Атаракс нарк эффект: Средства д/лечения нервной системы АТАРАКС (ATARAX) — «С Атараксом как под наркотиками: галлюцинации, страх, не естественное поведение»

Чем нас лечат: Атаракс — Индикатор

Медицина

22:55, 23 апреля 2020

Утоли моя тревоги

Как обратить побочный эффект препарата в его главное достоинство, какой GAD отравляет нашу повседневную жизнь и как «отвлечение» гистамина помогает нам успокоиться, расскажет новый выпуск рубрики «Чем нас лечат».

Весеннее обострение в этом году, скорее всего, ожидает страдающих тревожными расстройствами и паническими атаками. Даже у обычно спокойных людей причин для треволнений хоть отбавляй. Нервничая, многие задумаются не только о правильном питании, распределении отдыха и активности и режиме сна, но и о медикаментах, которые могут прийти на помощь в таком состоянии. Мы уже обсуждали немало популярных противотревожных препаратов, как Феназепам из группы бензодиазепинов, так и их аналоги, например Стрезам или Афобазол. Сегодня мы поговорим об Атараксе, который фармацевты считают мягким транквилизатором и противотревожным средством.

Из чего же, из чего

Бензодиазепиновые препараты от тревожности, как мы уже не раз писали, славятся разнообразным букетом нежелательных эффектов — от ухудшения памяти и внимания до синдрома отмены. Но сегодняшний наш герой не относится к этой распространенной группе. Напротив, гидроксизин (а именно так называется действующее вещество Атаракса) — представитель первого поколения антигистаминных лекарств, которыми мы обычно лечим аллергический ринит, отеки или сыпь. Но торможение нервной системы и сонливость — побочный эффект, что у препаратов вроде Супрастина или даже Зодака становится настоящим проклятием, — производители взяли на вооружение. В итоге побочный эффект Атаракса (у которого в организме образуется то же производное, цетиризин, что у Зодака — действующий компонент) победил и используется как основной.

Основной механизм действия заключается в том, что гидроксизин — обратный агонист h2-гистаминового рецептора, то есть белка, который после связывания с гистамином запускает череду реакций. За этими страшными словами прячется всего лишь то, что гидроксизин связывается с тем же белком, что и гистамин (один из главных «дирижеров» в аллергических реакциях и воспалениях), и «отвлекает» этот белок от взаимодействий с его «благоверным». В итоге настоящий гистамин связывается с белком-рецептором хуже, что и должно приводить к нужному эффекту лекарства.

Но как снижение эффекта гистамина влияет на мозг? Цетиризин из единственной дозы гидроксизина в 30 мг не только проникает в мозг, несмотря на защищающий его от нежелательных веществ гематоэнцефалический барьер. Снимки позитронно-эмиссионной томографии показывают, что он связывается с 67,6% рецепторов мозга к гистамину. Это успокаивает пациентов и нагоняет на них сон, тогда как связывания 20% рецепторов для такого эффекта недостаточно. Кроме того, гидроксизин воздействует (хоть и слабее) на другие рецепторы, в том числе на дофаминовый и серотониновый. На этом же принципе основано действие некоторых препаратов от депрессии и других психических нарушений. А вот на мускариновые рецепторы, в отличие от многих антигистаминных, эффекта он не проявляет, поэтому должен представлять меньше опасности для людей с болезнями сердца.

Вы можете научиться разбираться в лекарствах самостоятельно на авторском онлайн-курсе «Чем нас лечат» от редактора Indicator. Ru Екатерины Мищенко: https://clck.ru/Pnmtk

Переработкой гидроксизина в организме занимается в основном печень, причем участвует в процессе даже наша старая знакомая алкогольдегидрогеназа. Самой большой концентрации препарата в крови (и основного эффекта) можно дождаться через 2 часа после применения, а выводится наполовину он через 20 часов у взрослых, и через семь — у детей. У пожилых эти цифры могут отличаться, но действие препарата на них плохо изучено, поэтому для них он и вовсе может иметь потенциально опасные побочные эффекты.

Ближе к телу

Все эти многообразные механизмы звучат отлично, но работают ли они на больших выборках пациентов или лишь меняют неуловимую биохимию в ограниченных экспериментах на людях и животных? Причины у повышенной тревожности могут быть не менее многообразны, поэтому разберемся с показаниями, а помогут нам в этом клинические испытания.

