Эксперимент незнакомая ситуация мэри эйнсворт: Три стиля привязанности младенцев (Мэри Эйнсворт) — Центр социальной реабилитации инвалидов и детей-инвалидов Фрунзенского района Санкт-Петербурга

Содержание

4 стиля привязанности — Институт развития семейного устройства

Ваш партнер избегает близости? Наоборот, навязчив? А возможно, непоследователен и непредсказуем? Или он надежен, нежен и отношения с ним приносят спокойствие и удовлетворение? Один из подходов в объяснении причин такого поведения — определение стиля привязанности, который сформировался у человека в детстве.

Мы продолжаем знакомить вас с психологами, изучавшими привязанность. Речь пойдёт о Мэри Эйнсворт. Именно она описала 4 стиля привязанности.

Мэри Эйнсворт родилась в США в 1913 году и входит в сотню самых влиятельных психологов ХХ века. Эйнсворт — американо-канадский ученый, работавшая в том числе с Джоном Боулби. Его теорию о привязанности Эйнсворт существенно расширила в 1970-х годах. Её новаторство особенно наглядно в создании метода оценки привязанности у младенцев в возрасте от года до полутора к значимому взрослому — так называемая процедура «Незнакомой ситуации»

На время процедуры мать и ребёнка помещают в незнакомую игровую комнату с игрушками. При этом исследователь наблюдает за ними через одностороннее зеркало. Процедура состоит из восьми последовательных этапов, в которых ребенок испытывает краткосрочное отделение с матерью и воссоединение с ней, а также присутствие незнакомого взрослого. (вот пример на видео https://www.youtube.com/watch?v=QTsewNrHUHU)

Основываясь на реакция детей во время эксперимента, Эйнсворт описала три основных стиля привязанности: надежная, тревожная и избегающая. Позднее коллега Эйнсворт — Мэри Мэйн — описала четвертый — дезорганизованная.

НАДЕЖНАЯ. В эксперименте после ухода матери ребенок огорчается, но быстро успокаивается при ее появлении, спокойно взаимодействует с посторонними в присутствии матери, во время игры смотрит на мать и улыбается, инициативен и любознателен.

Надежная привязанность формируется у детей, которые растут в дружных семьях, где родители постоянно поддерживают с детьми эмоциональный контакт. Родитель доступен и в состоянии удовлетворить потребности ребёнка подходящим образом. Дети с надежным типом привязанности чувствуют себя безопасно, поэтому сильнее тянутся к исследованию окружающей среды.

Во взрослой жизни люди с надежной привязанностью не отталкивают от себя близких и не становятся зависимыми от них. Они доверяют близким, чувствуют себя достойными любви, уважают партнера и готовы искать компромисс. Конечно, у таких людей в отношениях тоже бывают проблемы, но их причину нужно искать не в детстве. Надёжный тип рассматривают как наиболее адаптивный стиль привязанности.

ТРЕВОЖНАЯ привязанность проявляется в сильном огорчении ребенка после ухода матери, плаче, истерике, которые не прекращаются и после ее возвращения. Иногда проявляется агрессивность к матери, отказ от общения с посторонними взрослыми. Ребёнок мало исследует, настороженно относиться к чужим, даже в присутствии родителя.

Тревожная привязанность — следствие непоследовательного поведения взрослого, его тревоги по поводу инициатив или здоровья ребенка. Такой тип привязанности формируется, когда родители непредсказуемы. Они то разрешают, то запрещают. То рядом, то их нет. И ребёнок начинает цепляться за них, чтобы не потерять.

У людей с таким типом привязанности низкая самооценка. Они зависимы, болезненно реагируют на изменения в отношениях, боятся остаться в одиночестве и поэтому постоянно требуют подтверждения любви.

ИЗБЕГАЮЩАЯ привязанность проявляется в безразличном отношении ребенка к уходу матери, отсутствии страха перед посторонними взрослыми, низком уровне инициативного и ответного поведения. Эйнсворт предположила, что невозмутимое поведение младенцев является маскировкой горя. Это происходит в том случае, когда потребности ребёнка не учитывались, и он приходит к убеждению, что удовлетворение его нужд не имеет значения для значимого взрослого.

Избегающая привязанность формируется, когда у ребенка был опыт отказа в привязанности, когда родители отвергают ребёнка, не реагируют на его потребности, никак не поддерживают эмоционально, или при преобладании запретительных форм воспитания.

Тогда человек во взрослой жизни обычно избегает близких отношений, держит партнёра на расстоянии, а ещё, как правило, скрывает свои чувства. Причём, несмотря на замкнутое поведение, такому человеку очень нужны отношения и поддержка. Без них он чувствует себя одиноким.

ДЕЗОРИЕНТИРОВАННАЯ привязанность выражается в отсутствии связи поведения с этапами достижения близости. Такая привязанность включает в себя явные проявления страха; противоречивое поведение. Дети могут бежать, чтобы спрятаться, когда они видят значимого взрослого, или проявлять то избегающую, то амбивалентную стратегию во время воссоединения с родителем. Это является свидетельством того, что система привязанности была нарушена (например, страхом или гневом)

Дезориентированная привязанность часто формируется в семьях, где ребёнок подвергается насилию. Эти дети нарушают правила человеческих отношений, отказываясь от привязанности в пользу силы: им не надо, чтобы их любили, они предпочитают, чтобы их боялись. Их поведение противоречиво и часто меняются. Человек с дезориентированным чувством привязанности может долго добиваться отношений, а добившись — тут же всё бросить и порвать.

***
По мнению Эйнсворт, стиль привязанности — не столько часть мышления ребёнка, сколько характерная черта взаимоотношений. Ребёнок может иметь разный тип привязанности к каждому из родителей, а также к любому значимому взрослому. Однако примерно после пяти лет дети, как правило, проявляют один устойчивый паттерн привязанности в отношениях.

Хотя стиль привязанности в младенчестве не обязательно станет ведущим стилем привязанности во взрослой жизни, он оказывает влияние на дальнейшие близкие отношения человека. Ненадежные стили привязанности негативно влияют на поведение как в детстве, так и в дальнейшей жизни. Люди с надежной привязанностью более склонны к тому, чтобы иметь адекватную самооценку, независимость, крепкие романтические отношения и уверенность в самопредъявлении, менее испытывают депрессию и тревогу.

Глава 12. Эта незнакомая ситуация. Двадцать великих открытий в детской психологии

Глава 12. Эта незнакомая ситуация

«Парализующий страх» — именно это словосочетание лучше всего характеризует мое эмоциональное состояние на тот момент, когда я, уже будучи взрослым, впервые приехал в центральную часть Чикаго. Не то чтобы Чикаго производил особенно пугающее впечатление. Подозреваю, что он ничем не отличался от любого другого большого города с населением в несколько миллионов человек. И теперь, нередко бывая в Чикаго, я испытываю трепет перед теми возможностями культурной жизни, которые он сулит. Почему-то в тот первый приезд я пре бывал в состоянии особой взволнованности. Уже потом я думал об этом, и, полагаю, понял причину. В тот день мы с моей невестой приехали в Чикаго, но встречающего у нас не было. Видите ли, мы планировали навестить нашу подругу Шарон, которая жила в центре Чикаго; мы собирались сделать ей сюрприз, будто бы «оказались поблизости» (на самом же деле мы были в часе езды оттуда, в Северной Индиане, но что такое несколько десятков миль?). Мы так стремились это сделать и потому, что был тот редкий момент, когда Шарон вернулась из одной из своих многочисленных командировок, но еще не уехала в другую. Мы думали, что просто заявимся к ней и скажем: «Привет!» По нашим предположениям, раз она сейчас не в командировке, то, значит, сидит дома в своей квартире в центре Чикаго. Такой расчет казался нам вполне разумным. В конце концов, что еще можно делать в Чикаго в солнечный субботний день, верно? (Это шутка, разумеется!) Как оказалось, она нас не ждала, и вообще, ее не * было дома.

В тот момент, когда до меня дошло, что мы оказались одни в этом огромном, шумном, неистовом городе, меня охватила легкая паника. Хотя сам я вырос в городе (хотя и значительно уступающем Чикаго по размерам), моим первым порывом было дать деру из этих каменных джунглей и вернуться на знакомую территорию. Потом мне кое-что пришло на ум. Причиной того, что я почувствовал себя таким испуганным, таким уязвимым, было отсутствие у нас «родного загона», «центра действий». Я знал, что вернись Шарон домой и открой нам двери в безопасные недра своей квартиры, все было бы хорошо. Мы были бы свободны в выборе достопримечательностей, которые хотелось посмотреть, и ресторана, куда пойти поужинать. Мы могли бы в полной безопасности исследовать новые для нас городские окрестности, зная, что есть безопасное место, куда мы можем вернуться в любой момент, как только возникнет необходимость. Так получилось, что Шарон действительно вскоре вернулась домой, и волшебное преображение окружающего мира не заставило себя долго ждать.

Если исходить из работы Мэри Эйнсворт (Магу Ainsworth), получается, что моя потребность иметь место, где я ощущал бы себя в безопасности, отнюдь не является чем-то необычным. В сущности, потребность в безопасном месте (или «базе», следуя терминологии Эйнсворт), по-видимому, является фундаментальной частью потребностей человека. В своей книге, которая была признана четвертой среди работ, совершивших революционный переворот в области детской психологии и опублико- ванных после 1950 года, Эйнсворт в мельчайших деталях исследует, какое значение для развития имеет наличие базы безопасности. Свою работу она и трое ее соавторов, Мэри Блеар (Магу Blehar), Эверетт Уотерс (Everett Waters) и Салли Уолл (Sally VVall), начали с рассмотрения понятия привязанности, предложенного Боулби (к которому мы заглянули в предыдущей главе), и предприняли попытку исследовать влияние привязанности на эмоциональное развитие ребенка. Эйнсворт и ее коллег особенно интересовал механизм функционирования «системы привязанности» ребенка в знакомой или, напротив, незнакомой обстановке. К своему удивлению, Эйнсворт обнаружила, что отношения, основанные на привязанности между детьми и родителями, могут принимать самые разные формы. Именно открытие моделей привязанности принесло славу ей и ее работам. Свою книгу она озаглавила «Модели привязанности» («Patterns of Attachment).

Введение

Как я уже говорил, свою книгу Эйнсворт и ее коллеги начали с того, что по-новому рассмотрели центральные понятия теории привязанности Боулби. Разумеется, мы только что посвятили этой теории целую главу, поэтому нет необходимости излагать ее еще раз. Достаточно лишь сказать, что среди прочих важных понятий данной концепции наибольший интерес у Эйнсворт и ее коллег вызывала система привязанности, которая, по мнению Боулби, существует у каждого ребенка. С особенной пытливостью Эйнсворт стремилась разобраться в том, какие условия активируют систему привязанности ребенка, а какие тормозят ее функционирование. Что же это за условия?

Вы говорите, что немного подзабыли понятие привязанности? Хорошо, напомним в нескольких словах. Боулби утверждает, что у каждого младенца существует врожденная система привязанности, состоящая из поведенческих проявлений, сформировавшихся в процессе эволюции и способствующих более эффективной адаптации, которые помогают ребенку держаться рядом с матерью. Все, что может сделать ребенок для того, чтобы побудить маму быть рядом и никуда ее не отпускать, составляет поведение, основанное на привязанности. Ребенку достаточно сделать лишь одно движение, и мать тут как тут. Но все это, разумеется, не относится к детям, которые еще не умеют ни ходить, ни даже ползать. Их поведенческий репертуар, позволяющий привлечь внимание матерей, ограничивается плачем и улыбкой. Такие формы сигнального поведения, пусть даже далекие от совершенства, нередко позволяют сделать так, чтобы мама была рядом; но даже с помощью этих форм не удастся добиться желаемого, если мать не видит или не слышит своего ребенка. После того как ребенок приобретает подвижность, его поведенческий репертуар обогащается такими действиями, как локомоции, что дает ему возможность самому двигаться по направлению к матери. Как мы уже отмечали в предыдущей главе, значение такого поведения заключается в том, чтобы обеспечивать выживание ребенка под заботливой опекой матери. Этот фактор имел колоссальное значение в доисторические времена, когда стоило ребенку остаться одному, и он имел все шансы отправиться на завтрак к львице и ее чадам в виде превосходного бифштекса.

Кроме того, Эйнсворт и ее коллег занимал вопрос, каким образом развитие мышления ребенка может сопровождать пове- * дение, основанное на привязанности, и способствовать его совершенствованию. Становясь старше, дети приобретают способность не только перемещаться, но и размышлять, а также строить планы о том, как им оставаться рядом с матерью. Так как обсуждение этого вопроса выходит за рамки предыдущей главы, поясним, что Боулби понадобилось немало времени для разработки понятия ментальной модели, или «когнитивной карты», но он доказал, что этот конструкт играет важную роль в формировании системы привязанности у детей. А что такое ментальная модель? Ментальную модель можно рассматривать как совокупность ожиданий, формирующуюся на основании опыта. С вашего позволения, я приведу пример. Когда я был ребенком, все ребята в моем дворе знали звуки машины, торговавшей мороженым. Драндулет, развозивший мороженое, очень медленно проезжал через наш двор, установленные на его крыше динамики громко играли приятную мелодию, а водитель продавал окрестным ребятишкам столько мороженого, сколько могли себе позволить их родители. В какую бы игру ни играли во дворе, мелодия, предвещавшая появление машины с мороженым, мгновенно овладевала всеобщим вниманием, и мы знали, что продавец этого лакомства скоро будет здесь. Пользуясь терминологией Боулби, у нас сформировалась ментальная модель машины с мороженым. Наша ментальная модель встречи с машиной, развозившей мороженое, состояла из звучавшей мелодии, вида машины и вкуса мороженого, если нам удавалось выклянчить у родителей деньги на его покупку. Однако, помимо прочего, ментальная модель машины с мороженым включала в себя даже вре мЯ Года. Мы не ожидали, что она может появиться в середине зимы, когда на Среднем Западе лежит слой снега толщиной несколько дюймов, а то и целый фут. (Хотя, я припоминаю, что когда однажды январским днем в нашем дворе внезапно появился развозчик мороженого, знакомые мелодии потонули в огромных снежных сугробах. Не думаю, что в тот день у него было много покупателей!)

