Разное

Когнитивная психотерапия а бека: Когнитивная терапия Аарона Бека — Психологос

Содержание

Когнитивная психотерапия А.Бека и культурно-историческая психология Л.С.Выготского — Консультативная психология и психотерапия

В этом году международное профессиональное сообщество отмечает 90-летие
Арона Бека – создателя одного из самых авторитетных направлений современной
психотерапии, влияние которого на сферу охраны психического здоровья нашего
времени можно сопоставить со значением психоанализа Зигмунда Фрейда в прошлом
столетии. Российские психологи отмечают в этом году еще один юбилей – 115 лет
со дня рождения создателя культурно-исторической психологии, основателя
Московской психологической школы Льва Семеновича Выготского, которого известный
британский философ и методолог Стефан Тулмен, работавший с США, назвал
«Моцартом в психологии» [Тулмен, 1981]. Моцарт открыл новую эпоху в музыке и
умер в расцвете творческих сил, тяжело больной, в нищете и одиночестве. Подобно
ему, Л.С. Выготский совершил революцию в психологии прошлого столетия и умер в
возрасте 37 лет, гонимый и отверженный официальной сталинской наукой,
изолированный от международного сообщества.

Преодоление и критика ряда методологических принципов бихевиоризма и
психоанализа, связанных с игнорированием ведущей роли сознания и мышления в
человеческом поведении, стали важнейшими задачами Л.С. Выготского еще в
1920–30-х гг. прошлого века, когда эти главные направления психологии и
психотерапии только набирали силу. А.Бек постулировал центральную роль
нарушений мышления в психической патологии (1976; 1979), когда бихевиоризм и
психоанализ прочно укоренились в университетах и клиниках Америки и Европы, а
определяющая роль «секса» versus «рефлекса» в поведении человека отстаивалась
представителями двух противоборствующих подходов в ожесточенных спорах.

Это отнюдь не облегчило профессиональный путь А.Бека [Бек с соавт., 2003],
оказавшегося между двух огней, но отразило его принципиальную позицию как
ученого и практика, которую он с достойной восхищения последовательностью
воплощал в жизнь, несмотря на порой яростное сопротивление оппонентов. В итоге,
по меткому выражению немецкого методолога А. Дюрсена, когнитивная психотерапия
выступила «мостом между бихевиоризмом и психоанализом» [Dürssen, 1985]

Сейчас, рассматривая в исторической перспективе пока еще очень мало
освоенное и недостаточно оцененное наследие Л.С. Выготского, с одной стороны, и
обширное плодоносящее поле научных и практических трудов, засеянное идеями А.
Бека, – с другой, можно констатировать, что существует достаточно тесная
внутренняя связь между различными и никогда не пересекавшимися направлениями:
когнитивной психотерапией и Московской психологической школой.

Как отмечал Д.Майхенбуам, один из известных последователей А.Бека, «до
некоторой степени повлияли на развитие КБТ, в особенности детской, работы
советского психолога Льва Выготского (Vygotsky, 1978) и его ученика А. Лурия
(Luria, 1976). Эти авторы считали, что ребенок социализируется посредством
интериоризации межличностной коммуникации и превращения ее во внутреннюю речь.
Предложенные ими модели социализации и интериоризации стали теоретической базой
для развития детской когнитивно-бихевиоральной модификации» [Майхенбаум, 1998;
Meichenbaum, 1977].

Отметим наиболее важные методологические установки, сближающие КБТ и
культурно-историческую психологию. Исследования познавательной деятельности,
или когнитивных процессов, занимают центральное место в работах Л.С. Выготского
[1982 а,б; 1983] и его последователей, например, создателя теории поэтапного
формирования умственных действий П.Я. Гальперина [1959], основательницы
московской школы клинической психологии Б.В. Зейгарник [1986] и многих
других.

В качестве движущей силы развития как в когнитивной психотерапии, так и в
Московской психологической школе рассматривается собственная активность
субъекта [Леонтьев, 1975; Alford, Beck, 1997]. Акцентирование ведущей роли
сознания в развитии резко отличает когнитивную психотерапию от бихевиоризма и
психоанализа и сближает ее с Московской психологической школой.

Еще одним моментом, сближающим когнитивную психотерапию и Московскую
психологическую школу, является взгляд на проблему связи аффекта и интеллекта
как одну из центральных для понимания развития. Споры, ведущиеся среди
когнитивистов вокруг этой проблемы, были в значительной мере предвосхищены Л.С.
Выготским в его принципе единства аффекта и интеллекта при возрастающей роли
интеллекта в развитии. Причем он указывал на принципиальные различия между
понятийным логическим мышлением взрослого человека и допонятийным мышлением
ребенка, подчеркивая невозможность решения проблемы связи аффекта и интеллекта
вне проблемы развития.

В этом смысле позиция Л.С. Выготского указывает ориентир всей
когнитивно-бихевиоральной традиции, где проблема развития традиционно
недооценивалась и где до сих пор преобладают попытки статичного решения
проблемы связи аффекта и интеллекта. Можно выделить три доминирующих в
психологии представления об их связи: 1) когнитивные процессы первичны, эмоции
вторичны; 2) эмоции первичны, когнитивные процессы вторичны; наконец, 3)
когнитивные и эмоциональные процессы симультанны.

Согласно Л.С. Выготскому, в процессе онтогенеза эти отношения постоянно
изменяются в направлении возрастания роли когнитивных процессов, никогда не
застывая в раз и навсегда заданной форме «В ходе развития изменяются не столько
свойства и строение интеллекта и аффекта, сколько отношения между ними
<…> Изучение жизни ребенка − от ее самых примитивных до самых сложных
форм – показывает, что переход от низших к высшим аффективным образованиям
непосредственно связан с изменением отношений между аффектом и интеллектом»
[Выготский, 1983, с. 225].

Следует отметить также близость понятий «внутренняя речь» у Л.С. Выготского
и «автоматические мысли» у А. Бека. В результате наблюдений за своими
пациентами А. Бек приходит к выводу о существенном, если не определяющем,
влиянии на эмоциональное состояние человека подсознательных когнитивных
процессов, протекающих в форме свернутой внутренней речи или образов,
возникающих непроизвольно и не попадающих в фокус сознания. Терапевтическая
работа по раскрытию проблемного хода мыслей чрезвычайно трудоемка, так как
многие когниции, связанные с нарушениями, протекают автоматически и
непосредственно не замечаются пациентом.

О роли такого рода мыслей в регуляции эмоциональных состояний и поведения и
о трудностях их регистрации писал Л.С. Выготский в своей критической статье о
классическом бихевиоризме «Сознание как проблема психологии поведения»:
«…человек всегда думает про себя: это никогда не остается без влияния на его
поведение; внезапная перемена мыслей во время опыта всегда резко отзовется на
всем поведении испытуемого (вдруг мысль: “Не буду я смотреть в аппарат”). Но мы
ничего не знаем о том, как учесть это влияние» [Выготский, 1982а , с. 79].

Именно А. Беку удалось разработать систему приемов для выявления этой
скрытой внутренней речи. Метод выявления и регистрации подсознательных
когнитивных процессов, или, выражаясь в его терминологии, автоматических
мыслей, можно уподобить методу свободных ассоциаций З. Фрейда, сделавшего
психоанализ практически работающей системой. А. Бек создал целую систему
приемов, направленных на выявление и регистрацию автоматических мыслей,
фактически «отточив свой зонд» в подсознание, в глубинные, находящиеся на
периферии сознания процессы.

В фундаментальном труде «Мышление и речь» Л.С. Выготский [1982б] много
внимания уделяет проблеме внутренней речи, которая отличается от внешней речи
структурно: она имеет предикативный телеграфный характер и не существует в виде
четко оформленных словесно предложений. Л.С. Выготский также писал о
допонятийном мышлении, которое иррационально и имеет принципиально иную
структуру по сравнению с логическим: в нем доминируют случайные связи по
отдельным признакам понятий, а не их совокупности в целом.

Согласно А. Беку, автоматическая мысль рождается из внутренней когнитивной
схемы, механизмы возникновения которой пока до конца не описаны. Однако можно
предположить, что это, прежде всего, превращенные в определенную систему
убеждений и во внутреннюю речь голоса родителей и других значимых фигур, а
также сильные эмоциональные переживания, оформленные в диффузные
идиосинкразические образы – например, образ себя как беспомощного и нелюбимого,
связанный с длительным тяжелым опытом сиротства в детстве.

Аффективная заряженность этого образа делает его недоступным для логического
мышления, даже когда ребенок становится взрослым и вполне дееспособным
человеком. По меткому выражению психоаналитика Э. Бибринга, за ним стоит
определенное «психобиологическое состояние беспомощности», пережитое в детском
возрасте и обладающее тенденцией к актуализации в ситуациях сепарации, разлук,
потерь в дальнейшей жизни.

Мысли, высказываемые родительскими фигурами, не подлежат анализу и
критической оценке – они просто принимаются на веру. Так, Е.Т. Соколова
отмечает: «Можно предположить, что когнитивная и аффективная составляющая
самооценки развиваются не одновременно: ребенок значительно раньше начинает
ощущать себя существом любимым или отверженным и лишь затем приобретает
способности и средства когнитивного самоосознания» [Соколова, 1989, с. 55].

Логические вторичные процессы мышления, протекающие по принципу реальности,
надстраиваются над первичными. Они могут входить в противоречие с первичными
когнитивными схемами, и тогда действие последних приводит к нарушениям логики и
различным когнитивным искажениям. Перестройка глубинных схем возможна благодаря
способности человека к третичным процессам мышления, направленным на анализ
собственного мышления. В западной психологии они получили название
метакогнитивных процессов, а в российской психологии мышления для их
обозначения было введено понятие рефлексии.

Д.Майхенбаум определяет метакогниции как процессы саморегуляции и их
обдумывание при этом психотерапевт помогает клиенту развить в себе способность
“замечать”, “схватывать”, “прерывать” и “отслеживать” свои мысли, чувства и
поведение. Кроме того, психотерапевт должен убедиться в том, что при
положительных изменениях в своем поведении, клиент отдает себе отчет в том, что
он сам их осуществил [Майхенбаум, 1998].

Опираясь на разработки зарубежных и отечественных психологов, можно выделить
по крайней мере три уровня организации когнитивных процессов: 1) первичные
дологические, основанные на аффективных связях; 2) вторичные, основанные на
логических, рациональных связях; 3) рефлексия, или метакогнитивные процессы,
основанные на способности человека осознавать и менять глубинные основания
собственного мышления и собственной деятельности. Развитие зрелой личности
заключается в постепенном переходе к третьему уровню когнитивной
организации.

В качестве источников когнитивной схемы в онтогенезе выступает ранний
эмоциональный опыт, с одной стороны, и дологическое мышление ребенка – с
другой. Можно предположить, что если схемы негативны и излишне аффективно
заряжены, то нарушается развитие вторичных процессов мышления и рефлексивной
способности, что приводит к различным поведенческим и эмоциональным
проблемам.

На основании представления об идеосинкразическом характере внутренней речи
можно утверждать, что пациент нуждается в недирективной вербальной поддержке,
чтобы развернуть свои скрытые полуосознанные мысли. Директивный опережающий
подход, характерный для рационально-эмотивной терапии А. Эллиса
(challenging), создает опасность, что пациент получает извне знание о
своих иррациональных убеждениях, но не осознает свои собственные
идеосинкразические структуры.

Следует особо остановиться на проблеме метода когнитивной психотерапии и
того гипотетического метода помощи, который можно теоретически экстраполировать
из разработок Московской психологической школы. В своих поздних работах при
анализе психической патологии Б.В. Зейгарник особо акцентировала роль нарушений
опосредствования, или способности к сознательной перестройке своих
эмоциональных реакций, тесно связанную с осознанием человеком своих ценностей и
установок. В этом она видела основу саморегуляции поведения. Данные о
нарушениях способности к осознанию своих смысловых образований при различных
психических расстройствах были получены в ряде исследований [Зарецкий,
Холмогорова, 1983; Зейгарник, Холмогорова, 1985; Зейгарник, Холмогорова, Мазур,
1989; Соколова, Николаева, 1995; Холмогорова, 1983, 2011 и др.]. Отсюда
естественно вытекала основная задача психотерапевтической помощи – развитие
рефлексивной способности, лежащей в основе саморегуляции.

Согласно Л.С. Выготскому, зрелую личность отличает способность управлять
своим аффектом: «Мышление может быть рабом страстей, их слугой, но может быть и
их господином» [Выготский, 1983; С.255]. Именно такова стратегическая цель
когнитивной психотерапии: развить способность к овладению собственным
мышлением, направляя его в более реалистичное конструктивное русло, а через это
приобрести власть над эмоциями. Иными словами, основная цель когнитивной
психотерапии – развитие альтернативного мышления и перестройка
дисфункциональных убеждений − может быть переформулирована как развитие
рефлексивной способности.

Фактически когнитивная психотерапия на практике реализует один из
центральных тезисов Л.С. Выготского о необходимости подчинения аффекта
интеллекту в процессе нормального развития и становления зрелой личности.
Однако одновременно для пациентов психотерапия становится и источником нового
эмоционального опыта – чувства поддержки и понимания при предельном уважении к
автономии; это тот дефицит, который терапевту необходимо восполнить у многих
пациентов. Такой опыт также способствует изменению когнитивных схем, поэтому
эти процессы – когнитивный и эмоциональный – неразрывно переплетены.

Идея опосредствования, которая особенно волновала Б.В. Зейгарник в последние
годы ее жизни, связана с категорией смысла. Опосредствование можно
определить как произвольное смыслообразование, управление собственной смысловой
сферой через ее осознание и перестройку.
Такая способность, согласно Б.В.
Зейгарник, является основой психического здоровья; нарушения же
опосредствования она связывала с разными формами психической патологии.
Исследования рефлексивной регуляции мышления, проводимые группой московских
психологов – Н.Г. Алексеевым [1975; 2002], В.К. Зарецким [1984], И.Н. Семеновым
[1980], – содержали важный понятийный аппарат и методические приемы для
дальнейших исследований в этом направлении.

Экспериментальное исследование нарушений рефлексивной регуляции при решении
творческих задач больными шизофренией показало грубые нарушения конструктивной
функции рефлексии – способности к осмыслению и изменению первоначальных
ситуативно актуализирующихся оснований мышления [Холмогорова, 1983; Зейгарник,
Холмогорова, 1985; Зарецкий, Холмогорова, 1983].

В исследованиях творческого мышления эту способность называют также
дивергентным мышлением. Если пользоваться терминологией А. Бека, то можно
говорить о снижении способности к альтернативному мышлению, в основе которого
лежит умение относиться к своим представлениям как к гипотезам и гибко изменять
их в случае необходимости. Понятия опосредствования, метакогнитивных
процессов, альтернативного мышления и рефлексии отражали сходную психическую
реальность.

