Реформаторская паранойя: Чем отличается шизофрения от паранойи?

Чем отличается шизофрения от паранойи?

Шизофрения протекает в различных формах, некоторые из которых определяются доминирующим симптомом. При развитии паранойи обычно подозревают параноидный или паранойяльный вид расстройства. Однако не каждый случай паранойи свидетельствует о шизофрении. В статье рассмотрим эти понятия подробнее, найдем между ними отличия и определим общие черты. 

В этой статье

• Паранойя как психоз
• Симптомы
• Виды паранойи
• Параноидная шизофрения
• Паранойяльная шизофрения
• Отличия
• Лечение

Паранойя как психоз

Паранойя является редкой формой психоза. С греческого это слово переводится как «безумие». Параноика беспокоят бредовые идеи, которые ему кажутся вполне логичными и обоснованными. Развивается подобное состояние не только при шизофрении. Паранойя может выступать и в качестве основного симптома самостоятельного расстройства, называемого «параноидным расстройством личности». В быту иногда используют слово «параноидальный», но оно не совсем корректное.

Кроме того, паранойя развивается на фоне дегенеративных процессов в головном мозге, например, при болезнях Альцгеймера, Паркинсона и Хантингтона. Параноидное состояние могут вызвать алкоголь, наркотики и галлюциногены. Иногда бред развивается после приема лекарственных препаратов или сильного отравления.

Паранойя — редкий тип психоза, выявляемый у 0,02-0,1% пациентов психиатрических клиник.

Паранойя характерна и для шизофрении, но не всех ее типов, а только для параноидной и паранойяльной форм. Отличия между ними рассмотрим позже.

Симптомы

При паранойе бред развивается без галлюцинаций. Точные причины ее возникновения неизвестны. Толчком к формированию бредовых идей могут стать травмы, в том числе психологические. Склонность к подобному психозу может проявиться еще в раннем детстве. Дети с такой особенностью очень прямолинейны, у них формируются однобокие интересы, явное желание занимать позицию лидера и равнодушие к чужому мнению.

Параноикам не свойственно идти на компромиссы. Прощать они тоже не любят, поэтому договориться и примириться с ними довольно сложно. В целом, такие люди выказывают пренебрежительное и подозрительное отношение к окружающим. С возрастом подобных признаков становится все больше. Это мешает человеку налаживать контакт с обществом, нормально работать в коллективе и строить семейные отношения.

Главный симптом паранойи — бред. У больного возникает некая идея, которую он логически обосновывает и постоянно находит ей подтверждение. Скорректировать ее со стороны, например, в ходе терапии, непросто, так как на каждый аргумент у параноика найдется несколько контраргументов, которые, в целом, могут казаться последовательными. Содержание бреда определяет вид паранойи. Их достаточно много, поэтому перечислим самые распространенные.

Виды паранойи

Одной из самых частых бредовых идей при паранойе является бред преследования. Человеку всюду мерещатся заговоры, он считает, что за ним охотятся спецслужбы или преступники. В таком состоянии он и сам может совершить преступление, так как никому не доверяет и выказывает по отношению к людям агрессию.

Другие частые типы параноидного расстройства:

• Паранойя ревности. Зачастую развивается у мужчин. Параноику постоянно кажется, что его избранница ему изменяет или оказывает знаки внимания другим представителям сильного пола. Нередко подобный бред проявляется у алкоголиков. Подспудно они даже могут мечтать застать свою супругу с другим, чтоб все его подозрения, наконец, подтвердились.

• Любовная паранойя. Она, напротив, характерна для женщин. Ей может казаться, что ее любит тот или иной мужчина, но он не способен признаться ей в своих чувствах по определенным причинам. Иногда она делает первый шаг навстречу, что приводит к разочарованию и скандалам, так как объект любви может и не знать о том, что он — главный персонаж чьих-то бредовых идей.
• Паранойя изобретателя. Человек считает, что он изобрел нечто гениальное, что изменит устройство мира. Если же ему объясняют, что ничего выдающегося он не придумал, он рассматривает критиков как завистников и интриганов.
• Паранойя реформаторства. В данном случае параноику кажется, что он создан для великих свершений. Из-за этого развивается мания величия — мегаломания. Отклик со стороны других людей подобные идеи не получают, что отгораживает человека от общества.
• Паранойя ипохондрика. Еще одна распространенная форма бреда, при которой параноик боится болезней. Он сам ставит себе диагнозы, а врачи их не подтверждают. Параноик, конечно, им не верит.

