Психотравма это в психологии: Психическая травма (психотравма) — что это, в чём она выражается? — Центр социальной реабилитации инвалидов и детей-инвалидов Фрунзенского района Санкт-Петербурга

Содержание

«Когда прошлое не стало прошлым»

Рубрики : Последние статьи, Пси-обзоры, Психология

Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными, сделав любое пожертвование:

Donate

О какой бы психологической проблеме ни шла речь, зачастую она так или иначе касается либо внутреннего конфликта, либо травмы. Но что такое психологическая травма? Как она формируется, из чего складывается и насколько влияет на наши отношения с окружающими? И, наконец, почему мы бессознательно повторяем в своей жизни и проигрываем в разных формах травматичный опыт? Рассказывает психолог Анастасия Зверко.

«Узор травы определяет контуры «будущих костров». … «узор травм определяет узор будущего».

Аркадий Драгомощенко, «Китайское солнце»

Психологическая травма – сложное явление, касающееся многих сфер человеческой личности (психологической, физической и сексуальной зрелости, памяти, либидо, детства, взрослости, аффекта, реакции, удовольствия, боли, насилия, фрустрации, принятия и непринятия, любви, страха), а также некоторых философских категорий, таких, например, как интерсубъективность и темпоральность, вопросы жизни и конечности бытия.

В литературе можно найти много определений психотравмы. Одним из самых наглядных, понятных и, как ни странно, лаконичных, видится определение американского психоаналитика, Роберта Столороу

«Травма – переживание непереносимого аффекта»

Данное определение поможет нам приблизиться к пониманию сути изучаемого феномена.

Обратимся к его слагаемым, начав со слова «аффект».

Многим знаком данный термин из российского уголовного законодательства (Убийство, совершенное в состоянии аффекта — ст. 107 УК РФ). Не претендующий на лиричность и красоту изложения, уголовный закон определяет аффект как «состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения …», что предельно близко к переводу этого слова с латинского на русский язык:

affectus (лат.)– душевное волнение, страсть

Кроме того, в этом значении определение совпадает с одной из трактовок понятия в психологии: «Аффект — сильное и короткое проявление эмоции, связанное с неожиданным и резким изменением жизненно важных обстоятельств» ⓘЦит. по Жмуров В.А. Психопатология. Часть I. Издат-во Иркутского Университета., 1994.

Важно, что речь идет не просто о чувстве или эмоции, а об эмоциональном процессе, характеризующемся кратковременностью и высокой интенсивностью переживаний. Однако и этого недостаточно: не каждый аффект становится фундаментом психологической травмы.

Непереносимость — второе слагаемое из определения психотравмы Роберта Столороу.

Непереносимость — невозможность вынести, перенести, справиться, повлиять. Словно речь идет о тяжкой ноше или сильной боли. Боль так сильна, что требуется обезболивающее. Ноша так тяжела, что в одиночку не донести.

Непереносимость — это реакция, свойство, качество, следствие некоего воздействия. Можно привести аналогию с физической травмой, например, переломом. Повреждена костная ткань, больно наступать на ногу, невозможно идти.

Наш организм, как и психика, так запрограммирован, что имеет свойство к самоисцелению. Сломанная кость худо-бедно, но срастется. Также и психика будет стараться залечить последствия непереносимого аффекта, но с помощью иных инструментов. Отталкиваясь от этой аналогии можно сказать, что непролеченная психотравма похожа на неправильно сросшийся перелом — ok, возможно, человек не лишится возможности ходить, но будет испытывать боль и неудобство при ходьбе. Так же и в ситуации с травмой — психологический «перелом» срастется, но будет причинять боль и неудобство при проживании человеком своей жизни.

Однако в приведенном примере остается нераскрытым важный компонент — то, что предшествует непереносимости. Можно округлить его до слова «событие». Событие, порождающее непереносимый аффект.

Американский психоаналитик Дональд Калшед описывает непереносимость следующим образом:

«(В результате некоего события) На человека обрушивается такой объем впечатлений, который значительно превышает нашу способность к осознанному переживанию».

Мы плавно подошли к третьему слагаемому из определения Столороу — «переживание».

Здесь речь идет не о существительном, а именно о глаголе. Переживание как процесс, так как психические процессы характеризуются своей непрерывностью, бесперебойностью. Переживая, психика пытается залечить то, что болит, залатать там, где есть брешь. Нам так важно понимание переживания именно как процесса, поскольку переживание и есть суть работы механизма психологической травмы, подобно тому, как существует механизм работы горя. Однако, в отличие от механизма работы горя, механизм работы психологической травмы более причудлив, абсурден и неуправляем. Эта странность может проявляться в том, что человек как бы абсолютно случайно, не желая того и не прилагая волевых усилий, невольно начинает попадать в ситуации, имеющие прямое отношение к его травме.