Так или иначе, и Боулби, и Эйнсворт полагали, что формирующиеся у детей ментальные модели матерей играют фундаментальную роль, определяющую запуск системы привязанности. У тех детей, чьи матери все время находились где-нибудь неподалеку, в конце концов, формировалась ментальная модель матери, как надежной фигуры, на которую можно положиться. Если же мамаша, напротив, часто оставляла ребенка одного, то у него рано или поздно формировалась ментальная модель матери, как фигуры абсолютно непредсказуемой. Эйнсворт и ее коллеги писали: «Если в ходе взаимодействия со своей матерью у ребенка формируются ожидания, что она всегда будет доступной для него и станет чутко реагировать на его сигналы и обращения, то это послужит весомым «модификатором» его цели достижения близости… при обычных обстоятельствах. Если полученный опыт внушит ему подозрения в ее досягаемости и чуткости, его стремление к близости… может быть несколько ограничено».

Принимая во внимание этот факт, Эйнсворт и ее коллеги разработали модель исследования детских систем привязанности. Они считали, что если удастся активировать у детей системы привязанности в условиях контролируемого эксперимента, то исследователи смогут лучше понять природу этих систем привязанности, так как появится возможность тщательно изучить внутренние механизмы функционирования таких систем. Для того чтобы активировать системы привязанности, Эйнсворт проделала процедуру, ныне известную во всем мире как незнакомая ситуация. На создание незнакомой ситуации Эйнсворт, скорее всего, вдохновили работы Харлоу с макаками-резусами (см. главу 10). Может быть, вы помните из той главы, что Харлоу помещали детенышей макак-резусов в незнакомую комнату, которую назвали неогороженной камерой (open-field chamber). Незнакомая обстановка этой камеры вызывала у детенышей макак мощнейший стресс, особенно если Харлоу запускали внутрь игрушечного медведя, который бил в барабан и наводил ужас на маленьких обезьянок. Несмотря на то что в отличие от Харлоу, доставлявших своим мохнатым подопечным столько переживаний, Эйнсворт не собиралась так сильно пугать детей, участвовавших в ее эксперименте, она хотела поместить их в незнакомые, непривычные для них ситуации, сродни тем, в которых они вполне могли оказаться в повседневной реальной жизни. Метод Участники

Цитируя Эйнсворт и ее коллег: «Выборка состояла из детей белых родителей, принадлежавших к среднему классу жителей Балтимора, предварительно прошедших консультации с частнопрактикующими педиатрами. Возраст участников эксперимента составлял около 1 года. Общая группа [участников], состоявшая из 106 детей, была разделена на четыре группы, каждая из которых составляла выборку для отдельного эксперимента».

Материалы

Обстановка. Все наблюдения проводились в одной из двух лабораторных комнат, которые разделяло двустороннее зеркало. (Двустороннее зеркало сделано из особого стекла, которое с одной стороны выглядит как самое настоящее зеркало, а с другой — как обычное прозрачное окно). Скудная обстановка экспериментальной комнаты состояла из таких предметов мебели, как стол, стулья, книжный шкаф и металлический сейф (этот специфический предмет обстановки использовался по-разному в различных экспериментальных процедурах). Для 13 из участвовавших в эксперименте детей пол был покрыт плетеным ковриком, а остальные дети находились на непокрытом полу, разделенном на 16 квадратов таким образом, чтобы наблюдатели имели возможность более точно отмечать перемещения испытуемых по комнате. В одном конце комнаты находился детский стул, «со всех сторон от которого были разбросаны игрушки». В другом конце комнаты стояли два стула для взрослых, один из которых предназначался для матери, а другой для «незнакомки». Двустороннее зеркало было вмонтировано в стену, рядом с которой стояли стулья для взрослых. Наблюдатели следили за происходящим через двустороннее зеркало и записывали свои наблюдения на диктофон «Stenorette».

Персонал. В идеальных условиях процедуру незнакомой ситуации обслуживали пятеро сотрудников: двое наблюдателей, незнакомка, экспериментатор и встречающий. Задача последнего — встретить родителей и показать им экспериментальную комнату. Работа экспериментатора заключалась в том, чтобы следить за временем и давать матери и незнакомке сигналы, когда входить в экспериментальную комнату, а когда из нее выходить. Наблюдатели должны были следить и по ходу дела записывать на диктофон рассказ обо всем, что происходит в экспериментальной комнате, (исследователи привлекали двоих наблюдателей, чтобы повысить вероятность более точного изложения происходящих событий). Задача незнакомки была в том, чтобы выступать в этой роли, а также по сигналу входить в комнату, выходить из нее и снова возвращаться. Думаю, вы сами могли бы назвать шестого человека, чье участие было совершенно необходимо, — это мама. В ее задачу входило просто быть мамой, и по сигналу выходить из комнаты, а потом возвращаться. В самом крайнем случае для выполнения процедуры можно было обойтись двумя сотрудниками, когда один из них выполнял роли встречающего и наблюдателя, а другой выступал в качестве экспериментатора и незнакомца.

Процедура

Процедура эксперимента в незнакомой ситуации состоит из восьми эпизодов. В связи с тем, что она хорошо известна и принадлежит к числу самых методологически оригинальных экспериментов, разработанных в течение последних пятидесяти лет, описывая каждый из эпизодов, я остановлюсь лишь на некоторых примечательных деталях. Однако небезынтересно будет отметить, что обдумывание процедуры заняло у Эйнсворт совсем немного времени. Поговорив не более получаса со своей коллегой Барбарой Уиттиг (Barbara Wittig), они представили описание эпизодов и их последовательность.

Эпизод 1: Мама, ребенок и экспериментатор. В ходе этого эпизода маму с ребенком приглашают в экспериментальную комнату. Маму просят внести ребенка в комнату и показывают, куда его посадить. Кроме того, ей подсказывают, куда после этого сесть (на один из стульев, стоявших рядом с двусторонним зеркалом). Во время этого эпизода, который считали первым столкновением с незнакомой ситуацией, исследователи ведут наблюдение за ребенком.

Эпизод 2: Мать и ребенок. Мама опускает ребенка на пол посередине между своим стулом и стулом незнакомки. Ребенка усаживают таким образом, чтобы он видел игрушки, находящиеся в другом конце комнаты. Считается нормальным и даже предпочтительным, если ребенок отправляется исследовать комнату (особенно игрушки). В течение первых двух минут маму про сят не инициировать никакого взаимодействия с ребенком, хотя ей разрешается реагировать на обращения с его стороны так, как она сочтет нужным. Если спустя 2 минуты ребенок не начнет исследовать комнату и игрушки, то, согласно полученным инструкциям, мама должна подвести ребенка к игрушкам и попытаться пробудить у него интерес к ним. Во время этого эпизода наблюдатели фиксируют формы и интенсивность исследовательской деятельности, демонстрируемой ребенком.

Эпизод 3: Незнакомка, мать и ребенок. Затем в комнату входит незнакомка и говорит что-нибудь вроде: «Привет, я незнакомка!» Сразу после этого незнакомка садится на предназначенный для нее стул (находящийся рядом со стулом для мамы) и в течение минуты сидит молча. Она избегает пристально смотреть на ребенка, если тот настороженно ведет себя по отношению к ней. В течение следующей минуты (по сигналу) незнакомка заводит разговор с мамой. В продолжение последующей минуты незнакомка, по сигналу, начинает взаимодействовать с ребенком. Затем (итак, к этому моменту истекли 3 минуты от появления незнакомки) маме делают знак выйти из комнаты, предварительно убедившись, что ее сумочка осталась лежать на стуле. Мама старается выйти в такой момент, когда внимание ребенка занято чем-нибудь другим. Во время этого эпизода наблюдатели фиксируют, сколько и какое внимание ребенок уделяет незнакомке, сравнительно с тем, какое внимание он уделяет маме или исследованию игрушек. Кроме того, наблюдатели отмечают, насколько успешными оказываются попытки незнакомки вступить в контакт с ребенком.

Эпизод 4: Незнакомка и ребенок. После того как мама выходит из комнаты, незнакомка перестает так уж настойчиво общаться с ребенком, преследуя цель, чтобы тот мог заметить мамино отсутствие. Если ребенок возвращается к игрушкам, незнакомка садится на свой стул и сидит молча. В данном случае наблюдателей интересует, насколько ребенок будет увлечен игрушками, по сравнению с тем эпизодом, когда мама была в комнате. Но если ребенок начинает плакать, незнакомка пытается вмешаться, отвлечь его игрушками, а если не получается, то берет его на руки и начинает с ним разговаривать. Если успокоительные мероприятия приводят к желаемому результату, незнакомка старается снова заинтересовать ребенка игрушками. Если ребенок не слишком расстроился, этот эпизод длится в течение 3 минут. Предметом наблюдений в данном случае является реакция ребенка на уход мамы, а также на попытки незнакомки его успокоить. Спустя 3 минуты маме делают знак вернуться в комнату. Эпизод 5: Мама и ребенок. Мама подходит к закрытой две-ведущей в экспериментальную комнату, с другой стороны, начинает говорить достаточно громко, чтобы ребенку было лышно. Затем она умолкает, открывает дверь и снова делает паузу- Эти паузы нужны для того, чтобы дать ребенку возможность, если он захочет, направиться в сторону двери. Мама получает инструкции предпринять все необходимые меры для того, чтобы успокоить ребенка и снова занять его игрушками. Тем временем незнакомка потихоньку удаляется из комнаты. Через 3 минуты, или как только ребенок придет в себя и будет готов к новому эпизоду, маме делают знак выйти. Она улучает момент, когда ребенок полностью поглощен игрушками, подходит к двери (опять оставляя сумочку), говорит: «Пока!», выходит и закрывает за собой дверь. Во время этого эпизода наблюдатели сосредоточиваются на том, как ребенок реагирует на появление мамы и на ее уход.

Эпизод 6: Ребенок один. На этот эпизод отводится 3 минуты, в течение которых ребенку дают возможность самостоятельно обследовать комнату. Если дитя плачет, ему предоставляется возможность успокоиться самому. Но если он начинает заходиться в плаче, эпизод прекращается. Наблюдатели обращают внимание на эмоциональную реакцию ребенка на уход мамы, а также на то, как быстро он возвращается к игрушкам.

Эпизод 7: Незнакомка и ребенок. Теперь уже незнакомка подходит к двери с внешней стороны и старается говорить достаточно громко, чтобы это было слышно ребенку. Затем она замолкает, открывает дверь и снова делает паузу. Как и в прошлый раз, эти паузы запланированы для того, чтобы дать ему возможность приблизиться к незнакомке, если ему захочется это сделать. Если он начинает плакать, незнакомка пытается его успокоить, взяв на руки, если ребенок позволяет ей это сделать. Если его удается утихомирить, она возвращает его к игрушкам и пытается ими увлечь. Если он начинает играть, незнакомка снова садится на свой стул. Тем не менее если при появлении незнакомки ребенок не начинает плакать, она прилагает все усилия, чтобы он приблизился к ней. Если он игнорирует ее побудительные сигналы, она подходит к нему сама и пытается заинтересовать его игрой. Если он с увлечением играет, она снова садится на свой стул. Наблюдатели отмечают, насколько легко незнакомке удается угомонить ребенка, стремится ли он к ней, принимает ли ее приглашения и включается ли в игру с ней. Кроме того, °ни описывают особенности реакции ребенка на возвращение Двадцать великих открытий в детской психологии

незнакомки в комнату, по сравнению с реакцией на возвращу ние мамы в ходе эпизода 5.

Эпизод 8: Мама и ребенок. После окончания эпизода 7, за.. нимающего 3 минуты, мама возвращается в комнату. Она открывает дверь и выдерживает паузу, прежде чем поприветствовать ребенка. Потом она обращается к нему и берет его на руки. Как вам удается распознать проявления привязанности?

В ходе подготовки наблюдателей их учили распознавать множество различных поведенческих проявлений, с помощью которых дети демонстрируют свою привязанность. Наиболее важными Эйнсворт и ее коллеги считали шесть специфических особенностей поведения. Вот краткое описание форм поведения, которые они считали таковыми: (1) стремление к близости и установлению контакта: отражается в том, насколько настойчиво ребенок пытается приблизиться к другому человеку; (2) поддержание контакта: отражается в том, насколько настойчиво ребенок стремится сохранить контакт, установленный с другим человеком; (3) сопротивление: своего рода противоположность стремлению к близости и установлению контакта, которая находит отражение в том, насколько активно ребенок старается держаться подальше от другого человека; (4) избегание: находит отражение не столько в активном сопротивлении или в стремлении держаться подальше от другого человека, сколько в игнорировании других; (5) поиск: во многом перекликается со стремлением к близости и установлению контакта, за исключением того, что поиск имеет место, когда желаемого человека нет в комнате; в этом случае ребенок подходит к двери и пытается ее открыть или остается стоять рядом с ней; (6) отстраненное взаимодействие: отражается в попытках ребенка взаимодействовать с интересующим его человеком на расстоянии, то есть не вступая в физический контакт; он демонстрирует свой интерес, устанавливая контакт глазами или обмениваясь улыбками.знакомая ситуация

gja——

моделями поведения. Эти модели она назвала «Группа А», «ГрУппа ®* и <<1РУппа С»- Когда я впервые встретил данные на-вания, первое, что пришло мне в голову, то почему же эта неугомонная Эйнсворт использовала такие бесцветные названия. Очевидно, они не несут никакой смысловой нагрузки, вроде того, чТ0 это первые буквы каких-нибудь названий или чего-нибудь еще. Как оказалось, Эйнсворт остановила свой выбор на этих ничего не значащих наименованиях именно потому, что они лишены какой-либо описательности. Она боялась, что если даст этим группам более осмысленные названия, скажем, «Плачущая группа» или «Счастливая группа», они (названия) могли бы повлиять на нее и ее коллег, подталкивая к отслеживанию определенных типов поведения и игнорированию других. Выбрав нейтральные обозначения «А», «В» и «С», Эйнсворт, по крайней мере, могла быть уверена, что присвоенные группам названия не повлияют на результаты работы наблюдателей.

И все же Эйнсворт пришлось описать различия между отдельными моделями поведения, основанного на привязанности, и таким образом, названия различных групп, в конце концов, были соотнесены с выделенными поведенческими моделями. Выделение специфичных моделей поведения, основанного на привязанности, вовсе не означало, что одни дети демонстрировали поведение такого рода, а другие нет. Детей, абсолютно лишенных привязанности, не было. Все дети, независимо от того, к какой группе их причислили, демонстрировали те или иные формы поведения, основанного на привязанности. Именно по этой причине Эйнсворт и ее коллеги считали, что все дети в той или иной степени испытывают привязанность. Скорее, дети отличались друг от друга качественными характеристиками привязанности. Опираясь на предложенную Эйнсворт категоризацию, мы приводим краткое описание различных типов поведения, основанного на привязанности, которое дети демонстрировали в незнакомой ситуации.