Также существуют эротическая, религиозная, острая и другие виды паранойи. Названия они получают по содержанию бреда, кроме некоторых отдельных типов, например, сенильного, который развивается в старческом возрасте и не привязан к конкретной идее.

Параноидная шизофрения

Чтобы понять, какие есть отличия у паранойи и шизофрении, стоит рассмотреть самую распространенную форму последней — параноидную. Для нее характерно наличие бреда уголовного, сексуального, реформаторского и иного содержания. Это общие черты у обоих типов психоза. Однако шизофреническое расстройство, как правило, сопровождается и множеством других симптомов. В активной фазе, то есть во время обострения (приступа), наблюдаются следующие признаки:

• Галлюцинации, имеющие угрожающих характер.

• Сенестопатия — тягостные ощущения в теле.
• Деперсонализация — неправильное восприятие себя.
• Дереализация — представления о нереальности мира.
• Аффективные расстройства, неадекватные эмоции.
• Когнитивные нарушения — проблемы с речью и памятью.

В период ремиссии данные симптомы ослабляются. На смену им, если удалось купировать активные признаки, приходит негативная симптоматика — апатия, безволие, отчужденность, безынициативность. Усиление подобных проявлений может свидетельствовать о начале следующего приступа.

Порядка 85-87% шизофреников имеют именно параноидную шизофрению.

Параноидная шизофрения развивается по нескольким стадиям. Если не остановить ее прогрессирование, наступает полный распад личности, когда человек перестает как-либо реагировать на окружающих.

Паранойяльная шизофрения

Паранойяльная шизофрения тоже включает в себя термин «паранойя». Данное расстройство может рассматриваться в качестве отдельного психического заболевания или этапа параноидной формы психопатологии с затянувшейся стадией паранойяльного синдрома.

Стоит оговориться, что шизофрения — очень сложная болезнь со множеством симптомов и разновидностей. Большая роль при лечении отводится дифференциальной диагностике. Даже опытному врачу не всегда удается сходу отличить один диагноз от другого. Однако отдельные типы выделяются не случайно, так как лечение их осуществляется с помощью различных методик и доз лекарственных препаратов.

Вернемся к паранойяльной шизофрении. Для нее характерно наличие монотематического (логически обоснованного) бреда. В этом заключается схожесть данного синдрома с паранойей. Однако есть и разница. При шизофрении этого типа нарастает негативная симптоматика, что не наблюдается при параноидном расстройстве личности.

Что касается бредовых идей, то они связаны с реформаторством, преследованием, эротическими фантазиями, кляузничеством, манией величия и пр.

Паранойяльная шизофрения развивается медленно, зачастую манифестирует в юношестве, а затем нарастает в течение 10-15 лет.

Свой бред шизофреник может легко обосновать, поэтому больным он себя не считает. Это сильно затрудняет лечение. Многое зависит от того, на каком этапе оно было начато. Выделяют три стадии принятия бредовой идеи при паранойяльной шизофрении:

• Ожидание, сопровождающееся тревогой.
• Озарение, при котором человек внезапно «что-то понимает». 
• Систематизация, то есть логическое обоснование бреда.

Иногда перехода на параноидный этап не происходит. На протяжении всей болезни человек сохраняет основные когнитивные способности, а признаки активной фазы шизофрении у него не наблюдаются.

Отличия

Одно из важных отличий между паранойей и шизофренией, независимо от формы последней, заключается в симптоматике. Для первой характерны бредовые идеи, как правило, на одну тему, которые со временем углубляются и становятся все более сложными. При шизофренических расстройствах, помимо бреда, которого может и не быть вовсе, как при вялотекущей разновидности, наблюдаются и десятки других признаков.

Более того, бред при шизофрении может быть очень разнообразным и только при паранойяльной форме он становится монотематическим, что делает ее схожей с паранойей. Но и в этом случае мы видим многие другие симптомы, как позитивные, так и негативные.

Паранойя ревнивца детально описана в фильме Бунюэля «ОН». Психоаналитик Жак Лакан показывал его студентам на курсах психиатрии.

Но есть и другое отличие, которое можно считать ключевым. При паранойе не происходит распада личности. Параноик, если исключить его бредовые идеи, мало чем отличается от других людей. Он может мыслить, действовать и рассуждать логически и последовательно. Бредить он начинает только при переходе к определенной теме, которая вызывает у него эмоциональный отклик.

Типичный пример параноика в литературе — Дон Кихот. Сервантес описывает его как мудрого и рассудительного мужчину. Во многом он превосходит других по интеллектуальным и нравственным параметрам. Однако, стоит зайти разговору о рыцарстве, как Дон Кихот моментально превращается в безумца, который верит в волшебников и великанов и бросается с копьем на мельницы.