«Я удивляюсь тому, как часто некрофил встречает смерть, пьяница – бутылку, игрок – карты»ⓘГабриэль Витткоп, «Некрофил».

Тем не менее, ровно как и работа горевания, работа психотравмы выполняет ту же задачу — защищает личность и его психику, помогая справиться с невыносимым.

Что делает боль травмой?

Не каждый фрагмент болезненного человеческого опыта, о котором говорилось выше, становится психотравмой.

Роберт Столороу пишет о том, что боль становится травмой ввиду отсутствия «эмоционального приюта», то есть ввиду отсутствия определенного интерсубъективного контекста, в рамках которого переживания могут быть удержаны и интегрированы.

Под эмоциональным приютом Столороу имеет в виду наличие отношений, дающих возможность выразить эти переживания через речь, язык, возможность их вербально озвучить, проговорить, прожить через речь, получить понимание, принятие, поддержку, помощь. Под термином «интерсубъективный» как раз и имеется в виду присутствие другого человека (или других), в ситуации психотравмы — присутствие особого рода, где травмированный человек будет принят, услышан, где сможет получить заботу и поддержку.

Чтобы лучше понять идею Столороу, обратимся к понятию интерсубъективности, а также одной из популярных теорий развития личности.

Начнем с теории объектных отношений — это одна из основных психоаналитических концепций развития личности.

Согласно этой теории, существует некое ядро, которое формируется в психике ребенка в зависимости от информации, которую он получает (интроецирует) от воспитывающего его взрослого.

В определенном смысле эта идея совпадает с концепцией интерсубъективности немецкого философа Эдмунда Гуссерля, где человек уже в момент рождения попадает во взаимоотношения с людьми, и вся его дальнейшая жизнь не может быть отделена от мира Других. Он не может существовать как «голый» субъект, что наглядно видно на примере ранних лет жизни ребенка: ребенок не может сам о себе позаботиться, в отсутствие необходимого для удовлетворения его витальных потребностей интерсубъективного контекста он просто не выживет, умрет. Человеку жизненно необходимо присутствие другого человека.

В самом раннем возрасте ребенок чувствует, переживает, испытывает потребности, но пока ничего об этом не знает. Он изучает себя и свои потребности через обратную связь от воспитывающих взрослых, которые эти потребности удовлетворяют. Ребенок может испытывать чувство голода, но не знать, что это такое. Узнает он об этом с помощью родителей, которые его покормят, на смену фрустрации придет чувство удовлетворения. Через такие, казалось бы, простые вещи человек учится узнавать себя, и это становится возможным только при наличии конгруэнтной (соответствующей) его потребностям обратной связи от мира (читай — от воспитывающих взрослых).

Но потребности ребенка выходят далеко за рамки витальных (жизненно-необходимых — еды и сна). Воспитывающие взрослые также удовлетворяют его эмоциональные и психические потребности. Всем известны примеры, когда мама или папа начинают разговаривать с малышом на его детском, практически бессловесном языке — это наглядный пример эмоциональной сонастройки. Это то, в чем нуждается ребенок, через что он узнает себя, знакомится со своими чувствами. С помощью чувств ребенок учится реагировать на различные стимулы, находящиеся внутри него и снаружи, что становится залогом его физической и психологической безопасности.

Эмоциональные возможности ребенка и взрослого различны. То, что не представляет психологической опасности для взрослого, может быть критически небезопасным для ребенка. Условному взрослому детская душевная боль может казаться ничтожной или незначительной по сравнению с болью взрослых. Но именно для того, чтобы эта боль проживалась, а не консервировалась, взрослому очень важно не обесценивать ее («да что ты плачешь, ты еще жизни не видел, а рыдаешь так, как будто у тебя горе»). Важно, чтобы взрослый признавал правду детского опыта и разделял это переживание вместе с ребенком. Это и есть основная характеристика интерсубъективного контекста, эмоционального приюта, о котором пишет Столороу.

С помощью этих отношений ребенок сможет узнать, насколько безопасно то, что с ним происходит. Если отклики взрослых не созвучны центральным аффективным состояниям ребенка, и такое положение дел носит устойчивый и/или интенсивный характер, возникает и развивается психологический конфликт, ставящий психологическую и физическую безопасность ребенка под угрозу. Столороу считает, что отсутствие устойчивых созвучных откликов на аффективные состояния ребенка приводит к значительным отклонениям от оптимальной интеграции аффектов, а также к склонности к диссоциации или отрицанию аффективных реакций.

Читайте также «Ненависть и контейнирование»: Патрик Кейсмент о преодолении деструктивности

Время и память

Кроме прочих, психотравма существует в плоскости времени и памяти.