Атаракс назначают для лечения зуда, для симптоматической борьбы с тревогой перед предстоящей операцией (это называется премедикация), при генерализованном тревожном расстройстве, психомоторном возбуждении, повышенной раздражительности и даже при хроническом алкоголизме. Поскольку препарату пошел седьмой десяток, исследован он очень подробно. По некоторым направлениям накопилось очень много материала, и он был систематизирован в обзорах Кохрейновского сотрудничества.

Кохрейновская библиотека — база данных международной некоммерческой организации «Кохрейновское сотрудничество», участвующей в разработке руководств Всемирной организации здравоохранения. Название организации происходит от фамилии ее основателя — шотландского ученого-медика XX века Арчибальда Кохрейна, который отстаивал необходимость доказательной медицины и проведения грамотных клинических испытаний и написал книгу «Эффективность и действенность: случайные размышления о здравоохранении». Ученые-медики и фармацевты считают Кохрейновскую базу данных одним из самых авторитетных источников подобной информации: публикации, включенные в нее, прошли отбор по стандартам доказательной медицины и рассказывают о результатах рандомизированных двойных слепых плацебо-контролируемых клинических исследований.

Indicator.Ru

Справка

Борьба с зудом при кожных заболеваниях, возникших из-за раздражения или разбушевавшегося иммунитета (крапивнице, дерматите, экземе), — это работа Атаракса по его первоначальному, антигистаминному, направлению. И здесь он используется как системное лекарство (внутрь, обычно в виде таблеток). По заключению авторов Кохрейновского обзора, цетиризин (как мы помним, в него превращается в организме гидроксизин) в стандартной дозировке полностью снимает крапивницу, если пропить его коротким или средним курсом. Исследования касались покраснений и раздражений (которые еще и чешутся), появившихся спонтанно (без видимой причины) и не исчезающих около шести недель без лечения.

Еще более неприятным кожным заболеванием может стать экзема. Пораженные участки не только краснеют и чешутся, но и отекают, могут мокнуть и покрываться шелушащимися корочками. При экземе польза антигистаминных препаратов в одиночку пока неясна: обычно они использовались в составе комплексного лечения, так что их эффект под вопросом. Однако авторы призывают не только новые испытания проводить, но и от использования антигистаминных в ансамбле не отказываться — вполне вероятно, что что-то да поможет.

Какая GADость эта ваша тревога

Тревога может быть вызвана не только внешними факторами (как теперешняя пандемия и сопутствующая ей «инфодемия», а также события собственной жизни — к примеру, болезнь близкого человека), но и психическими нарушениями. Различить причины, следствия и поставить диагноз без медицинской помощи довольно сложно, поэтому мы лишь кратко опишем варианты, при которых назначают Атаракс.

Генерализованное тревожное расстройство (в англоязычных источниках известное как Generalized Anxiety Disorder, или GAD) подразумевает тревожность и волнения, которые преследуют человека постоянно и порой без особой причины, нарушая повседневную жизнь. У пациента могут появиться многие симптомы: он может с трудом глотать, плохо спать, потеть, пугаться, вечно чувствовать себя уставшим, постоянно раздражаться, переживать о мелочах, дрожать или жаловаться на головные боли. Согласно Кохрейновскому обзору, гидроксизин не может встать на первое место среди лекарств-претендентов на борьбу с GAD. Хотя он и превосходит плацебо в клинических испытаниях, статьи не всегда подробно раскрывают результаты лечения, а риск неправильной интерпретации результатов в них высок. Исследований мало, а объем выборки в них не очень большой. Хотя обзор вышел в 2010 году, новых данных с тех пор практически не прибавилось. Тем не менее он не уступил другим анксиолитикам (от англ. anxiety — тревога).

Двойной слепой рандомизированный плацебо-контролируемый метод — способ клинического исследования лекарств, при котором испытуемые не посвящаются в важные детали проводимого исследования. «Двойной слепой» означает, что о том, кого чем лечат, не знают ни испытуемые, ни экспериментаторы, «рандомизированный» — что распределение по группам случайно, а плацебо используется для того, чтобы показать, что действие препарата не основано на самовнушении и что данное лекарство помогает лучше, чем таблетка без действующего вещества. Этот метод мешает субъективному искажению результатов. Иногда группе контроля дают другой препарат с уже доказанной эффективностью, а не плацебо, чтобы показать, что препарат не просто лечит лучше, чем ничего, но и превосходит аналоги.