Вопрос об изучении рефлексии как механизма организации деятельности был
поставлен российским методологом и психологом Н.Г. Алексеевым при переходе от
позиции исследователя к позиции практика, формирующего и изменяющего мышление,
потому что рефлексия – это, прежде всего, механизм изменения. Этот переход был
совершен им в начале 1960-х гг., когда он работал учителем математики в школе и
сконцентрировался на обучении детей сознательному целенаправленному
овладению способами
решения определенных классов задач как средствами
организации математического мышления [Алексеев, 1975; 2002].

Рефлексию Алексеев определил как установление отношений между различными, до
того изолированными содержаниями, а позднее, опираясь на работы немецкого
философа И. Фихте, дал схему описания рефлексивного акта как последовательности
внутренних действий [Алексеев, 2002], которую мы приводим ниже с дополнением
В.К.Зарецкого (пункт 6), показавшего ведущую роль рефлексии при изменении
оснований мышления в процессе решения творческих задач [Зарецкий, 1984].
Параллельно со схемой рефлексивного акта приводится схема работы когнитивного
терапевта, или последовательность основных приемов работы с автоматическими
мыслями.

Таблица 1

Структура рефлексивного акта по Н.Г. Алексееву и схема работы когнитивного
психотерапевта

Из табл. 1 видно, что последовательность внутренних действий, составляющих
рефлексивный акт сознания, и последовательность шагов в когнитивной
психотерапии находятся в отношениях взаимного соответствия [Холмогорова, 2001].
Таким образом, можно сделать вывод, что в процессе когнитивной психотерапии
происходит обучение рефлексии как последовательности внутренних
действий.

Процесс формирования рефлексивной способности в чем-то напоминает метод
поэтапного формирования внутренних действий, разработанный последователем Л.С.
Выготского, выдающимся представителем Московской психологической школы П.Я.
Гальпериным [1959]. Формирование рефлексивной способности происходит в процессе
совместной деятельности с психотерапевтом при ведущей роли собственной
активности пациента (которая целенаправленно обеспечивается системой домашних
заданий, направленных на самостоятельную постоянную отработку всех составляющих
рефлексивного акта).

Основные шаги в работе когнитивного психотерапевта можно рассматривать
как рефлексивный акт, вынесенный в межличностное диалогическое
пространство.
В ходе работы с пациентом такие рефлексивные акты неизменно
повторяются, что в конце концов приводит к интериоризации рефлексивного акта,
первоначально осуществляемого совместно двумя людьми. В этом процессе у
человека развивается способность самому рефлексировать и изменять собственное
мышление, т.е. изменяются не только дисфункциональные убеждения или смыслы,
но и организация мышления – в терминологии Б.В. Зейгарник оно становится более
опосредствованным.

Соединение разработок когнитивной психотерапии с достижениями отечественной
психологии мышления позволяет по-новому взглянуть на основную цель психотерапии
различных форм психической патологии. Она может быть представлена как
развитие произвольного смыслообразования, или формирование рефлексивной
способности в виде системы внутренних действий – составляющих рефлексивного
акта или внутренних средств саморегуляции когнитивных процессов и эмоциональных
состояний.
Интегративная модель психотерапии, основанная на этих
представлениях, может быть названа когнитивно-рефлексивной.

Таким образом, идеи Л.С. Выготского и разработки российской психологии
мышления позволяют по-новому осмыслить процесс работы психотерапевта на основе
двух подходов к психике: деятельностного подхода (понимания психической
активности как системы действий) и подхода культурно-исторического (понимания
высших психических функций как производных на основе механизма интериоризации
от совместной внешней деятельности с другим человеком – носителем культурных
средств и способов действия).

Для обоснования такого вывода сошлемся на мнение западного эксперта в
области культурно-исторической психологии Дж. Вертча, которое он высказал в
своей статье, написанной в 1979 году и повторно опубликованной 30 лет спустя в
юбилейном номере журнала «Human development»: «Возникновение способности к
саморегуляции в онтогенезе – центральная тема работ Выготского и его
последователей. <…> Его идеи о саморегуляции могут быть правильно поняты,
только если мы проводим генетический анализ, восходящий к истокам
саморегуляции» [Wertsch, 2008, p. 66]. И далее: «… исследователи уделяли очень
мало внимания его идее о переходе интерпсихического функционирования в
интрапсихическое» [Ibid. P. 67].

Эти слова были написаны почти 30 лет назад, но внимание к работам Л.С.
Выготского в контексте современной психотерапии за редким исключением [Leiman,
1992; Meichenbaum, 1977; Ryle, Fonagy, 1995] остается незначительным
[Холмогорова, Зарецкий, 2010], хотя основной интерес специалистов в области
современной психотерапии все больше консолидируется в направлении, которые было
намечено Л. С.Выготским: развитие способности к осознанной саморегуляции
мыслительных, или когнитивных, процессов.

Поиск механизмов, обеспечивающих регуляцию эмоциональных состояний,
поведения и общения, стал эпицентром современных исследований в области
психотерапии. Это выражается в стремительном росте числа близких по смыслу
понятий, описывающих процессы саморегуляции и коммуникации: «ментализация»,
«эмоциональный интеллект», «социальные когниции», «метакогниции», «theory of
mind», «reflexive awareness» и т.д. Эти понятия отражают сходную психическую
реальность, на которой сконцентрированы интересы специалистов, разрабатывающих
новые методы лечения различных психических расстройств.

Справедливости ради надо отметить, что развитие способности к ментализации,
ставшее одним из наиболее популярных направлений работы динамически
ориентированных психотерапевтов [Bateman, Fonagy, 2006], эффективно
осуществляется средствами когнитивной психотерапии и во многом составляет суть
метода, предложенного А. Беком. С нашей точки зрения, весьма эвристичным для
дальнейшей разработки этого направления является понятие «рефлексия», имеющее
глубокие корни в философской традиции, которая акцентирует свободу воли
человека, а рефлексию полагает важнейшим механизма этой свободы. Наполнение
этого понятия психологическим смыслом позволяет рассматривать рефлексию как
основу эмоциональной саморегуляции, произвольности поведения и эффективного
взаимодействия с другими людьми.

Культурно-историческая концепция зарождалась в оппозиции к
натуралистической, рассматривающей психику человека как полностью естественное
природное образование. Л.С. Выготский развел натуральные, природные и высшие
(собственно человеческие) психические функции по критерию опосредствованности
последних. Это означает, что собственно человеческие, или высшие психические,
функции не предзаданы эволюционно, а формируются в процессе интериоризации
определенных культурных средств их организации, т. е. являются продуктом и
функцией, прежде всего, развития культуры, а не эволюции мозга; именно в этом
заключается принципиальное отличие человеческой психики от психики животных.
Главным же достижением биологической эволюции является максимальная
пластичность человеческого мозга, обеспечивающая возможность интериоризации
широкого спектра специфических для разных культур средств в процессе освоения
различных культурных практик и способов поведения.

С позиций культурно-исторической психологии психическую патологию можно
рассматривать как дефицит средств организации и регуляции психики, а
психотерапию – как процесс, в котором происходит компенсация этого дефицита и
возникновение психических новообразований, способствующих расширению
возможностей саморегуляции. Исходя из этого, деятельность психотерапевта может
трактоваться не просто как устранение симптомов болезни, но как компенсация
лежащих в их основе дефицитов через развитие психического «инструментария».

Более полувека А. Бек и его последователи посвятили проблеме методов
совершенствования этого инструментария и вооружили современных психотерапевтов,
выражаясь в терминах концепции Л.С. Выготского, системой культурных
средств
, направленных на развитие зрелой и эффективной организации мышления
и всего психического аппарата.

Эта система все больше используется представителями исторически враждовавших
между собой традиций, во многом определяя направление их интеграции в
соединяющую лучшие достижения различных школ психотерапии парадигму, о которой
мечтал европейский методолог и исследователь психотерапии Клаус Граве, назвав
ее «общей психотерапией». В исторической перспективе равнодействующая развития
двух ведущих традиций психотерапии – бихевиоризма и психоанализа – четко задает
это направление, которое метафорически можно обозначить как перемещение фокуса
внимания специалистов «от секса и рефлекса» к рефлексии.

Читать «Психотерапия.

Учебное пособие» — Коллектив авторов — Страница 21

Глава 5. Когнитивная терапия бека и рационально-эмотивная терапия Эллиса

Как самостоятельное направление когнитивная психотерапия сформировалась в 1960-е гг. В настоящее время она представляет собой одно из наиболее распространенных направлений. Когнитивная психотерапия, основанная на наиболее современных разработках в области научной психологии, исходит из двух фундаментальных представлений о человеке:

а) как о думающем и активном;

б) рефлексирующем и способном изменять себя и свою жизнь.

Центральная категория когнитивной психотерапии – это мышление в широком смысле слова. Основной постулат заключается в том, что именно мышление человека (способ восприятия себя, мира и других людей) определяет его поведение, чувства и проблемы. Например, человек, убежденный в том, что он беспомощен, при столкновении с трудностями и проблемами будет испытывать чувства тревоги или отчаянья, состояние дезорганизации, а следовательно, стараться избегать самостоятельных решений и действий. У такого человека в голове постоянно мелькают мысли: «я не справлюсь», «я не способен», «я опозорюсь», «я подведу» и т. д. При этом данные мысли и убеждения могут находиться в прямом противоречии с его реальными возможностями и способностями. Однако именно они определяют его поведение и результаты деятельности.

Перестройка таких иррациональных убеждений и ситуативно возникающих мыслей позволяет избавиться от тяжелых переживаний, дает возможность научиться более конструктивно решать различные жизненные проблемы. Именно такая работа необходима для людей, страдающих тяжелыми эмоциональными проблемами: тревожными состояниями, депрессией, приступами раздражения и гнева. В когнитивной психотерапии разработана система высокоэффективных технологий, приемов и упражнений, направленных на перестройку неадаптивного мышления и развитие способности мыслить более реалистично и конструктивно.

Хотя когнитивная психотерапия как научно обоснованный подход существует недавно, ее источники восходят к глубокой древности. Одним из отцов когнитивной психотерапии можно считать Сократа – мудреца, прославившегося своими диалогами, в которых он виртуозно выявлял заблуждения и искажения человеческого разума, тем самым помогая людям избавиться от невыносимого страха смерти, безутешной печали или неверия в себя. В каждом народе были такие мудрецы, владеющие навыками работы с ошибочными убеждениями, провалами логики и «идолами сознания» (Френсис Бекон). Однако в когнитивной психотерапии это искусство трансформировано в продуманную и научно обоснованную систему помощи.

Когнитивная модель психотерапии основывается на идее, согласно которой эмоциональные нарушения являются следствием как определенной предрасположенности человека к ним (наследственность, а также приобретенный в раннем детстве опыт), так и обстоятельств его теперешней жизни (испытываемые им воздействия, на которые он реагирует).

Аарон Бек (родился в 1921 г.) – американский психотерапевт, основатель когнитивной психотерапии. После окончания Университета Браун и Йельской медицинской школы А. Бек начал свою карьеру в медицине. Изначально его привлекала неврология, но затем он занялся психиатрией. Проводя исследование по валидизации теории депрессии З. Фрейда, А. Бек начал задаваться вопросами относительно самой теории и вскоре разочаровался в ней. А. Бек побуждал своих пациентов фокусировать внимание на так называемых «автоматических мыслях» (значение термина будет разъяснено позднее).

Основные труды Бека: «Когнитивная терапия и аффективные расстройства» (1967), «Когнитивная терапия депрессии» (1979), «Когнитивная терапия личностных расстройств» (1990).

Рационально-эмотивная психотерапия (РЭТ) – это метод психотерапии, разработанный в 1950-х гг. клиническим психологом Альбертом Эллисом. Первоначально названный рациональной психотерапией, данный метод с 1962 г. получил наименование рационально-эмотивной терапии (rational-emotive therapy).

Альберт Эллис (родился в 1913 г.) получил степень бакалавра в 1934 г. в Сити-колледже в Нью-Йорке; звания магистра и доктора философии ему были присвоены в 1943 и 1947 г. в Колумбийском университете. А. Эллис прошел психоаналитическое обучение и трехгодичный личный анализ. В отличие от А. Бека, А. Эллис в большей мере склонен был рассматривать иррациональные убеждения не сами по себе, а в тесной связи с бессознательными иррациональными установками личности. Дальнейшие наблюдения привели его к идее о негативных мыслях как источнике эмоциональных нарушений. В 1958 г. А. Эллис основал Институт рациональной жизни, а в 1968 г. – Институт усовершенствования в области рациональной психотерапии. А. Эллис – лауреат многочисленных премий; опубликовал свыше 600 статей, глав в книгах и обзоров. Он является автором или редактором-составителем свыше пятидесяти книг, а также консультантом двенадцати журналов по психотерапии.

Помимо А. Бека и А. Эллиса большой вклад в развитие когнитивно-поведенческого направления внесли Мартин Селигман (объяснительный стиль), Джефри Янг (ранние неадаптивные схемы), Леон Фестингер (теория когнитиного диссонанса), Марша Лайнен (когнитивно-диалектическая психотерапия пограничного расстройства личности) и многие другие.

В данной публикации мы не будем останавливаться на различиях между отдельными ветвями одного направления, тем более что границы становятся все более размытыми. Когнитивная психотерапия А. Бека включала в себя и поведенческие техники, поэтому термины «когнитивная» и «когнитивно-поведенческая» мы будем рассматривать как синонимы.

Основная формула когнитивной терапии представлена на рис. 3.

Рис. 3. А – активирующее событие; В – промежуточные переменные (мысли, установки, убеждения, правила), предопределяющие определенное восприятие события; С – последствия воздействия события, включающие как эмоциональные (Се), так и поведенческие компоненты (Св)

Например:

А – У Марии появилась головная боль.

В – Мария подумала: «У меня инсульт».

Се – У Марии возникла паника.

Св – Мария побежала в больницу, чтобы произвести обследование.

Когнитивная модель психопатологии приписывает непродуктивному мышлению центральную роль в возникновении затяжных депрессивных, тревожных, агрессивных реакций. Когнитивные искажения приводят к тому, что индивид не отражает адекватно реальность, и поэтому его совладание с трудными ситуациями, такими как различного рода утраты, угрозы, препятствия, затруднено, что увеличивает их негативное воздействие на него.

Когнитивно-поведенческая психотерапия имеет целью изменять, прежде всего, эмоции и поведение, воздействуя на содержание мыслей. Возможность таких изменений основана на связи мыслей и эмоций. С точки зрения КПТ мысли (убеждения) являются главным фактором, определяющим эмоциональное состояние и поведение. Как человек интерпретирует событие, такую эмоцию в результате он и имеет в этой ситуации. Не внешние события и люди вызывают у нас негативные чувства, а наши мысли по поводу этих событий. Воздействие на мысли является более коротким путем достижения изменения наших эмоций и, следовательно, поведения.

Возникновение неадаптивных когниций (установок, мыслей, правил) связано с прошлым пациента, когда, воспринимая их, он не имел еще навыка проводить критический анализ на когнитивном уровне, не имел возможности опровергнуть их на поведенческом уровне, поскольку был ограничен в своем опыте и не сталкивался еще с ситуациями, которые могли бы их опровергнуть, либо получал определенные подкрепления от социального окружения.