Группа А. Наиболее явной моделью поведения детей, вошедших в Группу А, было то, что они не проявляли каких-либо признаков беспокойства, когда оставались наедине с незнакомкой в незнакомой комнате, и избегали контактов с мамой в моменты воссоединения! В целом создавалось впечатление, что им безразлично, здесь мама или нет. На самом деле некоторые из этих Детей с более выраженным энтузиазмом принимали общество незнакомки, чем собственной матери! Группу А Эйнсворт разделила еще на два субтипа. Дети из группы А1 явно избегали свою мать или полностью ее игнорировали. Дети из группы Д2 проявляли смешанную реакцию: некоторое стремление приблизиться к матери сочеталось со стремлением держаться подальше Группа В. Детей, принадлежащих к этой группе, по-видимому, отличали наиболее благополучные и адаптивные взаимоотношения с матерями, основанные на привязанности к ним. Таким детям свойственно было придавать особое значение взаимоотношениям с мамой в минуты их воссоединения. Тем не менее свою привязанность они выражали по-разному. Некоторые из детей сильно расстраивались, когда мама уходила, оставляя их одних, тогда как других это беспокоило значительно меньше. Но всех детей в этой группе объединяло то, что они видели в своих мамах базу безопасности, и бесконечно ценили их присутствие. Взяв за основу различия между детьми, входившими в группу В, Эйнсворт выделила три подгруппы. Дети из группы В1 практически не расстраивались при расставании, но зато демонстрировали явные признаки заинтересованности, когда матери возвращались в комнату. Однако они проявляли интерес к своим матерям на некотором расстоянии. То есть они не предпринимали попыток приблизиться к матери, а вместо этого приветствовали ее появление в комнате радостной улыбкой. Дети, которые были причислены к группе В2, испытывали переживания средней силы, когда мама выходила за дверь комнаты, и они больше, чем дети из В1, стремились к физическому контакту после ее возвращения. Дети, причисленные к подгруппе ВЗ, в отличие от других детей из группы В, больше всего стремились к близости с мамой. В эпизодах, когда матери возвращались в комнату, дети из этой подгруппы активнее всех стремились к ним навстречу и проводили рядом с ними больше всего времени. Но такие дети вовсе не обязательно проявляли сильное беспокойство в моменты расставания с мамами, они не особенно «цеплялись» за мам перед расставанием.

Группа С. Наблюдать за этими детьми было чрезвычайно интересно, так как их поведение, основанное на привязанности, носило весьма противоречивый характер. В моменты воссоединения с матерями они демонстрировали причудливые, зигзагообразные действия и движения, то решительно направляясь к мамам, то столь же активно их отвергая. Например, иногда при появлении матери они бежали ей навстречу только лишь затем, чтобы немедленно начать вырываться из объятий, стоило только мамам взять их на руки. Дети из этой группы либо очень расстраивались, когда оставались без мамы, и открыто демонстри- овали гнев во время эпизодов расставания (С1), либо казались внешне пассивными (С2). Под характеристикой «внешне пассивные», я подразумеваю, что они ничего не предпринимали. Они просто сидели без движения, напоминая безвольную куклу. Обсуждение

Главный успех Эйнсворт заключался в том, что выделив эти три стиля привязанности, она подготовила почву для изучения различных типов взаимоотношений между детьми и их матерями в рамках детской психологии. Но работа Эйнсворт возымела и еще один немаловажный эффект: ее система классификации могла быть использована для прогнозирования благополучного или неблагополучного развития ребенка в других сферах. Не сумей мы извлечь из этого пользу, размышляла Эйнсворт, как бы мы узнали, какой тип взаимоотношений, основанных на привязанности, принесет наилучшие плоды? Если же в этом разобраться, то у нас есть все основания вмешаться, когда мы видим, что отношения между матерью и ребенком развиваются не лучшим образом. Давайте попытаемся глубже понять скрытый смысл взаимоотношений, основанных на привязанности, разные формы которых получили обозначения А, В и С.

Группа В — наилучшая (безопасная) привязанность. Хотя с самого начала Эйнсворт и ее коллеги проделали огромную работу ради того, чтобы особенности собственного восприятия ситуации не влияли на разделение детей по категориям, характеризующим специфику привязанности (в частности, обозначили категории ничего не значащими наименованиями А, В и С), в конце концов получилось, что одни типы привязанности все равно лучше, чем другие. Очевидно, наиболее предпочтительной представляется группа В: «Типичный представитель группы В демонстрирует более позитивное поведение по отношению к своей матери, чем дети, принадлежащие к двум другим группам. Его связывают с матерью более гармоничные отношения, он в большей степени расположен к совместной активности и с большей готовностью выполняет материнские просьбы. [Ребенок из группы В] демонстрирует менее конфликтное поведение и с большим энтузиазмом идет на физический контакт со своей матерью». К тому же дети из группы В чаще воспринимают свою мать как базу безопасности для исследования внешнего мира, и, как правило, чувствуют себя относительно комфортно, когда обнаруживают, что ее нет рядом. Эйнсворт пишет: «Даже когда [мама] находится вне поля зрения, [типичный представитель группы В] все равно верит, что она досягаема для него и что она немедленно откликнется, стоит ему только подать сигнал, что он ее ищет». Источник такого уровня комфорта Эйнсворт усматривает в том, что у детей группы В существуют ментальные модели матерей, согласно которым мать всегда доступна и неизменно откликается на любой призыв. Даже когда матери нет рядом, дети из этой группы убеждены, что в случае необходимости ее всегда можно позвать. По мнению Эйнсворт, безопасность, которую можно было наблюдать в группе В, обусловлена «тонкой чувствительностью» матерей. К счастью, в группу В попали примерно две трети детей, участвовавших в эксперименте.

Безопасная привязанность, продемонстрированная в группе В, имеет целый ряд преимуществ для процесса развития. В частности, дети из этой группы более расположены к совместной активности, и с большей готовностью выполняют материнские просьбы. Следовательно, дети, чью привязанность к матери можно охарактеризовать как безопасную, успешнее проходят процесс социализации. Успешно социализирующийся ребенок отличается большей социальной компетентностью, а социальная компетентность обеспечивает ему популярность. Во-вторых, такой ребенок меньше боится незнакомых предметов и людей. Если новое не слишком сильно их страшит, то, скорее всего, они будут успешно действовать в незнакомой им ситуации, например, когда впервые пойдут в школу, или во время экзамена при поступлении в школу. Неудивительно, что дети из группы В, которым свойственна безопасная привязанность к матери, как правило, успешнее проходят всевозможные тесты и получают более высокие оценки.

Группа С (тревожно-амбивалентная привязанность). В группу С входит гораздо меньше детей, чем в группы А или В, и все-таки детей, демонстрирующих тревожно-амбивалентное поведение, достаточно много, чтобы объединить их в отдельную группу. Как вы помните, дети из группы С чаще всего плакали, когда мама оставляла их одних в незнакомой ситуации; и когда она возвращалась, дети, казалось, не могли решить, заключить ли им в объятия любимую мамочку или избегать контактов с ней. По сути, иногда они выказывали желание, чтобы мать взяла их на руки, но сразу после этого старались избежать взаимодействия с ней. Складывалось впечатление, что они питают противоречивые чувства к родной маме. Вот почему иногда говорят, что они испытывают «амбивалентную привязанность». Конеч- АО же, термин амбивалентный в данном случае означает противоречивость чувств.

Как оказалось, всех детей из этой группы объединяло нечто общее — их матери, как правило, не слишком чутко реагировали на призывные сигналы детей. Нет ничего удивительного в том, что дети из группы С почти все время плакали. В этом был особый смысл. Если бы вы все время плакали, а ваша мама не стремилась бы отреагировать на ваши потребности по первому зову, разве это не заставило бы вас плакать еще больше и горше? Кроме того, поскольку матери оставались глухи к коммуникативным сигналам, которые дети посылали им, эти малыши так никогда и не сформировали ментальную модель матери как эмоционально доступной фигуры. Напротив, в их ментальной модели мать представала фигурой эмоционально недосягаемой. А поскольку у этих детей не сформировалась ментальная модель мамы, на которую всегда можно положиться, они не научились использовать маму как базу безопасности для исследования окружающего мира. В свою очередь, отсутствие базы безопасности привело к значительному сокращению исследовательской активности детей из группы С, Памятуя же о том, насколько изучение окружающего мира определяет приобретение знаний об этом мире, нетрудно представить себе, в какой степени дети из группы С проигрывали в когнитивном развитии детям, входящим в группу В. .

Группа А (тревожно-уклончивая привязанность). Эйнсворт пишет, что «ключ к пониманию поведения группы А, очевидно, лежит в том, что там, где другие дети демонстрируют чрезвычайно сильную привязанность к матерям, дети группы А явно избегают контактов с ними». Тогда как дети, принадлежащие к группам В и С, ищут у своих матерей безопасности (дети группы В формируют надежную ментальную модель, а те, что составляют группу С, заходятся в плаче, стоит только матери уйти), отношение представителей группы А к своим матерям, судя по всему, следует охарактеризовать как «бери или беги». Причем, по-видимому, сами они отдают предпочтение второй части. Оказавшись в незнакомой ситуации, они часто попросту избегали собственных матерей, особенно в эпизодах воссоединения. Неужели эти дети так бесчувственны и равнодушны? Нет. Как выяснилось, настойчивое стремление этих детей держаться подальше от своих матерей следует расценивать как вполне адаптивное.

Видите ли, дело в том, что их матери сами не хотели быть рядом с ними. У их матерей прослеживалась склонность отвергать собственных детей; они принадлежали к тому типу матерей, которые считают необходимым избегать близких контактов с ребенком. Вероятно, неприятие со стороны матерей причиняло детям величайшие страдания, в результате чего в их отношении к матери стали сквозить гнев и негодование. Но с этологической точки зрения, непрерывная демонстрация агрессии по отношению к матери не может быть конструктивной. Вы рискуете, что мать просто бросит вас и уйдет, лишив, таким образом, защиты и основного источника пропитания. Поэтому если у вас есть возможность не демонстрировать ей свой гнев, а она не предпринимает попыток находиться рядом с вами, то вам лучше всего просто избегать ее присутствия. Уклоняясь от контактов с ней, вы не рискуете дать волю своему гневу, и не маячите у нее перед глазами. Основной момент заключается в том, что дети группы А тесно связаны со своими матерями, а избегание, которое они демонстрируют, вероятно, служит наиболее адаптивным поведением, которое они смогли выработать за те короткие промежутки времени, что на них обращали внимание.

И, тем не менее, за тенденцию к уклончивой привязанности ребенку приходится расплачиваться в сфере межличностных отношений. Наиболее явным среди возможных последствий для дальнейшей жизни ребенка может стать неумение устанавливать стабильные, безопасные взаимоотношения с другими значимыми фигурами. Такие дети рискуют всю жизнь чуждаться социального комфорта, источником которого обычно являются благополучные отношения с окружающими людьми. Вместе с тем для них существует риск так и не научиться уживаться с другими. Недавно проведенное исследование показало, что дети с уклончивой привязанностью к своим матерям чаще сталкиваются с проблемами в школе и хуже ладят с друзьями*.

Новые направления

* В отечественной литературе употребляются следующие названия групп: А — небезопасная привязанность избегающего типа; В — безопасная привязанность; С — небезопасная привязанность амбивалентно-сопротивляющегося типа. — См., например: Практикум по возрастной психологии / Под ред. Л. А. Головей, Е. Ф. Рыбалко. — СПб: Речь, 2001. С. 598621. — Прим. ред.

Выделение стилей привязанности стало монументальным достижением Эйнсворт, а ее работа дала толчок многим тысячам исследований, посвященных привязанности. Однако несмотря на огромный авторитет Эйнсворт, как автора революционных исследований в области детской психологии, и несмотря на введенные ею инновации с незнакомыми ситуациями и открытие трех категорий привязанности, ей на удивление не везло с получением грантов на финансирование своих работ. В это трудно поверить, но в большинстве университетов страны от преподавателей ждали, а зачастую даже требовали, чтобы они получали финансирование своих исследований из внешних источников. Большинство заявок на финансирование поступает в правительство Соединенных Штатов, где такие учреждения, как Национальные Институты Здоровья (National Institutes of Health) и Национальный Научный Фонд (National Science Foundation), ежегодно выделяют миллионы долларов специалистам в области детской психологии. Поэтому исследователи постоянно находятся под жестким прессингом, вынуждающим их «выколачивать» деньги на свои проекты. Но, по той или иной причине, Эйнсворт так и не вкусила плодов внешнего финансирования. По мнению Мэри Мэйн (Mary Main), коллеги и соратницы исследовательницы, Эйнсворт не удавалось получить финансирование, главным образом, потому, что ее работа была особой. Работа Эйнсворт была «специфична тем, что акцент был сделан на изучении отдельных индивидуальностей, и в подаваемых ею заявках, описывавших значение различий в структуре привязанности между ребенком и матерью, фигурировало разделение на устрашающе малочисленные группы, а, кроме того, эти работы невозможно было повторить». Несмотря на недальновидность финансирующих инстанций, исследования, посвященные феномену привязанности, основывавшиеся преимущественно на оригинальной теории и методологии Эйнсворт и продолжавшие ее идеи, проводились еще в течение десятилетий. Как и подобает исследованию, совершившему переворот в науке, в работе Эйнсворт больше вопросов, чем ответов. А ученые, по мере сил, стараются ответить хотя бы на некоторые из них.

Одной из целей исследования было выяснить, является ли мать единственной фигурой, по отношению к которой у ребенка может сформироваться привязанность. Мать была идеальной кандидатурой на эту должность, но предначертано ли ей самой природой стать единственной, к кому может привязаться ребенок? Или другие могут сыграть эту роль не хуже? Как оказалось, взаимоотношения, основанные на безопасной привязанности, могут формироваться у детей не только с матерями, но и с Другими лицами, скажем, с отцом, с бабушкой или дедушкой, братом или сестрой, а иногда и с кем-нибудь другим, кто берет на себя все заботы о ребенке. Очевидно, что мать выступает в качестве главной фигуры не просто потому, что она мать. Ее значение как объекта привязанности определяется тем, что она, как правило, в первую очередь заботится о ребенке, и что само ее положение предопределяет особую чуткость к потребностям ребенка. Как нетрудно представить, такие данные служат огромным утешением для нетрадиционных семей, которые все чаще можно встретить, где ребенок растет только с одним родителем — с папой.