Indicator.Ru

Справка

Еще один обзор (посвященный, правда, другому препарату), упоминает гидроксизин как достойного конкурента: он помогает успокоить детей перед нейродиагностическими процедурами. Также гидроксизин может облегчить боли при схватках, но данных на эту тему очень мало.

На просторах базы англоязычных статей PubMed тоже можно отыскать немало статей о гидроксизине и тревожности. Правда, они не помогают развеять все сомнения. Уменьшает ли Атаракс волнения перед хирургическими операциями — вопрос спорный. Так, соревнуясь с алпразоламом, гидроксизин в снижении тревожности проиграл, но имел одинаковый с ним седативный (успокаивающий, подавляющий) эффект. Однако во всех исследованиях он проверяется или в комбинации с другими средствами (так что какому из них мы обязаны действием, бывает непонятно), или сравнивается с препаратами, которые сами могут быть не очень эффективны по этому показанию. При сравнении с плацебо, увы, результат превращается в тыкву. Хотя выборка мала и здесь, так что и эти результаты при желании можно опровергнуть.

Indicator.Ru рекомендует: от крапивницы — да, от тревоги — как альтернативу

От генерализованного тревожного расстройства Атаракс рекомендуют в случае, если психотерапии недостаточно, а с антидепрессантами не сложилось. Тем не менее он оказался не хуже других противотревожных препаратов по эффективности, переносимости и безопасности. При остальных видах тревожных расстройств или вызванной реальными причинами тревожности Атаракс изучен мало.

Обычно его используют либо против аллергических реакций, зуда и крапивницы (где он, кстати, эффективен), либо как премедикацию — успокоительное перед операцией или другим непростым медицинским вмешательством (где он не очень эффективен). И несмотря на то что кожные заболевания действительно могут усугубляться из-за тревожности, непрестанно создавая новые причины для беспокойства, здесь он рассматривается как антигистаминное средство, но как лекарство от тревожности не стоит в первой линии обороны. Он не барбитурат, но успокаивает, не производное бензодиазепина, но может помочь справиться с волнением. Кроме того, он лишен части побочных эффектов, характерных для антигистаминных препаратов.

При этом препарат плохо изучен на выборке пожилых людей, а от алкогольной зависимости и вовсе не исследован. Но поскольку при обострении абстинентного синдрома и многих других состояниях тревожность может быть повышенной, а механизмы ее подавления бывают одинаковыми, Атаракс нередко становится препаратом второго выбора во всех этих случаях.

Наши рекомендации нельзя приравнивать к назначению врача. Перед тем, как начать принимать тот или иной препарат, обязательно посоветуйтесь со специалистом.

Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.

Автор: Екатерина Мищенко

Теги #Чем нас лечат

«Я готова была землю грызть, лишь бы добыть это лекарство» Россиянка сделала все, чтобы спасти дочь от страданий.

По закону это оказалось невозможно: Общество: Россия: Lenta.ru

Уголовное дело в отношении москвички, которая купила за границей противосудорожный препарат «Фризиум» для своего больного сына, отменили. Причем в прокуратуре назвали дело «незаконным» и «необоснованным». Однако никуда не делась сама проблема: тысячи семей, воспитывающих детей с эпилепсией, не могут получить те лекарства, которые являются мировым стандартом, но в России — не зарегистрированы (то есть запрещены). Несмотря на слова чиновников о том, что проблем с легальным доступом к лекарствам нет, существующие правила попросту не работают, рассказала «Ленте.ру» жительница Сергиева Посада Надежда Моргасова. Она — одна из немногих, кто скрупулезно выполняла все рекомендации бюрократов. Но легально «Фризиум» для своей дочери Маши так и не получила и вынуждена рисковать, покупая его через посредников.

«Лента.ру»: Вы утверждаете, что все инструкции Минздрава выполнили, чтобы получить незарегистрированный препарат, но лекарства у вас все равно нет. Почему?

Надежда Моргасова: Я регулярно, в течение уже трех лет, подаю официальные заявки, оформленные по всем правилам, в свою поликлинику на ввоз «Фризиума» в Россию, но ответа нет. Отписки, конечно, есть. Недавно получила письмо из Минздрава, где сказано, что я к ним впервые обратилась только недавно. Но это неправда. Моей дочери 15 лет. В 9 месяцев ей поставили диагноз: туберозный склероз, эпилепсия. Последние несколько лет я только и делаю, что отправляю тонны обращений, в том числе и в Минздрав.

