Пятницкий александр: Пятницкий Александр Александрович — 14 отзывов | Санкт-Петербург

Пятницкий Александр Александрович — 14 отзывов | Санкт-Петербург

Профиль лечения

• 100%

  Депрессия

Опыт работы

• 2016 — н. в.

  Клиника «Медикор»

  Вара-психотерапевт

Образование

• 2000

  Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова

  (медико-профилактическое дело)

  Базовое образование

Рейтинг

Отзывы

Народный рейтинг

+4.5

Обследование

+1.2

Эффективность лечения

+1. 2

Отношение к пациенту

+1.4

Информирование

+1.0

Посоветуете ли врача?

+1.4

Рейтинг снижен: врач не подтвердил категорию и учёную степень

Стаж23 года

КатегорияВысшая

Учёная степеньк.м.н

Отзывы

Пациент
+7-909-58XXXXX

26 октября 2022
в 19:48

+2.0

отлично

Тщательность обследования

Эффективность лечения

Отношение к пациенту

Информирование пациента

Посоветуете ли Вы врача?

Отлично

Отлично

Отлично

Отлично

Однозначно

Проверено (2)

Посетили в августе 2022

«Клиника доказательной психотерапии»-Большой проспект П. С., д. 7/4, лит. А

Пациент
+7-965-06XXXXX

3 октября 2022
в 19:03

+1. 8

отлично

Тщательность обследования

Эффективность лечения

Отношение к пациенту

Информирование пациента

Посоветуете ли Вы врача?

Отлично

Отлично

Отлично

Хорошо

Однозначно

Проверено (2)

Посетили в июне 2022

«Клиника доказательной психотерапии»-Большой проспект П. С., д. 7/4, лит. А

Пациент
+7-912-15XXXXX

21 сентября 2020
в 16:08

+2.0

отлично

Тщательность обследования

Эффективность лечения

Отношение к пациенту

Информирование пациента

Посоветуете ли Вы врача?

Отлично

Отлично

Отлично

Отлично

Однозначно

Проверено (1)

Посетили в августе 2020

Медицинский центр «Медикор»-ул. Марата, д. 41

Пациент
+7-967-59XXXXX

2 августа 2020
в 18:05

+2.0

отлично

Тщательность обследования

Эффективность лечения

Отношение к пациенту

Информирование пациента

Посоветуете ли Вы врача?

Отлично

Отлично

Отлично

Отлично

Однозначно

Проверено (1)

Посетили в августе 2020

Медицинский центр «Медикор»-ул. Марата, д. 41

Пациент
+7-911-25XXXXX

17 апреля 2019
в 13:31

-2.0

ужасно

Проверено (1)

Гость

26 февраля 2019
в 19:05

-2.0

ужасно

Больница №122 Соколова ФМБА-пр. Культуры, д. 4

Скрытый

22 января 2019
в 17:26

-1.6

ужасно

Тщательность обследования

Эффективность лечения

Отношение к пациенту

Информирование пациента

Посоветуете ли Вы врача?

Ужасно

Ужасно

Плохо

Ужасно

Нет

Проверено (1)

Пациент
+7-952-59XXXXX

30 марта 2018
в 19:42

-2.0

ужасно

Проверено (1)

Пациент
+7-905-20XXXXX

4 декабря 2017
в 12:02

+2.0

отлично

Проверено (2)

Посетили в декабре 2017

Пациент
+7-981-85XXXXX

9 октября 2017
в 14:44

+2. 0

отлично

Проверено (2)

Посетили в октябре 2017

Пациент
+7-965-06XXXXX

14 августа 2017
в 15:08

+2.0

отлично

Проверено (2)

Посетили в августе 2017

Пациент
+7-951-67XXXXX

30 июня 2017
в 18:13

+2.0

отлично

Проверено (1)

Гость

27 января 2017
в 22:57

+2.0

отлично

Пациент
+7-900-63XXXXX

27 декабря 2016
в 23:15

+2.0

отлично

Проверено (1)

Документы и фотографии

3 изображения

Пятницкий Александр Александрович психиатр — 8 отзывов

org/BreadcrumbList»>

• Санкт-Петербург

• Психиатры

1
2
3
4
5

8 отзывов
Это вы?