Еще одной целью исследования было узнать, подвергаются ли дети, проводящие по 8 часов в день в детском саду, риску формирования взаимоотношений на основании небезопасной привязанности. Как вы, возможно, понимаете, и как, быть может, было и в вашем детстве, многие дети дошкольного возраста живут в семьях, где люди, обеспечивающие уход за ребенком, вынуждены уходить на работу не менее 5-ти раз в неделю. В отсутствие других родственников, которые могли бы помочь ухаживать за ребенком, у родителей нередко просто не остается другого выбора, кроме как отводить дитя на весь день в ежедневный детский сад. Уже в течение многих лет родителей терзает страх, что у детей, которых отдали в детские сады, могут сформироваться взаимоотношения на основе небезопасной привязанности, как следствие того, что дети много времени проводят в разлуке со своими близкими. К сожалению, на этот вопрос исследователи не дают однозначного ответа. Хотя, по данным некоторых исследований, существует риск, что у детей, посещающих детские сады, сформируются уклончивые отношения, но в других научных работах подобных данных получено не было. Думаю, нам придется потерпеть, пока научное жюри не вынесет по этому поводу окончательный вердикт.

Но одно из недавних исследований, которое, полагаю, представляет особый интерес, было посвящено разработке методологии для изучения привязанности во взрослом состоянии! Исследователи, занимающиеся проблемой привязанности, предпринимают все больше усилий, стремясь охарактеризовать особенности привязанности у взрослых. С помощью методики под названием Интервью о Привязанностях у Взрослых (Adult Attachment Interview) родителей расспрашивали о том, какого рода привязанность они испытывали к своим родителям, когда сами еще были детьми. По иронии судьбы оказалось, что взрослых тоже можно разделить на три категории по характеру привязанности, и эти категории полностью повторяют классификацию Эйнсворт. Но, возможно, еще более поразительным пока- #сется тот факт, что, по данным этого исследования, взрослые с оПределенным типом взаимоотношений, основанных на привязанности, устанавливают аналогичные отношения со своими детьми. Полагаю, это называется передачей типа взаимоотношений, основанных на привязанности, из поколения в поколение. Но, делая такое умозаключение, мы поднимаем вопрос о том, что родители, которые сами в детстве сформировали взаимоотношения, основанные на небезопасной привязанности, рискуют спровоцировать такую же небезопасную привязанность у своих детей. Отношения, основанные на привязанности, заразны.

Выводы

Я думаю, самое важное, что мы можем вынести из работы Эйнсворт, это то, что мать (или любая другая фигура, становящаяся основным объектом привязанности) играет очень значимую, центральную роль в процессе формирования у ребенка взаимоотношений, основанных на здоровой привязанности. Ключевым понятием в работе Эйнсворт была чуткость как основа формирования реакций (sensitive responsiveness) у матери. Хотя у всех детей гарантированно формируется тот или иной тип привязанности, безопасную привязанность испытывают только те малыши, чьи мамы обладают чуткостью. Однако это ключевое понятие породило немало сомнений у исследователей, научные интересы которых выходили за рамки феномена привязанности. В частности, концепция чуткости, как основы реагирования матери на потребности ребенка, возлагает всю тяжесть ответственности на плечи матерей (или других фигур, к которым привязан ребенок). Как и ее предшественника Джона Боулби, Мэри Эйнсворт осуждали за то, что в тех случаях, когда в отношениях между матерью и ребенком что-то не ладилось, она усматривала «материнскую вину».

Отчасти проблема заключалась в том, что Эйнсворт просто не уделяла должного внимания особенностям темперамента ребенка. Ученые, занимавшиеся проблемой темперамента, отмечали, что в эпизодах разлуки матери с ребенком при экспериментах с незнакомой ситуацией, возможно, некоторые дети плакали не из-за небезопасной привязанности, а в силу биологической предрасположенности к проявлению тревоги в необычных обстоятельствах. Детский психолог из Гарварда Джером Каган Oerom Kagan) широко известен своей работой, в которой показал, что некоторые дети обладают биологической предрасполо женностью к высокой реактивности симпатической нервной системы. Это означает, что такие дети плачут при малейшем отклонении от нормального фона. Когда эти дети плачут, утверждает Каган, это не всегда свидетельствует о наличии у них небезопасной привязанности; возможно, их реакция связана со свойствами темперамента. Дело в том, что, коль скоро, склонность ребенка к плаксивости можно объяснить особенностями его темперамента, то мать не должна винить себя в этом.

Хотя исследование Эйнсворт было посвящено клиническим аспектам нормального эмоционального развития детей, ее работа получила широкий резонанс, который распространился далеко за пределы сфер изучения нормального и, в частности, эмоционального развития, наиболее существенно затронув область психопатологии развития. Специалисты в этой области заняты проведением лонгитюдных исследований, направленных на то, чтобы выяснить, может ли выделение вида привязанности в детстве служить основанием для прогнозирования последующего развития таких патологий, как депрессии и поведенческие нарушения. А специалисты в области когнитивного развития начинают задаваться вопросом, могут ли отношения, основанные на привязанности к родителям, служить фактором когнитивного развития детей. Это предположение из разряда тех, что понятны с точки зрения здравого смысла: если дома у вас проблемы с родителями, то вряд ли в школе вы будете блестящим учеником. Но наука не может основываться на здравом смысле. Науке нужны достоверные свидетельства. В ближайшие несколько лет мы получим долгожданные данные, подтверждающие влияние отношений, основанных на безопасной привязанности, в младенчестве и раннем детстве на дальнейшую жизнь человека.

Мэри Эйнсворт и незнакомые ситуации Другие подходы к теме привязанности

Теория привязанности. Почему мы строим отношения по одним и тем же схемам

Первым ученым, обнаружившим, что для ребенка жизненно важна привязанность к заботящемуся о нем взрослому, стал английский психиатр и психоаналитик Джон Боулби, заинтересовавшийся этологией — наукой о генетически обусловленном поведении животных и людей. Если абстрагироваться от всех сантиментов, связанных с детско-родительской любовью, становится понятно, что она несет важную функцию для выживания вида: будет очень хорошо, если родители не съедят или хотя бы не убьют собственное потомство, что требует некоторых дополнительных усилий со стороны природы (например, поэтому во время родов и в период кормления у женщины повышается уровень окситоцина, отвечающего за эмоциональную привязанность к ребенку).

Психоаналитики считали, что младенец поддерживает отношения с матерью просто ради удовлетворения физических нужд, Боулби же добавил к этому социальную составляющую. Привязанность к значимому взрослому — это полигон, на котором оттачивается способность завязывать социальные отношения и определяется степень базового доверия к миру. На это у ребенка есть примерно два года — в возрасте до двух месяцев младенцы улыбаются, лепечут и плачут, чтобы привлечь внимание любого взрослого, с двух до шести они учатся различать взрослых и выбирают среди них наиболее значимого, а после шести месяцев начинает формироваться устойчивая привязанность. Поскольку младенец чисто технически не может выйти из отношений с родителями, ему приходится адаптироваться к любому отношению со стороны взрослого, в том числе к холодности, отвержению или непредсказуемому поведению. Разделявшая идеи Боулби психолог Мэри Эйнсворт в 1960-х и 1970-х годах исследовала то, как этот опыт влияет на паттерны привязанности. Ее знаменитый эксперимент получил название «Незнакомая ситуация»: вначале за младенцами и их матерями наблюдали в домашних условиях, оценивая то, как мать реагирует на разные «позывные» со стороны ребенка. В возрасте от года до полутора лет малышей с матерями приглашали в специально оборудованную лабораторию, где моделировали разные ситуации: присутствие матери и разделение с ней, а также появление незнакомца. Исследователей интересовало, насколько ребенка будет тревожить отсутствие матери, насколько смело он будет готов исследовать новую ситуацию, как будет реагировать на чужого человека и последующее возвращение матери. По итогам Эйнсворт выделила четыре основных типа привязанности:

Надежный. Такие дети уверены, что мать может удовлетворить их потребности, и тянутся к ней за помощью при столкновении с чем-то неприятным. При этом они чувствуют себя достаточно защищенными, чтобы исследовать окружающую среду, понимая, что взрослые непременно придут на помощь в случае опасности. В будущем такой ребенок будет ценить любовь и доверие, но при этом останется достаточно самостоятельным и уверенным в себе.
Тревожно-устойчивый. Он формируется, когда ребенок не уверен, что мать или другой значимый взрослый будет рядом, когда он понадобится. Поэтому такие дети обостренно реагируют на разлуку, настороженно относятся к чужим и не очень готовы действовать самостоятельно, потому что не чувствуют себя в полной безопасности. Интересно, что у такого ребенка формируется неоднозначная реакция на возвращение матери: он и рад этому возвращению, и зол на то, что его бросили. Такие дети вырастают неуверенными в себе и в своих отношениях с другими людьми, часто они слишком сильно нуждаются в подтверждениях взаимности.
Тревожно-избегающий. Это самые независимые дети, которые не особенно расстраиваются из-за отсутствия матери. Такие младенцы рано столкнулись с холодом или отвержением со стороны опекающих взрослых. В отличие от предыдущего типа, здесь у ребенка не возникает избыточной потребности во внимании и заботе — наоборот, он перестает их ждать. Эти дети усваивают, что потребность в близости приводит к разочарованию, и стараются в дальнейшем обходиться без нее.
Дезорганизованный. Такие дети демонстрируют противоречивое поведение, они то тянутся к взрослым, то боятся, то бунтуют. Как правило, такой стиль поведения связан с серьезными психологическими травмами.

А что дальше?

Как показывают американские исследования (например, вот это), эти ранние типы привязанности влияют на формирование отношений со сверстниками. Если с ребенком не происходит ничего, рвущего сложившийся шаблон, эти модели поведения закрепляются. В 1980-х ученые Сидни Хазан и Филипп Шейвер зашли еще дальше и распространили теорию привязанности на взрослые романтические отношения — исходя из той логики, что гармоничные отношения в паре, так же как и отношения ребенка со значимым взрослым, — это безопасная база, которая помогает справляться с вызовами окружающей среды. У взрослых также выявили четыре типа привязанности, соответствующие детским моделям из классификации Мэри Эйнсворт.

Взрослые с надежным типом привязанности чаще других строят здоровые и сбалансированные романтические отношения. Они способны высоко ценить как себя, так и другого человека, формируют прочные связи, но остаются самодостаточными и не впадают в зависимость от партнера.

Тревожные недооценивают себя и переоценивают партнера, они часто склонны к созависимым отношениям и постоянно ищут подтверждения собственной значимости. К сожалению, такой стиль построения отношений в какой-то степени поощряется культурой: мы часто романтизируем всепоглощающую, жертвенную любовь, помещающую объект привязанности в центр Вселенной. С точки зрения психологов, такое «отношениецентричное» поведение — признак патологии, да и сам объект удушающей любви часто не в восторге от того, что стал чьим-то Вронским или Беатриче.

Избегающе-отвергающие — противоположность предыдущих: они считают себя самодостаточными и в идеале хотели бы полный иммунитет от чувств. Такие люди неосознанно боятся уязвимости и отвержения, поэтому они либо все время держатся на дистанции, либо, если уж с кем-то сошлись, часто рвут отношения «на опережение» из-за страха быть брошенными. С таким типом привязанности сильно искушение считать себя просто «сильным и независимым» человеком, не отдавая себе отчета в том, что способность рисковать и открываться перед другим так же важна для сильной личности, как и умение быть самостоятельным.

Тревожно-избегающих раздирают постоянные противоречия: они и хотят близости, и боятся ее.

Можно ли изменить тип привязанности?

Ученые из Канзасского университета предполагают, что в формировании привязанности могут играть роль и генетические факторы: некоторые вариации генов, кодирующих допаминовые и серотониновые рецепторы, могут способствовать формированию тревожного и тревожно-избегающего типов привязанности. Но на данный момент это лишь предположение.

Как показали долгосрочные американские исследования, у 70–80% населения тип привязанности особо не меняется со временем. Это означает, что заложенные в нас в детстве модели взаимоотношений действительно очень устойчивы. С другой стороны, определенный процент людей все же может изменить свой подход к отношениям, а значит, тип привязанности — это лишь стойкая привычка, но не неотъемлемая часть личности, и с ней можно что-то сделать. Некоторые виды психотерапии были разработаны специально для решения подобных проблем — более долгосрочная «психотерапия, основанная на привязанности» (attention-based therapy), отпочковавшаяся от психоанализа, и более краткосрочная эмоционально фокусированная терапия, представляющая собой микс из методов гештальт-, личностно ориентированной и других видов терапии.

Russian — The Strange Situation — Mary Ainsworth

Но можно ли важнейшие элементы

домашнего взаимодействия перенести

в стандартные лабораторные условия

для строгого научного исследования?

Проведя многочисленные наблюдения

родителей и детей

в домашней обстановке,

ученица Боулби

Мэри Эйнсворт разработала

процедуру, которую назвала

„Незнакомая ситуация“

в ней ребёнок подвергается стрессу.

Эта процедура стала

наиболее распространённым способом

оценить тип привязанности ребёнка

к матери (опекуну).

Исследователи записывают,

как Лиза (14 месяцев)

реагирует в этой привлекательной,

но незнакомой обстановке.

Как она отреагирует на незнакомца?

Что случится, когда мама

выйдет из комнаты,

а затем вернётся?

Именно поведение Лизы

по возвращению матери

психологи называют

„воссоединением“.

Именно оно интересует

больше всего.

Важнее всего

посмотреть на баланс между тем,

как ребёнок старается справиться

с потребностью привязанности

и желанием исследовать игрушки.

Как только Лиза устроилась

чтобы поиграть,

в комнату входит незнакомка

и устраивается в кресле с журналом.

Через пару минут

незнакомка пытается взаимодействовать с Лизой.

Вскоре мама выходит,

Лиза пытается последовать за ней.

[ребёнок плачет]

Незнакомка пытается утешить Лизу

но напрасно.

Возвращается мама.

Камера запечатлела реакцию Лизы.

Вот первая часть процедуры

завершена и

Мама снова занимает Лизу игрой.

Незнакомка выходит,

они остаются одни.

И вскоре мама тоже выходит.

Лиза остаётся одна.

Её страдание очевидно.

И снова незнакомка

пытается успокоить ребёнка,

но напрасно.

Но мама успокаивает дочь

практически мгновенно,

вскоре после этого

наблюдение завершается.

Лиза продемонстрировала признаки того,

что называют „безопасной привязанностью“.

Исследования Мэри Эйнсворт

Но спустя 10 лет после того, как Харлоу начал помещать маленьких обезьянок в различные ситуации сильных деприваций, чтобы выявить сущность материнства, Мэри Эйнсворт (Mary Ainsworth) с практически той же целью проводила экспериментальное наблюдение за младенцами в лаборатории Балтимора. Используя технику, называемую “Незнакомая ситуация”, Эйнсворт начала длительное исследование привязанности младенцев первого года жизни. В подходе, который был чрезвычайно необычным для того времени, исследователи внимательно наблюдали матерей с детьми у них дома, уделяя особое внимание стилю реагирования каждой матери на их ребенка в ряде основных областей: кормление, плач, объятия, зрительный контакт и улыбка. В возрасте 12 месяцев детей с их матерями приглашали в лабораторию, где за младенцами наблюдали в ситуации разделения с матерью. В течение двух этапов эксперимента в комнате находился незнакомец, и на одном этапе ребенок оставался в комнате один.