Когнитивная психотерапия предполагает взаимное сотрудничество психотерапевта и пациента при отношении между ними, приближающимися к партнерским. Пациент и психотерапевт должны в самом начале достичь соглашения в отношении цели психотерапии (центральной проблемы, подлежащей коррекции), средств ее достижения, возможной продолжительности лечения. Чтобы психотерапия была успешной, пациент должен, в общем, принять базисное положение когнитивной психотерапии о зависимости эмоций и поведения от мышления: «Если мы хотим изменять чувства и поведение, надо изменять вызвавшие их идеи».

(PDF) Точки соприкосновения в моделях А.Эллиса и А.Бека.

Точки соприкосновения в моделях А.Эллиса и А.Бека. / О.М. Радюк [и др.] // Когнитивно-поведенческий подход в консультировании и

психотерапии : материалы Междунар. науч.-практ. конф., г.Минск, 5-7 октября 2018 г. – Минск: БГПУ, 2018. – С. 94-104.

выражения, как «это невыносимо», «я это не вынесу», «я это не пе-

реживу», «я не должен чувствовать себя плохо», «я всегда должен

быть счастливым», «я всегда должен чувствовать себя хорошо» и т. д.

 Оценивание и осуждение/критика/порицание себя и других (“damning

oneself and others”, англ. “damn” – проклинать, осуждать, ругаться,

критиковать, порицать, провалить). При оценочной установке сужде-

ние об отдельном поступке распространяется на человека в целом

(«он плохой, потому что поступил плохо»), что гарантирует ошибоч-

ность (иррациональность) данного суждения.

Главная цель РЭТ состоит в выявлении и изменении тех иррациональных

убеждений, которые являются причиной проблемных эмоциональных и поведен-

ческих последствий [1, с. 218].

МОДЕЛЬ А.БЕКА

Основы когнитивной терапии (КТ) были разработаны Аароном Беком в 60-х

гг. XX века [3, с. 205]. Хотя в КТ не используется модель ABC, авторство которой

принадлежит Эллису, однако, как и приверженцы РЭТ, когнитивные терапевты

также считают, что эмоции и поведение человека во многом определяются его

мышлением (когнициями), и что, меняя мышление, можно изменить эмоциональ-

ное состояние и повлиять на поведенческую активность человека. «Не события

сами по себе определяют самочувствие людей, а способ, которым они их истол-

ковывают (Beck, 1964; Ellis, 1962)», – говорит Джудит Бек в своём руководстве по

когнитивной терапии, ссылаясь одновременно на А. Эллиса и А. Бека [4, с. 34].

В ранних работах А. Бека выделяются три уровня мышления: 1) произволь-

ные мысли (“voluntary thoughts”); 2) автоматические мысли (“automatic thoughts”);

3) базовые (глубинные) убеждения (установки) и когнитивные схемы. Третий уро-

вень является наиболее глубоким и поэтому наименее осознаваемым, произволь-

ные мысли – наоборот, наиболее поверхностны и легко осознаваемы, автомати-

ческие мысли занимают промежуточное положение. Автоматические мысли отра-

жают содержание когниций более глубокого уровня – убеждений и схем [3, с. 206;

5, с. 28-29; 6, с. 314].

Исследование автоматических мыслей и базовых убеждений позволяет об-

наружить располагающийся между ними ещё один уровень мышления: промежу-

точные (сопутствующие) убеждения (установки). Промежуточные убеждения вы-

полняют роль связующего звена между автоматическими мыслями и базовыми

убеждениями [7, с. 203, рис.13.3]. В процессе терапии они демонстрируют боль-

шую ригидность по сравнению с автоматическими мыслями, но являются более

гибкими, чем базовые убеждения [4, с. 169; 7, с. 198].

В модели Аарона Бека, развитой и дополненной Джудит Бек, рассматрива-

ется трёхуровневая иерархия когнитивных структур, состоящая из автоматических

мыслей, промежуточных убеждений и глубинных убеждений. Согласно этой моде-

ли:

 автоматические мысли (негативные) – это «поток мышления, который

существует параллельно с более явным потоком мыслей» [4, с. 101];

 промежуточные убеждения (отношения, правила и предположения)

[4, с. 169], на базе которых формируются компенсаторные стратегии

совладания с глубинными убеждениями (копинг-стратегии) [4, с. 171-

173; 7, с. 200];

 глубинные убеждения – это ключевые представления человека о се-

бе и мире («абсолютизированные и обобщённые» [4, с. 169]).

На уровне промежуточных убеждений могут присутствовать [7, с. 198-203]:

 отношения/установки (англ. “attitudes”);

Философско-антропологические основания когнитивной терапии А.Бека Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

И. В. Фролова

ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ КОГНИТИВНОЙ ТЕРАПИИ А. БЕКА

Работа представлена кафедрой клинической психологии Московского городского психолого-педагогического университета.

Научный руководитель — доктор психологических наук, профессор А. Б. Холмогорова

Статья содержит историко-психологический анализ становления когнитивной терапии американского психотерапевта А. Бека; эксплицируются философско-антропологические основания этой концепции.

Ключевые слова: когнитивная психотерапия, философско-антропологические основания, интегративные модели, когнитивный поворот.

The paper presents a historical-psychological analysis of A. Beck’s cognitive therapy evolution. The stress is made on the philosophical and anthropological grounds of his concept.

Key words: cognitive psychotherapy, philosophical-anthropological foundations, integrative models, cognitive turn.

Современная когнитивная психотерапия является высокоэффективным, экономичным подходом к лечению большого спектра нарушений психического функционирования [2]. Большой вклад в появление и развитие этого направления внесли работы Аарона Бека, он же в начале 1970-х гг. предложил сам термин «когнитивная терапия» [8; 3; 4]. Именно труды А. Бека, адресованные прежде всего практикам — специалистам сферы психического здоровья, завоевали для когнитивной терапии солидную репутацию эмпирически обоснованного, мишене-ориентированного, эффективного и «понятного» подхода.

Слабым местом концепции когнитивной терапии А. Бека остаются не проясненные и, как следствие, противоречивые фи-

лософско-антропологические основания [7]. Стремясь к интеграции на базе когнитивной модели достоинств психодинамического подхода с методами модификации поведения, А. Бек вызвал методологическую критику со стороны представителей как психодинамических [10], так и бихеви-оральных [9] подходов. Цель данной статьи — экспликация философско-антрополо-гических оснований когнитивной терапии А. Бека.

Первые статьи А. Бека, посвященные обоснованию нового подхода к лечению больных депрессией, появились в начале 1960-х гг. К этому моменту необходимость если не интеграции, то приведения в некое взаимное соответствие клинических, психоаналитических и экспериментально-психо-

логических концепции психическом патологии была очевидна как психологам-экспериментаторам, так и психоаналитикам, и потребность эта была в первую очередь прагматическая. В те годы экспериментальная психология была представлена в основном различными вариантами теории научения. Предпринимались попытки ассимиляции и операционализации основных психоаналитических понятии и концептуальных положении в рамках бихевиораль-ноИ модели. Такие идеи высказывал когнитивный бихевиорист Э. Толмен (1948). Свой вариант «адаптации» психоанализа к требованиям бихевиоральнои теории предложили клинические психологи Дж. Доллард и Н. Миллер — в 1950 г. они опубликовали работу «Терапия в рамках теории научения». Модель психотерапии Дж. Вольпе (1958) основывалась на переосмыслении концепции тревожности, созданной Зигмундом Фрейдом, с точки зрения теории научения.

Наблюдался и встречный интерес со стороны представителей психоанализа к достижениям экспериментальной психологии. В 1966 году психоаналитики Ф. Алек-сандер и Ш. Селесник писали: «В последние годы наладился взаимообмен идеями между психологами-экспериментаторами и психоаналитиками. Очевидно, что психоанализ дает для любой теории обучения массу информации о мотивациях и влиянии эмоций на процесс обучения, а теория обучения в свою очередь предлагает психоанализу экспериментальный подход к работе с умственным аппаратом. Фактически процесс психотерапии можно описать как процесс обучения. <…> Во время лечения пациенту помогают преодолеть склонность к привычным моделям поведения, ставшим негодными, дают возможность по-новому понять ситуацию, избавиться от стереотипов. Этот сложный процесс переобучения проходит по тем же принципам, что и более простой процесс обучения» [1, с. 444].

Начиная со второй половины 1930-х гг. , внимание исследователей разных областей знания — математиков, нейрофизиологов, психологов — все чаще привлекали познавательные процессы. В 1950-х-1960-х гг. эти междисциплинарные исследования приведут к появлению так называемых когнитивных наук. В рамках бихевиоризма отражением этой тенденции стало появление когнитивного бихевиоризма, в котором «внутренние переменные» в виде когнитивных процессов стали рассматриваться как необходимое звено психической деятельности. В психоанализе также проявился интерес к когнитивной сфере: примерами могут служить исследование когнитивных паттернов Т. Френча (1958), концепция интегративных функций Я Ф. Александера (1958), трансак-тный анализ Э. Берна (1957, 1960).

Появление концепции Бека было логическим продолжением этих интегративных процессов. Но, несмотря на прогрессивные веяния, в сфере психотерапевтической практики и в бихевиоризме, и в психоанализе долгое время продолжали преобладать консервативные тенденции. Эта ситуация привела в итоге к институционализации когнитивной психотерапии как самостоятельного направления психотерапевтических исследований. Д. Мейхенбаум так характеризует атмосферу, которая сопутствовала появлению в 1977 году журнала «Исследования в области когнитивной терапии»: «»Недовольные» построили себе площадку для обсуждения и оценки достижений когни-тивно-бихевиоральной терапии» [5, с. 382].

Бек относил к числу отличительных особенностей созданной им терапии активность, структурированность и краткость, а также сочетание вербальных методов и техник бихевиоральной модификации [4]. Предложенная Беком концепция психопатологии и лечения психических расстройств дифференцированна, экономична и предлагает четкий алгоритм лечения для целого ряда расстройств. Важным достоинством

Философско-антропологические основания когнитивной терапии А. Бека

концепции А. Бека стала ее согласованность с действующей психиатрической классификацией психических расстройств. Как и в случае бихевиоральной терапии, детища другого психиатра — Дж. Вольпе, компромисс А. Бека с медицинской нозологией способствовал популярности его подхода среди клиницистов. Бек отталкивался от изучения конкретных синдромов (в первую очередь депрессивного) и предлагал не просто объяснительную модель, а готовый пакет инструментов для работы с этими расстройствами. Такой подход сделал когнитивную терапию более приемлемой и понятной для практикующих врачей, что способствовало завоеванию когнитивной терапии репутации серьезного, «медицинского» подхода к лечению психических расстройств.

К «пробелам» концепции А. Бека относится отсутствие самостоятельной теории нормального развития и функционирования психики. Бек предложил очерк генезиса дисфункциональных когнитивных схем, который позволяет реконструировать и модель нормального развития. Но эта модель остается в концепции А. Бека периферийной, так как не приводится в соответствие с процессом нормального онтогенетического развития когнитивных функций и личности в целом. Мало внимания уделяется в концепции А. Бека влиянию интерперсонального контекста на развитие и хронификацию эмоциональных расстройств. Так как нет общей теории развития, проигнорирована и формирующая роль интерперсонального контекста в раннем онтогенезе.

Существенной проблемой являются непроясненные и, как следствие, противоречивые философско-антропологические основания когнитивной терапии А. Бека.

По мнению самого А. Бека, «структурно теория когнитивной психотерапии связана с когнитивной психологией, теорией обработки информации, социальной психо-

логией, эволюционной биологией и психоанализом» [3; с. 304].

Когнитивные процессы, понимаемые как разновидность процессов передачи информации, стали к середине 1960-х предметом интенсивных междисциплинарных исследований, приобретя статус общенаучного понятия. Принятие А. Беком когнитивной психотерапии как части «когнитивного поворота» и «смены парадигмы» проявилось в активном освоении основных идей, составляющих когнитивную революцию:

• в стремлении к согласованию теории когнитивной терапии с данными общей и эволюционной биологии о человеке;

• в использовании применительно к психической реальности понятийного аппарата междисциплинарной теории информации. Психические процессы рассматриваются Беком как частный случай передачи информации.

Обращение к когнитивным процессам, ставшим к тому времени объектом междисциплинарных исследований, — находка, позволившая А. Беку «усвоить» клинический и феноменологический опыт, накопленный психоаналитиками, описывая его в терминах «когнитивных структур». Но, по сути, когнитивные схемы представляют собой такую же недоступную для эмпирического исследования абстракцию, как и психические комплексы. Этот факт вуалируется в концепции когнитивной терапии использованием общенаучной терминологии и научным антуражем психотерапевтического процесса.

Итак, взяв за основу психоаналитическое представление о том, что психика имеет осознаваемый и неосознаваемый уровни, а текущее психическое функционирование регулируется глубинными структурами, сложившимися в результате раннего опыта, А. Бек осмысляет психическое функционирование как имеющее когнитивный характер. Личность образуется когнитивными структурами разной степени осознанно-

сти, Я-концепция выполняет интегрирующую и регулирующую функции (здесь А. Бек солидарен с более ранними теориями Дж. Келли, А. Эллиса, Ф. Александера, Т. Френча). Психопатология понимается в психоаналитическом ключе и одновременно когнитивно: психическое расстройство происходит в результате «захвата сознания» актуализировавшимися патогенными когнитивными глубинными структурами, функционирование которых носит автономный характер (т. е. они не меняются под влиянием текущего опыта) и сопровождается регрессом к более ранним и примитивным способам когнитивного функционирования. Гипотеза о когнитивном регрессе подтверждается сходством дисфункционального и детского мышления (для обоснования этого пункта А. Бек ссылается на эмпирические исследования Ж. Пиаже).

Глубинные когнитивные патогенные структуры могут быть осознаны в результате специально организованной работы, включающей наблюдение за текущей ментальной продукцией и реконструкцию на основе данных наблюдения; дезавтомати-зация когнитивных психических процессов рассматривается как основной механизм терапевтического изменения. Ж. Пиаже [6] объяснял этот феномен тем, что в процессе дезавтоматизации мышления происходит его реинтеграция на новом, понятийном уровне, что сопровождается переживанием катарсиса.

Попробуем сформулировать основные философско-антропологические представления концепции А. Бека:

1. Человек — это живое существо, которое сложилось в процессе биологической эволюции и стремится к адаптации. Так как человек живет в социальной среде, то цель человека — адаптация к социальной реальности.

2. Психическое функционирование имеет познавательный характер и представля-

ет собой разновидность процесса активной переработки информации. Правильная переработка информации является условием умелого поведения и эмоционального комфорта. Критерий адаптации — это реализация жизненных стратегий, а мышление -важнейший инструмент адаптации.