Как получается, что ситуация, которая произошла с человеком, например, когда ему было четыре года, продолжает присутствовать в его жизни так, словно это случилось вчера? Как это работает?

Память — это центральное пространство, в котором разворачивается психическая жизнь человека.

Немецкий философ Мартин Хайдеггер говорит о том, что дазайн ⓘВведённое Хайдегером понятие Dasein означает «бытие-в-себе» «тут-бытие». «экзистирует», памятуя. Это означает, что человек со всей своей мультимодальностью и мультиконтекстностью бытия экзистирует — присутствует в мире особым образом, которым может присутствовать только человек и никто, кроме человека. Это становится возможным благодаря памяти.

Также читайте/смотрите

— Видеолекторий: философия Мартина Хайдеггера в шести лекциях

— «Наконец-то вас что-то беспокоит»: дазайн-анализ и сирийские мистики

В одной из своих ранних работ Фрейд пишет о том, что психотерапия как таковая началась с вопроса памяти. В ситуации психотравмы наша память запомнила способ, которым человек отреагировал на травмирующие обстоятельства, восприняла его как такой способ, с помощью которого человек смог выжить, уцелеть. Вместо нового действия происходит навязчивое повторение прожитого в различных модусах. Попадая в ситуации травматического регистра, человек почему-то начинает действовать и реагировать именно так, а не иначе.

Рассматривая феномен психологической травмы с точки зрения темпоральности, можно сказать, что травма — это прошлое, которое не стало прошлым. Она остается жить в далеком или не очень временном отрезке, вмешиваясь в привычный ход времени, в естественное течение жизни. Травматическое переживание с помощью бесперебойности психических процессов то и дело попадает в наше настоящее и подсвечивает наше будущее, словно луч прожектора.

Иногда психологическую травму называют «расколом времени»: в результате травмирующего события мир как бы раскалывается на до и после.

Уже упомянутый Эдмунд Гуссерль, основатель феноменологического течения философии, долгое время изучал категорию времени. Так, Гуссерль размышляет о том, что точечное «сейчас», переживание настоящего всегда имеет «толщину», то есть всегда содержит в себе как прошлое, так и будущее. Соответственно, момент «сейчас» одновременно сохраняет прошлое и предвосхищает будущее. Жизненное переживание всегда существует во всех трех измерениях времени сразу. Хайдеггер называет наше бытие «растянутостью между рождением (прошлое) и смертью (будущее)». Столороу полагает, что травма — это разрыв между единством времени, растянутостью между прошлым и будущим. Опыт травмы подобен стоп-кадру, ловушкой времени, к которому человек обречен возвращаться через «портал», открываемый ударами судьбы. Прошлое становится настоящим, а будущее, взаимообусловненное таким настоящим, теряет всякий смысл, за исключением одного — нескончаемого повторения (помним о стоп-кадре).

Это одна из самых наглядных концепций взаимообусловленности будущего, настоящего и прошлого, которая в том числе иллюстрирует знакомое многим выражение о том, что все проблемы из детства.

Можно ли жить и не иметь ни одной психологической травмы?

Представляется, что нет.

Существует мнение, что самая первая психологическая травма происходит у человека в момент рождения. Если представить утробу матери как такое место, где все потребности малыша удовлетворяются автоматически (безопасность, еда, сон), с этим трудно не согласиться. Пока ребенок находится в физическом и психологическом слиянии с мамой, она его обеспечивает всем необходимым. Рождение в этом смысле будет резкой переменой среды, в которой живет ребенок. Это довольно агрессивная сепарация, происходящая помимо воли и сознания ребенка.

Австрийский психоаналитик Отто Ранк посвятил один из своих фундаментальных трудов подробному разбору феномена травмы рождения. Он называет его неизбежным и самым глубоким травматическим опытом в жизни каждого человека, видит в ней важнейший элемент психического развития и источник всех страхов и неврозов.

Примеры работы психологической травмы можно увидеть в кино и литературе.

Яркий пример работы психотравмы описан в романе Владимира Набокова «Лолита». Многие знакомы с книгой или фильмами. Если попробовать абстрагироваться от колоритного содержания произведения и посмотреть на историю с точки зрения психотравмы, нам будут особенно интересны первые несколько глав романа — рассказ юного Гумберта о его первой любви, Аннабелле. Им было по 14, когда они встретились.

«Внезапно мы оказались влюбленными друг в дружку – безумно, неуклюже, бесстыдно, мучительно; я бы добавил – безнадежно, ибо наше неистовое стремление ко взаимному обладанию могло бы быть утолено только, если бы каждый из нас в самом деле впитал и усвоил каждую частицу тела и души другого».