Что конкретно у вас из документов имеется?

У меня есть три заключения врачебных комиссий о том, что дочь нуждается в препаратах, не зарегистрированных в России. Еще в 2015 году, когда был обнародован новый закон о запрете на ввоз в страну незарегистрированных лекарств, поднялся большой шум. Но именно тогда Минздрав всех заверил, что ни у кого проблем не будет. Пациенту нужно пройти медицинский консилиум, и если препарат назначат, то государство его купит.

Материалы по теме:

Дочь принимает два лекарства, которых нет в России, — это «Сабрил» и «Фризиум». И врачебная комиссия выдала положительное заключение для их закупки. «Сабрил» с трудом государство нам все-таки купило. И причем не в течение пяти дней, как сказано в правилах Минздрава. На это ушло больше девяти месяцев. Ну а с «Фризиумом» — просто беда. Действующее вещество, которое в нем содержится, — клобазам — входит в списки строгой учетности, то есть является психотропным и сильнодействующим. И на его закупку у компании должно быть разрешение. Я пока не смогла найти фирму, которая согласилась бы мне его купить.

Зачем вы ищете фармацевтическую фирму? Я думала, что просто относишь бумаги в поликлинику, а потом приходишь за лекарством…

На бумаге, возможно, все так и есть. Но, во-первых, в поликлинику тоже не так-то просто сдать документы. Вначале у меня их не хотели принимать, чтобы обеспечивать нужными лекарствами. Говорили, что это не их обязанность. Но после вмешательства прокуратуры, куда я отправляла жалобу, поликлиника взяла в работу документы и закупила для нас «Сабрил». Компанию, кстати, которая купила для нас этот препарат, тоже родители нашли и «принесли» в поликлинику. А вот фирму, имеющую допуск к работе с наркотическими препаратами, — не получается найти. Ищу сама, потому что это мой ребенок, я тут заинтересованное лицо. Поэтому и вынуждена бежать впереди паровоза. В поликлинике мне сказали, что раз нет фирмы, которая сможет купить лекарство за границей, то Минздрав не дает разрешение на его закупку.

А чей-то опыт перенять? Неужели никому за эти годы не удалось получить от государства «Фризиум»?

Мы, сообщество родителей детей с эпилепсией, пытались найти таких счастливчиков. Случаи покупки обычных незарегистрированных лекарств, не входящих в списки сильнодействующих, есть. Что касается «Фризиума» — не смогли найти никого. Разговоры ходят, что тому-то помогли, этому. Но это как сломанное радио. Врач мне даже назвала компанию из Санкт-Петербурга, которая официально ввозит незарегистрированные препараты. Я им написала. Там удивились и осторожно поинтересовались — вы в курсе, что мы в Питере? Да хоть из Магадана, какая нам разница, главное — препарат в Россию доставить. Но после нескольких дней переписки они сказали, что у них нет допуска.

Теперь просто не знаю, что делать. Вроде бы есть заключение врачей, что ребенок нуждается в лекарствах, есть заключение консилиума. Но на деле все это филькина грамота. У меня осталась последняя возможность — суд.

Врачебный консилиум вы легко прошли? Многие родители жалуются, что это достаточно сложно организовать.

Дело в том, что дочь болеет практически с рождения. И эти лекарства мы принимали с 4 лет. Когда появился закон о запрете ввоза незарегистрированных препаратов, Маше было 11. Поэтому именно у нас проблем не возникло. Мы постоянно наблюдаемся в федеральной клинике, с врачами там нам повезло. Насколько знаю, такие заключения дают как раз в федеральных учреждениях. И консилиум оформляется только после госпитализации. Это в среднем две недели.

Представьте тех, кто живет далеко от Москвы, да если еще ребенок неходячий. Как думаете, есть трудности с организацией? На форумах родители жалуются, что очень трудно добиться консилиума. Но вот у нас он есть. И что? Филькина грамота. Имея все разрешения, законным путем препарат мы не можем получить. Хотя официально вроде бы никто не говорит «нет». У меня есть очень небольшой запас «Фризиума». Если он закончится, Маша умрет. И это будет мучительная смерть.

Разве нельзя заменить «Фризиум» каким-то другим лекарством?