3. Условием правильной переработки информации является зрелость когнитивных механизмов. Когнитивная сфера имеет двухуровневое строение, совокупность глубинных когнитивных иерархически организованных схем составляет личную парадигму индивида, на ее основе осуществляется отбор релевантных средовых стимулов и их переработка. Зрелым является рациональное (реалистическое) мышление, а инфантильным — игнорирующее факты иррациональное мышление. Критерием реалистичности мышления служит его верность эмпирическим фактам и внутренняя логическая последовательность. Научное мышление — это способ наиболее точного, а следовательно, истинного познания реальности и одновременно — образец здорового, зрелого мышления.

6. Психологические проблемы актуализируются тогда, когда личные стратегии и планы наталкиваются на непреодолимые препятствия в осуществлении. В таких ситуациях может происходить когнитивный регресс: инфантильные, иррациональные когнитивные схемы захватывают сознание.

7. Цель психотерапии — облегчение процесса психологического созревания путем замены личной,субъективной, идиосинкразической парадигмы на научную, объективную и реалистическую.

8. Клиенту предлагается принять в качестве правил индивидуального познания правила, подобные тем, которые организуют научное познание, занять по отношению к своим убеждениям позицию ученого, отнестись к ним как к гипотезам, т. е. критично, с долей скепсиса. Это осуществимо потому, что человек способен к децентрации —

Философско-антропологические основания когнитивной терапии А. Бека

взгляду на свои убеждения как бы со стороны и к рефлексии своих когнитивных привычек. Принимая представление о себе как об активном агенте своей психической жизни, индивид освобождается от жесткой детерминации со стороны своего прошлого опыта. К реконструированным в результате рефлексии когнитивным схемам должны быть применены научные способы оценки знания. В случае обнаружения их несоответствия критериям реалистичности человек может конструировать новые, альтернативные старым убеждения и правила, логически более последовательные и отвечающие эмпирическим фактам.

А. Бек, стремясь к созданию научной психотерапевтической теории, мыслил в контексте «когнитивного поворота» в науке, который происходил у него на глазах и частью которого он видел свою когнитивную терапию. Создатель когнитивной терапии считал, что новизна его подхода, прежде всего методологическая, что это не просто еще одна новая психотерапевтичес-

кая школа — это научная психотерапия нового поколения, основанная на новой научной парадигме, которая как раз формировалась в то время, под влиянием открытий, сделанных в 30-50-х гг. XX столетия в разных областях знания. Тем самым А. Бек поставил перед когнитивной терапией задачу приведения теории и практики психотерапии в соответствие современной науке. Внутреннее противоречие философско-ан-тропологических оснований концепции А. Бека, которое проявляется в ее основных теоретических положениях, состоит в том, что, декларируя «смену парадигмы», в решении конкретных вопросов А. Бек ориентируется на обыденные представления о науке. Это противоречие будет устранено когнитивной терапией в 1980-х гг. в рамках концепций представителей когнитивного конструктивизма, более последовательно реализовавших заданную А. Беком ориентацию на неклассическую научную парадигму и ассоциированную с ней картину мира.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Александер Ф., Селесник Ш. Человек и его душа: познание и врачевание от древности до наших дней. М.: Прогресс — Культура; издательство агентства «Яхтсмен», 1995. 608 с.

2. БарлоуД. Клиническое руководство по психическим расстройствам. СПб.: Питер, 2008. 912 с.

3. Бек А. Когнитивная психотерапия // Эволюция психотерапии / Под ред. Л. М. Кроль. М.: Класс, 1998. Т. 2. С. 304-330.

4. Бек А., Раш А., Шо Б., Эмери Г. Когнитивная терапия депрессии. СПб., Питер, 2003. 304 с.

5. МейхенбаумД. Эволюция когнитивно-бихевиорально терапии: ее истоки, принципы и примеры из клинической практик//Эволюция психотерапии /Под ред. Л. М. Кроль. М.: Класс, 1998. Т. 2. С. 380-395.

6. Пиаже Ж. Аффективное и когнитивное бессознательное // Вопросы психологии. 1996. № 6. С. 125-131.

7. Холмогорова А. Б. Философско-методологические аспекты когнитивной психотерапии. Московский психотерапевтический журнал. 1996. № 3. С. 7-28.

8. Beck A. Thinking and depression: Idiosyncratic content and cognitive distortions. Theory and therapy/ /Archives of General Psychotherapy. 1963. №9. P. 324-333; 1964. № 10. P. 561-571.

9. DobsonK. S. The present and future of the cognitive-behavioral therapies //Handbook of cognitive-behavioral therapies/ed. K. Dobson. N.Y.: Guilford press, 1988. P. 273-306.

10. Durssen A. Die «Kognitive Wende» in der Verhaltrnstherapie — eine Brucke zur Psychoanalise // Nervenartz. B. 1985. № 56. S. 479-485.

Когнитивная психотерапия

Зарождение когнитивной психотерапии

Родоначальником когнитивной психотерапии был Аарон Бек. Он всю жизнь интересовался психиатрией. В $1942$ году Бек окончил университет с отличием и начал в Иельской школе медицины свою медицинскую карьеру. Сначала он заинтересовался психиатрией, но впоследствии активно занялся неврологией, которая, по его мнению, обладала социальной ценностью и научной точностью позитивистского знания. Активные изменения, которые происходили в психиатрии в то время и были связаны с распространением психоаналитической техники и теории, заинтересовали Бека. Он два года был студентом в Стокбридже в центре Остин Риггз, где накопил значительный опыт по долгосрочной психотерапии. В период Корейской войны Аарон Бек занимался исследованиями в госпитале Валлей Форж, в котором работал помощником заведующего в сфере нейропсихиатрии.

В $1954 $году Бек получил звание профессора психиатрии в Пенсильванском университете. Он начал вести работу в области психоаналитических депрессивных теорий, но после того, как они не нашли подтверждения, Бек разработал собственный теоретико–клинический подход, который получил название когнитивной терапии. С $1959$ года он занимался исследованием психопатологии самоубийств, депрессии, панических и тревожных расстройств, наркозависимости, алкоголизма, расстройств личности различного характера и их когнитивной терапии. Беком было опубликовано 14 книг и 375 статей.

Основные идеи

В начале шестидесятых годов Аарон Бек опубликовал результаты своих исследований депрессии. Бек, проверяя модель депрессии как гнева, вектор которого направлен на себя, он сделал вывод, что депрессия – это искаженные когнитивные процессы, а конкретно — ощущение безнадежности. При этом безнадежность проявляется как результат неправильных обобщений пациентами своего жизненного опыта. Последующие исследования в данной области показали, что некоторые психопатологические состояния, в частности тревога, фобии, гипоманиакальные расстройства, нервная анорексия, ипохондрия, суицидальные поведения, являются различными формами, в которых проявляются нарушенные когнитивные процессы. Пациенты испытывают страдания от собственных мыслей. Следовательно, в процессе терапии необходимо изменить неадаптивные мысли, лежащие в основе психопатологических проявлений. Таким образом, борьба посредством когнитивной терапии ведется с неправильными когнитивными образованиями – неадаптивными мыслями, убеждениями и образами.

Когнитивные терапевты в отличие от психоаналитиков ведут работу с содержанием сознания. Считается, что образы и мысли, которые воздействуют на поведение человека, очень неглубоко лежат в бессознательном. Когнитивные терапевты не считают высказывания пациента ширмой, скрывающей глубинные мотивационные проблемы. Специалист поощряет пациента к самоисследованию, а не интерпретирует его высказывания. По своим основным техникам и принципам когнитивная терапия схожа с бихевиоральной терапией. В своих техниках когнитивная терапия применяет поведенческие методы. Ученый Бандура доказал, что наиболее эффективным способом изменения образов, мыслей и убеждений является изменение поведения. При этом работа с пациентами в состоянии депрессии свидетельствует, что когнитивные изменения при изменении поведения совсем не обязательны. Поэтому недостаточно использовать исключительно поведенческие техники.

Когнитивная терапия в сравнении с психоанализом краткосрочна. Терапия депрессии занимает всего 25 сессий на протяжении 20 недель.

Теоретические основы терапии

Основными чертами когнитивной терапии являются:

  • неудовлетворенность результатами психоанализа и клинической теорией;
  • когнитивная ориентация терапии, которая заключается в том, чтобы научить пациентов правильно мыслить;
  • эмпиризм терапии, подразумевающий, что теория обязательно должна соответствовать принципам объективной науки и мифы о человеческой природе являются недопустимыми;
  • проблемная ориентация, которая предполагает решение конкретных проблем во взаимоотношениях, а не на проработку личностных глубинных травм;
  • психотерапия — это разновидность обучения, в котором психотерапевт играет роль ученого и учителя;
  • обязательной частью лечения является работа пациента дома.

В когнитивной психотерапии поведенческие и эмоциональные проблемы связываются с нарушением когнитивных процессов. Когда человек реагирует страхом на стук в дверь, думая, что это грабитель, то основой такого логического вывода и реакции — страха является малоосознаваемое убеждение, что все люди представляют опасность.

Неадаптивные мысли и искажения

Определение 1

Мысли, мешающие справляться с жизненными ситуациями и вызывающие болезненные эмоциональные реакции, называются неадаптивными мыслями.

Для неадаптивных мыслей характерна автоматичность, эго-синтонность, слабая осознанность, трудная доступность и устойчивость. Такие мысли, как правило, не осознаются человеком, но они не находятся в зоне бессознательного. Человек может не осознавать и не замечать автоматические мысли. Поэтому важным шагом в когнитивной терапии является идентификация клиентом собственных автоматических мыслей. Клиент может рассказать о множестве ситуаций, при которых у него появляется необъяснимая тревога. Она понимается только тогда, когда пациент воспроизводит мысли, которые возникают в ответ на определенные психотравмирующие ситуации.

Автоматическая мысль малоосознаваема, так как быстротечна. Эго–синтонность этой мысли, то есть переживание ее пациентом как собственной, делает данную мысль очевидной.

Очевидность и слабая осознанность автоматических мыслей делают их достаточно труднодоступными для терапии. Автоматические мысли базируются на глубоких базовых убеждениях. Так, за убеждением «Я несу ответственность за счастье других людей» может скрываться убеждение – «Я из себя ничего не представляю и я никому не нужен. Чтобы быть принятым, я должен жить ради других!». Глубокие, по сравнению с автоматическими мыслями, убеждения можно свести к базовым, специфическим для определенного типа характера: «Я несвободен», «Я не могу ничего в жизни достичь без поддержки других», «Я лучше других».

Автоматические мысли искажают реальность и поэтому являются дезадаптивными. Аарон Бек описывал несколько видов искажения:

  • произвольные заключения, при которых человек делает выводы без опоры на факты или вопреки ним;
  • избирательное абстрагирование, когда на основе детали, вырванной из контекста, делается вывод, не согласованный с остальной информацией;
  • сверхгенерализация, когда из изолированных эпизодов формулируется общее правило, распространяемое на широкий круг ситуаций;
  • минимизация и преувеличение и минимизация;
  • персонализация (чрезмерная ответственность), заключающаяся в приписывании себе ответственности за поведение других;
  • дихотомическое мышление;
  • принятие на свой счет.

В процессе когнитивной терапии необходимо помочь клиенту осознать данные типы когнитивных искажений.

Этапы когнитивной психотерапии

Когнитивная психотерапия включает несколько этапов:

  • идентификация неадаптивных мыслей;
  • отдаление, объективная позиция по отношению к своим мыслям;
  • проверка неадаптивной мысли на истинность;
  • замена неадаптивных убеждений на адаптивные.

Когнитивная психотерапия Аарона Бека | Psylist.net

Близкой к РЭТ является когнитивная психотерапия А. Бека, основное внимание в которой уделяется эмоциональным нарушениям, в частности, депрессии. Хотя А. Бек развивал свою концепцию независимо от А. Эллиса, оба течения совпадают в целях, приемах работы и исходных предпосылках, среди которых в центре – помощь клиенту в отказе от саморазрушительных когнитивных структур. Поскольку взгляды А. Бека не противоречат позициям А. Эллиса, мы изложим лишь самую существенную сторону его концепции.

Психологическая помощь при эмоциональных расстройствах. Эмоциональные расстройства трактуются А. Беком прежде всего как расстройства когнитивные. В частности, такое когнитивное нарушение, как депрессия, имеет три компонента:

  1. восприятие себя;
  2. восприятие переживаний;
  3. восприятие будущего.

Глубина депрессии измеряется специально сконструированным опросником, включающим измерение грусти, пессимизма, ощущения поражения, неудовольствия, вины и т.п. Процедура психотерапии заключается в специальной организации общения с психологом, когда задаются вопросы: «Что ты теряешь, если…» или «Ты знаешь, что бессмысленно попытаться…» и т.п. Затем составляется постепенно усложняющаяся программа действий, на основе которой устанавливается кооперация с психологом. Предпринимаются усилия по снижению уровня самокритики и самообвинения, по выработке альтернативных решений и способов действий. В качестве психологической защиты используются вопросы типа: «А если бы это не получилось у меня, ты бы меня тоже презирал, как себя сейчас?». Юмор, ирония, с помощью которых достигается когнитивный сдвиг в восприятии ситуации, также имеют большое значение. Поскольку при эмоциональных нарушениях по типу снижения эмоциональности и депрессивных состояниях клиенты часто предъявляют жалобы к чрезмерности внешних требований к ним, полезным оказывается ранжирование сделанного и обсуждение возможных путей достижения запланированного. А. Бек предложил некоторые специфические техники работы: обнаружение и регистрация автоматически возникающих мыслей, в частности, с помощью наводящих вопросов; ежедневная запись «мешающих» мыслей; установление личностного смысла события; обобщение автоматических мыслей; операционализирование негативных конструктов, анализ значимости некорректных представлений и т.п.

Бондаренко А.Ф. Психологическая помощь: теория и практика. – Изд. 3-е, испр. и доп. –— М.: Независимая фирма «Класс», 2001. – 336 с.

Вконтакте

Facebook

Twitter

Одноклассники

Похожие материалы в разделе Психотерапия:

А. Бек Психотерапевтические направления Мои статьи Отдельные статьи Михаила Литвака

« Назад

17.06.2016 14:05

 

Один из виднейших представителей направления когнитивной терапии — Аарон Бек. Здесь я излагаю его идеи. Когнитивная терапия зародилась в недрах психоанализа — первого теоретического источника — и была реакцией на возвращение сознанию большей роли, чем это признается в психоанализе, да и поведенческой терапии. Поскольку представители этих школ утверждают, что источник расстройства пациента лежит вне его сознания, они мало обращают внимание на его осознаваемые понятия, конкретные мысли и фантазии.

Когнитивисты же считают, что у человека есть ключ к пониманию и устранению психического расстройства в рамках своего сознания. Он в состоянии уточнить неправильные понятия, вызвавшие эмоциональное нарушение, посредством того же механизма решения проблем, который он привык использовать на различных этапах своего развития.