Отзывы
О враче
Где принимает

Психиатр

или по телефону

8 (812) 413-99-76

Проводит диагностику и лечение апатии, депрессии, неконтролируемой агрессии, булимии, анорексии, панических расстройств, страхов и фобий, маниакально-депрессивного психоза, навязчивых состояний, шизофрении и других психических расстройств.

Стоимость приема — 8000 ₽

Клиника доказательной психотерапии

тел. 8 (812) 413-99-76

Адрес: Санкт-Петербург, Большой проспект Петроградской стороны, 2

64

пациента записалось к этому врачу через наш портал

11%

порекомендовали бы этого врача своим родным и знакомым

8
отзывов

положительные

нейтральные

отрицательные

5

отлично

Последний отзыв

Прием мне очень понравился. Доктор молодой, с ним было очень легко, он первый, кто подобрал мне необходимые лекарства.

Светлана, 14 августа 2017

Пятницкий Александр Александрович

Психиатр

Специализация

Диагностика и лечение следующих расстройств:

• навязчивые состояния;
• изменение личности;
• шизофрения;
• панические расстройства;
• маниакально-депрессивный психоз;
• апатия и вялость;
• страхи и фобии;
• депрессия;
• неконтролируемая агрессия;
• булимия и анорексия;

Образование

• Аспирантура по специальности «Психотерапевт», Санкт-Петербургский научно-исследовательский психоневрологический институт (2010)
• Ординатура по специальности «Психиатр», Санкт-Петербургская Медицинская Академия Постдипломного Образования (2002)
• Диплом по специальности «Лечебное дело», Санкт-Петербургская государственная медицинская академия им. И.И. Мечникова (2000)

Курсы повышения квалификации

• «Психотерапия тревожных расстройств», Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И.Мечникова (2014)
• «Психотерапия депрессий», Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования (2009)
• «Психиатрия. Диагностика и лечение аффективных расстройств», Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И.Мечникова (2009)

Опыт работы

• Психиатр, Городская кризисная психологическая служба, город Санкт-Петербург Психиатр, Психоневрологический диспансер Петроградского района, город Санкт-Петербург Психотерапевт, Центр психосоматической медицины при Клинической больнице № 122 ФМБА России, город Санкт-Петербург Институт мозга человека РАН, город Санкт-Петербург

Пятницкий Александр Александрович

Отзывы

Только настоящие отзывы!

Мы публикуем только отзывы, полученные от людей, которые записывались к врачу через наш сервис.

  Найти другого врача  

Оставьте отзыв о враче Пятницкий Александр Александрович

Вы записались на прием к врачу на нашем сайте? Оставьте свой отзыв, мы его опубликуем после проверки.

Врач Пятницкий Александр Александрович

Действительно хороший врач?

Поделитесь мнением о нем в соцсетях

Пятницкий Александр Александрович

Стоимость приема

Направления психиатрии

Детская психиатрия

от 4000 до 4500 ₽

Пятницкий Александр Александрович

принимает в клиниках

Клиника доказательной психотерапии

Адрес: Санкт-Петербург, Большой проспект Петроградской стороны, 2

тел. 8 (812) 413-99-76

Пятницкий Александр Александрович
психиатр

Записаться к врачу
Найти другого врача

Ваше имя

Ваша фамилия

Дата рождения

Ваш телефон

На указанный вами номер было отправлено SMS с кодом подтверждения.

Код из SMS

Дата приема

Время приема

Нажимая на «Записаться», вы даете согласие на обработку своих персональных данных.

После записи с Вами свяжется специалист call-центра и уточнит все интересующие Вас вопросы.

Вы действительно хотите
прервать запись?

Вы можете записаться к врачу по телефону

Феномен Пятницкого и метафизика абсолютного зла

Статьи / Философия / Феномен Пятницкого и метафизика абсолютного зла

Статья А. Пятигорского. Неопубликовано

«Абсолютное Зло — это состояние, в котором нет различия между добром и злом».
Граф Кейзерлингль