Эйнсворт выделила три отчетливых паттерна в реакции младенцев. Одна группа детей протестовала или плакала при разделении, но когда мама возвращалась, они приветствовали ее с радостью, тянулись к маме, чтобы их взяли на руки и прижимались к ней. Их было относительно легко утешить. Эйнсворт обозначила эту группу как “надежно привязанные”.

Она обозначила две другие группы как “ненадежно” или “тревожно” привязанные. Одна группа тревожных детей, именуемые “амбивалентные” были склонны цепляться за мать с самого начала и боялись самостоятельно исследовать комнату. Они становились очень тревожными и протестовали против разделения, часто сильно плача. Амбивалентные дети искали контакт со своей матерью, когда она возвращалась, но в то же время гневно отстранялись, сопротивляясь всем попыткам их утешить.

Вторая группа, названная “избегающие”, производила впечатление независимых. Они исследовали новую обстановку, не прибегая к матери как к надежной базе, и не оборачивались, чтобы удостовериться в ее присутствии, как это делали дети, обозначенные как надежно привязанные. Когда мать уходила, казалось, что избегающие дети не были тронуты. И при ее возвращении они игнорировали или избегали ее.

Без кропотливых наблюдений, которые были проведены ранее, находки Эйнсворт были бы относительно незначительными, не больше, чем демонстрация того, что дети реагировали по-разному в ситуации разделения и последующего воссоединения с их матерями. Но поскольку команда Эйнсворт наблюдала каждую пару мать-младенец в течение 72 часов в предыдущем году, им удалось отследить определенную связь между стилем привязанности младенцев и материнским стилем воспитания. Матери надежно привязанных детей были более восприимчивы к сигналам о голоде и плачу своих малышей и легко вызывали улыбку младенцев. Матери тревожно привязанных детей были непоследовательными, неотзывчивыми или отвергающими. Эти три типа, увиденные при лабораторном наблюдении, показали прямую связь с тем, как воспитывались младенцы.

Когда в 1969 году опубликовали статью Эйнсворт, описывающую ее эксперимент, важность “Незнакомой ситуации” еще не была очевидна. Но ее находки обозначили переломный момент в восприятии младенчества и воспитания детей, вызвали длительные дебаты, которые разобщают исследователей младенческого возраста вплоть до нынешних дней, и обозначили революцию в области психологии развития – направлении психологии, изучающем процессы, посредством которых мы взрослеем. До Эйнсворт были разработаны множественные методы, чтобы измерять мыслительное и когнитивное развитие. Многие из них были предложены швейцарским психологом Жаном Пиаже (Jean Piaget), показавшим стадии, которые проходит мозг ребенка при познании сложности этого мира. Но почти ни одна из процедур не могла оценить или измерить социальное или эмоциональное развитие ребенка, и точно ни одна из них не могла сделать этого на таком уровне сложности. Хотя повсеместно считалось, что опыт реальной жизни формирует личность, никто не мог продемонстрировать, какой именно опыт имел значение. Эйнсворт одним взмахом изменила все это, и в дальнейших исследованиях она и ее последователи вынудили отказаться от большей части полученных в этой области знаний, предложив новые объяснения того, как развивается и организуется наш внутренний мир и что это значит в терминах безопасности, личности и будущих отношений.

В последующих исследованиях специалисты в области привязанности обнаружили, что без вмешательства или изменений в семейной обстановке стиль привязанности, сформированный в младенчестве, остается неизменным. В возрасте двух лет дети с ненадежной привязанностью недостаточно уверены в себе и проявляют мало энтузиазма при решении проблем. В возрасте от трех с половиной до пяти лет, по словам их учителей, они часто являются проблемными детьми со слабо развитыми отношениями со сверстниками и пониженной жизнестойкостью. В шесть лет они склонны демонстрировать чувство безнадежности в ответ на воображаемое разделение. Такая достоверная и статистически обоснованная информация о том, что нужно детям, чтобы чувствовать себя безопасно, и о том, как они скорее всего будут себя чувствовать и вести в последующие годы, если они не получат необходимого, до сего момента была недоступна.

Также проводились исследования родителей. Мэри Мэйн (Mary Main), бывшая студентка Эйнсворт, сейчас преподаватель университета Калифорнии, Беркли, обнаружила, что то, как родители помнят и упорядочивают свой собственный детский опыт, в большой степени предсказывает то, к какому типу привязанности будут относиться их дети. Это было первое исследование, целью которого было показать передачу безопасной и небезопасной привязанности между поколениями и попытаться найти различия между теми взрослыми, которые остались с негативным восприятием своего детского опыта и теми, кто работал над этим.

На вопросы о воспитании детей, по поводу которых только делали предположения, теперь можно было ответить с большей уверенностью. Долгие годы матерей предостерегали от того, чтобы брать детей на руки, когда они плачут. Это противоречило природе и интуиции, но бихевиористская теория утверждала, что когда берешь ребенка на руки, это усиливает плач, и что если вы это делаете довольно часто, то у вас будет расти жуткий рева. Исследование привязанности опровергло это, по крайней мере, как основной принцип.

Основная предпосылка Эйнсворт заключалась в том, что отзывчивые матери обеспечивают надежную базу. Ребенку необходимо знать, что основной заботящийся о нем взрослый – постоянный, надежный и всегда доступен. (В этой статье для простоты я буду использовать термин “основной заботящийся взрослый”, будь то мать, отец или же не являющийся родственником взрослый. Я также буду использовать мужской род, говоря о ребенке). Приободренный знаниями о доступности своей матери, ребенок может идти вперед и исследовать мир. При недостатке этого ребенок чувствует себя небезопасно, и его исследовательский интерес угасает. Это было удивительным заявлением в атмосфере доминирующего бихевиоризма в конце 60-х годов 20 века, когда большинство специалистов предостерегали от балования детей слишком большой отзывчивостью к их нуждам.

Эйнсворт настаивала, что теплая, чувствительная забота не порождает зависимости, она освобождает и порождает самостоятельность. “Это хорошо – предоставлять младенцу и маленькому ребенку физический контакт”, – говорит она, – “особенно когда они хотят и ищут этого. Это не портит их. Не делает их цепляющимися. Это не делает их зависимыми от того, чтобы их носили на руках.”

Многим матерям советы Эйнворт кажутся естественными как само материнство. (Конечно вы берете ребенка на руки, когда он плачет!) Но как же приятно осознавать, что психология переплетается с интуицией, подтверждая, что маленькие дети действительно нуждаются в заботе и последовательности, что то, как вы обращаетесь со своим ребенком сильно повлияет на его личностное развитие, что то, что происходит с ним, когда он еще маленький, повлияет на то, каким он станет в дальнейшем – но в той же мере неприятно сталкиваться с рядом доказательств того, что вы сами делали или делаете неправильно. Теория привязанности, которая, как кажется, косвенно стоит на позиции “матери лучше оставаться дома”, таким образом вызывала и гнев, и восхищение.

Тема детских садов вызвала наибольший взрыв эмоций. Сторонники теории привязанности склонны рассматривать полный день в детском саду на первом году жизни как риск, и Джей Бельски (Jay Belsky), исследователь теории привязанности в Государственном Университете Пенсильвании, выразил беспокойство о том, что если вы оставляете ребенка на попечение других больше, чем 20 часов в неделю, вы серьезно рискуете тем, что он станет ненадежно привязанным, что может исказить его последующие попытки установления отношений с внешним миром. Излишне говорить, что такие утверждения вызвали взрыв и возмущения с политическими последствиями.

Двадцать лет спустя после эксперимента “Незнакомой ситуации” стабильный средний класс Америки воспитывал детей, около двух третей из которых были надежно привязанными, и одна треть – ненадежно привязанной. Эти данные говорят о том, что быть надежно привязанным едва ли гарантирует то, что дети вырастут свободными от неврозов или от неуверенности. Это лишь означает, что им дали уверенность в том, что кто-нибудь будет с ними, и что они, таким образом, по крайней мере минимально способны формировать удовлетворительные отношения и передавать эту способность своим детям. Но в нестабильных домах, где родители часто одиноки или находятся под сильным стрессом, или где пренебрежение и плохое обращение встречается чаще, минимальная защита часто отсутствует и количество детей с ненадежной привязанностью возрастает. По оценке Лари Абера (Larry Aber), директора Бернар-центра развития детей дошкольного возраста в Колумбийском Университете, на сегодняшний день в Нью-Йорке около половины из 100 000 детей в возрасте 4 лет могут иметь ненадежную привязанность. Он считает, что нам необходимо применять “серьезные профилактические меры”, чтобы помочь этим детям, и надеется, что исследования привязанности внесут наиболее серьезный клинический вклад в поиск таких мер. Другие эксперты отвергают оба положения этого утверждения.

Эта полемика добавила актуальности к вопросу о том, можно ли справедливо рассматривать принципы привязанности как имеющие научную обоснованность. Достаточно сильное сопротивление возникло среди классических аналитиков, бихевиористов и тех, кто придерживался точки зрения генетики. Джером Каган (Jerome Kagan), специалист в области психологии развития в Гарварде, считает, что “Незнакомая ситуация” не является надежным исследованием, и таким образом многие из идей теории привязанности ошибочны. “У Эйнсворт была очень маленькая выборка,” – говорит Каган, – “она была недостаточно разнообразна; этого определенно недостаточно, чтобы сформировать теорию.” Кроме того, спрашивает он, можем ли мы действительно ожидать, что шесть минут поведенческих реакций на воссоединение в незнакомой комнате могут показать историю эмоциональной связи между родителем и ребенком, “отражая более, чем полмиллиона минут, проведенных дома?”

Более дружественно настроенные критики обеспокоены редукционистской тенденцией предполагать, что качество привязанности важнее всего. Они утверждают, что другие аспекты родительства, такие как обучение, игра, совместное веселье могут быть довольно успешными, даже если привязанность работает слабо. Другие считают, что при таком сильном фокусировании на основном заботящемся взрослом, которым обычно является мать, теория привязанности не уделяет достаточного внимания роли отца.

Тем не менее, ведущие психоаналитически ориентированные исследователи младенческого возраста, такие как Даниэль Штерн (Daniel Stern ) и Стенли Гринспен (Stanley Greenspan), признают, что теория привязанности добавила кусочек к пазлу. “Еще рано говорить, насколько большой это кусок”, – говорит Штерн, – “но это определенно кусок, и хороший кусок”. Психотерапевты находят, что знакомство с концепцией привязанности помогает им в работе с пациентами. “Мое обучение интервью в рамках теории привязанности”, – говорит Ариэта Слейд (Arietta Slade) из Нью-Йоркского Университета, – “сильно изменило то, как я слушаю пациента”. Также концепция привязанности сильно повлияла на то, какие советы дают педиатры родителям и специалистам, работающим в области законодательства. Т. Бэрри Бразелтон (T. Berry Brazelton), знаменитый Бостонский педиатр, который создал свое собственное ответвление теории привязанности, говорит: “Все мои идеи были основаны на этом.”

Теория привязанности зародилась от трех совершенно непохожих “родителей”: этологии, психологии развития и психоанализа – дисциплин, которые традиционно не утруждали себя интересоваться открытиями друг друга. Но в 1951 году биолог Джулиан Хаксли (Sir Julian Huxley) начал обсуждать этологию с Джоном Боулби (John Bowlby), британским психоаналитиком, который создал теорию привязанности. Хаксли убедил Боулби прочитать Конрада Лоренца (Konrad Lorenz), который считается отцом современной этологии, особенно работу Лоренца об импринтинге новорожденных гусят – феномене, при котором новорожденные птенцы привязываются к первому движущемуся объекту, который они видят. Боулби последовал совету и сам попал под влияние эффекта импринтинга.

Увлеченный этологическими идеями, Боулби теперь имел биологическое обоснование своей веры в то, что ребенку необходима надежная непрерывная привязанность с основным заботящимся взрослым, и что он тяжело и даже непоправимо страдает, если эта привязанность прервана или утрачена. Он разработал концепцию “внутренней рабочей модели”, чтобы описать, как развивается ощущение младенцем себя и других посредством его взаимодействия с основным заботящимся взрослым. Блестящий синтезатор, Боулби был первым теоретиком, который исчерпывающим образом совместил когнитивное и эмоциональное развитие, чтобы построить мост между Пиаже и Фрейдом. Написавший трехтомник “Привязанность и потеря”, он является неоспоримым отцом-основателем движения.

Но “Незнакомая ситуация” Мэри Солтер-Эйнсворт нанесла теорию привязанности на карту, предоставив эмпирическое доказательство ряду выводов, которые до сих пор были интуитивными. Она укрепила мост между Пиаже и Фрейдом достаточно, чтобы перекрыть им половину области психологии развития. “Весь наш подход к развитию был когнитивным, пока не подключилась она”, – говорит Бразелтон, ссылаясь на особое внимание, которое уделялось таким функциям как внимание, память и абстрактное мышление до Эйнсворт. Она дала возможность психологии посмотреть на эмоциональное развитие детей посредством достоверного количественного способа”. Боулби говорит: “Её работа была бесценна. Сложно представить, что могло бы случиться, если бы ее не было.”

Эйнсворт сейчас 76 лет, она живет недалеко от Университета Вирджинии в Шарлотсвилле, где преподавала в течение многих лет. “Тот факт, что “Незнакомая ситуация” была проведена не в домашних, а в лабораторных условиях, действительно помог”, – говорит она со смехом. – “Я провела его только как дополнение к моему натуралистическому исследованию, но это была именно та вещь, которую все тем или иным образом приняли. Это было настолько показательно.”

Эйнсворт – женщина с ясным взором, чьи короткие темные волосы перемежаются с сединой, чье выражение лица мягко меняется от интеллектуального восторга к энергичной включенности и застенчивой ранимости. В обсуждении ее работ она проявляет и гордость, и скромность, и редкую готовность доверять другим. Проницательный взгляд, который она направляет на журналиста, говорит о годах работы преподавателем и клиницистом.