У нас был трагический случай, когда в силу стечения обстоятельств закончился препарат. В результате в 2017 году Маша попала в реанимацию с эпилептическим статусом. Статус — это судороги, которые не прекращаются. На скорой мы ехали 40 минут до больницы. Все это время не переставая ей кололи «Реланиум»: инъекции одна за одной, потому что действие было коротким. В реанимации она сутки была, удалось «вернуть» только «Фризиумом». Наблюдать за тем, что в такие моменты происходит с ребенком, — очень страшно. Раньше дети умирали от эпилептического статуса. Сейчас это научились контролировать. Но если лекарства не будет, нам грозят такие мучительные приступы. Дочь этого не перенесет.

Тогда, насмотревшись на все это, мы старались следить, чтобы был запас препарата. Но вы видите, как складывается обстановка? По нашим каналам доставать все сложнее. И знакомых просить с оказией привези сейчас не рискнешь.

Фото: страница Надежды Моргасовой во «ВКонтакте»

Минздрав рекомендовал Российской противоэпилептической лиге подобрать замену «Фризиуму», скомбинировав препараты, разрешенные в России. Может, это выход?

Я не верю, что можно такую комбинацию подобрать. Мы горстями пьем таблетки. Только по эпилепсии у нас четыре препарата. Но есть и куча других проблем. Не могу понять, зачем чиновники все это делают, зачем усложняют? Почему просто не взять и не ввезти эти препараты? Во всех странах это лекарство, а в России — наркотик. Почему в одночасье все матери детей с эпилепсией превратились в преступников?

У большинства детей с нашим заболеванием приступы есть всегда. Но у Маши стабильное для нашей ситуации состояние только благодаря этим таблеткам. Мы даже можем выходить на улицу, она не падает, как многие ребята с таким диагнозом. Их родители боятся, когда дети гуляют. Это чревато для них переломами и эпистатусами. Это все так трудно. Трогать это и менять на другие комбинации — это варварство и непрофессионализм со стороны врачей. Дети ведь не подопытные кролики. Наших детей просто хотят угробить. Нет человека — нет проблемы. Почему они столько лет не решают это?

Но все-таки — вы пробовали российские лекарства? Вдруг бы вам что-то подошло в критической ситуации?

Я уже говорила, что мы эти лекарства пьем с четырех лет практически не переставая. Когда ребенку поставили диагноз туберозный склероз, то нам сказали, что препараты первого выбора — как раз «Сабрил» и «Фризиум». Когда мне сказали названия, я подумала, что ладно, что же делать, пойду в аптеку. Я ведь тогда и не подозревала, что купить их можно только с рук. В 2004 году пачка того же «Сабрила» стоила 120 евро.

Мы год принимали это лекарство, дочь стабилизировалась. И врач, вероятно, видя, что нам эти лекарства покупать трудно (не только потому, что их нет в России, но и потому, что дорого), говорит: «Давайте попробуем поменять терапию». И мы поменяли. Нам стало сильно хуже. Ремиссии исчезли, у ребенка начались частые эпиприступы.

Судороги?

Эпилептические приступы действительно многие представляют следующим образом — человек падает в судорогах, пена изо рта. Часто это совсем не так. У нас во время приступов дочь складывалась пополам, вскидывала вверх руки. В чем еще опасность судорог у детей — они убивают мозг. Почти всегда дети, болеющие эпилепсией, умственно отсталые. Особенно те, кто с младенчества. Если приступы вовремя не купировать, то умственная отсталость светит всем. Поэтому главная задача при эпилепсии — остановить приступ. Это сохраняет интеллект ребенка.

Мы тогда перепробовали комбинации абсолютно всех препаратов, что есть в России, и нам ничего не подошло. Сейчас у нас три лекарства, критически важных для жизни Маши. И только одно из них зарегистрировано в России. Все препараты — убирают разные эпиприступы.

Поймите, что препараты, которых нет в России, это для нас, родителей, — терапия отчаяния. Ни одна семья, предварительно не перепробовав все, что доступно, не будет стремиться искать препараты, которых в стране нет и которые найти не только трудно, но и очень дорого. У нас просто тогда была сложная ситуация. Ребенок бился в нескончаемых истериках, кричал. Мы даже не подозревали, что это форма приступа. Мы ввели «Фризиум» с четвертинки таблетки. И стало лучше вот прямо сразу. Когда эти состояния возобновлялись — слегка повышали дозировку. И опять все было нормальным. Видя этот эффект, я готова была землю грызть, лишь бы добыть это лекарство.