Конец июня 1937 года. Присев на подоконник своей квартиры, я, тогда восьмилетний мальчик, мог бы в бинокль разглядеть через открытое окно Пятницкого в Доме правительства, мчащаяся тень Юлии и серая фигура ее мужа Осипа, склонившись над его письменным столом, читают «На Востоке» Павленко (последнего, конечно, и сегодня не разобрать, используя всю современную шпионскую технику дальнего наблюдения – но не беда, это мои фантазии!). Но, черт возьми, как давно это было! Мало того, что Пятницкие мертвы и похоронены в безымянных братских могилах, если это были могилы, но и их старший сын Игорь тоже мертвы, и следователи охранки, пытавшие Пятницких, и те из старой большевистской гвардии, которые выжили допросы и лагеря, и почти всех остальных, доносивших и доносивших, взывавших о справедливости и умолявших о минуте передышки, победителей славного прошлого, побежденных в настоящем тридцатых годов, всех жертв Великого Дела, ставшего Абсолютное Зло, они вне этой жизни. И даже я, автор этих вступительных строк, тоже выбыл из их жизни, будучи по крайней мере на полтора поколения моложе и скрывшись в лондонских туманах и туманах от лучезарного света будущего, обещанного Дело Пятницкого.

Но Дело оставалось с ними до последней минуты их жизни. «Он ожидал ареста, и я тоже была к этому готова», — пишет она. Далее следует набор альтернатив, возможных «решений», которые она предлагает себе и своему мужу в час бедствия. Первый заключался в том, чтобы покончить жизнь самоубийством «вдвоем вместе» («но он отказался категорически, заявив, что он такой же чистый член партии, как свежевыпавший снег в поле…»). Второй, который любому человеку с остатками здравомыслия показался бы чистейшим приступом самообмана: «не было выхода… кроме как возлагать надежды на Ежова…», ибо «невиновность Пятницкого… была бы ясна обоим». Ежов и Сталин» (единственное упоминание имени Бога в Дневнике) — так она говорит о тех, чья убийственная деятельность была к тому времени широко известна в их среде старых большевиков. Затем, через неделю, долгожданный арест вроде бы, хотя и не обязательно, самого Ежова, и ее заключительная фраза: «…просто осознание того, что я его больше никогда не увижу, и ужасное ощущение тщетности и праведности его жизни. , его безжалостное служение ~ …» Она написала это, когда, по ее собственным словам, «она пришла в себя. «~I Почему она поставила «тщету» и «праведность» рядом со ссылкой на Дело, и что же это за Причина, которая сделала их равными друг другу, почти одинаковыми.

Нет, даже в своей смертельной тоске она никогда не посмеет назвать Дело бесполезным: это потраченная впустую жизнь ее и ее мужа, которые имели какое-либо собрание только в том случае, если были полностью и безоговорочно преданы делу и были единым целым с это. Однажды оторванная от Дела и Партии жизнь, даже самая осмысленная, становится бесплодной. Индивидуального сознания, личного самосознания просто не существует. Осип говорил жене: «Запомни, я служу только рабочему классу, а не отдельным людям». И когда в следующем абзаце она горько жалуется, что «достаточно было, чтобы какой-нибудь паршивый шпион указал пальцем на моего мужа, и все поверили в такую ​​возможность», она ясно демонстрирует «коллективное» мышление людей Дела: как она верила в существование «паршивых шпионов», поэтому верила, что ее Осип — один из них. Было ли индивидуальное самосознание людей Дела искоренено Делом или самими людьми? Записки, написанные сыном Пятницких Игорем спустя долгое время после того, как Дело прекратило свое существование, ясно доказывали истинность второго ответа. Нет, настаивает уже покойный сын, мои родители погибли за Дело, его предал Сталин.

Конечно, унаследовав эту склонность к «несамосознанию», Игорь продолжал спорить, кто прав, а кто не прав в смысле того самого никогда не подвергавшегося сомнению «несознания» своего. И Анатолий Рыбаков, автор «Детей Арбата», хоть и жив и здоров, но проявляет такое же наивное убеждение — он тоже точно знает, кто держал правду в кармане. Ответ на последний вопрос может быть только один – никто! Ибо там, где нет индивидуального самосознания, не может быть истины, более того, не может быть и истинных ответов. Однако изданная в России книга Чалидзе в Штатах абсолютно уникальна в своем роде, ибо ее автор прямо, хотя и неосознанно, является свидетелем Абсолютного Зла, частью которого она сама является. Ибо в таком свидетельстве не может быть посторонних, потому что различия между посторонним и внутренним уже стерты самой природой самого Абсолютного Зла. Но разве недостаточно сказано и написано о Зле? Тема себя не исчерпала? Ну, это почти так. Гитлер, Сталин, Мао, Пол Пот, геноцид и холокост, мировой терроризм и мировое баловство, телевизионные программы, призывающие нас не забывать о Зле, а в следующий момент телевизионные программы, призывающие нас вообще забыть о кровавом деле и научиться тому, как расслабься и успокойся’! И действительно, что может быть гнуснее и отвратительнее, чем показывать сначала сцены насилия и изнасилований, убийств и пыток, а через мгновение разыграть перед той же публикой псевдонаучную «дискуссию», посвященную вопросу о том, эти самые сцены могут повлиять на моральные, эмоциональные и интеллектуальные стандарты той же аудитории, и если да, то как они могут повлиять на них.