Хотя у нее никогда не было своих детей, Эйнсворт является матерью гораздо более разбросанной, но в то же время и более тесно связанной семьи исследователей и теоретиков концепции привязанности, многие из которых интеллектуально были вскормлены ею с момента окончания школы и до сих пор относятся к ней как к направляющей силе в своей работе. Они, в свою очередь, помогли сделать ее имя одним из наиболее значимых в психологии развития со времен Пиаже. Эйнсворт – все, что угодно, но только не безызвестное общественности (и многим психоаналитикам, и психиатрам, которые обычно незнакомы с тенденциями психологии развития) имя, и ее известность в области психологии развития младенцев даже превосходит известность самого Джона Боулби.

“Я всегда говорил, что если бы за такой род деятельности давали Нобелевскую премию, то она досталась бы ей,” – говорит Алан Шруф (Alan Sroufe) из Института развития детей Университета Миннесоты. “Когда я ходил в школу, меня учили, что только поведение реально, не отношения – их не существует. Эйнсворт показала, что существует психология отношений, и что отношения могут быть измерены. Вот за что дают Нобелевскую премию, не так ли?”

Гладь, люби, хвали 2: срочное руководство по решению собачьих проблем читать онлайн Анастасия Бобкова, Екатерина Пронина (Страница 4)

…

“«Лишняя» похвала — это не стандартное «молодец» сквозь зубы, а искренние и нежные дурацкие слова, которыми мы привыкли объясняться с псиной в приливе любви.”

Тут не грех сообщить псу, что он сладкий пирожочек и мамина ягодка. У псов, как утверждают ученые, есть специальная область мозга, которая способна различать эмоции в речи. И собака постепенно становится более приятной в общении, если часто слышит приятное в нужные моменты.

В первое время нам всем трудно выдавать собаке «лишнюю» похвалу и быстро перестраиваться с безразличия на восторг. За что хвалить, если ничего особенного не происходит? Например, обычная псина традиционно сварила обычный кофе к завтраку. Она такое делает почти всегда, если в настроении. Стоит ли этим восхищаться вслух? С точки зрения поведенческой песьей психологии, очень даже стоит.

Это развитие контакта с хозяином, простой метод коррекции недочетов в воспитании и способ дать собаке возможность становиться более уравновешенной и уверенной в себе. Помнить о похвале, даже когда вроде бы не за что, — своеобразная инвестиция в отношения, которая медленно, но верно будет давать видимую «прибыль».

Серьезные отношения с собакой

Если не пренебрегать похвалой, с новой собакой очень быстро установятся именно те отношения, ради которых мы и заводим себе животное. А что это за отношения и почему нам важно все про них понимать? Вряд ли мы часто задумываемся о физиологии чувств, которые связывают нас с нашим псом. Мы любим его, он — нас, и вроде бы все как в самых слезливых финалах мелодрам. Да и зачем углубляться в физиологию, мы же не академики Павловы. Но ученые еще в середине прошлого века доказали, что эти высокие материи имеют прямое отношение к поведению и развитию. А знания о них могут помочь справляться с песьими проблемами.

По-умному чувства, которые к нам испытывает собака, называются привязанностью. Они замешены на окситоцине и возникают не столько потому, что псина сочла нас своей второй половинкой и лучшей женщиной на земле, а потому, что мы с ней вместе живем, обеспечиваем базовые потребности и взаимодействуем. И будь на нашем месте условный незатейливый дядя Коля, собака «любила» бы его так же сильно.

…

“Теорию привязанности на примере детско-родительских отношений обосновал английский психиатр Джон Боулби. А спустя некоторое время ученый из Венгерской Академии Наук Джозеф Топал экспериментально доказал, что она работает и в части песье-хозяйских взаимодействий. И это не просто любовные устремления животного к человеку, а штука, которая дает силы собаке, с одной стороны, исследовать новое и «опасное», а с другой, искать у нас поддержки и защиты.”

Наличие у собаки объекта привязанности — это необходимое условие познавательного развития. И качество этой привязанности серьезно влияет на исследовательскую мотивацию. Проще говоря, если у пса есть адекватные мамичка или папичка, живется на этом свете ему гораздо проще и интереснее. Отличие от детско-родительских отношений здесь в том, что человечьи малыши вырастают и влияние привязанности снижается. А собаки навсегда остаются инфантильными животными, и «значимый взрослый» им нужен до самой смерти.

* * *

Но для вечного и счастливого детства собаке мало просто заиметь привязанность к какому-нибудь человеку. Потому что эта самая привязанность бывает здоровая и не очень. В первом случае пес уверен в своих «родителях». Смело тусуется в незнакомых лесах и полях, прибегая спрашивать у матери, как дела и все ли в порядке, любопытничает, любит получать новый опыт. И быстро успокаивается, если взрослые куда-то ушли, уверенный, что они его не бросят и вернутся.

А нездоровых привязанностей существует несколько видов. Это может быть «гиперлюбовь», когда зверьку спокойно только у матери на ручках, а весь окружающий мир его пугает. Это может быть «ледяное равнодушие», когда пес не проявляет особых эмоций в присутствии хозяев, но без них бесконечно волнуется. Это может быть «постоянная тревога», когда собака не знает, в какой момент ее будут хвалить, а в какой наказывать. И вымещает эти эмоции на новой мебели, плесневелом хлебе с помойки или других собаках.

На самом деле устроить с собственной собакой безопасную привязанность не слишком сложно. Нужно стать для нее понятным, предсказуемым и безопасным. Например, не наказывать с опозданием (об этом еще подробно расскажем). И вообще не растягивать во времени обиду на собаку. Съела она, например, мертвую сосиску из урны. А вы так расстроились, что не можете видеть эту скотину целый день, пока рот с мылом не помоет, игнорируете или ворчите. И вот в песьих глазах вы уже не тот объект, к которому можно безопасно привязаться.

Ну и еще важно вести себя одинаково в похожих ситуациях. То есть ворчать или бурно нахваливать не в зависимости от настроения и завалов на работе, а в зависимости от того, правильно ведет себя собака или не очень.

…

“Бурное приветствие с облизыванием щек друг друга сегодня не должно сменяться холодным «добрый вечер, собака» завтра только потому, что у вас настроеньичко испортилось по дороге из офиса.”

Ученые Мэри Эйнсворт и уже упомянутый Джозеф Топал провели эксперимент под названием «Незнакомая ситуация». Первая сделала это с детьми и родителями. Второй — с собаками и хозяевами. Суть эксперимента в том, что участников помещали в комнату лаборатории с игрушками, всякими интересностями и незнакомыми людьми. Человечьи младенцы и псы со здоровым типом привязанности активнее исследовали пространство и пребывали в уверенности, что их значимый взрослый вернется, чтобы защитить их, даже если вышел из комнаты.

Если же у них один из видов нездоровой привязанности, ребята «замораживаются» и, грубо говоря, перестают жить, пока мамичка не вернется. И, конечно, испытывают ужасный стресс, если значимого взрослого нет рядом. Стресс, который влияет на всю их дальнейшую жизнь и взаимоотношения с миром. Именно поэтому важно знать о собственных отношениях с собакой чуть больше, чем пишут в текстах про «удивительную собачью преданность».

Коротко о важном

Если у вас появилась собака — это не повод кардинально менять образ жизни. Она сама рада приспособиться к вашему укладу и угождать вам следующие 15 примерно лет.
Мифы о ранних подъемах, необходимых просторах и роковых ошибках в воспитании собаки имеют мало общего с реальностью.
Если вы завели щенка, роковыми действительно могут стать первые три месяца его жизни. Но не из-за проблем в воспитании, а из-за недостатка информации о внешнем мире. Постарайтесь дать ему как можно больше этой информации.
Взрослую собаку воспитывать почти так же просто, как щенка. Не верьте утверждениям, что после года ее нельзя переделать. Можно даже после 10 лет зажить с ней новой, более комфортной для всех участников жизнью.
У собак к нам привязанность и у нас к ним тоже. Нарушение привязанности может привести к проблемам, а налаживание — эти проблемы решить.

Странная ситуация | Эксперимент, определяющий стили прикрепления

Что такое странная ситуация

В 1960-х психолог Мэри Эйнсворт создала стандартизированную лабораторную процедуру, названную экспериментом «Странная ситуация», чтобы наблюдать реакцию младенца на разлуку и воссоединение с родителем, чтобы определить раннюю безопасность привязанности, описанную в Теории привязанности

Привязанность — термин, впервые введенный Джоном Боулби в 1950-х годах, — это привязанность, которую человек устанавливает с другим человеком.Отличительным признаком привязанности является то, что человек будет искать контакт и поддерживать близость с фигурой привязанности.

В психологии развития поведение младенца, связанное с исследованием, сепарационной тревогой, стрессом и страхом перед незнакомостью, может предсказать привязанность ребенка. ¹. Эти поведения привязанности включают поведения поиска близости (например, приближение, следование и цепляние) и сигнальное поведение (например, улыбку, плач и зов).

Чтобы изучить эти модели поведения, Эйнсворт разработала метод, применяемый в незнакомом контексте.

Процедура странной ситуации

В «Странной ситуации» за младенцем наблюдают в комнате с мебелью и игрушками. В одном конце экспериментальной комнаты находится детский стул, заваленный игрушками и окруженный ими. В другом конце комнаты, с одной стороны, стоит стул для родителей, а на противоположной стороне у двери — стул для незнакомца. Исследователи наблюдают за взаимодействиями в соседней комнате через одностороннее зеркало.

Тест «Странная ситуация» Мэри Эйнсворт состоит из восьми эпизодов странной ситуации в следующем порядке (в первоначальных экспериментах использовались матери).

Эпизод 1 : Мать и дитя вводят в комнату.
Эпизод 2 : Мать и дитя одни. Ребенок свободно исследует комнату.
Серия 3 : Незнакомец входит в комнату, разговаривает с матерью, подходит к ребенку и пытается взаимодействовать с ним.Мать выходит из комнаты через 3 минуты.
Эпизод 4 ( Первое отделение ) : Незнакомец остается в комнате и взаимодействует с ребенком, когда это необходимо.
Эпизод 5 ( Первое воссоединение ) : Входит мать и приветствует ребенка в дверях. Незнакомец уходит.
Эпизод 6 ( Вторая разлука ) : Мать снова уходит. Ребенок находится в одиночестве в течение 3 минут.
Эпизод 7 : Незнакомец снова входит, остается в комнате и взаимодействует с ребенком, когда это необходимо.
Эпизод 8 ( Второе воссоединение ) : Мать возвращается, а незнакомец уходит.

Оценка и классификация

Действия младенца оценивались на основе следующих пяти типов поведения по отношению к взрослым.

Поиск сближения

К поведению, стремящемуся к близости, относится активное поведение, такое как приветствие, приближение, карабкание, тяга или наклон. Голосовые сигналы, такие как плач в направлении взрослого, также являются поиском близости.

Избегание сближения

Поведение, избегающее близости, обычно применяется, когда взрослый входит в комнату или пытается вовлечь ребенка. К ним относятся игнорирование, взгляд в сторону, отворачивание и уход от взрослого.

Контактно-обслуживающий

После того, как ребенок вошел в контакт с матерью, у него может появиться тенденция к поддержанию контакта. Эти формы поведения включают цепляние, объятия, цепляние, удержание и сопротивление освобождению.Если они теряют контакт, они поворачиваются назад, тянутся и громко протестуют.

Контактно-резистивный

Сопротивляющееся контакту поведение включает гневные, амбивалентные попытки оттолкнуть, ударить или пнуть мать, которая пытается установить контакт. Ребенок может извиваться, чтобы спуститься, когда его берут на руки. Они толкают или выбрасывают игрушки, когда мать пытается помешать игре. Некоторые младенцы могут даже сердито закричать, броситься на землю или пнуть пол в знак протеста.

Найти

Поисковое поведение оценивалось по реакции ребенка на отъезд матери.Эти действия включают в себя следование за матерью до двери, попытку открыть дверь, стук в нее, сохранение ориентации на дверь, взгляд на нее, подойти к пустому стулу матери или просто посмотреть на него.

Другое поведение

Кроме того, за ребенком наблюдали следующие ответы и взаимодействия.

Исследовательский (Эпизоды 2-7)
Как много ребенок исследует в присутствии матери или без нее?

Тревога незнакомца (Эпизоды 3, 4, 7)
Ищет ли ребенок / избегает или поддерживает контакт с незнакомцем?

Четыре стиля привязанности у младенцев

Было доказано, что наблюдаемая реакция в процедуре «Странная ситуация» тесно коррелирует с поведением матери и ребенка в доме на протяжении первого года жизни ребенка. ².

Первоначально Эйнсворт классифицировала природу привязанности младенцев на три группы: ³. Позже классификации привязанностей расширились до четырех следующих категорий.

Небезопасное избегающее прикрепление (категория A)

Младенцы с небезопасно-избегающим стилем привязанности не проявляют явных признаков дистресса во время разлуки и не проявляют особого интереса к воссоединению родителей. По возвращении матери они не ищут контакта. Если их взять в руки, они не проявляют особой склонности цепляться или сопротивляться.Эти дети склонны избегать матери, игнорируя ее, отворачиваясь, уходя или уходя.

Эти младенцы склонны обращаться с незнакомцами так же, как с матерями, хотя и с меньшим избеганием.

Воспитатель избегающего небезопасного младенца не любит физический контакт с младенцем. У воспитателя обычно низкая эмоциональная выразительность, даже в ответ на иногда очень агрессивное взаимодействие с младенцем. Вероятно, в детстве они испытали отторжение со стороны родителей.

Безопасное крепление (категория B)

Мэри Эйнсворт заметила, что надежно прикрепленные младенцы использовали родителей в качестве надежной базы для исследования, когда родители присутствовали. Они содержательно исследуют новое окружение, когда рядом находится мать.

Когда мать надежно привязанного ребенка выходит из комнаты, ребенок явно огорчается и плачет или ищет ее. Несмотря на высокий уровень стресса, ребенок улыбается и радостно приветствует родителя, когда она возвращается.Они активно ищут контакта, утешения и поддержки. Эти дети могут восстановить эмоциональную стабильность. Затем они возобновляют изучение окружающей среды.

Ребенок с надежной привязанностью больше заинтересован во взаимодействии с матерью, чем с незнакомцем. Примерно 50-70% детей в США имеют надежную привязанность ⁴.

Младенцы, которые классифицируются как надежно привязанные, с большей вероятностью будут иметь матери или опекунов, которые чувствительны к их сигналам во время кормления, личных игр, физического контакта и эпизодов стресса, особенно в первые 3 месяца.Эти родители быстро и надлежащим образом реагируют на плач в раннем возрасте, в результате чего к тому времени, когда детям исполняется один год, они плачут реже ⁵.