У дочери переходный возраст. Для здорового ребенка гормональный всплеск пережить непросто. А что уж говорить про Машу? Но все равно приступы на этих таблетках — мягкие. Что будет без них — мне страшно думать. Я даже экономить не могу. Иногда рискую растянуть таблетку на два дня. Но снижение дозировки мгновенно отражается на самочувствии.

Фото: страница Надежды Моргасовой во «ВКонтакте»

Вы сказали, что очень дорого для родителей покупать «Фризиум». О какой сумме примерно речь?

У меня ребенок уже давно пьет это лекарство, поэтому есть проверенные телефоны на экстренный случай, есть знакомые родители в Европе. У них самих дети с аналогичными проблемами, пытаемся через них доставать. А если просто пойти к обычным перекупщикам, то — обалдеть. Упаковка, которую я покупала за две тысячи, стоит семь тысяч. Для меня это заоблачно. На месяц нам надо пять пачек. Где я найду такие деньги, если мои источники исчезнут?

Самостоятельно вы можете по имеющимся у вас документам в Европе купить это лекарство и привезти в Россию? Или это тоже грозит уголовным преследованием?

Вероятно, могу. Знаю, что в Польше, Испании по российским рецептам можно купить, во Франции. Но я не была во Франции. И когда буду там — не знаю.

Кроме Маши, у нас еще двое детей — десяти и восьми лет. Младшей подарили деньги на день рождения. Она говорит: «Мама, давай ничего не будем покупать, давай копить на билет до моря». А я только улыбаюсь, а про себя вздыхаю — все наши моря уходят на лекарства. Ведь это только последние два года государство нам покупает одно из не зарегистрированных в России лекарств. Раньше все сами тянули. Сейчас ищем только «Фризиум». У меня пока есть возможность бороться. Но ведь есть семьи, у кого забрали этот препарат. Что с их детьми? В последнем случае у парня была купированная эпилепсия. То есть она никак себя не проявляла. Забрать лекарство при такой патологии — это вернуть человека к инвалидности.

Я еще месяц назад предлагала нашим девчонкам флэшмоб — поставить на аватарках в социальных сетях надпись: «Я — преступник. Моему ребенку нужен «Фризиум»». Сначала никто не соглашался. А когда за месяц задержали вторую маму, все начали возмущаться. Я ведь тоже завтра могу оказаться в тюрьме.

Как себя чувствует Маша сейчас? Она учится?

На домашнем обучении. Заболевание, к сожалению, прогрессирует. У нее умственная отсталость, аутичный спектр. Она живет в своем мире. Но мы ее ценим, мы ее лечим столько лет, мы бережем ее. В конце концов, она — человек, который имеет право жить без боли.

По просьбе «Ленты.ру» ситуацию с недоступностью современных лекарств для россиян прокомментировала медицинский юрист, управляющий партнер «Адвокатской группы «Онегин»» Ольга Зиновьева:

Ввоз препаратов, не зарегистрированных в России, даже для личных нужд, производится в установленном порядке. Заказ препарата, содержащего вещества, оборот которых ограничен или запрещен, посредством интернет-торговли производится в нарушение этого порядка. По этой причине выявление таких сделок и проведение проверок в их отношении является правомерным. Что касается наличия или отсутствия оснований для возбуждения уголовного дела — это как раз и устанавливается в ходе таких проверок и зависит от объема собранных доказательств. Покупатели не могут не понимать, что само по себе наличие медицинских показаний для приема таких препаратов может облегчить им процедуру их ввоза, но не предоставляет им права пренебрегать установленными правилами.

Фото: @Mosmedzdrav_com

Решение проблемы мне видится путем одновременного решения двух задач: оперативного (в смысле быстрого) сотрудничества медицинских организаций, органов управления здравоохранением (Министерства здравоохранения России, региональных министерств, департаментов, комитетов), таможенных органов для решения локальной задачи ввоза конкретного препарата для конкретного пациента — эта система действительно работает не идеально. Однако в описанной ситуации (отсутствие допуска) виновата не система, а компания, которая участвует в закупке, не обладая для этого необходимыми полномочиями.