Напряжение и страсть, разгоревшиеся между ними, требовало большего — «… между тем, мы даже не могли найти места, где бы совокупиться, как без труда находят дети трущоб», все их попытки заняться любовью претерпели неудачу из-за внешних обстоятельств: « … после одного неудавшегося ночного свидания у нее в саду единственное, что нам было разрешено, в смысле встреч, — это лежать в досягаемости взрослых, зрительной, если не слуховой, на той части пляжа, где было больше всего народу». Их желание так и не реализовалось — Аннабелла умерла от тифа.

Далее по тексту главный герой размышляет:

« … не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь? … Я уверен все же, что волшебным и роковым образом Лолита началась с Аннабеллы. Знаю и то, что смерть Аннабеллы закрепила неудовлетворенность того бредового лета и сделалась препятствием для всякой другой любви в течение холодных лет моей юности».

Смерть любимого человека — это всегда больно, но переживаться будет по-разному, в зависимости от возраста и других внутренних и внешних обстоятельств горюющего, в этом нет никаких сомнений. В то же время автор описывает неловкие попытки героев заняться сексом, которые заканчиваются неудачей. Всем известно, что 14 лет — это расцвет «переходного возраста», «пубертатного периода», гормональный всплеск. Боль утраты, болезненный разрыв отношений, невозможность завершить начатое — все смешалось и каким-то образом поселилось в психике Гумберта. Это яркий пример формирования травмы и отсутствия «эмоционального приюта». Можно с большой долей вероятности предположить, что дальнейшая жизнь Гумберта неосознанно вращалась вокруг этого внутреннего обстоятельства.

Не менее правдоподобным примером из литературы может быть произведение Габриэль Витткоп «Некрофил», где в том числе описано, как сильнейшее детское впечатление повлияло на всю дальнейшую жизнь главного героя (один из первых опытов познания своей сексуальности совпадает у героя с моментом смерти его матери).Это яркие, но не исчерпывающие описания травматичного опыта. Травмой может стать отвержение, наблюдение насилия, фрустрация потребностей и другие ситуации, вызывающие самую разнообразную палитру сильных, чрезмерных для ресурсов психики чувств — от страха до беззащитности. И, конечно, травма лишь в отдельных случаях формирует патологическое развитие личности, во всех других она лишь оказывает влияние на развитие и дает о себе знать в определенных ситуациях.

Мир перестает быть безопасным, простым и понятным, пропадает базовое доверие к привычному ходу вещей. Дальнейшая жизнь может быть подчинена новым обстоятельствам, закрепившимся в психике, а человек ощущать, что его жизнь раскололась на «до» и «после».

Даже когда происходят крупные трагедии, например, теракт или крушение самолета, многие становятся невольно травмированными этим событием.

Психика не справилась, и свою боль некуда отнести — нет «эмоционального приюта». Все зависит от внутренних возможностей человека: насколько болезненно для него оказалось происходящее, и от того, что будет потом, есть ли рядом тот, кто может помочь и поддержать.

Так что представление, что психологическая травма может быть связана исключительно с насилием, эквивалентно фразе «только открытый перелом можно считать переломом!»

Травма всеми силами пытается себя излечить

Ровно как и костная ткань пытается зарастить перелом, но при любом неосторожном движении трещина снова расходится. Если повреждение сильнее, чем трещина, есть высокий риск, что кость неправильно срастется, и, чтобы она срослась заново нормально, придется ломать то, что есть сейчас.

Приведенные выше примеры произведений Набокова и Витткоп наглядно демонстрируют, какими окольными путями потрясения и другие болезненные обстоятельства нашего детства ищут возможности себя допрожить. Мы также знаем примеры, когда женщина, которая пережила сексуальное насилие, непроизвольно начинает попадать в такие обстоятельства, в которых насилие может повториться.

Как лечить психологическую травму?

Самый очевидный ответ, проистекающий из вопроса — психотерапией. То, что так долго просилось наружу через воспроизведение травматического опыта, обретает свою жизнь в языке. Процесс проговаривания делает нечто, живущее внутри нас, видимым другому человеку — этот процесс называется объективизацией. Можно представить его как шарик, который появился между мной и собеседником, и мы вместе его разглядываем. Бережное изучение, обсуждение, исследование этого материала помогает ослабить то, что так долго находилось в напряжении. Конечно же, развидеть то, что было увидено, невозможно, но возможно сделать так, чтобы это что-то перестало отравлять жизнь.

Возникает вопрос: почему обязательно психотерапия? Можно же и с другом поговорить.

Принося свои переживания психотерапевту, гораздо выше вероятность того, что этот человек знает, как обходиться с этим шариком, висящем в воздухе между ним и клиентом. Когда травма оживает в языке и становится видимой, здесь есть два варианта развития событий — либо травма исцеляется, либо происходит повторная травма — ретравматизация. Если обойтись с этим шариком небрежно, то можно нанести своей психике еще больший урон. Поэтому лучше соизмерять риски.