Разве все это модное шоу этического релятивизма не породит, в конце концов, новую разновидность Абсолютного Зла? Что же могут добавить к этой теме эти записи ужаса и отчаяния, написанные более пятидесяти лет назад трясущимися руками и искаженным разумом? Разве мы и без них не сыты по горло чужой мудростью великих страдальцев прошлого, которые знали все, кроме самих себя.

«Дневник Пятницкого» заслуживает публикации не потому, что он предупреждает современного человека о том, что «это может случиться снова, со всеми вами, в том числе и с читателем» — таких предупреждений было в избытке с конца пятидесятых годов. И не потому, что его голые факты могут служить историческим уроком, который следует усвоить, что никто не застрахован и не будет застрахован от угрозы другого тоталитарного режима, еще грядущего или уже зарождающегося, хотя еще неизвестного. Дневник представляется мне достойным прочтения прежде всего потому, что он, как никакой другой документ той эпохи и места, показывает, что главная угроза не в тоталитаризме, понимаемом как чуждая и враждебная сила, а в нас самих, в том числе и в читателе. Он таится в семенах умственной лени, эмоционального примитивизма и этического релятивизма, посеянных в большинстве человеческих умов и ожидающих только благоприятного стечения обстоятельств и стечения обстоятельств, чтобы расцвести в полную силу.

Нужно ли объяснять ужас и ужас следующих страниц? Разве всех этих страданий, крови и унижений недостаточно, чтобы говорить сами за себя? А если не то, какое отношение имеет такое неясное и наигранное выражение, как «метафизика Абсолютного Зла», к нравственному падению, умственному бессилию и умственному исступлению, проявленным в «Дневнике»? Обычно читатель нуждается в объяснении (введении, заключении, комментарии и т. д.), когда он не знает контекста того, что читает. Он не может понять историю «изнутри», так как ему не хватает знания причин и мотивов, которые вызывали и мотивировали не только действия рассказчика и его современников, но и их понимание собственных действий и реакций. Затем мы снабжали бы читателя большим количеством подробностей относительно соответствующих исторических событий и личных обстоятельств, помогая ему тем самым, во-первых, понять понимание рассказчика, а во-вторых, дать ему возможность выработать свою собственную точку зрения относительно того, что он читает. Отсюда следует, однако, что не только автор автобиографического текста имеет свою точку зрения, но и то, что некоторые, по крайней мере, его современники расходятся в понимании тех же событий или лиц с автором.

Тогда функция объяснения состояла бы в том, чтобы создать «третью» точку зрения, отличную от точек зрения как автора, так и его оппонентов, которая в конечном итоге может помочь читателю составить несколько более объективную картину событий и лиц описано в тексте. Но, к сожалению, это не то объяснение, которое можно было бы попробовать в нашем случае, ничего подобного. Ошеломленный читатель тщетно пытался бы найти какую-либо разницу в понимании роковых событий роковых тридцатых годов между автором и другими людьми. Все они, пытаемые и мучители, допрашиваемые и следователи, арестанты и тюремщики, слуги и их господа, интеллигенты и так называемые «простые граждане», высоконравственные личности и подонки, — все они были едины с Делом, едины с постреволюционной ситуацией и порожденным ею тоталитарным режимом. Или, другими словами, не было никакой разницы между ситуацией — поскольку вы уже оказались вовлечены в нее — и тем, что вы думали и чувствовали по поводу этой ситуации. [И если вы немного промедлили со своим участием, ситуация обнаружит вас и проследит, чтобы вы довольно скоро вмешались.] Таким образом, дело не только в единодушии людей Дела в отношении ситуации тридцатых годов, но и в тот факт, что их понимание этой ситуации и сама ситуация были одним целым, резко меняет характер объяснения. Мы можем даже пойти дальше утверждения, что именно недифференцирующее, неразличающее понимание сделало такую ​​ситуацию возможной, а затем слилось с ней и стало одной бессознательной вещью.