Сформулируем основные положения, по которым паранойя отличается от шизофрении:

• Количество идей. При паранойе — одна, а при шизофрении — много (кроме паранойяльного синдрома).
• Отношение к оппонентам. Параноик крайне нетерпим, а шизофреник может сделать вид, что согласился с чужим мнением.
• Интерес к людям. Параноик относится ко всем с подозрением и часто наблюдает за другими. При шизофрении больной, как правило, никого кроме себя не замечает.
• Аккуратность. При паранойе человек может быть аккуратным и педантичным. Шизофреник же абсолютно безответственен. Он забрасывает дела, свой внешний вид, гигиену и пр.
• Прогрессирование. Паранойя прогрессирует по типу углубления бредовой идеи. В целом человек сохраняет свою личность. Шизофрения развивается до полного ее распада.

В то же время нельзя отрицать, что механизм бредообразования при паранойе и шизофрении может быть схожим. Однако первая не может привести или стать причиной второй, так как не вызывает шизофренического дефекта, поражающего личностные качества.

Лечение

Лечение паранойи осуществляется посредством нейролептиков. Таких препаратов очень много. Они применяются почти при всех видах психических расстройств. Ключевым моментом терапии являются психотерапевтические сеансы. Причем они важны как для самого параноика, так и для его родственников, которым придется научиться по-новому взаимодействовать с человеком, имеющим паранойю.

Лечение шизофрении осуществляется по этим же принципам, но оно более длительное и характеризуется использованием большого набора лекарств и психотерапевтических практик. Но и это во много зависит от формы патологии.

Лечение подбирается индивидуально как при паранойе, так и при шизофрении. Причем оно не прекращается во время ремиссии. Человеку придется заниматься профилактикой всю жизнь, чтобы предотвратить новый приступ.

Источники:

• psychiatry.ru
• eustress.ru
• aptstore.ru
• neurolikar.com.ua
  
   

Как распознать паранойю и отличить ее от тревожности?

14 августа 1840 года в городке Мангейм, что входил тогда в состав Великого герцогства Баден, родился мальчик Рихард. На самом деле его имя было намного длиннее, так уж было модно в те времена в среде аристократов и интеллектуалов — давать детям длинные вычурные имена. Но в историю этот мальчик вошел как Рихард фон Крафт-Эбинг — замечательный психиатр, один из основателей сексологии, криминалист и невропатолог.

Книги, написанные фон Крафт-Эбингом, не утратили актуальности и в наши дни, они издаются на разных языках, их читают врачи-психиатры и студенты-медики. Ученый написал в соавторстве с Э. Крепелиным «Учебник психиатрии», основанный на материале наблюдений за тысячами пациентов и остающийся одним из фундаментальных трудов по клинической психиатрии.

Обычный человек мало знаком с трудами фон Крафт-Эбинга и других выдающихся психиатров. Хотя любому из нас приходится время от времени сомневаться в психическом здоровье окружающих или самих себя, думая: «Да это уже паранойя какая-то!»

Как же распознать истинную паранойю? MedAboutMe рассказывает о симптомах психического расстройства.

Деменция, болезнь Альцгеймера или Паркинсона: что общего между ними и как обеспечить достойный уход своим родным и близким?

Основные правила ухода при деменции, болезни Альцгеймера и болезни Паркинсона. В чём преимущества гериатрических центров?

От тревожности к депрессии, от депрессии к паранойе

Как с черным юморком говорят психиатры, людей со 100% здоровой психикой нет, есть просто недообследованные. То есть, если хорошо покопаться, то симптомы параноидальных расстройств можно обнаружить в поведении и реакциях практически любого человека. Как же распознать в окружающих нас людях тех, кому пора обращаться за помощью к врачу?

Для начала стоит вспомнить, что же такое паранойя в понимании врачей.

Паранойя — слово греческого происхождения, означающее «безумие». Это хронический психоз, для которого характерно появление и последовательное развитие навязчивых бредовых идей, подозрительности, патологической ревности, мании преследования или величия. Заболевание развивается постепенно, не вызывая у окружающих особенного беспокойства, пока симптомы не станут настолько выраженными, что не заметить расстройство психики уже просто нельзя.

Термин был введен К. Л. Кальбаумом в 1963 году. Причины появления заболевания до конца не выяснены.

На начальном этапе изменения в поведении больного можно легко принять за приступы плохого настроения или склочного характера.