Небезопасная амбивалентная привязанность (категория C)

Младенцы с незащищенной амбивалентностью очень настороженно относятся к незнакомцу и очень переживают разлуку. Когда родители возвращаются, младенцы проявляют амбивалентное поведение, стремясь к близкому контакту и одновременно оказывая гневное сопротивление. После возвращения матери младенцы не могут надолго успокоиться и восстановить эмоциональную устойчивость.Они не могут использовать родителей для эмоционального регулирования.

Воспитатель амбивалентно привязанного младенца демонстрирует непоследовательность в реагировании на потребности ребенка.

Дезорганизованная привязанность (категория D)

Ответы ребенка родителю в тесте «Странная ситуация» отражают историю взаимодействия ребенка с этим родителем дома. Характер этих «организованных» реакций может предсказать дальнейшее функционирование ребенка.

Исследование привязанности также показало, что многие дети не попадают ни в одну из трех вышеупомянутых организованных категорий.Поведение этих детей не похоже друг на друга в последовательной, организованной манере. Единственные общие черты в их действиях — это последовательности бессвязных реакций, которым не хватает легко наблюдаемой цели, намерения или объяснения. Разнообразные, несекретные образцы были дезорганизованы ⁶.

Позже психологи определили эту категорию привязанности как дезорганизованную привязанность (также известную как дезориентированная привязанность или дезорганизация привязанности) ⁷.

Смотритель за неорганизованным младенцем является одновременно источником испуга и единственным известным ребенку убежищем.Они являются фигурой привязанности ребенка, но также демонстрируют пугающее поведение. Аномальное поведение родителей было связано с нерешенным состоянием ума. Эти родители могут оскорблять, угрожать, напугать или диссоциировать из-за нерешенной утраты или опыта в их собственной жизненной истории.

Критика и альтернативная теория

С тех пор многие исследования и результаты исследований подтвердили теорию чувствительности лиц, осуществляющих уход, проиллюстрированную в «Странной ситуации». Однако метаанализ, включающий доклинические образцы, показал, что, хотя чувствительность родителей играет роль в определении результатов привязанности детей, это, вероятно, не единственное условие ⁸.

Психолог Джером Каган утверждал, что различия в привязанности могут быть результатом разнообразного темперамента младенцев и их реакций на незнакомство, а не на чувствительное воспитание. ⁹.

Его точка зрения состоит в том, что у младенцев с «трудным» темпераментом, вероятно, будут ненадежные привязанности. Качество воспитания не обязательно является причиной привязанности ребенка.

Список литературы

1.
Ainsworth MDS, Bell SM. Привязанность, исследование и разлука: на примере поведения годовалых детей в странной ситуации. Развитие ребенка . Опубликовано онлайн, март 1970 г .: 49. DOI: 10.2307 / 1127388
2.
Бретертон И. Теория привязанности: ретроспектива и перспектива. Монографии Общества по исследованию детского развития . Опубликовано онлайн 1985: 3. DOI: 10.2307 / 3333824
3.
Bowlby J, et. al.Привязанность и потеря: взгляд в прошлое и перспектива. Американский журнал ортопсихиатрии . Опубликовано в сети, октябрь 1982 г.: 664-678. DOI: 10.1111 / j.1939-0025.1982.tb01456.x
4.
ван Эйзендорн М. Х., Саги-Шварц А. Межкультурные модели привязанности: универсальные и контекстные измерения. В: Справочник приложений: теория, исследования и клиническое применение . Гилфорд Пресс; 2008: 880–905.
5.
МакКейб А., Петерсон С., Коннорс Д.М.Безопасность вложений и проработка повествования. Международный журнал поведенческого развития . Опубликовано в Интернете, сентябрь 2006 г.: 398-409. DOI: 10.1177 / 0165025406071488
6.
Main M, Hesse E. Неразрешенные травматические переживания родителей связаны с неорганизованным статусом привязанности младенца: связывающим механизмом является испуг и / или пугающее поведение родителей. В: Привязанность в дошкольном возрасте: теория, исследования и вмешательство .Издательство Чикагского университета; 1990: 161–182.
7.
Хертсгаард Л., Гуннар М., Эриксон М. Ф., Нахмиас М. Адренокортикальные реакции на странную ситуацию у младенцев с дезорганизованными / дезориентированными отношениями привязанности. Развитие ребенка . Опубликовано онлайн, август 1995 г .: 1100. DOI: 10.2307 / 1131801
8.
De Wolff MS, van Ijzendoorn MH. Чувствительность и привязанность: метаанализ родительских предшественников детской привязанности. Развитие ребенка . Опубликовано в Интернете в августе 1997 года: 571-591. DOI: 10.1111 / j.1467-8624.1997.tb04218.x
9.
Каган Дж. Темперамент и реакции на незнакомство. Развитие ребенка . Опубликовано онлайн, февраль 1997 г .: 139. DOI: 10.2307 / 1131931

Тест странной ситуации — изучение экспериментов

Из-за инфантильной амнезии почти невозможно вспомнить, какими мы были в детстве, но если бы вы спросили своих родителей, как вы были с точки зрения привязанности, вы бы получили один из трех ответов.Эти ответы взяты из известного эксперимента, о котором я сейчас изучаю на уроках психологии развития. Этот эксперимент известен как «проверка странной ситуации».

Этот эксперимент был проведен Мэри Эйнсворт в 1967 году. Эксперименты длились не более получаса и включали в себя ребенка в возрасте от 12 до 18 месяцев, мать / опекуна и незнакомца. Ситуация началась с того, что мать, младенец и незнакомец вошли в маленькую комнату с односторонним стеклянным зеркалом (для наблюдения.Затем матери велят выйти из комнаты, оставив ребенка наедине с незнакомцем. Через некоторое время мать возвращалась в комнату. Это воссоединение было критическим моментом в процессе наблюдения, чтобы увидеть, как ребенок отреагировал на возвращение матери.

В результате наблюдения был сделан вывод, что существует три типа привязанности: надежная, амбивалентная и избегающая. Надежная привязанность была доказана, когда ребенок был расстроен, когда мать ушла, и счастлив, когда она вернулась.Амбивалентная привязанность была доказана, когда ребенок был несколько расстроен, когда мать ушла, и сопротивлялся, когда она вернулась. Избегающая привязанность была доказана, когда ребенок не был обеспокоен, когда мать ушла, и не проявил интереса, когда она вернулась.

Эти стили привязанности также измерялись по тому, как ребенок реагировал с незнакомцем, когда матери не было в комнате. Если бы ребенок избегал незнакомца в одиночестве, но дружил с матерью, ребенок был бы классифицирован как безопасный.Если ребенок проявлял страх или злость по отношению к незнакомцу, то ребенок классифицировался как амбивалентный. Наконец, если ребенок в порядке и игриво относится к незнакомцу на всех этапах эксперимента, ребенок будет классифицирован как избегающий.

В рамках эксперимента 70% младенцев продемонстрировали надежную привязанность, 15% — амбивалентную и 15% — избегающую. Эти стили привязанности проистекают из темперамента ребенка, а также чувствительности и терпения опекуна по отношению к нему. Например, если воспитатель терпелив и чувствителен к трудному ребенку, тогда сформируется надежная привязанность.

Было проведено много подобных исследований, подтверждающих достоверность результатов этого эксперимента. Поэтому спросите родителей, как вы были в детстве и что случилось, когда они выходили из комнаты. Может быть, вы узнаете то, чего никогда не знали о себе!

Большая часть информации взята из заметок, но вот подробности по ссылке!

http://www.simplypsychology.org/mary-ainsworth.html

Почему Мэри Эйнсворт важна в детской психологии

Мэри Эйнсворт (1 декабря 1913 — 21 марта 1999) была психологом развития, возможно, наиболее известным своей оценкой странной ситуации и вкладом в область теории привязанности.Эйнсворт подробно остановился на исследовании Боулби о привязанности и разработал подход к наблюдению за привязанностью ребенка к опекуну.

Основываясь на своем исследовании, она определила три основных стиля привязанности детей к своим родителям или опекунам. В обзоре 2002 года, в котором перечислены самые выдающиеся психологи двадцатого века, Эйнсворт заняла 97-е место в списке самых влиятельных психологов по частоте цитирования в журналах, вводному цитированию учебников психологии и ответам на опрос.

Мэри Эйнсворт была наиболее известна за

Влияние ее ранней жизни

Мэри Эйнсворт родилась в Глендейле, штат Огайо. Когда ей было 15, она прочитала книгу Уильяма Макдугалла Характер и поведение , которая вдохновила ее на всю жизнь интерес к психологии.

Она продолжала учиться в Университете Торонто по программе психологии с отличием. Получив степень бакалавра в 1935 году, степень магистра в 1936 году и докторскую степень. В 1939 году она несколько лет преподавала в Университете Торонто, а в 1942 году присоединилась к Канадской женской армии.

В 1950 году она вышла замуж за Леонарда Эйнсворта и переехала в Лондон. После возвращения в США Эйнсворт заняла должность в Университете Джона Хопкинса. Она развелась в 1960 году и прошла курс терапии, который способствовал ее интересу к психоаналитической теории. Она начала преподавать в Университете Вирджинии и оставалась в школе до конца своей карьеры.

Ее исследование привязанности

Во время своего пребывания в Англии Эйнсворт работала в Тавистокской клинике с психологом Джоном Боулби, где она исследовала привязанности матери и ребенка.После ухода с этой должности она провела время, проводя исследования взаимоотношений матери и ребенка в Уганде.

Вернувшись в США, чтобы преподавать в Университете Джона Хопкинса, она начала работать над созданием теста для измерения привязанности между матерью и детьми. Именно здесь она разработала свою знаменитую оценку «Странная ситуация», в которой исследователь наблюдает за реакцией ребенка, когда мать ненадолго оставляет своего ребенка одного в незнакомой комнате.

То, как ребенок ведет себя во время разлуки и по возвращении матери, может раскрыть важную информацию о привязанности.

Основываясь на своих наблюдениях и исследованиях, Эйнсворт пришла к выводу, что существует три основных стиля привязанности: безопасная, избегающая тревоги и устойчивая к тревоге. С момента этого первоначального открытия ее работа породила бесчисленное количество исследований природы привязанности и различных стилей привязанности, существующих между детьми и опекунами.

Основные достижения в области психологии

Исследование привязанности Мэри Эйнсворт сыграло важную роль в нашем понимании развития ребенка.Хотя ее работа не лишена собственных противоречий, например, о том, в какой степени ранние стили привязанности способствуют более позднему поведению, ее наблюдения вдохновили огромное количество исследований привязанности в раннем детстве.

Биография Мэри Эйнсворт

Мэри Эйнсворт была канадским психологом развития, которая проводила исследования в области теории привязанности и разработала тест странной ситуации.

Ранняя жизнь

Эйнсворт родилась в Глендейле, штат Огайо, выросла в Канаде и была старшей из четырех девочек.Ее отец и мать были выпускниками колледжа Дикинсон и уделяли большое внимание надлежащему образованию. Эйнсворт окончила среднюю школу, желая получить степень в области психологии, и поступила в Университет Торонто в 1929 году. Там она получила степень бакалавра, магистра и доктора философии и начала преподавать в университете в 1938 году. В 1942 году Эйнсворт поступила на учебу. Корпус канадской женской армии, где она дослужилась до майора корпуса.

Профессиональная жизнь

В 1946 году Эйнсворт вернулась к преподаванию в Торонто.Вскоре после замужества в 1950 году она переехала в Лондон со своим мужем Леонардом Эйнсвортом, чтобы он мог продолжить обучение в Университетском колледже Лондона.

Во время пребывания в Англии Эйнсворт была приглашена для участия в исследованиях в Тавистокской клинике, где она работала с Джоном Боулби. Исследование было сосредоточено на изучении того, какое влияние вмешательство в связь матери и ребенка может иметь на развитие ребенка. Результаты показали, что, когда связь между матерью и ребенком разрывается, ребенок рискует столкнуться с проблемами развития.Позже Эйнсворт поехала в Кампалу, Уганда, где работала в Восточноафриканском институте социальных исследований, продолжая исследовать значение связи между матерью и ребенком.

Эйнсворт преподавала в Университете Джона Хопкинса с 1959 по 1975 год, когда она приняла должность профессора психологии в Университете Вирджинии. Она оставалась в Университете Вирджинии до выхода на пенсию в 1984 году. Эйнсворт и ее муж развелись в 1960 году.

Вклад в психологию

Эйнсворт в сотрудничестве с коллегой Сильвией Белл разработала методику под названием «Тест странной ситуации».Этот тест используется для изучения модели привязанности между ребенком и матерью или опекуном. Этот метод измерения специфических характеристик привязанности ребенка пользуется большим уважением и хорошо зарекомендовал себя, и сегодня его вариации используются во всем клиническом мире психиатрии и психологии.

Тест странной ситуации характеризуется фазой наблюдения и фазой оценки. Во время фазы наблюдения врач помещает и мать (или опекуна), и ребенка в безопасную среду и позволяет им взаимодействовать до степени знакомства с их окружением.Незнакомец вводится в окружающую среду и взаимодействует с ребенком, а затем родитель покидает комнату. Когда родитель возвращается, ребенок и родитель воссоединяются, и незнакомец уходит. После этого родитель выходит, оставляя ребенка одного. В это время незнакомец входит снова, взаимодействует с ребенком, и родитель возвращается. Незнакомец снова уходит, а родитель и ребенок остаются одни, чтобы взаимодействовать.

В ходе этого упражнения исследуется и оценивается поведение ребенка.Есть четырех ключевых элементов поведения , которые исследуются по отношению к ребенку:

Насколько ребенок исследует свое окружение?
Как реагирует ребенок, когда родитель уезжает?
Выражает ли ребенок какое-либо беспокойство по поводу знакомства с незнакомцем, когда он один?
Оцените поведение ребенка при взаимодействии с родителем.