Вторым теоретическим источником является когнитивная психология, философские предпосылки которой восходят к школе стоиков, которые полагают, что за каждой эмоцией стоит мысль, точнее, представления человека о событиях, а не сами события. И если представления о событии ложные, то и эмоция, которая возникает, не соответствует ситуации. А неправильные представления вытекают из неправильного обучения в процессе познавательного развития личности. Отсюда легко выводится формула лечения: врач помогает пациенту отыскать искажения в мышлении и научиться более реалистически подходить к своему опыту.

Преимущества такого подхода когнитивисты видят в том, что лечение неврозов становится ближе к повседневному опыту пациента, ибо и раньше он добивался успеха в своей жизни, когда понимал, что вел себя, исходя из неправильных представлений. Когнитивный подход связан и с опытом обучения человека в прошлом и вызывает доверие за счет способности научать эффективной борьбе с существующими ошибочными понятиями.
Этот подход изменяет взгляд человека на самого себя и свои проблемы. Он получает возможность увидеть в себе существо, не только склонное рождать ошибочные самоуничижающие идеи, но и способное отучиться от них или исправить их и создать для себя жизнь с более высоким уровнем самоактуализации.

Когнитивисты критикуют психоаналитиков, бихевиористов и представителей биологической терапии за то, что они слепо привержены своим концепциям, не обращают внимания на попытки пациента определить свою проблему самостоятельно и стараются уверить его в том, что он не в состоянии помочь себе сам и должен искать профессионального целителя, когда столкнется с недомоганиями, вызванными проблемами повседневной жизни. Его лишают надежды понять что-то самостоятельно, потому что его понятия считаются поверхностными. Обесценивается здравый смысл. При этом забывается, что «все науки… возникают как усовершенствование здравого смысла» (Р. Отшенгеймер, 1956).

Но здравый смысл терпит поражение при психических нарушениях, потому что отсутствует решающая информация, так как у пациента искажен взгляд на самого себя, свой мир и свое будущее. Но как только отсутствующие данные получены, можно применять механизмы, основанные на здравом смысле. Сейчас многие психоаналитики и бихевиористы, не изменяя своим школам, начинают использовать методы когнитивной терапии.

Итак, представители когнитивной терапии исходят из представления, что само событие не имеет для личности никакого значения. Важно то значение, которое придает человек данному событию. Например: отличник Иванов получил на экзамене двойку. Для первого студента это событие приобрело значение катастрофы: «Если уж Иванов получил два, то мне вообще незачем ходить на экзамен!» У второго оно вызвало бурную радость: «Наконец-таки нашелся преподаватель, который раскусил его!» Третий решил, что это событие не имеет для него никакого значения. Поскольку каждый из них придал одному и тому же факту разное значение, то и настроение у них будет разное. Не исключено, что первый студент провалится на экзамене из-за излишнего волнения, ибо он сделал произвольный вывод, который основан, скорее, на внутренних познавательных процессах, хотя такой вывод необязательно неверен.

Мысли и выводы, не соответствующие действительности, когнитивисты называют малоадаптивными. Личность не может быть полностью осведомлена о своих малоадаптивных мыслях, которые в значительной степени влияют на то, как она действует, что чувствует и какой получает эффект от своих переживаний. При определенной тренировке нарастает осведомленность об этих мыслях. Индивид может научиться фиксировать их с высокой степенью точности и выбирать ту, которая отражает внешнюю ситуацию или внешний стимул.

Малоадаптивные мысли в экстремальных ситуациях продуцируют чрезмерные эмоциональные реакции, которые носят болезненный характер и мешают человеку правильно действовать. Если верхолаз, находясь на высоте, будет думать о том, что он свалится, а мать, ухаживающая за тяжело больным ребенком, думать о том, что он умрет, то верхолаз может упасть, а тревожная мать будет не в состоянии ухаживать за больным ребенком (при этом шанс выжить у него уменьшается). Опытные люди в отличие от невротиков и новичков, находясь в опасной ситуации, научаются блокировать малоадаптивные мысли. Тогда верхолаз думает о том, как выполнить задание, а мать, ухаживающая за ребенком, — о том, как лучше ему помочь.

Многие пытаются изменить поведение других людей в соответствии со своими правилами. Более того, они объясняют все, исходя из них. Но когда эти правила выражены в виде абсолютных, причем нереалистичных принципов или используются неподходящим образом, их применение не может привести к удовлетворению потребностей. Тогда они продуцируют психическое расстройство. При этом часто окончательный результат: тревога, депрессия, фобии, навязчивости. Для того, чтобы правилами можно было пользоваться, их необходимо изменить таким образом, чтобы они стали более точными, гибкими и менее эгоцентричными. Когда правила вскрыты и установлена их ложность, саморазрушаемость и неработоспособность, они должны быть убраны из репертуара.

Задача терапии — обучить пациента определять у себя малоадаптивные мысли и блокировать их. К сожалению, мы не замечаем многого, пока не научимся замечать.
В качестве примера поиска и купирования малоадаптивных мыслей приведу стенограмму сеанса когнитивной терапии с пациентом, страдающим социофобией.
 

Пациент (П.): Завтра я должен выступить и уже ужасно волнуюсь, так как могу провалиться.
Я: Ну и что?
П.: Я этого никогда не переживу!
Я: «Никогда» это слишком долго. Сколько времени вы себя будете плохо чувствовать?
П.: Дня два-три.
Я: А потом?
П.: Потом все будет в порядке.
Я: Так чего же вы боитесь? Может быть, из-за неудачного выступления вас бросит жена или мать от вас откажется?
П: Нет, это чудесные люди.
Я: Может быть, зарплату уменьшат?
П.: Ну, конечно же, нет!
Я: Так в чем же дело?
П.: А вдруг меня неправильно поймут?
Я: Почему вы считаете, что вокруг вас глупцы и плохие люди?
П.: Ну, что вы, доктор! Почему вы так решили?
Я: Вы сами мне об этом сказали! Вы сказали, что вас не поймут. Не понимают глупцы, а смеются над чужой бедой только плохие люди.
П.: Мысли о том, что мои слушатели глупцы или плохие люди, я в своей голове не имел!
Я: Конечно, не имели в сознании! Дело в том, что наша психика напоминает айсберг, где надводная часть — сознание, а подводная часть — бессознательное. Движение айсберга зависит не от ветров, дующих на поверхности, а от подводных течений. Наше поведение, да и судьба в большей степени зависят от бессознательного, чем от сознания. Вот и сейчас мы с вами пытаемся выяснить, какие неосознаваемые мысли управляют вашим поведением и вызывают чувство дискомфорта, которое может привести к болезни.
П.: Нет, доктор, я с вами категорически несогласен!
Я: Вот сейчас ваше бессознательное назвало меня глупцом!
П.: Ну, что вы, доктор! Я так много о вас наслышан, я был на ваших лекциях, именно их логика и убедительность привели меня сюда. Ведь я уже разуверился, что смогу избавиться от страхов! Я вас считаю умным и даже выдающимся человеком!
Я: Правильно, это на уровне сознания. Ваша реплика: «Я с вами категорически не согласен!» свидетельствует о том, что ваше бессознательное считает меня глупцом, но сознание как цензор пропустить это не может. Отсюда и ваш ответ. В социальном плане все нормально. Оскорбления как будто и нет.
П. (с некоторым недоумением): Я как-то никогда об этом не задумывался.
Я: Не страшно. Задумайтесь об этом сейчас. Я уже много лет занимаюсь этой проблемой и даже считаюсь знатоком. Вы сознательно пришли ко мне и, следовательно, на уровне сознания признаете этот факт. Если бы в вашем бессознательном не было мысли о том, что окружающие люди глупцы, а вы самый умный, то реплики «Я с вами категорически не согласен!» не было бы. Вслушайтесь еще раз: «Я с вами категорически не согласен!» Это означает примерно следующее: «Весь ваш опыт, все ваши знания — ерунда, и вы беретесь не за свое дело, Я в этом разобрался в течение доли секунды.
П. (с некоторым сомнением): Вроде бы убедительно, но как-то странно.
Я: Вот видите. Теперь мысль, что «Все кругом глупцы, а я самый умный» звучит уже глуше.
П.: А как бы я ответил, если бы этих крамольных мыслей у меня в голове не было?
Я: Вы бы сказали: «Доктор, я вас не понял! Объясните мне пожалуйста еще раз».
П. (с улыбкой облегчения): Понял! Да, действительно, в таком ответе звучит признание вашей квалификации и моей неосведомленности.
Я: Вот видите, две малоадаптивные мысли мы с вами из вашего бессознательного уже выкорчевали. Не позволяйте им снова туда пробраться. Ведь если мы разберемся, какие мысли в нашем бессознательном мешают нам жить, то будем знать, с чем бороться. Но вернемся к вашим страхам. Представьте себе, что вы выступили успешно. Как бы вы выступали в следующий раз? Точно так же?
П.: Да, конечно!
Я: Раз точно так же, два точно так же, три, четыре… Не кажется ли вам, что постоянный успех может привести к застою?
П.: Да, вы правы.
Я: Вот мы выявили еще одну малоадаптивную мысль, которая вызывает у вас страхи: «Я такой человек, что в каждом деле мне должен сопутствовать успех». А что будет в случае провала?
П.: Плохое самочувствие.
Я: Да, действительно, чувствовать себя вы будете неважно, но ведь у вас появится возможность проанализировать срыв и в следующий раз выступить успешней. Правильное отношение к ошибкам способствует личностному росту.
П.: Да, это правильно. Но надо мной могут смеяться!
Я: Правильно, могут. Но кто будет над вами смеяться? Умный будет смеяться?
П.: Нет
Я: Вы бы сами смеялись, если бы кто-нибудь провалился?
П.: Конечно, нет!
Я: Вот видите! Опять мы получили доказательство того, что ваше бессознательное плохо думает о людях! Но пойдем дальше. Вы провалились, и вас действительно кто-то поднял на смех. Но ведь не все. Но если бы вы не провалились, как бы вы узнали, что к вам плохо относятся? Вот еще одна польза провала! С его помощью вы сможете более верно оценить свое социальное окружение. Ведь только по поступкам мы узнаем человека! А теперь скажите, нет ли в вашем бессознательном такой мысли: «Я такой человек, что моя жизнь должна протекать без ошибок и огорчений! У меня все должно хорошо получаться! Мною должны быть все довольны, в том числе и глупцы!»

П.: Ну, что вы, доктор! Я человек скромный! Ой, а сейчас я, кажется, назвал вас сумасшедшим.
Я (с облегчением): Вот теперь у нас установилось полное взаимопонимание. Можно подвести итоги. У нас получился слоеный пирог из малоадативных мыслей. В самой глубине бессознательного — нечто вроде идей величия. А раз я великий человек, то те, кто ниже меня, могут принести вред. Такие мысли в сознание не допускаются. Идеи величия прикрываются страхом. Но и в одежде трусости человек чувствует себя плохо. Трусость на пути из бессознательного в сознание превращается в застенчивость. Застенчивость надевает на себя тогу скромности. А в такой одежде уже не стыдно показаться на людях.
П.: Так что же делать?
Я: Убрать идеи величия, ибо этот «гвоздь» проткнет в подметке любую прокладку: и трусость, и застенчивость, и скромность. Как только исчезнут неосознаваемые идеи переоценки значимости собственной личности, все остальные слои пирога исчезают сами. Если мною управляет мысль, что я в принципе такой же человек, как и другие, то, следовательно, осознаю, что без неудач не прожить. А раз от них нет возможности избавиться, их следует использовать. Свой неудачный доклад я проанализирую, приму меры, и в следующий раз выступление будет лучше. Застенчивость исчезнет. У меня не будет необходимости декларировать, что я скромный, как вы только что сделали.
П.: Так с вашей точки зрения, застенчивость — это плохое качество?
Я: Конечно! В народе давно говорят, что в тихом омуте черти водятся. Да и как я могу считать застенчивость положительным качеством, когда считаю ее одной из масок идей величия? А как врач я знаю, что многие болезни, в частности рак половых органов и прямой кишки из-за застенчивости больных принимают необратимый характер.
П.: А скромность?
Я: Каждый понимает ее по-своему. С моей точки зрения, скромность — это полное осознание человеком своих возможностей на сегодняшний день. Пушкин говорил, что он гений, и это было скромное заявление, так как соответствовало действительности. А теперь попробуйте избавиться от идей величия.
П.: А как?
Я: Не ставьте перед собой задачу успешно выступить, а поставьте цель определить, кто как к вам относится. Для этого следует постараться выступить плохо. А когда зал начнет смеяться над вами, ищите тех, кто к вам относится сочувственно. Это ваши будущие друзья. Если же вам не удастся провалить свое выступление, насладитесь успехом и постарайтесь провалиться в следующий раз. Помните, что для сильного человека что счастье, что несчастье — все равно.
П. (с улыбкой): Доктор, я все понял! Но у меня вопрос. А как возникли идеи величия и этот слоеный пирог? Ведь меня воспитывали в скромности и держали в строгости.
Я: Скажите, пожалуйста, когда вы были маленьким, не было ли у вашей мамы чрезмерной тревоги по поводу вашего здоровья, не было ли у нее страхов, что вас изобьют, изнасилуют? Не слишком ли она ограничивала ваши действия, т. е. уделяла вам слишком много внимания?
П.: Да, все это было.
Я: Если ребенка ставить в исключительные условия, то у него появляется неосознаваемое чувство собственной исключительности. Ведь только к великой личности нужен особый подход.

Через несколько таких сеансов больной начинает понимать, что смешно быть сосредоточенным на совершенно незнакомых людях. И действительно, ведь чаще всего мы до ужаса боимся водителей такси, официантов, продавцов, людей, которых мы видим, как правило, один раз в жизни. Я не хочу сказать, что с этой категорией лиц не следует вести себя вежливо. Но униженное поведение с ними мы компенсируем грубостью с близкими. И действительно, для того чтобы издеваться над человеком, нужно жениться на ней или выйти за него замуж, стать другом или начальником, а еще лучше — родить и воспитать. Я в таких случаях советую в общении с близкими применять одно правило: общайся со своими, как ты общаешься с малознакомыми людьми или с соседями. Получается неплохо.

В конечном итоге выясняется, что больные неврозом живут, сами того не осознавая, по следующим правилам:
1. Мне должен сопутствовать успех в любом деле.
2. Необходимо, чтобы меня принимали, любили и восхищались все люди и во все времена.
3. Если я не на вершине, то я в яме.
4. Прекрасно быть популярным, известным, ужасно быть непопулярным.
5. Если я сделал ошибку, то значит, я ничтожество.
6. Моя ценность как личности зависит от того, что люди думают обо мне.
7. Я не могу жить без любви. Если мои близкие (возлюбленная, родители, ребенок) меня не любят, это ужасно.
8. Если кто-нибудь не согласен со мной, это значит, что он не любит меня.
9. Если я не воспользуюсь каждым удобным случаем, чтобы продвинуться, то буду потом раскаиваться.

Подобные правила ведут к несчастью. Невозможно, чтобы личность все любили во все времена. Степень любви и отношений постоянно колеблется. А при таких правилах любое уменьшение любви рассматривается как ее исчезновение.Ошибка в оценке любой информации приводит к тому, что психическая травма бывает тяжелее, чем физическое повреждение.