Симптомы паранойи нередко появляются у больных преклонного возраста вследствие развития дегенеративных процессов в мозге, к которым относятся болезнь Паркинсона, болезнь Альцгеймера и т. д. Болезнь может проявляться как следствие травм, а также вследствие алкогольной и наркотической интоксикации, приема галлюциногенных веществ и т. п.

А начинается все сравнительно безобидно: с постепенно возрастающей тревожности, подозрительности, появления странных навязчивых идей. Человек начинает проявлять нетерпимость к критике и даже просто к другому мнению. Он отдаляется от близких, замыкается в себе, все больше увлекается своими идеями и все менее склонен обращать внимание на кого-то, кроме себя.

Все происходящее вокруг становится подтверждением его маниакальных идей, на которых он зацикливается все больше и больше. Больной может измениться кардинально, забросить прежние увлечения и интересы, начать чрезвычайно интересоваться тем, что раньше его совершенно не занимало, или же утратить интерес ко многим аспектам жизни, погрузиться в депрессию и апатию.

Очень часто паранойя проявляется в развитии патологической ревности или навязчивой эротомании. Характерна для параноиков также мания преследования, вызывающая уверенность в постоянной злонамеренной слежке, устроенной ФСБ/ЦРУ/инопланетянами/тещей/конкурентами и завистниками. Нередко манией становится идея о собственной гениальности в какой-либо сфере деятельности — поэзии, живописи, народном хозяйстве, изобретательстве или любовном искусстве. Все, кто этой гениальности не замечает, становятся врагами.

При этом человек может оставаться вполне адаптированным в остальных аспектах — быть хорошим специалистом и продолжать работать, самостоятельно вести хозяйство, обслуживать себя и до поры вести почти нормальную жизнь среднестатистического гражданина.

Паранойя может оказаться в некотором смысле «заразной» и поражать довольно большие группы людей, фанатично следующих какой-либо бредовой идее вроде теории мирового заговора, инопланетной интервенции, движения противников генной модификации продуктов или менее заметных, таких как чайлд-хейтеры или женоненавистники с девизом «Все бабы — меркантильные дуры».

Сверхценные идеи как симптом расстройства психики

Развитие навязчивых идей можно рассматривать как один из наиболее характерных симптомов проявления паранойи. Для параноика мир разделяется на две части: он сам со своей сверхценной Идеей — и враги, которые противостоят и мешают.

Отметить момент, когда обычные сомнения, мнительность и свойственная людям привычка тревожиться перерастают в навязчивую идею, удается редко. Но в один не прекрасный день сомнения в верности супруга могут превратиться в патологическую ревность, которая подпитывает сама себя и все растет и крепнет. Все происходящее больной воспринимает исключительно через призму своего расстройства и рассматривает как подтверждение собственной правоты. У ревнуемого нет шансов доказать собственную невиновность и честность. Постепенно в бред ревности вовлекаются все окружающие — они, по мнению параноика, участвуют в заговоре и покрывают неверного супруга, чтобы смеяться за спиной страдальца над его ветвистыми рогами.

Написавший пару рифмованных строк человек может внезапно возомнить себя гениальным поэтом, которого не печатают исключительно из зависти к его таланту.

Отдельную группу составляют изобретатели и непризнанные «ученые», постоянно штурмующие редакции научных изданий и патентных бюро с моделями вечного двигателя, машины времени и разнообразными теориями обо всем на свете.

Среди форм паранойи есть и реформаторская, при которой больной убежден в своем предназначении изменить мир и общество.

Параноидальная эротомания встречается у лиц обоих полов. Выражается она в зацикленности на половых отношениях и уверенности в своей неотразимой привлекательности для потенциальных партнеров. Каждый взгляд в свою сторону расценивается как призыв и восхищение, любое проявление дружелюбия и доброжелательности — как предложение к сближению с целью полового контакта. Исключения не делается ни для детей, ни для стариков, ни для лиц своего пола, а порой и для животных.

Кверулянтская паранойя выражается в сутяжничестве, непрекращающейся борьбе за свои, якобы нарушаемые, права. Права больного, по его мнению, нарушают все, от правительства до голубей, нагадивших на подоконник.

Для персекуторной паранойи характерна убежденность больного в том, что его преследуют, за ним следят с недоброжелательными целями. Это может быть бывший супруг, спецслужбы, марсиане или родственники, претендующие на наследство.

Этими формами разнообразие параноидальных расстройств не ограничивается.

Как помочь больному?