Так, когда говорят, что «шпионов в Наркомате много [1.д.е. Министерство] обороны», в этом никто не сомневается, потому что везде должны быть шпионы — такова идеологическая [я использую это слово за неимением лучшего] предпосылка. Разногласие может возникнуть только относительно того, являются ли я шпионами. Именно эта предпосылка, оказавшись там, очень быстро станет политической реальностью, являясь в то же время интерпретацией этой политической реальности. И эта предельная «Реальность Абсолютной Власти» (почти все было «абсолютным» в славные тридцатые годы) остается ~ с беспомощностью, ужасом и мукой своих жертв и с садистской жестокостью их мучителей. Но оба принадлежали или были вынуждены принадлежать. к той же реальности власти. и оба были единодушны в убеждении, что «шпионы должны быть повсюду». Иногда жертвы и мучители менялись местами, если, конечно. первому удалось выжить.

Все это, однако. никогда бы не принял масштабов и пропорций Абсолютного Зла, если бы не один, вероятно, самый мощный фактор, лежавший в основе и до сих пор лежащий в основе почти всех современных тоталитарных режимов; фактор, из которого исторически вытекает сама идея тоталитаризма и к которому она феноменологически может быть сведена, а именно: психологическое, а не только идеологическое безразличие ко всем индивидуальным психическим различиям, ко всем различиям в мышлении одного человека и другого. Это влечет за собой в идеале устранение всякого различия между идеалом (целью, назначением) и средствами (материальными или идеальными), а в конечном счете приводит к полной отмене различия между личностью и обществом, обществом и государством, искусством. и идеология, идеология и психология и т. д. Суть дела, однако, в том, что в тоталитарном обществе (особенно в молодом) любая мысль, даже еще не прописанная и не сообщенная, попав в голову, рассматривается как – даже не своим обществом, а самим его индивидуальным «носителем» – как уже «социальным» или «антиобщественным» (еще до его фактической «социализации»!), «политически правильным» или «политически неправильным» и т. д. Так, например, если я верю, что «шпионов в Наркомате обороны много», но все же не могу заставить себя поверить, что товарищ Х., старый большевик, мой близкий друг и зам. Комиссар, является «одним из них», то объективно, т.е. с точки зрения уже установленной и общепринятой истины, что «всюду должны быть шпионы», — я сам, может быть, был шпионом или врагом народа. Ибо устранена и разница между социальным мышлением и социальным поведением.

Итак, мы могли бы бесконечно продолжать нашу ментальную практику «неописания», двигаясь к утопическому — и всегда отступающему в будущее — идеалу полного и всеобщего неразличения, пока, конечно, мы не остановимся (очень как правило, внезапно) историческим ходом событий, смертью нашего общества или нашей собственной смертью. Остановка, которая не учитывается и не должна учитываться Великим Делом и которая с большим опозданием, чаще всего, вернет нас из нашей дикой утопии обратно, в лоно исторической действительности и пошлости повседневности.

Покажем теперь индивидуальную историю героев Дневника, начиная с начала 1900-х годов, когда сама история еще не была полностью уничтожена в сознании виновных в ее ликвидации. Затем мы увидим, как они, муж и жена, шаг за шагом следовали за укреплением Дела, как они становились все более и более едиными с Делом, становясь все более и более абсолютным и единым с Абсолютным Злом.

Когда Осип Таршис (Пятницкий) начинал свою революционную карьеру, революция еще не стала прерогативой клинически поддающихся проверке маньяков. Не прошло и двадцати лет с тех пор, как совсем юный В. Ленин, после того как его брат Александр был повешен за террористическую деятельность, заявил о бесполезности индивидуального (заметьте прилагательное!) терроризма: «Нет, мы пойдем совсем другим путем!» Да и само революционное дело еще не приняло своего абсолютного характера. Однако — и это обстоятельство огромного не только психологического, но и символического значения6 — революционные биографии и Пятницкого, и его жены начинались с смерти. Неважно, что в случае с Осипом Пятницким повесился его друг Соломон Рогут после жестоких пыток в милиции, а в случае с Юлией – ее самоистязание. Что действительно важно, так это то, что оба они идентифицировали себя с делом через пытки только для того, чтобы закончить свою жизнь под пытками, причиненными им одним и тем же делом». Только после того, как причина стала отождествляться с партией или даже, строго говоря, с одной частью той же партии, она стала становиться абсолютной. Ибо ни один абсолют не может быть достигнут без внутреннего очищения, без своего рода символического, опять же, членовредительства, которое с 1903 и далее, в течение «малых» чисток 20-х годов, «больших» чисток начала и середины 30-х годов, крупных чисток 1937–1938 годов и до конца сталинской эры составляли одну из самых выдающихся черт Дела которая стала Партией.