И второе, думаю, совсем непопулярное, решение: я считаю разумной озвученную инициативу Минздрава дисциплинировать врачей в назначениях своим пациентам не зарегистрированных в России препаратов. У пациента рождается иллюзия возникновения у него права на нарушение процедуры приобретения и ввоза препарата. Анализ аналогичных кейсов за последний год свидетельствует о совершенно одинаковом механизме таких дел. Никто не подвергает сомнению наличие медицинских показаний для приема препаратов, однако врач, назначая препарат, оборот которого ограничен или запрещен в России, обязан не только выполнить свой врачебный долг, оставив пациента один на один с непростой административной процедурой, но и предпринять разумные и достаточные меры по обеспечению пациенту механизма доступа к такому препарату через систему врачебных комиссий, согласований и закупок, или, как минимум, разъяснить пациенту такой механизм.

Получение кайфа от гидроксизина: почему люди злоупотребляют Вистарилом

Гидроксизин, или Атаракс, является одним из старейших антигистаминных препаратов, созданных и способных вызывать ощущение эйфории или «кайфа гидроксизина», не вызывая привыкания. Это лекарство было впервые синтезировано в 1956 году, но широко используется и сегодня. Фактически, это один из самых популярных антигистаминных препаратов благодаря своей эффективности и универсальности. Как антигистаминный препарат, этот препарат в основном используется для лечения аллергии. Это может облегчить зуд, укачивание и гипералгезию. Он также используется для лечения тревоги, расстройств настроения и даже отмены опиоидов или опиатов. Эффективность препарата будет зависеть от биологического строения и состояния человека.

Злоупотребление гидроксизином, зависимость и зависимость

Гидроксизин обладает эффективными анксиолитическими, снотворными и седативными свойствами. Это может вызвать чувство расслабления и эйфории. Помимо того, что это лекарство универсально, оно не имеет никаких потенциалов злоупотребления, зависимости или зависимости, которые возникают с другими подобными препаратами. Это одна из основных причин, по которой этот препарат чрезвычайно привлекателен для пациентов, поскольку высокий уровень гидроксизина не вызывает чрезмерной зависимости. Многие пациенты ли гидроксизин высокий приведет к злоупотреблению и зависимости. Это возможно, хотя жертвами злоупотребления гидроксизином чаще всего становятся подростки. Чтобы лучше понять, как другие реагируют на гидроксизин, проверьте Erowid на наличие гидроксизина, Атаракса, гидроксизина пам и Вистарила. На этом веб-сайте собраны отчеты о различном опыте применения гидроксизина другими людьми. Это говорит вам, получили ли они кайф от Атаракса или вообще ничего не почувствовали. Ознакомьтесь с опытом применения гидроксизин еровида, чтобы узнать больше о препарате.

Распространенные торговые марки Hydroxyzine

Hydroxyzine — это непатентованная версия лекарства. Вы можете легко найти лекарство в его общей форме в аптеках. Общие формы обычно имеют тенденцию быть более дешевыми. Тем не менее, некоторые пациенты могут предпочесть определенные бренды. Активные ингредиенты и формула могут быть упакованы и продаваться под следующими торговыми марками:

• Атаракс
• Хайзин
• Вистарил
• Вистазин

Из всех доступных торговых марок наиболее популярны Атаракс и Вистарил. Гидроксизин также можно найти в других лекарствах, которые также содержат другие химические соединения. Это лекарство является химическим компонентом таких препаратов, как Marax и Hydrophed. Оба лечат астму, и гидроксизина в них достаточно, чтобы вызвать гидроксизиновый кайф.

Механизм действия Hydroxyzine

Hydroxyzine часто выпускается в форме таблеток с дозировкой от 10 мг до 50 мг. Его также можно вводить внутримышечно. Таблетки круглые, желтого или белого цвета. Если Атаракс или Вистарил принимать перорально, они быстро всасываются в желудочно-кишечном тракте. Там он попадет в кровоток и будет путешествовать по телу, пока не достигнет клеток с рецепторами гистамина. Химическая структура гидроксизина конкурирует с гистамином. Он будет связываться с теми же рецепторами на поверхности клеток. В результате этот препарат является антагонистом гистамина и препятствует его действию на организм. Он подавляет гистаминовый отек, вспышки и зуд. Этот препарат имеет достаточно высокое сродство к рецепторам, поэтому он будет побеждать в конкурентной борьбе с гистамином. Это одна из причин, почему этот препарат настолько эффективен и популярен. На подкорковом уровне связывание с сайтами рецепторов гистамина дает седативные свойства. По этой же причине препарат можно использовать в качестве противорвотного средства для предотвращения тошноты и рвоты. Он отлично подходит для лечения укачивания или симптомов отмены опиоидов. Гидроксизин имеет период полувыведения приблизительно от 20 до 25 часов. После разложения он метаболизируется в печени и выводится из организма. При расщеплении одним из основных метаболитов гидроксизина является цетиризин. В отличие от многих других лекарств, метаболизм этого препарата никак не повлияет на печень. Этот препарат не обладает токсичностью.