Это очень деликатный вопрос, ведь сами параноики не считают себя больными и склонны расценивать предложение обратиться к врачу как попытку «упрятать в психушку» и агрессию. Недоверие к окружающим, неспособность воспринимать реальность здраво не дают больному прислушаться к советам близких и согласиться на консультацию психотерапевта или психиатра. Попытки предложить медикаментозное лечение могут быть вообще восприняты как намерение отравить, в этом случае они вызывают только еще большую подозрительность и даже агрессию.

Дело осложняется еще и тем, что иногда слежка и преследование оказываются вполне реальными действиями другого параноика — например, отвергнутого поклонника или бывшего супруга.

«Если вам поставлен диагноз «паранойя», это еще не означает, что за вами не следят».

Пока дело не зашло далеко и бред не укоренился, можно спокойно и доброжелательно обсудить реальность угроз или слежки, проанализировать ситуацию вместе. Вероятность того, что в результате такого обсуждения тревожность больного несколько снизится, невелика, но она существует и пренебрегать ей не следует.

Поддержка близких и их тактичное, бережное отношение к больному могут позитивно влиять на результат лечения и способствовать социальной адаптации.

Комментарий эксперта

Диллион Браун, клинический психолог

Люди с параноидальным расстройством личности чаще всего убеждены в своем полном психическом здоровье. И им кажется вполне разумным и нормальным проявлять подозрительность и недоверие к другим людям, что, в общем-то, имеет под собой основания. Но окружающие могут расценивать подобную подозрительность как необоснованную и даже оскорбительную для себя. И, соответственно, проявлять в ответ некоторую враждебность или, как минимум, обиду. А параноика такая реакция только убедит в собственной правоте. И он постарается еще больше отстраниться от социума, уйти в добровольную изоляцию.

Параноик уверен, что окружающие хотят если не навредить ему, то нажиться за его счет или хотя бы посмеяться над ним. Он невероятно болезненно воспринимает даже самую мягкую критику в свой адрес, злясь в ответ.

Чем больше отстраняется от социума больной, тем труднее убедить его обратиться к специалисту для лечения расстройства психики. Окружающим стоит проявлять максимум терпения, выдержки и дружелюбия, даже когда это делать трудно из-за провоцирующего конфликты поведения больного. Без их поддержки лечение может оказаться значительно менее успешным, если вообще начнется.

Депрессия при шизофрении: опыт и подходы практических врачей к диагностике и терапии / Мазо Г. Э., Горбачев С. Е. // Социальная и клиническая психиатрия – 2009 – т.XIX, №4

Биометрические показатели конституциональных рисков развития параноидной шизофрении у мужчин / Зайченко А.А., Лебедева Е.А. // Саратовский научно-медицинский журнал – 2009 – Т. 5 №3

Хиддуш — ультраортодоксальная паранойя реформ

Ятед Нееман Интервью с раввином Ицаком Пиндрусом

В последние месяцы явление ультраортодоксальных нападок на реформистский иудаизм обострилось, особенно благодаря участию раввина Гилада Карива ( выдающийся лидер израильских реформ) в новой правящей коалиции.

15/07/2021 22:54

Теги: Харедим ·  Ятед Нееман ·  Реформистский иудаизм ·  Коалиция

Гилад Карив

На протяжении многих лет мы сообщали о различных случаях и способах, которыми ультраортодоксальные раввины и политический руководство напало на реформаторское движение. В последние месяцы мы сообщали, что это явление обострилось, особенно из-за участия раввина Гилада Карива (выдающегося лидера израильских реформ) в новой правящей коалиции, что еще больше усилилось после его назначения председателем комитета Кнессета по законодательству и конституции. В последнем информационном бюллетене Хиддуша мы сообщали, что депутат Кнессета Поруш (UTJ) сравнил раввина Карива со свиньей; и только сегодня в интервью лидер UTJ раввин Моше Гафни сказал: «Я не узнаю Гилада Карива. Я отношусь к нему как к воздуху».

Нельзя не прийти к выводу, что это не просто выражение резкой критики конкурирующего религиозного направления, а скорее паранойя. То, с чем мы сейчас сталкиваемся, представляет собой сочетание этого недуга и тенденции использовать крайне высокопарные выражения как в отношении делегитимизации и демонизации своих противников, так и в отношении возвеличивания их лидеров. Таким образом, что касается их политических критиков, таких как Авигдор Либерман, Яир Лапид и другие, они часто приписывают им антисемитские и расистские мотивы, хотя явно ни то, ни другое не лежит в основе их критического анализа ультраортодоксального вреда, наносимого Израилю. -существование.