Техника когнитивной психотерапии как раз и состоит в том, чтобы позиции больного были вскрыты, и в том, чтобы помочь больному решить, не приводят ли его мысли к саморазрушению. Короче говоря, больной должен на собственном опыте научиться понимать, что некоторые его жизненные концепции сделали его менее счастливым. Ему было бы лучше, если бы он руководствовался более реалистическими правилами. Но врач не постулирует свои концепции, а просто высказывает альтернативные правила. А принять их или нет, — это уже дело больного.

Вышеназванные правила приводят к нереальным желаниям, которые сводятся к следующим:
1. Всегда быть пределом великодушия, рассудительности, мужества, достоинства и бескорыстия.
2. Быть совершенным любовником, другом, отцом, учителем, студентом.
3. Уметь переживать любые лишения с хладнокровием.
4. Быть способным быстро разрешать каждую проблему.
5. Никогда не болеть, всегда быть счастливым и безмятежным.
6. Знать, предвидеть и понимать все.
7. Быть непринужденным, а также контролировать свои чувства.
8. Уметь отстаивать свои права и никогда никому не повредить.
9. Никогда не уставать.
10. Всегда быть на пике продуктивности.

Приемов когнитивной терапии много, но все они сводятся к раскрытию этих малоадаптивных правил и желаний. Преимущество данного метода заключается в том, что он помогает больному использовать его собственный опыт. Когда больной научится распознавать малоадаптивные сигналы, он начнет исправлять их автоматически.
К сожалению, у нас когнитивная терапия не находит должного рапространения. Я объясняю это тем, что для ее успешного применения необходимо неплохо знать логику. В том примере, который я привел выше, использован сократический диалог, а его применение затруднено, если врач не знаком с индуктивными умозаключениями и правилами исследования причины того или иного явления. Но некоторые приемы когнитивной терапии достаточно просты. Их я и привожу ниже.

Запланированная активность. Строится подробный активационный график, которому больной старается следовать.

Градуированное задание. Цель — дать больному достичь успеха. Его иногда называют «лечение успехом». Врач начинает с простого задания, которое он может определить, исходя из способностей больного. Затем постепенно задания усложняются.

Лечение удовольствием и мастерством. Больному предлагается делать пометки, когда у него что-то получилось или когда он испытал удовольствие. Цель — прорвать «слепоту» больного в ситуациях, когда он достигал успеха или получал удовлетворение.

Когнитивная переоценка. Этот прием использован в вышеприведенной беседе, во время которой больной иначе стал оценивать свою неудачу.

Сами когнитивисты считают, что когнитивная терапия отвечает всем требованиям, которые предъявляются к системе психотерапии. Она имеет свою теорию неврозов, использует достижения иных систем, имеет свои собственные технические приемы, легко осваивается врачами и понятна больным. На эту тему написаны монографии и учебники. Когнитивная терапия сейчас довольно часто используется в сочетании с другими методами, особенно часто — с поведенческой терапией.

Категории статей

Психолог Аарон Бек Биография

Аарон Темкин Бек родился 18 июля 1921 года в Провиденсе, штат Род-Айленд. Он был младшим из пяти детей. В 1942 году Бек окончил Брауновский университет, где изучал английский язык и политологию. Затем он получил степень доктора медицины в Йельском университете в 1946 году. В 1950 году Бек женился на Филлис В. Бек, и у пары родилось четверо детей. Его дочь, Джудит С. Бек, также является влиятельным психотерапевтом, занимающимся когнитивным поведением, и президентом Института когнитивно-поведенческой терапии им. Бека.

Самый известный за

  • Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ)
  • Опись депрессии Бека
  • Шкала безнадежности Бека
  • Институт когнитивно-поведенческой терапии им. Бека

Карьера

Бек поступил в Йельский университет с намерением изучать психиатрию, но разочаровался после прохождения своего первого курса психоанализа, который первоначально считал «чепухой». В конце концов, после завершения смены психиатров, он увлекся психоаналитическим подходом и, по его мнению, простотой ответов на вопросы о психических расстройствах.«Я пришел к выводу, — писал Бек в письме коллеге в 1958 году, — что существует одна концептуальная система, которая особенно подходит для нужд студента-медика и будущего врача: психоанализ».

Бек провел большую часть ранней части своей карьеры, изучая и исследуя психоанализ, особенно в области лечения депрессии. После нескольких лет практики психоаналитической терапии Бек начал обнаруживать, что этому подходу не хватает научной строгости, структуры, и эмпирические доказательства того, что он желал.Его интересы сместились в сторону когнитивного подхода, и его исследования в этой области активизировались после того, как он устроился на работу в отдел психиатрии в Пенсильванском университете, где он основал клинику по исследованию депрессии.

Бек обнаружил, что его пациенты с депрессией часто испытывают спонтанные негативные мысли о себе, мире и других. Пациенты, которые размышляли над этими мыслями, затем начали рассматривать их как достоверные и точные.

Вскоре его внимание сместилось на помощь пациентам в выявлении этих негативных автоматических мыслей и замене их более реалистичными и точными мыслями, чтобы свести к минимуму искаженные модели мышления, способствующие депрессии.Бек обнаружил, что для успешного лечения любого расстройства необходимо научить пациентов осознавать эти негативные стереотипы мышления. Этот подход к лечению в конечном итоге стал известен как когнитивно-поведенческая терапия (КПТ).

Вклад в психологию

Помимо широко используемых оценочных шкал, Бек за свою карьеру опубликовал более 600 профессиональных статей и 24 книги. Бек также получил множество наград за свою работу, в том числе пять почетных степеней, премию Линхарда от Института медицины за разработку когнитивной терапии и премию Кеннеди в области здравоохранения.

Бек широко известен как отец когнитивной терапии. Американский психолог назвал его одним из пяти самых влиятельных психологов всех времен. Его также называли одним из самых влиятельных людей в области психического здоровья и одним из десяти самых влиятельных людей, сформировавших курс психиатрии в Америке.

Сегодня Бек продолжает работать в качестве почетного профессора психиатрии Пенсильванского университета. Его работа повлияла на многих психологов, включая Мартина Селигмана и его дочь Джудит С.Бек.

Избранные публикации

Бек, А. (1967). Диагностика и лечение депрессии . Филадельфия, Пенсильвания: Издательство Пенсильванского университета.

Бек, А. (1970). Депрессия: причины и лечение . Филадельфия, Пенсильвания: Издательство Пенсильванского университета.

Бек, А. (1975). Когнитивная терапия и эмоциональные расстройства . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Меридиан.

Бек А.Т., Раш А.Дж., Шоу Б.Ф. и Эмери Г.(1979). Когнитивная терапия депрессии . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Бек А.Т., Фриман А. и Дэвис Д. (2003). Когнитивная терапия расстройств личности . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Бек А.Т., Эмери Г. и Гринберг Р.Л. (2005). Тревожные расстройства и фобии: когнитивная перспектива . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Кларк Д.А., Бек А. (2010). Когнитивная терапия тревожных расстройств: наука и практика .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Когнитивная терапия Бека: отличительные особенности — 1-е издание

Содержание

Введение. Часть I: Теория. Прелюдия: Бек и его группа. Когнитивная терапия основана на формулировке. Различные проблемные области в когнитивной терапии выделены конкретными когнитивными темами. Когнитивная терапия зависит от области ее применения. Когнитивное функционирование организовано вокруг существования глубоких схем.Полезно понять эволюционные основы психологических проблем. Бек описал множество уровней и типов познания. Когнитивные искажения играют ключевую роль в эмоциональных проблемах, но не обязательно являются «иррациональными». Изображения также содержат ключевые элементы когнитивных искажений. Познание, эмоции и поведение взаимодействуют с взаимным и взаимным влиянием друг на друга. Поведение, связанное с безопасностью, включая избегание, поиск заверений и повышенную бдительность, играет решающую роль в поддержании тревожности.Стратегии, направленные на устранение предвзятого отношения к негативному вниманию, укрепляют модель когнитивной терапии. Мета-познание — то, как люди думают о мышлении — также влияет на то, как они себя чувствуют и ведут себя. Поощрение осознанности и внимательного отношения к негативным мыслям, вероятно, станет важной частью когнитивной терапии в будущем. Эпистемология Бека имеет четкий процесс развития соответствующих терапевтических знаний, которым должны следовать когнитивные терапевты. Разработка протокола и спецификация навыков доказали важные факторы в объединении теории и практики КПТ.Заключение к части 1. Часть II: Практика. Когнитивная терапия Бека — Принципиальная модель: 15 пунктов о практической модели. Когнитивные терапевты используют формулировки для фокусировки терапевтической работы. Когнитивные терапевты, как и другие терапевты, используют формулировки для решения межличностных проблем и проблем альянса. Когнитивная терапия требует прочных терапевтических отношений. Когнитивные терапевты подчеркивают важность сотрудничества в терапевтических отношениях. Когнитивная терапия кратковременна и ограничена по времени.Когнитивная терапия структурирована и направлена. Когнитивная терапия ориентирована на проблему и цель. Когнитивная терапия изначально делает акцент на настоящем времени. Когнитивная терапия использует образовательную модель. Домашнее задание — центральный элемент когнитивной терапии. Когнитивные терапевты учат клиентов оценивать и изменять свои мысли. Когнитивная терапия использует различные методы для изменения когнитивного содержания. Когнитивная терапия использует множество методов для изменения когнитивных процессов. Когнитивная терапия использует различные методы, способствующие изменению поведения.Когнитивные терапевты разработали систему измерения компетентности терапевтов. Резюме и обзор части 2. Заключение.

Когнитивная терапия — цель, методы лечения, подготовка, типичные результаты — Пациент, терапевт, пациенты и расстройства

Когнитивная терапия — это психосоциальная терапия, предполагающая, что неправильные когнитивные или мыслительные паттерны вызывают неадаптивное поведение и эмоциональные реакции. Лечение направлено на изменение мыслей для решения психологических и личностных проблем.

Назначение

Психолог Аарон Бек разработал концепцию когнитивной терапии в 1960-х годах. Лечение основано на том принципе, что дезадаптивное поведение (неэффективное, саморазрушающееся поведение) вызывается неуместными или иррациональными моделями мышления, называемыми автоматическими мыслями. Вместо того, чтобы реагировать на реальность ситуации, человек автоматически реагирует на свою искаженную точку зрения на ситуацию. Когнитивная терапия фокусируется на изменении этих стереотипов мышления (также известных как когнитивные искажения) путем изучения рациональности и обоснованности лежащих в их основе допущений.Этот процесс называется когнитивной реструктуризацией.

Когнитивная терапия — это вариант лечения ряда психических расстройств, включая агорафобию, болезнь Альцгеймера , тревожное или паническое расстройство, дефицит внимания-гиперактивность расстройство (СДВГ), расстройства пищевого поведения , расстройства настроения расстройства, обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР), расстройства личности , посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) , психотические расстройства , шизофрения , социальная фобия и расстройства, связанные со злоупотреблением психоактивными веществами.Это может быть полезно для людей с проблемами управления гневом и, как сообщается, эффективно при лечении бессонницы. Его также часто назначают в качестве вспомогательной или дополнительной терапии для пациентов, страдающих от боли в спине , рака, ревматоидного артрита и других хронических болевых состояний.

Методы лечения

Когнитивная терапия обычно проводится в амбулаторных условиях (в клинике или кабинете врача) терапевтом, обученным или сертифицированным по методам когнитивной терапии.Терапия может быть индивидуальной или групповой, а курс лечения короткий по сравнению с традиционной психотерапией (часто 12 сеансов или меньше). Терапевты — это психологи (доктор философии, психиатр, доктор медицинских наук или магистр медицины), клинические социальные работники (степень магистра, медсестры или медсестры), консультанты (степень магистра или магистра медицины) или психиатры (степень доктора медицины). в психиатрии).

В ходе когнитивной терапии терапевты используют несколько различных техник, чтобы помочь пациентам исследовать мысли и поведение.К ним относятся:

  • Проверка действительности. Терапевт просит пациента отстаивать свои мысли и убеждения. Если пациент не может предоставить объективные доказательства, подтверждающие его или ее предположения, недействительность или ошибочный характер обнаруживается.
  • Познавательная репетиция. Пациента просят представить сложную ситуацию, с которой он или она столкнулся в прошлом, а затем вместе с терапевтом тренируются, как успешно справиться с проблемой.Когда пациент снова сталкивается с подобной ситуацией, отрепетированное поведение будет задействовано, чтобы справиться с ней.
  • Управляемое открытие. Терапевт задает пациенту ряд вопросов, направленных на то, чтобы помочь пациенту обнаружить свои когнитивные искажения.
  • Ведение журнала. Пациенты ведут подробный письменный дневник ситуаций, которые возникают в повседневной жизни, окружающих их мыслей и эмоций, а также поведения, которое их сопровождает.Затем терапевт и пациент вместе просматривают журнал, чтобы обнаружить неадаптивные модели мышления и то, как эти мысли влияют на поведение.
  • Домашнее задание. Чтобы способствовать самопознанию и укрепить понимание, полученное в ходе терапии, терапевт может попросить пациента выполнить домашнее задание. Они могут включать в себя ведение записей во время сеанса, ведение дневника (см. Выше), просмотр аудиозаписи сеанса с пациентом или чтение книг или статей, подходящих для терапии. Они также могут быть более ориентированы на поведение, применяя недавно усвоенную стратегию или механизм преодоления ситуации, а затем записывая результаты для следующего сеанса терапии.
  • Моделирование. Ролевые упражнения позволяют терапевту отыгрывать соответствующие реакции на различные ситуации. Затем пациент может смоделировать такое поведение.

Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) объединяет функции модификации поведения в традиционный подход к когнитивной реструктуризации. В когнитивно-поведенческой терапии терапевт работает с пациентом, чтобы определить мысли, которые вызывают дистресс, и использует методы поведенческой терапии, чтобы изменить результирующее поведение.Пациенты могут иметь определенные фундаментальные базовые убеждения, известные как схемы, которые ошибочны и оказывают негативное влияние на поведение и функционирование пациента. Например, у пациента, страдающего депрессией , может развиться социальная фобия, потому что он / она убеждены, что он / она неинтересен и его невозможно любить. Когнитивно-поведенческий терапевт проверит это предположение, попросив пациента назвать семью и друзей, которые заботятся о нем / ней и получают удовольствие от его / ее компании. Показывая пациенту, что другие ценят его / ее, терапевт раскрывает иррациональность предположения пациента, а также предлагает пациенту новую модель мышления, чтобы изменить его / ее предыдущий образец поведения (т.д., я интересный и симпатичный человек, поэтому у меня не должно возникнуть проблем с новыми социальными знакомствами). Затем могут быть использованы дополнительные поведенческие техники, такие как кондиционирование (использование положительных и / или отрицательных подкреплений для поощрения желаемого поведения) и систематическая десенсибилизация (постепенное воздействие на ситуации, вызывающие тревогу, чтобы погасить реакцию страх и ). постепенно возвращать пациента к социальным ситуациям.