Чтобы служить Делу и быть единым с ним, Партия стала вечно самосжигающей сущностью, Фениксом, купающимся в огне и каждый раз выходящим из него чище, сильнее и мудрее, чем раньше. Мифическая идея самоочищения ~ самосожжение через отсечение собственных конечностей (т. е. отдельных членов или даже целых организаций) не заставило себя долго интериоризировать как часть (или миф в) индивидуальной психологии членов партии, стало устойчивой тенденцией в их способ мышления и постоянная черта в их самосознании.

Далее следует та душераздирающая психологическая и идеологическая двусмысленность, которая наглядно демонстрируется на протяжении всего Дневника. Ибо если, с одной стороны, Пятницкий и его жена отождествляют себя всецело и безоговорочно с Делом (и Партией), в которое они были посвящены пытками, то, с другой стороны, именно Дело (и Партия) отождествляет Пятницких и им подобных. в качестве своих жертв для следующей чистки. И абсолютность Дела не только решает, кто будет следующей жертвой, но и диктует, как вы (как действующая или потенциальная жертва) должны быть мысленно готовы встретить свое испытание. Ибо для того, чтобы стать абсолютной, причина не может оставаться односторонней, однонаправленной: ей необходимо, чтобы все индивидуальные реакции точно соответствовали ее намерениям и действиям, и чтобы они совершались «добровольно» и заранее. Вот почему Пятницкий, прекрасно зная, что он «…был таким же чистым членом партии, как свежевыпавший снег в поле», заявил своему другу, что «если партия нуждается в жертве, как бы ни может быть, он с радостью сделает это». Точно так же его жена, прекрасно зная, что Ежов — маньяк-садист, мучитель и беспринципная сволочь, писала в то время, когда Пятницкий уже был замучен до смерти: «Я доверяю своему мужу, но еще больше верю Ежову».

Затем следует предложение, которое с предельной ясностью иллюстрирует мифологический характер Дела. Измученная, исхудавшая женщина с «мужем в могиле и сыном (едва ли восемнадцатилетнего) в тюрьме» 10 пишет: «Даже солнце терпит затмения, но ничто не может заменить солнце. Партия – это солнце в нашей жизни и… если жертвы неизбежны, нужно найти в себе силы остаться человеком. ..•• Если вы скажете, что все это — типичный случай психоза или даже клинической шизофрении, — это значит только то, что вы ничего не поняли в феномене Пятницких: абсолютность Причины уже стала абсолютностью зло. Ибо в сознании как невинных жертв, так и садистов-мучителей страдание и причинение страданий стали одним и тем же.

Но мы еще не в конце дня, точнее, в конце пьесы, а только в середине ее второго акта. К посвящению в Дело посредством пыток и тотальному отождествлению с Делом с партией посредством ее коллективного самосожжения мы должны добавить еще один фактор огромной исторической важности, фактор, без которого ни история Дела, ни история отдельного человека жизнь наших персонажей осталась бы незавершенной: это Секретная служба, видоизменения и изменения которой ознаменовали этапы преобразования Дела и развития партии.

Практически с самого начала большевики оказались лицом к лицу с грозным по тем временам врагом — царской охранкой. Это, с одной стороны, требовало создания своего рода контрразведки, ибо большевики, как и всякая другая революционная организация в России начала века, были пропитаны шпионами, доносчиками и агентами-провокаторами всякого рода. С другой стороны, большевики, будучи подпольной, подпольной и тайной организацией, не могли не унаследовать некоторые существенные тенденции и черты от своих предшественников, классических русских террористических революционных движений и групп, и это несмотря на жесточайшую ленинскую критику последних . Таким образом, терроризм, идеологически отвергнутый большевиками, оставался на заднем плане как возможное средство их борьбы с царским режимом и, что гораздо важнее, как потенциальный метод надвигающейся неограниченной политической власти «диктатуры пролетариата». И теперь очень легко проследить, как постепенно, шаг за шагом, Дело сводилось к партии, к партии, к сложному бюрократическому партийному аппарату, политическая власть которого приобретала свой, тоже абсолютный, характер лишь после того, власть секретной службы. На самом деле бедной Юлии потребовалось бы гораздо больше, чем отчаяние, смертельный страх или даже клинический психоз, чтобы написать в ее

