• Олуволе, А., и Оланреваджу, М.(2016). Эффективность терапии по повышению мотивации в улучшении успеваемости по математике среди школьных подростков в штате Ойо, Нигерия. Тихоокеанский журнал науки и технологий, 17 , 140–151.
• Петерсон А. (2000). Теория выбора и терапия реальности. TCA Journal, 28 , 41–49.
• Петри, Н., Вайншток, Дж., Мораско, Б., и Леджервуд, Д. (2009). Краткие мотивационные вмешательства для проблемных игроков колледжа. Наркомания, 104 , 1569–1578.
• Пауэрс, М. Б., и Эммелькамп, П. (2008). Терапия воздействием виртуальной реальности при тревожных расстройствах: метаанализ. Журнал тревожных расстройств , 22 (3), 561–569.
• Рафаэли А. и Марковиц Дж. (2011). Межличностная психотерапия (IPT) для посттравматического стрессового расстройства: тематическое исследование. Американский журнал психотерапии, 65 , 205–223.
• Райнер, М., и Витали, Д. (2015). Краткосрочная экзистенциальная психотерапия в первичной медико-санитарной помощи. Журнал гуманистической психологии, 56, , 357–372.
• Роббинс, Б. Д. (2008). Что такое хорошая жизнь? Позитивная психология и возрождение гуманистической психологии. Психолог-гуманист, 36 , 96–112.
• Rogers, C. (n.d.) Получено 3 марта 2020 г. с https://www.goodreads.com/quotes/452341-people-are-just-as-wonderful-as-sunsets-if-you-let

.

• Руини, К., Белез, К., Бромбин, К., Каффо, Э., и Фава, Г. А. (2006). Терапия благополучия в школьных условиях: пилотное исследование. Психотерапия и психосоматика, 75 , 331–336.
• Сандмайр, Д. А., Горхэм, С. Р., Рэнкин, Н. Е., и Гримм, Д. Р. (2012). Влияние искусства на тревогу: пилотное исследование. Art Therapy, 29 , 68–73.
• Schweitzer, J. & Ochs, M. (2003). Системная семейная терапия отказа от школы. Praxis der Kinderpsychologie und Kinderpsychiatrie, 52 , 440–455.
• Шапиро Ф. и Соломон Р. (2010). Десенсибилизация и переработка движением глаз. В I. B. Weiner & W. E. Craighead (Eds.), Психологическая энциклопедия Корсини . Джон Вили и сыновья.
• Ширани Бидабади, С., Мехрияр, А. (2015). Музыкальная терапия в качестве дополнения к стандартному лечению обсессивно-компульсивного расстройства и коморбидной тревоги и депрессии: рандомизированное клиническое испытание. Журнал аффективных расстройств, 184 , 13–17.
• Ширк, С., Каплински, Х., и Гудмундсен, Г. (2008). Школьная когнитивно-поведенческая терапия подростковой депрессии. Журнал эмоциональных и поведенческих расстройств, 17 , 106–117.
• Сазерленд, О., & Стронг. Т. (2010). Терапевтическое сотрудничество: анализ беседы конструкционистской терапии. Журнал семейной терапии , 33 (3), 256–278.
• Ван Миннен, А., Харнед, М. С., Зёлльнер, Л., и Миллс, К. (2012). Изучение потенциальных противопоказаний для длительной терапии посттравматического стрессового расстройства. Европейский журнал психотравматологии, 3 .