Почему Атаракс так привлекателен

Существует огромный спрос на гидроксизин, особенно для лечения беспокойства. В отличие от бензодиазепинов, Атаракс не вызывает привыкания. Это означает, что гидроксизин не вызывает толерантности или зависимости, даже если вы достигаете эффекта от гидроксизина. Так как в организме не развивается зависимость, синдрома отмены гидроксизина нет. Без каких-либо симптомов отмены Атаракса легко бросить прием препарата. Пользователи могут бросить холодную индейку без необходимости постепенного снижения дозы лекарства. Единственным значительным побочным эффектом Вистарила является седативный эффект, но этот эффект со временем проходит. Некоторые пациенты также сообщают, что испытывают легкую эйфорию или кайф от приема этого лекарства. Это взаимодействие на подкорковом уровне. Поскольку аддиктивный потенциал для этого препарата практически отсутствует, он составляет , а не , один из самых популярных безрецептурных препаратов. Пациенты могут чувствовать себя в безопасности, принимая это лекарство от беспокойства или аллергии. Они не станут от него зависимыми, как от отпускаемых по рецепту опиоидов. Пациентам также не придется принимать большие дозы, чтобы получить тот же эффект. Атаракс можно использовать для длительного лечения тревоги. В то время как при некоторых состояниях требуется только продолжительность рецепта в несколько недель, некоторые пациенты принимают это лекарство в течение нескольких лет, не испытывая никаких негативных побочных эффектов. Тем не менее, большинство врачей рекомендуют следить за пациентами, которые принимают Вистарил в течение длительного времени. Это делается для того, чтобы лекарство все еще выполняло свою работу и чтобы у пациентов не развивались какие-либо негативные эффекты от препарата. Это верно при сравнении гидроксизина с ксанаксом.

Как быстро вы почувствуете действие гидроксизина?

Еще одним преимуществом Вистарила является его быстрое действие. Вы можете почувствовать его действие, как только соединения впитаются в желудочно-кишечный тракт. При приеме внутрь эффекты обычно ощущаются в течение 15–30 минут. Это довольно быстро по сравнению со многими другими подобными препаратами. Вы можете определить, когда вам следует принимать лекарство, исходя из того, когда начнется эффект. Например, если вы принимаете лекарство от укачивания, примите его за 30 минут до того, как сядете в машину, самолет или поезд. Таким образом, вы уже почувствуете действие препарата еще до того, как болезнь начнет проявляться. 0003

Информация о дозировке Vistaril

Предписанная доза для гидроксизина определяется такими факторами, как ваш возраст, состояние лекарств и вес. Убедитесь, что вы принимаете дозировку гидроксизина в соответствии с предписаниями. Неправильное использование может привести к передозировке или нежелательным побочным эффектам. Принимайте лекарства в установленное время, а также для достижения наилучших возможных результатов. С учетом сказанного, если вы пропустите дозу, примите ее, как только вспомните. Однако, если приближается время приема следующей дозы, пропустите пропущенную дозу и просто примите следующую дозу в расписании. Не удваивайте дозу. Удвоение дозы может быть опасным и может привести к передозировке. При использовании для лечения беспокойства пациентам назначают 50 мг гидроксизина пам в течение примерно 12 недель. Лечение делится на три суточных приема. По сравнению с другими альтернативами, такими как бромазепам, Атаракс имеет самый высокий рейтинг эффективности. Ваш врач может захотеть скорректировать дозу в зависимости от того, как вы реагируете на препарат.

Побочные эффекты гидроксизина

Как и многие другие лекарства, гидроксизин может вызывать некоторые нежелательные побочные эффекты гидроксизина. Большинство из этих побочных эффектов Атаракса довольно легкие и со временем исчезнут. Если они не ослабевают, с ними обычно можно справиться. Таким образом, симптомы будут оказывать менее сильное влияние на ваше самочувствие. Понимание того, какие побочные эффекты гидроксизина являются нормальными, поможет вам определить, когда обращаться за медицинской помощью. Приблизительно 1% пациентов, принимавших Атаракс, Вистарил или какую-либо форму гидроксизинпамоата, сообщили о следующих побочных эффектах Вистарила: 9