Дневник о прокурорах НКВД: «Как они мне близки; как было бы хорошо, если бы мне поверили…» Потому что для нее сама история «Дела-кум-партии» была просто невозможна без Секретной службы психологически, и не только идеологически. Разве ее первая революционная работа не была шпионкой в ​​штабе Колчака? Не был ли сам Пятницкий всю свою жизнь так или иначе связан с последовательными спецслужбами партии: ЧК, ОГПУ, НКВД? («Ведь, — пишет она, — он там долго работал и был причастен к этому своей работой в Коминтерне»). хотелось бы иметь доверие простых трудящихся… и доверие НКВД» — в этом отражается один из важнейших элементов Дела, ставшего уже в полной мере Абсолютным Злом, — грозная безличность Власти, воплощенная по НКВД.

Не символично ли, что на протяжении всего Дневника имя Сталина, которое в те времена ежедневно появлялось в печати и на радио тысячи раз, фигурирует только~! Почему? Потому что для Людей Дела это было своего рода психологически табу, а имя его «временного» Римлера, Ежова, упоминается в Дневнике десятки раз. И это неудивительно, ибо Великий Террор был повседневной реальностью Силы, тогда как человек, руководивший Террором, должен был оставаться на самом возвышенном уровне абстрактной сущности этой абсолютной Причины. Его идеальная функция — взращивание коллективного психоза как жертв, так и преступников Абсолютного Зла, и его имя не должно быть произнесено напрасно ими обоими. 12 Тогда как Н. И. Ежов проявлял в себе ту самую бытовую действительность, которая хотя и внушала трепет и страх, но все же считалась, так сказать, «временной», временной (и временной)1: семян зерновых культур, ввести правильный севооборот, улучшить работу машинно-тракторных станций.

Ну, можно возразить, а как быть с миллионами русских крестьян, умерших от голода или отправленных в концлагеря во имя Дела, о котором они, по сути, и не подозревали? А десятки тысяч тюремщиков, офицеров и старшин НКВД, которым было наплевать на любое дело, абсолютное или нет? А как быть с той смутной и недоказуемой сущностью, что могли бы сказать «люди», ради которых само Дело как бы начало и продолжало существовать? Нет ответа – в Дневнике их нет. Задуманное как наиболее абстрактная утопическая идея бесклассового общества, достижимого через пролетарскую революцию, а затем через диктатуру пролетариата (как необходимую «переходную» стадию), Абсолютная Причина стала Абсолютным Злом прежде всего в силу своей абсолютной изоляции от всего и отвращения ко всему. конкретные формы человеческой жизни, в идеале, конечно. Я, может быть, и преувеличиваю, но ужаса Юлии не было, когда она говорила о муже и о себе: «Я не позволяла себе никаких проявлений сентиментальности в отношениях моих с мужем; все эти дни он был для меня каким-то странным неземным существом. Во всяком случае, мы никогда не говорили об обычных житейских вещах и чувствах». Не эта ли неземность делала старых большевиков такой легкой добычей в руках следователей НКВД и партийных деятелей нового типа, достаточно приземленных и становившихся все более и более приземленными в процессе «деидеализации» Причина, партия и общество?

Великие Чистки нанесли смертельный удар Абсолютной Причине и Абсолютному Злу. Поглотив своих детей, грозный Сатурн стал самым банальным тираном, обычным преступником, раздувшимся до гигантских размеров. Война с Германией застала Советское общество в состоянии, близком к экономическому краху и грозящему военному поражению, но к тому времени оно уже стало «нормальным», хотя и самодержавным и жестоким, тоталитарным обществом, политически столь же абсолютистским, как и прежде, но теряющим почти все политические связи с ее славным революционным прошлым и «недискриминационной» революционной идеологией. Абсолютное Зло стало обычным, вульгарным злом всевластия Сталина. «Дневник» — уникальная версия второго акта трагедии. Когда его автор умер в 1940, она не знала, что третий, заключительный акт уже разыгрывается без какой-либо старой гвардии Абсолютного Дела среди актеров. Ее ужасная смерть совпала со смертью Дела, убившего ее.