Ультраортодоксальное руководство дошло до того, что потребовало изменения уголовного законодательства Израиля, чтобы наказывать критику ультраортодоксального поведения как акт преступного расистского подстрекательства. Крайне мало признаков озабоченности ультраортодоксов расизмом в целом, и, кроме того, всегда можно использовать ультраортодоксальные СМИ в качестве модели для подстрекательства против других, будь то противники ультраортодоксальных взглядов, современного православия, светских , или неправославный.

Недавнее интервью, данное депутатом Кнессета Ицхаком Пиндрусом, председателем фракции UTJ в Кнессете, демонстрирует новый уровень паранойи. Как следует из заголовка, центральной темой интервью является утверждение Пиндруса о том, что новая коалиция объединилась не столько для того, чтобы свергнуть Нетаньяху, что он считает второстепенным, но, в первую очередь, для того, чтобы дать опору движению за реформы. в Израиле.

Ниже приводится подборка отрывков из его длинного интервью в «Ятед Нееман» [официальная ежедневная газета партии «Дегель ха-Тора» (которая является частью UTJ) – партии ашкеназского ультраортодоксального литовского крыла], которое, кроме к своему диковинному объяснению израильского политического землетрясения, прибегает к известным и нежелательным заявлениям о том, что реформистский иудаизм несет ответственность за ущерб, причиненный еврейскому народу, больший, чем Холокост.

Этот текст, в качестве примера, не только дает нашим читателям представление о том, насколько глубока и экстремальна ненависть ультраортодоксов к реформистскому иудаизму, но также предполагает, что как диаспоре, так и израильскому руководству пора выйти за рамки утилитарные политические интересы и сентиментальное неправильное прочтение еврейского прошлого и настоящего — к тому, чтобы увидеть несовместимость партий харедим с какой-либо искренней заботой о благополучии и демократическом еврейском характере Государства Израиль. Очевидно, что настало время для руководства диаспоры потребовать, чтобы основные израильские партии осудили и отмежевались от этих фундаменталистских групп, которые представляют далеко идущие угрозы еврейскому единству и здоровым отношениям между Израилем и мировым еврейством.

Интервью с раввином Кнессета Ицаком Пиндрусом

Заголовок: Цель правительства — закрепить реформу. Свержение Нетаньяху было лишь второстепенной целью.

«…Выступления депутата Кнессета раввина Ицхи Пиндруса (председатель фракции UTJ в Кнессете) в течение последних двух недель в основном были посвящены одной центральной теме. Он подчеркнул, что главная угроза, представляемая нынешним правительством, заключается в том, чтобы открыть реформистским [евреям] ворота легитимности, чтобы они могли войти во все центры принятия решений в Израиле… Центральный консенсус правительства состоит в том, чтобы нанести ущерб статус-кво и дать плацдарм Реформы, тогда как свержение Нетаньяху — лишь второстепенная, объединяющая цель…

«… Те, кто носит кипы, быстро вредят, разрушают и уничтожают религиозную сцену в общественном достоянии… Я открыл коалиционное соглашение Ямина с Еш Атид, и там есть только два закона, кроме тех, которые касаются с тем, как будет работать правительство, что спешат принять в течение двух месяцев: изменить закон о кашруте и закон о конверсии…

«…Поэтому мы боремся с этим, и наша цель – публично разоблачить их позор. Есть огромная разница между теми, кто, не дай Бог, не верит, или верит в Тору с небес, но затрудняется соблюдать заповеди, и теми, кто коверкает Тору… из своей кипы и заявляет: «Вы видите? Я кошерный!»

Я открыл коалиционное соглашение «Ямина» с Еш Атид, а там всего два закона, кроме тех, которые касаются того, как будет работать правительство, которые они спешат принять в течение двух месяцев: изменение закона о кашруте и закон о преобразовании…

«В прошлом, когда муниципалитет Иерусалима планировал преобразовать светскую школу в реформистскую*, раввин Элиашив з”л решительно выступал против этого. Многие задавались вопросом, в чем разница между светской и реформаторской. Он объяснил: «Реформа вызвала духовный холокост в десятках тысяч домов, и этот монстр хуже, чем все сорта светских евреев». Секуляризм – это отсутствие. Секуляризм — это пустая телега, которая еще найдет дорогу к иудаизму. Реформа — это другой культ, который меняет свой цвет в соответствии с меняющимися потребностями». А именно, светский еврей, даже те, кто, к сожалению, не верит, [как] похищенный ребенок. Он не утверждает, что то, что он говорит, является иудаизмом. Поэтому ему еще есть сдача покаяться. С другой стороны, евреи-реформисты изображают свои действия как мицвот, совершаемые во имя Неба. Будто.

“ ВОПРОС: Считаете ли Вы, что при нынешнем правительстве существует такая большая опасность легитимации проникновения Реформы?”

«К сожалению, да. Израильская общественность не знает, что такое Реформа, поскольку до сих пор ей едва ли удавалось закрепиться в Израиле. С другой стороны, теперь, когда у них есть возможность, так как люди не осознают опасности, многие хорошие люди могут попасть в кампанию по легитимации, которая их приветствует, правительством во главе с людьми в кипах, которое внедряет реформистский иудаизм. как «инклюзивный» иудаизм и т. д. Мы, например, видели, что представитель их еретического движения был преднамеренно назначен главой комитета Кнессета по законодательству и конституции, который находится на стыке религиозных и государственных дел. Это произошло не случайно. Не случайно также, что министр по делам диаспоры поспешил заявить, что его министерство в равной степени признает реформу, даже если в Израиле их едва ли несколько процентов.**

“ ВОПРОС: Как вы объясните сотрудничество Ямины с Реформой? Вас это удивляет?»

«Люди думают, что сотрудничество между Раамом (исламистской партией) и Яминой немыслимо; но на самом деле сотрудничество между реформистским движением и правительством, возглавляемым религиозными сионистами, является немыслимым событием. Ведь реформа не только вычеркнула из своих молитвенников Храм и желание вернуться в Сион, но и открыто и активно боролась с сионистским движением. Они боролись против Декларации Бальфура, против международного признания [Израиля]. И после всего этого сегодня они являются неотъемлемой частью власти. Не просто какое-то правительство, а правительство во главе с Беннетом, которое ведет борьбу с крайне левыми организациями. И сегодня есть те из реформистского движения, которые стоят за самыми антиизраильскими организациями…***

«… Что касается операции «Страж стен», десятки студентов-раввинов в семинариях еретического движения подписали письмо в поддержку палестинцев, обвиняя при этом Израиль в расистском насилии и апартеиде, и никто из лидеров движения выступил против них. Здесь нет ничего удивительного, поскольку речь идет о систематической акции, состоящей из петиций в Верховный суд, демонстраций, протестов, конференций и многого другого, реформистских элементов в сотрудничестве с самыми жесткими антиизраильскими левыми организациями. Хотя некоторые из этих организаций действуют из антисемитских побуждений…

«… За десятилетия своего существования ассимиляция, которой руководило движение за реформы, привела к гибели миллионов евреев, больше, чем те, которые были убиты во время Холокоста…»

«… Все это показывает нам дальновидность наши прошлые лидеры, которые всегда советовали нам присоединиться к традиционным политическим правым. Это не должно вызывать удивления, как объяснял покойный раввин Шах, его решение идти с правыми, а не с левыми в своем болезненном воззвании к левым, которое звучит эхом и по сей день: «Что в вас еврейского?

Footnotes

*Бывшему мэру Ольмерту следует отдать должное за признание образовательных заслуг школы Лео Бека в Хайфе как в академическом плане, так и с точки зрения ее еврейского плюралистического подхода. Он пригласил школу приехать в Иерусалим, чтобы возродить молодую светскую школу. Незадолго до того, как эта инициатива была реализована, известие о ней заставило ультраортодоксальные фракции в городском совете пригрозить Ольмерту, что, если он осмелится принести реформистскую школу в Иерусалим, они свергнут его. Ольмерт был вынужден отказаться от своего плана, но оставался приверженцем этой концепции, и, хотя было невозможно перевезти школу Лео Бека в Иерусалим, он способствовал захвату школы группой родителей, связанных с движением за реформы, которые взяли на себя контроль над PTA и выбор нового директора, который был настроен на плюралистическое еврейское видение. Эта школа до сих пор действующая. (-УР)

**Это ирония судьбы, поскольку неоднократные и другие параллельные опросы Хиддуша показывают, что около 10-12% взрослого еврейского населения в Израиле идентифицируют себя с реформистским и консервативным иудаизмом, что сопоставимо с процентом тех, кто идентифицирует себя как ультраортодокс. . См., например, (книга «Восходящие потоки» на веб-сайте JPPI) (-UR)

***Это тоже ирония, учитывая антисионистскую теологию ультраортодоксального иудаизма, который отказывается признавать легитимность сионизма и часто описывает государство Израиль как «враждебное государство», «изгнанник», «незаконный», и некоторые из лидеров которого, особенно хасидские раввины, не позволяли своим последователям бежать в Израиль до и во время Холокоста. С другой стороны, Пиндрус сознательно углубляется в прошлое и не хочет, чтобы его аудитория узнала, что движение за реформы развернулось на 180 градусов с тех ранних фаз и уже несколько десятилетий является активным участником сионистского движения. Его молитвенники наполнены ссылками на Сион и Иерусалим, и он поощряет алию в Израиль. (-УР)

Популизм и паранойя | The New Yorker

Выйдите из A.I.G. бонусное безумие, загадка о спасении и другие насущные вопросы, чтобы немного подумать об американской истории. Это все связано.