Результаты этого эксперимента были разделены на четыре конкретных типа приспособлений t:

Надежная привязанность: Надежная привязанность — это здоровая и сильная привязанность к матери.Этот ребенок будет исследовать и взаимодействовать с другими, когда присутствует мать, однако, когда мать уходит, этот ребенок будет возбужден. Находясь наедине с незнакомцем, ребенок избегает контакта с незнакомцем.
Тревожно-устойчивая небезопасная привязанность: Этот ребенок проявляет повышенное беспокойство, когда незнакомец знакомится с окружающей средой, даже когда там находится мать. Ребенок не будет свободно исследовать окрестности и становится чрезвычайно взволнованным и расстроенным, когда мать уходит.Когда мать снова входит в окружающую среду, ребенок кажется обиженным и невосприимчивым к попыткам матери к взаимодействию. Часто этот ребенок пытается отойти от матери, когда она вернется. Устойчивый к тревоге стиль привязанности ассоциируется с ребенком, потребности которого не удовлетворяются надежно родителем. Родители могут отдавать предпочтение своим собственным потребностям над потребностями ребенка или лишь периодически реагировать на его потребность в любви, комфорте или привязанности. Устойчивый к тревоге стиль привязанности часто является результатом неадекватного воспитания и сильно коррелирует с будущими проблемами привязанности.
Тревожно-избегающая небезопасная привязанность: Этот ребенок будет проявлять амбивалентность, когда мать присутствует или нет. Этот ребенок редко цепляется за опекуна и часто отказывается, чтобы его держали. Ребенок избегает исследования и проявляет аналогичное двойственное отношение к незнакомцам, когда они входят в окружающую среду. Дети с избегающим стилем привязанности узнали, что их усилия по удовлетворению своих потребностей игнорируются. К незнакомцам можно относиться практически так же, как к родителям, при этом ребенок не будет отдавать предпочтение опекунам.Хотя тревожно-избегающий стиль привязанности неадекватен, он менее сильно коррелирует с последующими проблемами привязанности, чем устойчивый к тревоге стиль привязанности.
Дезорганизованная / дезориентированная привязанность: Ребенок, попадающий в эту категорию, может казаться обеспокоенным, когда мать уходит, и сразу же испытывать облегчение по возвращении. Однако ребенок может не захотеть, чтобы его держали, или может проявить гнев при приближении матери. Этот ребенок также может демонстрировать повторяющееся поведение, например удары или раскачивание.Дальнейшие исследования показали, что более половины матерей с ребенком, попавших в эту категорию, получили травму непосредственно перед рождением ребенка, и в результате этой травмы у них развилась депрессия.

Тест «Странная ситуация» Эйнсворт продемонстрировал, что для маленьких детей главный опекун служит надежной базой для изучения мира. Дети с надежной привязанностью расстраиваются, когда уходят их опекуны, но их утешает их присутствие в стрессовых ситуациях.Однако дети с незащищенными привязанностями получают гораздо меньше утешения со стороны своих родителей и не имеют «надежной базы», которая есть у надежно привязанных детей. Результаты исследования Эйнсворт бросили вызов традиционным представлениям о связи между матерью и ребенком и продемонстрировали, что младенцы, которых кормят по требованию и утешают во время плача, а не придерживаются определенного распорядка, как правило, развивают надежную привязанность к своим матерям.

Последующее исследование продемонстрировало сильную корреляцию между стилем привязанности ребенка и проблемами психического здоровья.Люди склонны использовать свои детские стили привязанности во взрослых отношениях, в том числе с детьми и романтическими интересами, поэтому ненадежные привязанности потенциально могут передаваться из поколения в поколение, когда небезопасная привязанность у матери рождает ненадежно привязанного ребенка.

Эйнсворт была членом:

Общество исследований в области развития детей
Ассоциация детской психологии и психиатрии
Американская психологическая ассоциация
Британское психологическое общество
Американская ассоциация развития науки
Восточная психологическая ассоциация

Она получила несколько наград, в том числе Премию за выдающийся вклад Психологической ассоциации Мэриленда в 1973 году и Золотую медаль за научный вклад Американского психологического фонда в 1998 году.

Споры и критика

Тест «Странная ситуация» Эйнсворт был разработан для использования с матерями и их детьми, поэтому ее исследование показывает гораздо меньше о привязанностях между отцами и детьми. Некоторые исследователи также подчеркнули, что исследование Эйнсворт может не применяться в разных культурах. Кратковременная разлука с опекуном может означать нечто совершенно иное в небольшой племенной культуре или в семье, где ребенок регулярно остается с разными опекунами или часто с новыми людьми.Также есть некоторая озабоченность по поводу того, можно ли использовать одно короткое разлука для измерения непрерывности привязанности. Например, у ребенка или матери может быть плохой день, и это может изменить их привычный образ взаимоотношений.

Эта страница содержит как минимум одну партнерскую ссылку для программы Amazon Services LLC Associates, что означает, что GoodTherapy.org получает финансовую компенсацию, если вы совершаете покупку, используя ссылку Amazon.

Книги Мэри Эйнсворт

Цитата Мэри Эйнсворт

Психология развития — AP Psychology

Если вы считаете, что контент, доступный через Веб-сайт (как определено в наших Условиях обслуживания), нарушает
или несколько ваших авторских прав, сообщите нам об этом, отправив письменное уведомление («Уведомление о нарушении»), содержащее
в
информацию, описанную ниже, назначенному ниже агенту.Если репетиторы университета предпримут действия в ответ на
ан
Уведомление о нарушении, он предпримет добросовестную попытку связаться со стороной, которая предоставила такой контент
средствами самого последнего адреса электронной почты, если таковой имеется, предоставленного такой стороной Varsity Tutors.

Ваше Уведомление о нарушении прав может быть отправлено стороне, предоставившей доступ к контенту, или третьим лицам, таким как
в виде
ChillingEffects.org.

Обратите внимание, что вы будете нести ответственность за ущерб (включая расходы и гонорары адвокатам), если вы существенно
искажать информацию о том, что продукт или действие нарушает ваши авторские права.Таким образом, если вы не уверены, что контент находится
на Веб-сайте или по ссылке с него нарушает ваши авторские права, вам следует сначала обратиться к юристу.

Чтобы отправить уведомление, выполните следующие действия:

Вы должны включить следующее:

Физическая или электронная подпись правообладателя или лица, уполномоченного действовать от их имени;
Идентификация авторских прав, которые, как утверждается, были нарушены;
Описание характера и точного местонахождения контента, который, по вашему мнению, нарушает ваши авторские права, в \
достаточно подробностей, чтобы позволить репетиторам университетских школ найти и точно идентифицировать этот контент; например, мы требуем
а
ссылка на конкретный вопрос (а не только на название вопроса), который содержит содержание и описание
к какой конкретной части вопроса — изображению, ссылке, тексту и т. д. — относится ваша жалоба;
Ваше имя, адрес, номер телефона и адрес электронной почты; а также
Ваше заявление: (а) вы добросовестно считаете, что использование контента, который, по вашему мнению, нарушает
ваши авторские права не разрешены законом, владельцем авторских прав или его агентом; (б) что все
информация, содержащаяся в вашем Уведомлении о нарушении, является точной, и (c) под страхом наказания за лжесвидетельство, что вы
либо владелец авторских прав, либо лицо, уполномоченное действовать от их имени.

Отправьте жалобу нашему уполномоченному агенту по адресу:

Чарльз Кон
Varsity Tutors LLC
101 S. Hanley Rd, Suite 300
St. Louis, MO 63105

Или заполните форму ниже:

Journal of Developmental & Behavioral Pediatrics

Это классическое издание влиятельного психологического исследования, проведенного и написанного признанным на национальном уровне экспертом и ее коллегами, которое произвело революцию в современных знаниях о поведении привязанности.Для психологов развития было бы невозможно не натолкнуться на вклад Эйнсворт в теорию привязанности к развитию Боулби-Эйнсворт. Цель этого тома — обучить и углубить понимание исследователей, поставщиков первичной и смежной медицинской помощи, а также стажеров с помощью методов отчетности и основных результатов знаменательного балтиморского лонгитюдного исследования Мэри Эйнсворт, основанного на наблюдении за взаимодействием младенца с матерью и поведением привязанности. В дополнение к изданию 1978 года в этой книге представлена новая информация о 4 шкалах ухода и взаимодействия, разработанных Мэри Эйнсворт на основе наблюдений за младенцами в возрасте от 9 до 12 месяцев, что делает их легко доступными для заинтересованных лиц.

Балтиморский проект прекрасно проиллюстрировал характер взаимоотношений ребенка с его или ее основным опекуном и подчеркнул важность раннего опыта. В подробном, но емком томе авторы предоставляют исчерпывающий ресурс для исследователей и практиков, в котором рассматриваются доступные исследования, в которых использовалась процедура странной ситуации (SSP). Логика, последовательность и всесторонний охват глав с отличными аналогиями, используемыми для демонстрации теоретических знаний, позволяют читателям, даже тем, кто является новичком в теории привязанности, построить фундамент в теории привязанности, рассматриваемой как безопасные базовые отношения.SSP описывается как лабораторная незнакомая ситуация, используемая для наблюдения за реакцией ребенка на поведение его / ее матери и незнакомца. Затем поведение детей систематизируется и группируется в классификационную систему.

Далее разъясняются нормативные модели поведения, связанные с различными социальными ситуациями, типы используемого статистического анализа и причины, лежащие в основе этих решений. Также подробно рассматриваются индивидуальные различия. Обзор других исследований, в которых проводилась SSP для рассмотрения различных переменных, таких как разлучение новорожденных, близнецы по сравнению с одиночками, демография, низкий вес при рождении, отношение матери и взаимодействие матери и ребенка, а также работающие и неработающие матери, обеспечивают более широкое понимание того, как модели привязанности могут или может не отличаться в этих популяциях.Эти результаты также будут интересны для младенцев и психологов развития, специалистов по дошкольному образованию, педиатров первичной медико-санитарной помощи и педиатров, связанных с развитием, семейных терапевтов, социальных работников, выполняющих функции консультирования, и специалистов / терапевтов по раннему вмешательству на дому.

Читатели, особенно исследователи и практики, оценят широкий спектр компонентов, включая инструкции для матери, инструкции по кодированию, системы баллов, а также шкалы ухода за матерью и шкалы взаимодействия.Этот том содержит четкие таблицы результатов количественных исследований и прекрасную иллюстрацию странной ситуации.

Пробелы в этом во всем остальном выдающемся томе вызваны решением авторов сосредоточить внимание на своих основных выборках и обзоре исследований, которые непосредственно касались годовалых детей и дошкольников. Несомненно, эта новаторская работа оказала значительное влияние на профилактику и вмешательство, выходящее за рамки того, что можно было бы включить в этот том. Дополнительный раздел о клиническом значении и обзор того, как модели привязанности применяются к приемным детям, повысили бы клиническую ценность.

В заключение, Эйнсворт и команда предоставили отличную основу, описывающую теорию привязанности и то, как поведение привязанности количественно измеряется с помощью SSP. Это обязательное условие для педиатров, психологов, социальных работников и домашних терапевтов, чья клиническая помощь и исследования сосредоточены на развитии детей в раннем возрасте, особенно на социальном развитии. Эта книга также будет представлять особый интерес для стажеров, ординаторов, стипендиатов и аспирантов из различных профессиональных дисциплин, которые получат более глубокое понимание моделей привязанности, которые могут повлиять на клинические встречи с маленькими детьми и улучшить способ оказания помощи вместо важность фигуры привязанности и взаимодействия ребенка с этой фигурой привязанности.

БЛАГОДАРНОСТИ

Автор благодарит доктора Памелу Хай за полезное редактирование и редактирование рецензии на эту книгу.

Кошки привязаны к своим владельцам так же сильно, как и собаки, исследования показывают-dvm360

Кошек часто называют отчужденными, амбивалентными и антисоциальными, но исследователи из Лаборатории взаимодействия человека и животных при Университете штата Орегон не согласны. Результаты их нового исследования, опубликованного в журнале Current Biology , показывают, что кошки демонстрируют отчетливое поведение привязанности по отношению к своим владельцам.

В своем обзоре исследования авторы утверждают, что «несмотря на меньшее количество исследований, исследования показывают, что мы, возможно, недооцениваем социально-когнитивные способности кошек».

Используя поведенческие критерии, применяемые в литературе о привязанности людей и собак, исследователи в текущем исследовании намеревались определить, проявляют ли домашние кошки различные стили привязанности к своим людям, ухаживающим за ними. В ходе исследования 79 котят (в возрасте от 3 до 8 месяцев) и 38 взрослых кошек и их владельцев прошли базовый тест, в котором кошку и опекун поместили одних в незнакомую комнату на две минуты, а затем хозяин оставил кошку в покое. в комнате две минуты и, наконец, хозяин вернулся в комнату.

Исследователи наблюдали уровень привязанности кошек на этом последнем этапе — возвращении хозяина — и классифицировали его как безопасный, когда кошка продолжала спокойно исследовать комнату, когда хозяин вернулся, или неуверенный, причем кошка демонстрировала беспокойство, когда хозяин вернулся. Это беспокойство проявлялось в избегании опекуна, в амбивалентном поведении по отношению к опекуну или в сочетании этих двух факторов.

Истоки теории привязанности

Теория привязанности психоаналитика Джона Боулби утверждает, что дети рождаются биологически запрограммированными на формирование привязанностей с другими, потому что это помогает им выжить.Считается, что ребенок надежно привязан к родителю, если он чувствует уверенность в поддержке своего опекуна и не боится исследовать окружающий мир.

Чтобы оценить привязанность, психолог Мэри Эйнсворт разработала «странную ситуацию», в которой годовалый ребенок ненадолго остается наедине с незнакомцем, а затем воссоединяется со своей матерью. Наблюдения Эйнсворт во время этого эксперимента показали, что у младенцев есть три основных стиля привязанности: безопасная, амбивалентно-небезопасная и избегающая-небезопасная.Базовый тест безопасности, проведенный в данном исследовании, основан на странной ситуации Эйнсворт.

Из 70 котят, которые можно было классифицировать (девять считались неклассифицируемыми), 64,3% были отнесены к категории надежно прикрепленных, а 35,7% — как ненадежно прикрепленных. Точно так же 65,8% взрослых кошек были классифицированы как имеющие надежную привязанность, а 34,2% — ненадежную привязанность. Эти результаты хорошо согласуются с результатами исследований на собаках и людях, отметили исследователи: 65% человеческих младенцев формируют надежную привязанность к своим опекунам, а 58% собак образуют надежную привязанность.

Исследователи повторно протестировали примерно половину котят после шести недель обучения и социализации и обнаружили, что эти действия не оказали заметного влияния на уровень привязанности.

4 стиля привязанности — Институт развития семейного устройства

Глава 12. Эта незнакомая ситуация. Двадцать великих открытий в детской психологии

Мэри Эйнсворт и незнакомые ситуации Другие подходы к теме привязанности

Читайте также

Марка ваших сигарет и другие курильщики. Или ваш наркотик и другие наркоманы

СОН МЭРИ

История Мэри Джейн

Занятие 2.3. Практическое занятие по теме «Конфликтные ситуации» (решение ситуационных задач)

Занятие 2.4. Тема: «Конфликтные ситуации». Дидактическая игра «Фрустрирующие ситуации в деловых отношениях»

Мэри и демон чревоугодия

Мэри

Первая встреча Мэри и доны Карлетты

Анна и Мэри: совершение выбора

Другие подходы к относительно здоровым пациентам

Упражнение 4. Незнакомые лица.

9. Другие подходы.