Выходные в честь двухсотлетия Форт-Росс, 28 и 29 июля 2012 г.

.

В этом году празднование выходного дня собрало артистов и исполнителей со всего мира, освещающих всю широту мультикультурного сообщества исторического поселения Росс. Вот несколько основных моментов:

• Делегация Республики Саха (Якутск, Россия) построила якутский тотем,
• Выступления Лимпопо из Лос-Анджелеса, Джулианы и Павы из Сиэтла, всемирно известного певца Николая Массенкова и многих других,
• Актёры в костюмах оживили повседневную жизнь поселения Росс,
• Демонстрации ремесел, летняя кухня и стрельба из пушек,
• Вокально-танцевальные номера коллективов Bay Area «Кедри» и мужского хора «Славянка».

Русский народный хор им. Пятницкого

Русский народный хор им. Пятницкого приехал из Москвы, чтобы выступить в субботу и воскресенье в честь двухсотлетия Форт-Росс, благодаря Министерству культуры России и Фонду «Ренова Форт-Росс»! Они были просто потрясающими.

Печатные материалы

Расписание выходных в честь двухсотлетия в Форт-Росс – представляет мероприятия исполнителей и предоставляет полное расписание на субботу и воскресенье в честь двухсотлетия в Форт-Росс.

Флаер к двухсотлетию Форт-Росс – Флаер, рекламирующий выходные в честь двухсотлетия Форт-Росс.

Американо-российские отношения и двухсотлетие (совместное заявление)

Из Совместного заявления Президента Соединенных Штатов Америки Барака Обамы и Президента Российской Федерации Владимира Путина: «В этом году мы вместе отпраздновать 200-летие форта Росс в Калифорнии, основанного русскими поселенцами и подчеркивающего исторические связи между нашими странами. Для того чтобы придать нашим двусторонним отношениям новое качество, мы намерены уделять особое внимание расширению контактов между нашими народами и обществами, в том числе путем либерализации визового режима.

Мы приветствуем шаги по вступлению в силу американо-российского Соглашения об упрощении визовых формальностей, подписанного в 2011 году, которое должно упростить двусторонние поездки американских и российских туристов и деловых путешественников. Мы также обязуемся работать вместе для обеспечения прав и защиты усыновленных детей. Этому будет способствовать вступление в силу и реализация двустороннего соглашения об усыновлении, подписанного в прошлом году».

Отношения США и России и двухсотлетие (Российская Федерация)

«Какое волшебное место Калифорния! … Там прошли лучшие годы моей жизни. Я благоговейно ношу память о них в своей душе». — Александр Ротчев (1838—1841)

«Двести лет назад русские поселенцы пришли на эту далекую землю, руководствуясь стремлением служить экономическому и политическому благу своей родины. Их присутствие оказало значительное влияние на историю Калифорнии…

Но что еще более важно, русские поселенцы пришли с миром и были добрыми соседями Кашая, Помо, Мивок, испанцев, мексиканцев и американцев… С тех пор Россия и США прошли через разные периоды в их двусторонних отношениях…. Но Форт-Росс навсегда останется в памяти как одна из самых замечательных и успешных историй наших отношений. Позвольте выразить искреннюю благодарность всем, кто помогает поддерживать и сохранять Форт Росс, и желаю вам всяческих успехов в этом благородном деле». — Сергей Кисляк, посол Российской Федерации в США

Американо-российские отношения и двухсотлетие (Соединенные Штаты Америки)

«Я рад присоединиться ко многим американцам и россиянам, которые в этом году будут отмечать 200-летие со дня основания Форт-Росс… История о том, что сделала Российско-американская компания в Форт-Россе и что последующие поколения русских и американцев сделали для ее сохранения, будут обсуждать и прославлять — и это правильно. Я желаю всем, кто участвует в праздновании двухсотлетия Форт-Росс, больших успехов в этот год празднования и памятных дат». — Майкл А. Макфол, посол США в Российской Федерации

Бесплатная электронная книга: Русские в Калифорнии

Включает виртуальный путеводитель по Форт-Росс. Исторические фотографии и картины, а также видео и музыка помогут оживить истории русских авантюристов и иммигрантов, коренных жителей Аляски и Калифорнии в этой интерактивной электронной книге для iPad.