Ссылки на источники

1. Роберт Столороу «Травма и человеческое существование».
2. Отто Ранк «Травма рождения и ее значение для психоанализа».
3. Элизабет Кюблер-Росс, «О смерти и умирании».

Обложка: Рене Магритт, «Память», 1957

«Моноклер» – это независимый проект. У нас нет инвесторов, рекламы, пейволов – только идеи и знания, которыми мы хотим делиться с вами. Но без вашей поддержки нам не справиться. Сделав пожертвование, вы поможете нам остаться свободными, бесплатными и открытыми для всех.

Donate

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

детская психологияпсихология



Психологическая травма – симптомы и лечение

Психологическая травма – симптомы и лечение | Ирина Исаева

Психолог Ирина Исаева / Информация / Психологическая травма

Прежние радости пробуждают лишь скуку и уныние? Все чаще глаза застилают слезы? Налицо психологическая травма и все черты морально-эмоционального надлома. Внутренние терзания настолько гнетут, что буквально, вызывают физическую боль, убежать от которой не так и просто…

Если оставить все, как есть?

Не пролеченные психологические травмы приводят к серьезным депрессивным расстройствам, агрессивным, неадекватным выпадам, вплоть до попыток к суициду.

Как распознать психологическую травму по внешним признакам?

Проблемы психологического характера часто появляются у людей, которые неправильно воспринимают негативную информацию. Отсюда – частые беспричинные волнения, беспокойства, эмоциональные срывы и бесконечные душевные терзания.

Внешние симптомы психотравм:

резкие колебания эмоций;
нервозность, вспыльчивость на пустом месте;
ощущение своего бессилия над ситуацией;
«потерянный» взгляд, невнимательность;
гнетущее чувство страха, беспокойства в глазах;
стремление к уединению, скрытность.

Независимо от того, какой психологический дисбаланс испытывает человек, итоги неутешительны. Наблюдаются серьезные сбои в режиме сна и бодрствования, наблюдаются навязчивые невротические движения, человек чаще устает.

Несколько слов о видах психологических травм

В зависимости от силы влияния стрессовых моментов на человека, специалисты для удобства диагностики разделили психотравмы на следующие виды:

Шоковые травмы. Это неожиданные эмоциональные потрясения кратковременного характера. Проявляются острым тревожным состоянием, перевозбуждением, ощущением полной беспомощности и прострации.
Эмоциональные травмы. Это нарушение душевного равновесия в личностной сфере. Смерть родственника, расставание с любимым человеком, пожар или потоп. Причины разные – следствия одни. Угнетение сознания, постоянное переживание душевной боли.
Травмы во время рождения или развития. Они тормозят естественное развитие организма.

Иногда подобные проявления стрессового воздействия наблюдаются в течение нескольких месяцев, лет и принимают хронический характер.

Как вылечить психотравму?

Лечение психологических травм – процесс длительный и требует обязательного вмешательства специалиста. С помощью специально подобранных методик и тестов он приведет в порядок вашу душу, ликвидирует внутренний надлом.

Общие рекомендации по лечению (сможет сделать каждый):

раскрепостить эмоции, разрядиться;
вспомнить трагическое событие, прокрутить в голове;
жить в реальном мире, заботиться о родных;
не винить себя за произошедшие события, разобраться в ситуации;
найти единомышленников, друзей «по несчастью».

Несмотря на кажущуюся простоту методов лечения психотравм, сделать это грамотно сможет только квалифицированный психолог. Он изучит все тонкости вашей души и подберет правильное «лекарство» для ее исцеления.

Запись на консультацию:

Очная консультация возможна по адресу: Москва, Большой Лёвшинский переулок, 17, подъезд 1, Институт Психотерапии и Супервизии, метро Смоленская, Парк Культуры или Кропоткинская

Телефон: +7(966) 116-77-99

Понимание и преодоление психологической травмы и ее воздействия на пациентов и персонал в медицинском учреждении

Психологическая травма относится к эмоционально болезненному, мучительному или шокирующему опыту, который часто имеет долгосрочные негативные психические и физические (включая неврологические) ) последствия. Переживания травмы универсальны, и с ними сталкиваются люди всех возрастов, этнических, расовых и социально-экономических групп. Психологические травмы могут усугубляться физическими травмами, например, у ортопедических и ревматологических больных. Воздействие ощущают не только отдельные люди и их семьи, но и персонал больницы, ухаживающий за ними.

Эта презентация предоставила:

Понимание травм, часто встречающихся на разных стадиях жизненного цикла, а также возможности для персонала больницы получить вторичную травму.
Такие вопросы, как сложная и межпоколенческая передача травмы.
Были использованы примеры из практики, чтобы проиллюстрировать некоторые из вышеперечисленных проблем и то, как лучше всего решать их в условиях больницы, чтобы работать над оказанием помощи с учетом травм.