Препарат

Когнитивная терапия может не подходить для всех пациентов.Пациенты со значительными когнитивными нарушениями (например, пациенты с травматическим повреждением головного мозга или органическим заболеванием головного мозга) и люди, которые не желают принимать активное участие в процессе лечения, обычно не являются хорошими кандидатами.

Поскольку когнитивная терапия — это совместная работа терапевта и пациента, комфортные рабочие отношения имеют решающее значение для успешного лечения. Лица, заинтересованные в когнитивной терапии, должны назначить консультацию со своим потенциальным терапевтом перед началом лечения.Консультационная сессия похожа на сеанс интервью и позволяет пациенту и терапевту лучше узнать друг друга. Во время консультации терапевт собирает информацию, чтобы сделать первоначальную оценку пациента и рекомендовать направление и цели лечения. У пациента есть возможность узнать о профессиональных качествах терапевта, его подходе к лечению и других важных вопросах.

В некоторых учреждениях регулируемой медицинской помощи перед встречей пациента с терапевтом требуется собеседование.Приемное собеседование обычно проводится психиатрической медсестрой, консультантом или социальным работником лично или по телефону. Он используется для сбора краткой информации об истории лечения и предварительной оценки пациента перед назначением его терапевту.

Типичные результаты

Поскольку когнитивная терапия применяется при таком широком спектре заболеваний и часто используется в сочетании с лекарствами и другими лечебными мероприятиями, трудно измерить общие показатели успеха терапии.Однако методы лечения когнитивного и когнитивного поведения относятся к числу тех методов лечения, которые вряд ли будут оцениваться, а их эффективность в отношении некоторых симптомов и проблем хорошо задокументирована.

Некоторые исследования показали, что когнитивная терапия может снизить частоту рецидивов депрессии и шизофрении, особенно у тех пациентов, которые лишь незначительно реагируют на лечение антидепрессантами. Было высказано предположение, что это связано с тем, что когнитивная терапия фокусируется на изменении мыслей и связанного с ними поведения, лежащих в основе этих расстройств, а не просто на облегчении тревожных симптомов, связанных с ними.

Дополнительная литература

Элфорд, Б.А. и Бек, А. Интегративная сила когнитивной терапии. Нью-Йорк: Гилфорд, 1997.

Beck, A.T. Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия. New York: Harper Collins Publishers, 1999.

Гринбергер, Деннис и Кристин Падески. Разум важнее настроения: руководство по когнитивной терапии для клиентов. Нью-Йорк: Guilford Press, 1995.

Дополнительная информация

Институт когнитивной терапии и исследований имени Бека.GSB Building, City Line и Belmont Avenue, Suite 700, Bala Cynwyd, PA, USA. 19004-1610, факс: (610) 664-4437, (610) 664-3020. Электронная почта: [email protected]. http://www.beckinstitute.org.

История когнитивно-поведенческой терапии (КПТ)

Опубликовано 14 января 2015 г.

Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) набирает популярность в последние годы, поскольку все больше людей узнают о ее эффективности при лечении распространенных расстройств, таких как тревога и депрессия.

КПТ ни в коем случае не является новой терапией, и у нее есть практическая структура, которая делает ее легко измеримой. Эти факторы привели к большому количеству успешных клинических испытаний, которые в последнее время подтвердили его позицию в качестве рекомендованного лечения в NHS.

Что такое CBT?

Когнитивно-поведенческая терапия — это тип разговорной терапии, который включает выявление и оспаривание бесполезных мыслей, а также помогает людям научиться изменять свои модели мышления и поведения, чтобы улучшить то, как они себя чувствуют.КПТ исследует взаимосвязь между чувствами, мыслями и поведением. Таким образом, он возник из двух очень разных школ психологии: бихевиоризма и когнитивной терапии. Его корни можно проследить до этих двух моделей и их последующего слияния.

Корни поведенческой терапии

Поведенческое лечение психических расстройств существует с начала 1900-х годов. Скиннер, Павлов и Ватсон были ранними сторонниками поведенческих методов лечения. Бихевиоризм основан на идее, что поведение можно измерить, обучить и даже изменить.В нем говорится, что наше поведение формируется именно нашими реакциями на стимулы окружающей среды.

Первая волна поведенческой терапии возникла в 1940-х годах в ответ на эмоциональную адаптацию, с которой столкнулись многие ветераны Второй мировой войны, вернувшиеся с войны. Эта потребность в эффективной краткосрочной терапии депрессии и тревоги совпала с развитием поведенческих исследований в отношении того, как люди учатся вести себя и эмоционально реагировать на жизненные ситуации. Это бросило вызов психоаналитической терапии, которая была популярна в то время и считается «первой волной» когнитивно-поведенческой терапии.

Корни когнитивной терапии

В начале 1900-х гг. Представление австрийского психотерапевта Альфреда Адлера об основных ошибках и их роли в неприятных эмоциях сделало его одним из первых терапевтов, обращавшихся к познанию в психотерапии. Его работа вдохновила американского психолога Альберта Эллиса на разработку рациональной эмоциональной поведенческой терапии (REBT) в 1950-х годах. Сейчас это считается одной из самых ранних форм когнитивной психотерапии. Он основан на идее, что эмоциональное расстройство человека возникает из-за его мыслей о событии, а не из самого события.

В 1950-х и 1960-х годах американский психиатр Аарон Т. Бек заметил, что у его клиентов во время аналитических сессий в сознании происходили внутренние диалоги. Он обнаружил, что клиенты, казалось, почти разговаривали сами с собой, но они поделились с ним лишь небольшой частью такого мышления. Например, человек мог подумать про себя: «Терапевт сегодня ведет себя очень тихо; Интересно, злится ли он на меня? » а затем в результате начал испытывать беспокойство.

Автоматические мысли в когнитивной терапии

Бек понимал важность связи между мыслями и чувствами, и он ввел термин «автоматические мысли» для описания эмоциональных мыслей, которые возникают в умах людей.Он обнаружил, что, хотя люди не всегда осознают эти мысли, они могут научиться определять их и сообщать о них. Он обнаружил, что люди, которые были расстроены, имели негативные мысли, которые, как правило, были нереалистичными, и, раскрывая и оспаривая эти мысли, можно добиться долгосрочных и позитивных изменений. По сути, КПТ помогает людям выйти за рамки этих автоматических мыслей и проверить их.

В 1960-х годах был проведен ряд эмпирических исследований того, как познание влияет на поведение и эмоции.Это известно как когнитивная революция. Он подчеркнул роль, которую сознательное мышление играет в психотерапии и известно как «вторая волна» когнитивно-поведенческой терапии.

Объединение подходов

Поведенческая терапия была успешной в лечении невротических расстройств, но не смогла победить депрессию. По мере того, как популярность когнитивной терапии начала стремительно расти, психологи начали объединять два подхода для успешного лечения таких проблем, как паническое расстройство.Хотя у каждой из этих школ разные акценты, обе они озабочены тем, что происходит с человеком здесь и сейчас. КПТ фокусируется на убеждениях, переживаниях и чувствах клиента в настоящий момент.

CBT может помочь в решении ряда проблем

КПТ была предметом ряда научных исследований и применялась к широкому кругу психологических проблем. Его использование стало более широко распространенным в 1990-х годах, и теперь его продвигает Национальная служба здравоохранения.По мере роста ее популярности количество клинических испытаний КПТ увеличивается, а доказательная база укрепляется. Было показано, что это эффективная форма терапии для лечения ряда состояний, в том числе:

  • Беспокойство
  • Паническое расстройство
  • Депрессия
  • ОКР — обсессивно-компульсивное расстройство
  • Фобии
  • Синдром раздраженного кишечника
  • Хроническая усталость
  • Расстройства пищевого поведения

КПТ и другие методы лечения

Сегодня ряд методов лечения сочетают в своем подходе когнитивные и поведенческие элементы, в том числе:

  • Интегративная психотерапия
  • Реальная терапия
  • Мультимодальная терапия
  • Десенсибилизация движением глаз и повторная обработка
  • Терапия когнитивной обработки
  • Терапия принятия и приверженности
  • Диалектическая поведенческая терапия

Дополнительная информация о CBT и проблемах, с которыми она может помочь

Как когнитивно-поведенческая терапия может помочь в лечении тревожных расстройств

Как когнитивно-поведенческая терапия может помочь в лечении депрессии?

Панические атаки: как может помочь когнитивно-поведенческая терапия?

Когнитивные искажения и ошибки мышления — чем может помочь когнитивно-поведенческая терапия?

КПТ-терапия в Лондоне

Понравился этот пост? Распространить слово!

Развитие когнитивной терапии — теория и практика

Просветляющие мысли.Психоаналитическая теория Фрейда доминировала в области психиатрии до тех пор, пока Аарон Т. Бек не изобрел когнитивную терапию, лечение, которое фокусируется на сознании, а не на бессознательном. Согласно подходу Бека, терапевт и пациент вместе идентифицируют автоматические мысли, которые вызывают у пациента эмоциональные и психологические расстройства. Затем они работают над тем, чтобы бросить вызов этому искаженному образу мышления. [«Принцип удовольствия», Рене Магритт: C 2006. Herscovici, Брюссель / ARS, Нью-Йорк]

Различное мышление

В 1956 году Аарон Т.Бек закончил свое обучение на фрейдистского психоаналитика, которого привлекла эта область знаний, которая обещала улучшить жизнь людей. Согласно идеологии, открывая неизвестные континенты разума, психоанализ предлагал беспрецедентные возможности, помогая людям преодолевать бессознательные влечения и желания, которые мешают их чувству благополучия и способности функционировать. Многие психиатры скептически относились к этому методу, потому что его влияние не было подтверждено научно. В конце 1950-х Бек решил провести исследования, чтобы установить его эффективность.Вместо подтверждения принципов психоаналитической теории он показал, что этот подход упускает из виду важнейший корень психологического страдания.

Депрессия преследовала большинство пациентов Бека, поэтому он сосредоточился на этой болезни. Согласно Фрейду, депрессия возникает из-за бессознательного и неприемлемого гнева по отношению к другому человеку. Вместо того, чтобы выражать эту враждебность внешне, депрессивные люди направляют ее на себя. Психоаналитическая теория предсказывала, что эта ярость проявляется во снах.Однако Бек обнаружил, что пациенты с депрессией не мечтают о гневе; им снятся потери и личная неполноценность.

Озадаченный очевидной неспособностью традиционной теории пройти это фундаментальное испытание, Бек пересмотрел свое предложение и подверг его дополнительным проверкам. Неоднократно его наблюдения опровергали его гипотезы. Бек постепенно обнаружил, что пациенты с депрессией в своей сознательной жизни придерживаются того же мнения о себе, что и во сне: они чувствуют себя неудачниками.

Изучая и развивая эти идеи, он понял, что люди, охваченные депрессией, часто имеют преувеличенные и мрачные «автоматические мысли», которые вызывают неприятные чувства. Например, самокритика без предшествующего гнева может вызвать чувство печали или одиночества. Вместо того, чтобы отбросить это наблюдение, противоречащее психоаналитической теории, Бек ухватился за него. Он предположил, что эти внутренние сообщения усугубляют проблемы пациентов. Искаженное представление захватывает их, искажая их самооценку, разрушая их надежды и ожидания и делая самоубийство разумным спасением от неумолимой боли.

Эти реализации и идеи открыли ранее неизведанное внутреннее царство и обеспечили основу для теории когнитивной терапии. По мнению Бека, когда люди впадают в депрессию, они отфильтровывают положительную информацию о себе и усиливают отрицательную. Пациенты считают себя неполноценными и беспомощными; их будущее кажется безнадежным, а их жизнь полна непреодолимых проблем.

Эти идеи переформулировали основную проблему депрессии: она возникает не из бессознательных влечений и защит, как утверждает психоаналитическая теория, а из чрезмерно негативных убеждений и предубеждений против самого себя.Бек обнаружил основную причину депрессии — и ту, на которую не обращали внимания основные теоретические взгляды того времени. Ни фрейдистская терапия, ни другая основная терапия того времени — поведенческая терапия, которая постулировала, что психологические нарушения являются результатом внешних сил и лучше всего могут быть разрешены путем изменения внешней среды, — не определили, что убеждения, мысли или ожидания пациента порождают бедствие.

К 1961 году Бек отказался от психоанализа.Вместо этого он сосредотачивался на конкретных случаях, когда пациенты чувствовали себя плохо, и спрашивал, какие мысли непосредственно предшествуют неприятным эмоциям. Затем он убедил пациентов применить научный метод к своим убеждениям, побуждая их изучить доказательства. Женщина, которая чувствовала себя никчемной, могла раскрыть, что незадолго до того, как ее настроение резко упало, она подумала: «Я плохая мать». Бек продолжит исследование, чтобы выяснить очевидную основу этого внутреннего утверждения, а затем задаст такие вопросы, как: «Когда братья и сестры из других семей ссорятся друг с другом, означает ли это, что их родители плохо справляются со своей работой?» «Если бы соседские дети ходили в школу без обуви или забыли обедать, вы бы осудили их мать?» При таком подходе он побуждал пациентов оценивать точность того, что они говорили сами себе.Когда они начали обретать объективность, их самооценка стала улучшаться, а проблемы прояснились. Он практически сразу заметил существенные изменения. После 10-12 еженедельных сеансов симптомы пациентов обычно исчезали. Бек разработал краткосрочную терапию депрессии.

К 1964 году Бек заложил основы своей теории и практики. Эти революционные идеи встретили сопротивление, но он продолжил демонстрацию, что его новая когнитивная терапия быстро и надолго изменила чувства и поведение пациентов.

Лучше, чем наркотики

В 1970-х Бек провел первое тщательное исследование любого типа «разговорной терапии». Он сравнил когнитивную терапию с лучшим на то время антидепрессантом — имипрамином — в проспективном рандомизированном контролируемом клиническом исследовании, призванном проверить, насколько эффективно эти два подхода улучшают симптомы определенного расстройства: депрессии. В этом прямом сравнении когнитивная терапия превзошла препарат после периода лечения до 12 недель.Более того, через год преимущества сохранились. Напротив, эффективность психоанализа, нормальное течение которого длится годы, не была доказана, поскольку он не подвергался такому типу рандомизированных контролируемых исследований. Эта работа определила когнитивную терапию как мощное клиническое вмешательство и установила новый стандарт оценки эффективности любого вида психотерапии. С тех пор многочисленные исследования подтвердили, что этот подход в борьбе с депрессией такой же или лучший, чем антидепрессанты; кроме того, он лучше предотвращает рецидив.

Бек и его ученики провели следующие три десятилетия, адаптируя когнитивную терапию для лечения дополнительных проблем, таких как тревожные расстройства, панические расстройства и социальные фобии, и проверяли ее полезность. В рамках этого предприятия он разработал мощные инструменты для измерения тяжести симптомов, связанных с различными психическими заболеваниями. До этой работы нехватка методов измерения тяжести таких нарушений затрудняла психиатрические исследования.