В прошлом году журнал Vintage переиздал классический сборник эссе Ричарда Хофштадтера 1965 года «Параноидальный стиль в американской политике». Заглавное эссе вошло в американский политический лексикон отчасти потому, что (как отмечает Шон Виленц в своем введении) американцы продолжают соответствовать ему. Среди примеров параноидальной риторики начала шестидесятых, приведенных Хофштадтером, есть владелец оружия из Аризоны, свидетельствующий против федерального контроля над огнестрельным оружием, доставляемым по почте: «еще одна попытка подрывной силы сделать нас частью единого мирового социалистического правительства». В наши дни апокалиптическая риторика одинокого психа стала основным политическим анализом на Fox News (например, попробуйте посмотреть недавнее выступление Гленна Бека, в котором показаны все патологии из эссе Хофштадтера).

Современные американские правые, которые врожденно уязвимы для паранойи, легче всего поддаются своим тенденциям, когда демократы находятся у власти и их собственное чувство лишения собственности наиболее велико. Общество Джона Берча процветало при Кеннеди; радио-демагоги и движение ополченцев расцвели в годы правления Клинтона; перспектива крупной победы демократов в прошлом году заставила многих консервативных ученых мужей и некоторых кандидатов-республиканцев охарактеризовать Обаму как радикала, социалиста или того хуже. В некоторых кругах язык стал более несдержанным с тех пор, как он вступил в должность и начал править как левоцентристский политик, которым он всегда был. Для параноидального стиля характерны не только слова. За каждым решением стоит уверенность заговорщической руки; евангельский пыл, который рассматривает каждый политический спор как окончательную борьбу добра со злом.

В последнее время СМИ ухватились за слово «популист» со всей бездумной яростью толпы… популистов. Чтобы вернуть этому слову какой-то смысл помимо народного возмущения, снова обратимся к Хофштадтеру. Он также писал о популизме в книге «Эпоха реформ: от Брайана до Франклина Рузвельта», где он подчеркивал — и, возможно, преувеличивал — иррациональное недовольство политическим движением, зародившимся в конце девятнадцатого века как Народная партия, выступавшая против Уолл-стрит. и к послевоенному периоду породила среди своих потомков антикоммунистическую реакцию маккартизма. Популизм мог возникать как справа, так и слева, и временами — как в случае с отцом Кафлином и его Движением за социальную справедливость эпохи депрессии — их было трудно отличить друг от друга. «Феномен, который меня интересует, — писал Хофштадтер, — заключается не столько в переходе от одной политической позиции к другой, сколько в продолжающемся сосуществовании реформизма и реакции; и когда это принимает форму прогрессии во времени, это прогресс очень часто не сопровождается какими-либо реальными изменениями в личном характере».

В наше время популизм был силой правых, и он был направлен на то, что Хофштадтер, цитируя Теодора Адорно, назвал «политикой статуса», которую мы теперь называем культурной политикой. Хофштадтер считал, что статусная политика заменила политику интересов в периоды процветания, такие как 1920-е годы (возвращение клана, сухой закон, суд над Скоупсом и т. д.), 1950-е и 60-е годы (маккартизм и подъем нового верно). Но можно также возразить, что культурная политика была увековечена экономической эрозией десятилетий, прошедших с начала 1970-х годов: реформаторы не смогли остановить сползание рабочего и среднего класса, поэтому эти американцы сосредоточили свои страсти на социальных проблемах. .

В 2008 году, когда надвигалась новая депрессия, политика интересов наконец возобладала над политикой статуса, поэтому очернения и культурные призывы кампании Маккейна-Пэйлин не сработали. В целом такой поворот выгоден демократам (см. Рузвельта) и дал Обаме шанс установить условия политического дискурса на долгие годы вперед. Но если политика интересов превратится в своего рода популизм, который отвергает все формы институциональной власти — а мы ближе, чем когда-либо, по крайней мере, с 1970-х годов, — общественное настроение отметет программу реформ Обамы и, вполне возможно, повернет в новый тип реакции: антибанковскую, антивашингтонскую, антииммигрантскую, антиглобальную. Народнический нрав и параноидальный стиль — не одно и то же, но они связаны очевидным образом: когда первый теряет ориентиры, он может выродиться во второй.