См. презентацию

от 27 марта 2019 г. С. Лала Штрауснер, доктор философии, LCSW, профессор, преподающий как практику социальной работы, так и поведение человека в социальной среде (HBSE), а также докторскую и Программы DSW в Серебряной школе социальной работы Нью-Йоркского университета. В настоящее время она является председателем области HBSE. Она также руководит Школьной сертификационной программой для аспирантов по клиническим подходам к зависимостям. Доктор Штрауснер преподавал в глобальных программах Школы в Италии, Израиле и Шанхае, Китай. Ранее она дважды была выбрана старшим научным сотрудником программы Фулбрайта, один раз в Украине и один раз в Израиле, а в 2013 году получила стипендию Фулбрайта самого высокого уровня в качестве председателя Фулбрайта в Чешской Республике.

Доктор Штрауснер является редактором-основателем журнала «Практика социальной работы в наркомании» и имеет многочисленные публикации, включая 22 книги, 25 глав в книгах и почти 50 рецензируемых журнальных публикаций. Ее последний проект — это национальное исследование более 6000 социальных работников, изучающих их здоровье, употребление психоактивных веществ и проблемы с психическим здоровьем. Предварительные результаты исследования можно увидеть по адресу https://wp.nyu.edu/socialworkers. Она также только что получила грант на проведение международного опроса специалистов в области здравоохранения и психического здоровья с акцентом на их взгляды и знания о медицинском каннабисе.

При поддержке Департамента программ социальной работы

С. Лала Штрауснер, доктор философии, LCSW
Профессор практики социальной работы и поведения человека в социальной среде, Нью-Йоркский университет
Редактор-основатель Journal of Social Work Practice in the Addictions

Аснаани А., Холл-Кларк Б. (2017 г.). Последние достижения в понимании этнокультурных и расовых различий в воздействии травм и посттравматического стрессового расстройства. Curr Opin Psychol, 14:96-101.

Бандерманн, К.М., и Шимански, Д.М. (2014). Изучение посредников преодоления между гетеросексистским угнетением и симптомами посттравматического стресса среди лесбиянок, геев и бисексуалов. Психология сексуальной ориентации и гендерного разнообразия, 1(3), 213.

Белл, Дж. Г., и Перри, Б. (2015). Взгляд со стороны: влияние преступлений на почве ненависти к лесбиянкам, геям и бисексуалам на общество. Журнал гомосексуализма, 62(1), 98-120.

Бен Натан, М., и Ловенштейн, А. (2010). Изучение факторов, влияющих на жестокое обращение с пожилыми людьми в домах престарелых. Сестринское дело, 17(8), 20-24.

Бонанно, Г. А., Вестфаль, М., Энтони, Д., и Манчини, А. Д. (2011). Устойчивость к потерям и возможным травмам. Ежегодный обзор клинической психологии, 7, 511-535.

Аснаани А., Холл-Кларк Б. (2017). Последние достижения в понимании этнокультурных и расовых различий в воздействии травм и посттравматического стрессового расстройства. Curr Opin Psychol, 14:96-101.

Босс, П. (2009). Неоднозначная потеря: научиться жить с неразрешенным горем. Нью-Йорк: WW Norton & Co.

Картер, RT. (2007). Расизм и психологическая и эмоциональная травма: распознавание и оценка травматического стресса, связанного с расой. Психолог-консультант; 35(1) 13-105.

Carter RT Гонка и травма: Травматический стресс и психологическая травма, вызванные гонкой. Скачано 03 20 19 с: https://www.ctacny.org/sites/default/files/trainings-pdf/race_%26_trauma_5.28.15.final_.pdf

Картер Р.Т., Форсайт Дж.: (2010). Реакция на расовую дискриминацию: эмоциональный стресс и обращение за помощью. Psychol Trauma, 2:183-191

Коэн, Дж. А., и Маннарино, А. П. (2008). Когнитивно-поведенческая терапия, ориентированная на травму, для детей и родителей. Психическое здоровье детей и подростков, 13(4), 158–162.

Коэн, Дж. А., Маннарино, А. П., и Деблингер, Э. (2006). Лечение травм и травматического горя у детей и подростков. Нью-Йорк: Гилфорд Пресс.

Куртуа, Калифорния, и Форд, Дж. Д. (2009). Лечение сложных травматических стрессовых расстройств (взрослые): Научные основы и терапевтические модели. Нью-Йорк: Гилфорд Пресс.

Кример, М., и Форбс, Д. (2004). Лечение посттравматического стрессового расстройства у военнослужащих и ветеранов. Психотерапия: теория, исследования, практическое обучение, 41 (4), 388–398.

Даниели, Ю. (ред.). (1998). Международный справочник многопоколенческого наследия травмы. Нью-Йорк: Пленум Пресс.

Энгель, С.М., Берковиц, Г.С., Вольф, М.С., и Йехуда, Р. (2005). Психологическая травма, связанная с нападениями на Всемирный торговый центр, и ее влияние на исход беременности. Педиатрическая и перинатальная эпидемиология, 19(5), 334-341.

Фелитти В.Дж., Анда Р.Ф., Норденберг Д., Уильямсон Д.Ф., Шпиц А.М., Эдвардс В. и др. (1998). Связь жестокого обращения с детьми и дисфункции домохозяйства со многими основными причинами смерти взрослых. Исследование неблагоприятных детских переживаний (ACE). Американский журнал профилактической медицины, 14(4), 245-258.

Хаузер, С. Т. (1999). Понимание устойчивых результатов: жизнь подростков во времени и поколениях. Журнал исследований подросткового возраста, 9, 1–24.

Франкл, В. (2004). Человек в поисках смысла: классическая дань надежде Холокоста. Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

МакГинли, Э., и Варчевкер, А. (ред.). (2013). Перенесенная травма на протяжении всего жизненного цикла. Лондон: Книги Карнака.

Расовая травма: теория, исследования и лечение (2019). Спецвыпуск американского психолога. 74(1).

Рамирес, Дж. Л., Гонсалес, К. А., и Галупо, член парламента (2018). «Невидимый во время собственного кризиса»: реакция цветных ЛГБТ на стрельбу в Орландо. Журнал гомосексуализма, 65 (5), 579-599.

Робертс, А.Л., Остин, С.Б., Корлисс, Х.Л., Вандерморрис, А.К., и Коенен, К.С. (2010). Повсеместное воздействие травмы среди взрослых меньшинств сексуальной ориентации в США и риск посттравматического стрессового расстройства. Американский журнал общественного здравоохранения, 100(12), 2433-41.

Сенрайх, Э., Штрауснер, С.Л.А., и Стин, Дж. (онлайн: 6 января 2019 г.). Опыт работы социальных работников: факторы, влияющие на удовлетворенность состраданием и стресс на рабочем месте, Журнал исследований социальных услуг.

Штрауснер, S.L.A. и Калнан, А. (2014). Травма на протяжении жизненного цикла: обзор современной литературы. Клинический журнал социальной работы, 4, 323-335. DOI: 10.1007/s10615-014-0496-z.

Штрауснер, С.Л.А., и Филлипс, Н.К. (ред.). (2004б). Понимание массового насилия: точка зрения социальной работы. Бостон: Аллин и Бэкон.

Штрауснер, С.Л.А., Сенрайх, Э. и Стин, Дж. (2018). Раненые целители: мультигосударственное исследование поведенческих проблем со здоровьем у лицензированных социальных работников. Социальная работа, 63(2), 125-133. https://doi.org/10.1093/sw/swy012.

Williams MT, Kanter JW, Ching THW. (2018). Симптомы тревоги, стресса и травмы у афроамериканцев: негативная аффективность не объясняет взаимосвязь между микроагрессией и психопатологией. J Расовые этнические различия в состоянии здоровья, 5(5)919-927.

Всемирная организация здравоохранения, (2011b). Жестокое обращение со старшими. Информационный бюллетень № 357. Женева: Автор. Получено с http://www.who.int/mediacentre/factsheets/fs357/en/.

Золлер, Т., и Меркер, А. (2006). Посттравматический рост в клинической психологии: критический обзор и введение двухкомпонентной модели. Обзор клинической психологии, 26 (5), 626–653.

Признаки и симптомы психологической и эмоциональной травмы

Понимание психологической травмы

Понимание эмоциональной и психологической травмы

Психологическая или эмоциональная травма — это повреждение или травма психики после пережитого чрезвычайно пугающего или мучительного события, которое может привести к трудности в функционировании или нормальном преодолении последствий после события. Хотя каждый человек, переживший травматическое событие, будет реагировать по-разному, многие из них хорошо восстанавливаются при наличии надлежащей системы поддержки и не испытывают долгосрочных проблем. Однако у некоторых людей, переживших травматическое событие, возникают проблемы непосредственно после этого события или в течение нескольких месяцев после него.

В то время как травматические переживания часто связаны с опасными для жизни событиями, любая ситуация, которая оставляет человека одиноким и полностью подавленным, может быть травмирующей — даже без физического вреда. Важно помнить, что не только объективные факты события определяют, насколько оно травматично; это также субъективное эмоциональное переживание события. Часто, чем больше страха и беспомощности вы чувствуете, тем больше вероятность того, что человек будет травмирован.

Способность распознавать психологические и эмоциональные травмы претерпела революцию на протяжении многих лет. До недавнего времени психологи отмечали только тех мужчин, которые пережили катастрофические войны, как имеющих психологическую травму — женское движение 1960-х годов расширило наше представление о травмирующих событиях, включив в него насилие и сексуальные надругательства над женщинами и детьми. После того, как в 1990-х годах о травмах стало известно многое, определение травматических событий еще больше расширилось. Благодаря возможностям МРТ и КТ головного мозга мы теперь можем наблюдать мозг в действии. Это сканирование мозга фактически показало, что травма на самом деле изменяет как структуру, так и функцию мозга. К счастью, существуют методы лечения, которые могут облегчить некоторые симптомы эмоциональной травмы.

Травматические события

Что такое потенциально травматическое событие

Потенциально травмирующие события могут быть вызваны единичным событием или постоянным непрекращающимся стрессом. Потенциально травмирующее событие с большей вероятностью оставит человека с более длительной эмоциональной и психологической травмой, если:

Человек был не готов к событию
Событие произошло неожиданно
Человек почувствовал себя бессильным предотвратить событие
Событие повторялось неоднократно (например, жестокое обращение с детьми)
Если событие связано с крайней жестокостью
Если событие произошло в детские годы

Потенциально травмирующие события определяются как события, которые являются одновременно сильными и расстраивающими, которые вторгаются в повседневную жизнь мужчины или женщины. Вообще говоря, потенциально травмирующие события связаны с серьезной угрозой психологическому и физическому благополучию человека. Потенциально травмирующие события могут быть опасными для жизни; к собственной жизни или жизни близкого человека. Эти события могут иметь очень незначительное влияние на одного человека, но могут привести к значительному дистрессу у другого. Воздействие потенциально травмирующего события может быть связано с психическим и физическим здоровьем человека, прошлым травмирующим опытом, наличием навыков преодоления трудностей и уровнем социальной и эмоциональной поддержки во время потенциально травматического события. Примеры событий и ситуаций, которые могут привести к развитию психологической травмы, могут включать:

Стихийные бедствия, такие как пожары, землетрясения, торнадо и ураганы
Межличностное насилие, такое как изнасилование, жестокое обращение с детьми или самоубийство любимого человека или друга
Попадание в серьезную автомобильную аварию или несчастный случай на производстве
Акты насилия, такие как вооруженное ограбление, война или терроризм

Часто упускаемые из виду причины потенциальных эмоциональных и психологических травм могут также включать:

Разрыв или развод в значимых отношениях
Значительно унизительный опыт
Хирургия
Падения или травмы при занятиях спортом
Внезапная, неожиданная смерть близкого человека
Диагностика опасного для жизни или инвалидизирующего состояния

Важно отметить, что другие, менее тяжелые, но в конечном итоге вызывающие стресс ситуации также могут вызывать травматические реакции у некоторых мужчин и женщин.

Признаки и симптомы психологической травмы

Признаки и симптомы эмоциональной и психологической травмы

Многие люди испытывают сильные физические или эмоциональные реакции сразу же после травмирующего события. Большинство людей заметят, что их чувства рассеиваются в течение нескольких дней или недель. Однако у некоторых людей симптомы психологической травмы могут быть более серьезными и длиться дольше. Это может быть результатом характера травматического события, доступности эмоциональной поддержки, прошлых и настоящих жизненных стрессоров, типов личности и доступных механизмов преодоления. Некоторые из наиболее распространенных симптомов психологической травмы могут включать следующее:

Когнитивный:

Навязчивые мысли о событии, которое может произойти неожиданно
Кошмары
Визуальные изображения события
Потеря памяти и способности к концентрации
Дезориентация
Путаница
Перепады настроения

Поведенческие :

Избегание действий или мест, которые вызывают воспоминания о событии
Социальная изоляция и замкнутость
Отсутствие интереса к занятиям, которые раньше приносили удовольствие

Физический :

Легко испугать
Чрезвычайная усталость и истощение
Тахикардия
Острота
Бессонница
Хронические мышечные паттерны
Половая дисфункция
Изменения режима сна и питания
Неопределенные жалобы на боли во всем теле
Крайняя бдительность; всегда в поиске предупреждений о потенциальной опасности

Психологический :

Непреодолимый страх
Навязчивое и компульсивное поведение
Отстранение от других людей и эмоций
Эмоциональное онемение
Депрессия
Вина – особенно если один выжил, а другие погибли
Позор
Эмоциональный шок
Неверие
Раздражительность
Гнев
Беспокойство
Панические атаки

Последствия

Последствия невылеченной психологической травмы

Многие люди годами живут с симптомами эмоциональной и психологической травмы, поскольку их мир неуклонно сужается.

Психотравма это в психологии: Психическая травма (психотравма) — что это, в чём она выражается?