Спасение жизней

Среди своих основных достижений Бек добился значительных успехов в помощи людям с суицидальными побуждениями, в частности, путем предоставления схемы классификации и оценки для прогнозирования суицидального поведения.Бек признал, что чувство безнадежности имеет решающее значение для оценки суицидальных пациентов. Он разработал «шкалу безнадежности» — серию простых вопросов, которые измеряют степень, в которой человек чувствует, что текущие проблемы разрешимы. Бек и его коллеги отслеживали пациентов более 30 лет и обнаружили, что этот инструмент может указывать на вероятность совершения самоубийством человека, особенно для людей из группы высокого риска. В семилетнем исследовании 1958 г., проведенном амбулаторно, тест выявил 16 из 17 человек, покончивших с собой в течение этого периода; люди, набравшие выше определенного рейтинга безнадежности, в одиннадцать раз чаще совершали самоубийство, чем люди с низкими показателями.Таким образом, риск того, что безнадежные пациенты в конечном итоге умрут в результате самоубийства, был примерно таким же, как и у заядлых курильщиков, умерших от рака легких.

В 2005 году Бек и его коллеги опубликовали статью, в которой продемонстрировали эффективность когнитивной терапии для суицидальных людей. 120 пациентов, которые были обследованы в отделении неотложной помощи сразу после попытки суицида, получили поддержку и направления от соцработника; половина из этих пациентов прошли дополнительно 10 сеансов когнитивной терапии.Участники группы когнитивной терапии были почти на 50 процентов менее склонны к попыткам самоубийства, чем не участники, в течение 18-месячного периода наблюдения.

В США более 30 000 человек ежегодно умирают от самоубийства, что делает его одиннадцатым по значимости причиной смерти; среди людей в возрасте от 15 до 24 лет это третий по величине убийца. Во всем мире самоубийство входит в тройку основных причин смерти среди людей в возрасте от 15 до 44 лет. Поскольку Бек изобрел простой инструмент для прогнозирования суицидального поведения в будущем и терапию, которая резко снижает количество попыток, его работа имеет огромный потенциал для сокращения этих цифр.Кроме того, это может принести огромную пользу группам населения, особенно подверженным высокому риску, например, в университетских городках.

Успокаивающее психическое расстройство во всем мире

Когнитивная терапия стала основой практики многих практикующих психиатров во всем мире. В рекомендациях Американской психиатрической ассоциации говорится, что когнитивно-поведенческая терапия (ответвление когнитивной терапии) является одним из двух наиболее хорошо задокументированных психотерапевтических методов лечения большой депрессии. Европейские системы здравоохранения рекомендуют его для лечения ряда распространенных психических расстройств.Вдохновленный успехом когнитивной терапии в лечении депрессии, министерство здравоохранения Соединенного Королевства запускает пилотную программу стоимостью 6,8 миллиона долларов, направленную на значительное расширение доступа к методам «разговорной» терапии. Если результаты будут благоприятными, правительство расширит программу и рассчитывает сэкономить миллионы долларов, помогая людям с легкой или умеренной депрессией вернуться к работе и получить пособие по инвалидности.

Разработка Беком когнитивной терапии и его открытие, что она эффективно лечит серьезные психические заболевания, имеют большое значение для общественного здравоохранения.Бесчисленное количество людей обязаны своим чувством благополучия и своей жизнью работе Бека.

Эвелин Штраус

Ключевые публикации Аарона Бека

Beck, A.T. (1963). Мышление и депрессия. Arch. Gen. Psych. 9, 324–333.

Beck, A.T. (1964). Мышление и депрессия II. Теория и терапия. Arch. Gen. Psych. 10, 561–571.

Бек А.Т., Холлон С.Д., Янг Дж.Э., Бедрозиан Р.С. и Буденц Д. (1985). Лечение депрессии когнитивной терапией и амитриптилином. Arch. Gen. Psych. 42, 142–148.

Бек, А.Т., Стир, Р.А., и Гарбин, М.Г. (1988). Психометрические свойства описи депрессии Бека: оценка за двадцать пять лет. Clin. Психология. Ред. . 8, 77–100.

Beck, A.T. (2005). Современное состояние когнитивной терапии: 40-летняя ретроспектива Arch. Генерал Psych . 62, 953–959.

Браун, Г.К., Тенхейв, Т., Энрикес, Г.Р., Се, С.Х., Холландер, Дж. Э., и Бек, А. (2005). Когнитивная терапия для предотвращения попыток суицида: рандомизированное контролируемое исследование. JAMA. 294, 563–570.

Батлер А.С., Чепмен Дж. Э., Форман и Бек А. (2006). Эмпирический статус когнитивно-поведенческой терапии: обзор метаанализов. Clin. Психология. Ред. 26, 17–31.

Клинические достижения в когнитивной психотерапии

Клинические достижения в области когнитивной психотерапии

Магазин не будет работать корректно, если куки отключены.

Похоже, в вашем браузере отключен JavaScript.

Для наилучшего взаимодействия с нашим сайтом обязательно включите Javascript в своем браузере.

Виртуальный Who’s Who в области когнитивной психотерапии! Прослеживая историю и происхождение когнитивной психотерапии, авторы обсуждают ее недавние разработки как развивающуюся и интегративную терапию.В главах рассказывается о применении когнитивной психотерапии для лечения таких расстройств, как тревога, депрессия и социальная фобия. В других главах обсуждается интеграция с моделями терапии, такими как схемотехнический и конструктивизм. Цитируются новые эмпирически обоснованные исследования для лечения ВИЧ-инфицированных клиентов с депрессией, страдающих анорексией или булимией, а также для применения когнитивной терапии к семейным и групповым проблемам.

Аарон Бек, Э. Томас Дауд, Роберт Лихи, У.Дж. Лиддон, Майкл Махони, Роберт А.Неймейер — один из самых выдающихся авторов этой книги.

    Пролог: Жизнь Аарона Т. Бека, Марджори Вейшаар
    Часть I: Общая теория

  1. История и последние достижения в когнитивной психотерапии, E. Томас Дауд
  2. Когнитивные модели депрессии, Аарон Т. Бек
  3. Лечение дисфункциональных убеждений: последствия гипотезы настроения и состояния, Жаклин Б.Лица и Жанна Миранда
  4. Когнитивная уязвимость к депрессии: теория и доказательства, Лин И. Абрамсон, Лорен Б. Аллой, Майкл Э. Хоган, Уэйн Г. Уайтхаус, Патрисия Донован, Донна Т. Роуз, Кэтрин Панцарелла и Дэвид Раньер
  5. Модель расстройств личности, ориентированная на интегративную схему, Джеффри Э. Янг и Майкл Линдеманн
  6. Конструктивизм и когнитивная психотерапия: концептуальные и стратегические контрасты, Роберт А.Неймейер
  7. Психотерапия и когнитивные науки: развивающийся альянс, Майкл Дж. Махони и Тайлер Дж. Габриэль
  8. Когнитивная терапия: восстановление памяти, Карен Флеминг, Ребекка Хейккинен и Э. Томас Дауд
  9. Ан. Инвестиционная модель депрессивной устойчивости, Роберт Л. Лихи
  10. Когнитивная психотерапия и постмодернизм: новые темы и проблемы, Уильям Дж. Лиддон и Робин Вейл
  11. Часть II: Приложения

  12. Эмпирически поддерживаемое лечение панического расстройства: Исследования, теория и применение когнитивно-поведенческой терапии, Уильям К.Сандерсон и Саймон А. Рего
  13. Когнитивные факторы при панических атаках: вероятность и чувствительность симптомов, Анке Элерс
  14. Последствия паники, Стэнли Рахман
  15. Новое когнитивное лечение социальных фобий. , Энтони Бейтс и Дэвид М. Кларк
  16. Когнитивная терапия генерализованного тревожного расстройства: значение коморбидных расстройств личности, Уильямс С. Сандерсон, Аарон Т. Бек и Лата К.McGinn
  17. Переписывание изображений: новое лечение для переживших сексуальное насилие в детстве, страдающих от посттравматического стресса, Мервин Р. Смакер, Констанс Данку, Эдна Б. Фоа и Ян Л. Нидери
  18. Гипотетические вопросы в когнитивной психотерапии: Новые ответы и терапевтические изменения, Кори Ф. Ньюман
  19. Неявное обучение, неявные знания и последствия для застоя и изменений в когнитивной психотерапии, Э. Томас Дауд и Карен Куршейн
  20. Управление стрессом и стрессом: когнитивный взгляд , Джеймс Л.Претзер, Аарон Т. Бек и Кори Ф. Ньюман
  21. Дисфункциональные представления об интимности, Карен Кайзер и Дэвид П. Химл
  22. Паттерны привязанности и оценка межличностных схем: понимание и изменение сложных отношений между пациентом и терапевтом в когнитивных процессах Психотерапия, Джованни Лиотти
  23. Когнитивная терапия с депрессивным ВИЧ-положительным геем, Вики Л. Глухоски
  24. Содержание, происхождение и последствия дисфункциональных убеждений при нервной анорексии и нервной булимии Myhvosa J.,Купер, Джиллиан Тодд и Адриан Уэллс
  25. Когнитивная терапия: текущие проблемы и будущие направления, Роберт Л. Лихи
  26. Индекс

  • Дата публикации: 4 апреля 2002 г.
  • ISBN: 9780826123060
  • EISBN: 9780826123077
  • Количество страниц: 464
  • Твердый переплет
  • Выходные данные:
  • Размер отделки: 6 дюймов x 9 дюймов


© Издательство Springer, 2021 г.

Когнитивная терапия депрессии — Американский семейный врач

1.Скотт Дж.
Когнитивная терапия аффективных расстройств: обзор. J Влияет на Disord .
1996; 37: 1–11 ….

2. Келлер М.Б.,
Клерман Г.Л.,
Лавори П.В.,
Кориелл В,
Эндикотт Дж.
Тейлор Дж.
Отдаленный исход эпизодов большой депрессии. Клиническое и общественное значение. ЯМА .
1984; 252: 788–92.

3. Рамана Р.,
Пайкель Е.С.,
Купер Зи,
Hayhurst H,
Саксти М,
Surtees PG.Ремиссия и рецидив большой депрессии: проспективное двухлетнее исследование. Психол Мед .
1995; 25: 1161–70.

4. Evans MD,
Холлон С.Д.,
ДеРубейс Р.Дж.,
Пясецкий Ю.М.,
Grove WM,
Гарви MJ,

и другие.
Дифференциальный рецидив после когнитивной терапии и фармакотерапии депрессии. Arch Gen Psychiatry .
1992; 49: 802–8.

5. Beck AT. Когнитивная терапия и эмоциональные расстройства.Нью-Йорк: International Universities Press, 1976.

6. Greenberger D, Padesky CA. Разум важнее настроения: руководство по когнитивной терапии для клиентов. Нью-Йорк: Guilford Press, 1995.

7. Бек А., Раш А. Когнитивная терапия. В Kaplan H, Sadock B, et al, eds. Комплексный учебник психиатрии. 6-е изд. Балтимор: Уильямс и Уилкинс, 1995: 1849–1850.

8. Раш А.Дж.,
Бек А.Т.,
Ковач М,
Холлон С.
Сравнительная эффективность когнитивной терапии и фармакотерапии при лечении депрессивных больных в амбулаторных условиях. Исследования в области когнитивной терапии .
1977; 1: 17–37.

9. Добсон К.С.
Метаанализ эффективности когнитивной терапии депрессии. J Консультируйтесь с Clin Psychol .
1989; 57: 414–9.

10. Робинсон Л.А.,
Берман Я.С.,
Неймейер Р.А.
Психотерапия для лечения депрессии. Психол Булл .
1990; 108: 30–49.

11. Gloaguen V,
Коттро Дж,
Кучерат М,
Блэкберн И.М.
Мета-анализ эффектов когнитивной терапии у пациентов с депрессией. J Влияет на Disord .
1998. 49: 59–72.

12. ДеРубейс Р.Дж.,
Гельфанд Л.А.,
Тан Т.З.,
Саймонс А.Д.
Лекарства против когнитивно-поведенческой терапии для амбулаторных пациентов с тяжелой депрессией: метаанализ четырех рандомизированных сравнений. Am J Psychiatry .
1999; 156: 1007–13.

13. Вамполд BE,
Минами Т,
Баскин Т.В.,
Каллен Тирни С.
Мета (ре) анализ эффектов когнитивной терапии по сравнению с другими методами лечения депрессии. J Влияет на Disord .
2002; 68: 159–65.

14. Елкин И.
Ши МТ,
Уоткинс Дж. Т.,
Имбер SD,
Сотский С.М.,
Коллинз Дж. Ф.,

и другие.
Общая эффективность лечения. Arch Gen Psychiatry .
1989; 46: 971–82.

15. Блэкберн И.М.,
Епископ С,
Глен А.И.,
Уолли LJ,
Кристи Дж.
Эффективность когнитивной терапии при депрессии. Br J Психиатрия .
1981; 139: 181–9.

16. Мерфи Г.Е.,
Саймонс А.Д.,
Ветцель Р.Д.,
Люстман П.Дж.
Когнитивная терапия и фармакотерапия. По отдельности и вместе в лечении депрессии. Arch Gen Psychiatry .
1984; 41: 33–41.

17. Thase ME,
Теплица JB,
Фрэнк Э,
Рейнольдс CF III,
Пилконис П.А.,
Херли К.,

и другие.
Лечение большой депрессии с помощью психотерапии или комбинаций психотерапии и фармакотерапии. Arch Gen Psychiatry .
1997; 54: 1009–15.

18. Келлер М.Б.,
Маккалоу, JP,
Кляйн Д.Н.,
Арнов Б,
Даннер Д.Л.,
Геленберг AJ,

и другие.
Сравнение нефазодона, системы когнитивно-поведенческого анализа психотерапии, и их комбинации для лечения хронической депрессии [опубликованная коррекция опубликована в N Engl J Med 2001; 345: 232]. N Engl J Med .
2000; 342: 1462–70.

19.Пайкель Е.С.,
Скотт Дж.,
Тисдейл JD,
Джонсон А.Л.,
Гирлянда А,
Мур Р.,

и другие.
Профилактика рецидива остаточной депрессии с помощью когнитивной терапии: контролируемое исследование. Arch Gen Psychiatry .
1999; 56: 829–35.

20. Fava GA,
Гранди С,
Железный М,
Canestrari R,
Морфи М.А.
Когнитивно-поведенческая терапия остаточных симптомов первичного большого депрессивного расстройства. Am J Psychiatry .1994; 151: 1295–9.

21. Fava GA,
Рафанелли С,
Гранди С,
Canestrari R,
Морфи М.А.
Шестилетний результат когнитивно-поведенческого лечения остаточных симптомов большой депрессии. Am J Psychiatry .
1998; 155: 1443–5.

22. Харрингтон Р.,
Уиттакер Дж.
Шубридж П,
Кэмпбелл Ф.
Систематический обзор эффективности методов когнитивно-поведенческой терапии при депрессивном расстройстве у детей и подростков.

You may also like

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *