Теория джона боулби: Что такое теория привязанности и как ее применять в воспитании

Что такое теория привязанности и как ее применять в воспитании

Приблизительное время чтения: 13 мин.

—

100%

+

Код для вставки

Код скопирован

С первых мгновений рождения ребенка невидимые нити привязанности соединяют его с родителям. День за днем эти нити сначала крепнут и развиваются, а затем ослабевают и становятся практически неощутимыми, но они есть. О том, как возникает привязанность, как может искажаться и как правильно ее выращивать, рассказывает детский психолог Наталья Барложецкая.

Как возникает привязанность

В 1958 году английский психиатр, психоаналитик Джон Боулби (1907–1990) впервые сформулировал теорию привязанности сначала в серии своих статей, а затем в книге «Привязанность и утрата». Боулби говорил, что «привязанность — биологический инстинкт, в котором ребенок начинает искать близости к значимому взрослому, когда чувствует угрозу или дискомфорт».  С эволюционной точки зрения привязанность увеличивает вероятность выживания младенца. Для этого используются специальные механизмы влияния: плач, улыбка, лепет, хватание, следование. Гормоны матери помогают откликнуться на этот призыв. Окситоцин, который обильно выделяется в организме женщины первые месяцы после рождения ребенка, крепко связывает младенца и его маму.

Однако привязанность может формироваться не только в отношении мамы. Папа, бабушка, няня и другие взрослые могут с той же вероятностью стать «главными значимыми взрослыми» для ребенка, если обеспечат основной уход и заботу. Ребенок привязывается к тому человеку, который всегда рядом, который чутко отзывается и удовлетворяет его потребности, который способен обеспечить надежную безопасную базу для исследования окружающего мира. Именно этого человека ребенок будет слушать в более старшем возрасте, именно ему будет доверять свои секреты.

Как меняется привязанность с возрастом

Джон Боулби выделил четыре основных стадии формирования привязанности:

Первая стадия. От рождения до трех месяцев. На этом этапе поведение ребенка подчинено рефлексам: хватание, сосание, следование. Ребенок неразборчив в отношении окружающих и реагирует на них одинаково. Он спокойно идет на руки, слушает голоса и разглядывает лица. К концу первого месяца жизни появляется «социальная улыбка». До этого ребенок тоже улыбался, но теперь его улыбка становится обращенной ко взрослому, с которым есть прямой зрительный контакт. Постепенно появляется лепет.

Вторая стадия. От трех до шести месяцев. Происходит затухание многих рефлексов, таких, как цепляние, поиск стимула (рука, касающаяся щеки) и рефлекс Моро. Малыш становится более избирателен в контактах. Он начинает улыбаться только знакомым людям, а на незнакомцев не реагирует или отводит взгляд. Лепет теперь появляется только в присутствии тех людей, которых малыш знает, а успокоить легко и быстро его может только предпочитаемый взрослый. К пяти месяцам малыш внимательно следует взглядом за выбранным взрослым, начинает тянуться и хватать его, проявляет беспокойство в случае его отсутствия, хотя пока эта связь еще только формируется.

Jens Johnsson on Unsplash

Третья стадия: от шести месяцев до двух лет. На этой стадии ребенок уже ярко демонстрирует свою привязанность к основному взрослому. Чаще всего это мама. Если мама покидает комнату, малыш плачет и кричит. Когда мама возвращается — кроха тянется к ней, просится на ручки, обнимает и издает радостный лепет. В возрасте семи-восьми месяцев возникает боязнь незнакомцев, так называемая «тревога восьмимесячных». С этого момента младенец начинает следовать за мамой повсюду как хвостик. Постепенно его возможности расширяются, и малыш исследует мир, понемногу отдаляясь от мамы, но неизменно возвращаясь к ней за поддержкой и защитой.

К концу первого года формируется определенная модель взаимодействия между ребенком и основным взрослым. Малыш накопил уже некоторый опыт общения и понимает, насколько доступна ему помощь и защита. Если мама не проявляла достаточного внимания и заботы, ребенок испытывает тревогу при исследовании мира. Кроха старается не отходить от нее далеко, тяжело переносит отсутствие прямого зрительного контакта, тревожен и боязлив в ситуации общения с посторонними, часто плачет и просится на ручки. В этот период очень важно оставаться не только физически, но и эмоционально доступным для ребенка. Радоваться его присутствию, смеяться, обнимать и утешать, когда это необходимо. Основная цель первых двух лет жизни — зародить в малыше ощущение: «Я любим. Другие люди заслуживают доверия, а мир безопасен». Именно на основе характера привязанности между ребенком и взрослым формируется базовое доверие к миру. Если этот механизм нарушен, в зрелом возрасте могут наблюдаться серьезные психические нарушения и расстройства.

Четвертая стадия: от двух лет — до периода окончание детства. Постепенно характер привязанности меняется. Малыш обретает больше опыта в исследовании мира, а с опытом растет и уверенность в своих силах, развивается самостоятельность. Если на предыдущем этапе ребенок постоянно нуждался в присутствии значимого взрослого, то примерно к двум с половиной годам малыш переходит на партнерские отношения. Шаг за шагом происходит отдаление ребенка от взрослого.

Трехлетний малыш, чье развитие проходит нормально, будет вести себя относительно спокойно в ситуации вынужденного расставания. Безусловно, это вызовет слезы и страх, но кроха уже в состоянии через некоторое время утешиться и переключиться на общение с другими детьми и взрослыми. Хорошая здоровая привязанность заряжает ребенка уверенностью и доверием к миру, и чем сильнее эта зарядка, тем легче проходит процесс сепарации. Теперь ребенок может оставаться в детском саду с воспитателями и спокойно играет с другими детьми.

Исследования показывают, что дети, у которых в раннем детстве сформировалась надежная привязанность, проявляют познавательную активность, самостоятельность и уверенность в себе. Они лучше учатся в школе, успешнее на работе и в общении, чаще создают крепкие семьи и реже подвержены психическим расстройствам.

Искаженные привязанности

Что происходит, если процесс формирования привязанности был нарушен, а сама привязанность имеет искажения?

В 1960–1970 годах американский психолог Мэри Эйнсворт, ученица и коллега Джона Боулби, провела серию экспериментов, которые позволили выделить различные стили привязанности. Она разработала специальную процедуру диагностики типа привязанности — «Незнакомая ситуация» и выделила три типа: надежный, тревожно-амбивалентный и избегающий. Позднее Мэри Мейн, коллега Мэри Эйнсворт, добавила четвертый тип — дезорганизующая/дезорганизованная привязанность.

Надежный тип привязанности. Самый здоровый тип привязанности. Формируется у ребенка, который растет в любящей среде, где взрослые проявляют внимание, заботу и поддерживают эмоциональный контакт с ребенком. Малыш использует основного взрослого (чаще маму) как безопасную гавань для подкрепления, но все же стремится к общению с другими людьми и к познанию окружающей среды. Уход мамы вызывает грусть и даже непродолжительные слезы, но малыш уверен, что та вернется, поэтому быстро успокаивается и радуется, когда мама возвращается. В отсутствии мамы малыш не реагирует на постороннего человека, но и не боится его.

 Во взрослом возрасте человек с надежным стилем привязанности имеет здоровую самооценку, способен построить близкие отношения именно потому, что опирается на себя и не впадает в зависимость от своего партнера. Он доверяет близким и чувствует себя достойным любви и уважения.

Тревожно-амбивалентный тип привязанности. Формируется в ситуациях, когда ребенок не уверен в своем взрослом. Он болезненно привязан к маме, постоянно боится быть покинутым, так как не уверен, что она вернется. Нередко мама сама провоцирует подобную зависимость: «Все, я ухожу от тебя. Мне такой непослушный ребенок не нужен!» Такой тип привязанности возникает, если значимый взрослый непоследователен, ограничивается обслуживанием какого-то одного типа потребностей ребенка: физиологических или эмоциональных, при этом ограничивает его самостоятельность. «Пусть покричит, легкие здоровее будут», «Мама лучше знает, что ты чувствуешь», «Никто, кроме мамы, тебя не пожалеет». Незнакомая ситуация и посторонние люди вызывают у ребенка тревогу и страх. При расставании с мамой малыш может долго плакать, с трудом успокаивается, затем замыкается в себе и отказывается от общения с окружающими, боится их.

В зрелом возрасте человек с этим типом привязанности имеет заниженную самооценку, безынициативен, болезненно зависим от партнера, не уверен в своих отношениях, беспокоится о том, что его бросят, нуждается в доказательствах любви и постоянно ищет одобрения.

Избегающий тип привязанности. Формируется в ситуациях, когда родитель отвергает ребенка, ведется себя холодно и пренебрежительно, не реагирует на его потребности и не поддерживает эмоционально. «Заканчивай истерику, мне на работу пора», «Не надо этих телячьих нежностей!» 

Малыш в такой ситуации вынужден рассчитывать только на себя. Он избегает значимого родителя, почти не проявляет эмоций в его присутствии, а когда родитель уходит или возвращается — старается его игнорировать. Хотя на самом деле очень нуждается в близости.

Взрослый человек с этим типом привязанности характеризуется страхом близких отношений. Он уверен, что достоин любви, но старается держать своих партнеров на расстоянии, не доверяет им, поэтому скрывает собственные чувства.

Дезорганизующая привязанность. Такой тип привязанности возникает в семьях, где дети подвергаются физическому и психологическому насилию. Ребенок растет в среде, где родители чаще всего ведут себя противоречиво и внушают страх: «Боится, значит, уважает!» Уже в раннем детстве малыш стремится убежать, чтобы спрятаться от значимого взрослого, он избегает близости, одновременно испытывая потребность быть им любимым.

Взрослый с дезорганизующей привязанностью создает очень бурные и сложные отношения, где насилие перемешано со страстью. «Бьет, значит, любит».

Мэри Эйнсворт говорила, что стиль привязанности — это характерная черта взаимоотношений. Внутри семьи ребенок может формировать разный тип привязанности к маме, папе, бабушке или тете. Однако к дошкольному возрасту, как правило, определяется один, ведущий, тип привязанности. Именно на его основе мы, уже став взрослыми, строим близкие отношения с теми, кого любим.

Что такое альфа-родительство?

Является ли привязанность обязательным условием послушания?

Если ребенок надежно привязан к родителям, то он стремится их радовать, следовать указаниям, проявляет послушание. В присутствии значимых взрослых он активно исследует мир, ощущая себя при этом в безопасности. Кажется, все логично и хорошо. Но в таком положении вещей таится угроза манипулирования ребенком.

 В 1999 году канадский психотерапевт Гордон Ньюфелд дополнил теорию привязанности. Главная его мысль: задача взрослого состоит не в том, чтобы с помощью привязанности добиться послушания ребенка. Нет, задача глобальнее: опираясь на привязанность, раскрыть в ребенке его внутренний потенциал.

Ньюфелд выделил шесть уровней, через которые постепенно проявляется привязанность ребенка к взрослому.

1. Ощущения. Это базовый уровень привязанности, который возникает в младенчестве. Эта привязанность формируется посредством органов чувств. Ребенок откликается на различные тактильные, обонятельные, зрительные и слуховые раздражители. Мама, в свою очередь, обнимает малыша, прижимает его к себе, вдыхает его запах, рассматривает пальчики, слушает лепет и отвечает на него ласковыми словами. С каждым актом внимания и заботы связь между ребенком и значимым взрослым растет и крепнет.

2. Похожесть. На этом уровне привязанность формируется через подражание. Ребенок старается повторять за значимым взрослым: копирует интонации и речь, имитирует походку, манеру одеваться и выполнять повседневные действия. «Я такая же, как мама/папа»

3. Принадлежность. Примерно к трем годам дети делают важное заявление: «Мама моя» или «Папа мой». Это признак того, что ребенок осознает близость как принадлежность кому-то или ощущения себя частью другого человека. Отныне ребенок будет принимать сторону того, к кому он привязан. Он будет слушаться именно этого человека, заступаться за него и помогать ему.

4. Значимость. На этой стадии развития привязанности ребенок становится необыкновенно ласковым, добрым, услужливым и заботливым Он хочет стать важным для своих родителей, стремится им понравиться, порадовать их, сделать что-то хорошее, чтобы заполучить их внимание и одобрение. «Мама, я тебе подушку принесла», «Папа, я посижу с братиком, а ты полежи, отдохни».

5. Любовь. Наверное, самая трогательная стадия привязанности. Примерно в возрасте четырех-шести лет ребенок осознаёт, что близкие отношения можно проявлять через слова любви. «Мамочка, я тебя очень люблю», «Папочка, ты у меня самый хороший, я тебе сердечко нарисовала». Признания, подарки, объятия и поцелуи кажутся бесконечными, но именно так ребенок сейчас чувствует. Он отдает свое сердце тому, к кому он привязан. «Мама, я вырасту и женюсь на тебе». Так появляется способность к эмоциональной близости и глубоким отношениям.

6. Узнавание. Самый глубинный и уязвимый уровень привязанности. На этой стадии ребенок нуждается в общении с родителями. Он стремиться разделить с ними свою жизнь, мысли, идеи и мечтами. Близость отныне означает отсутствие секретов и тайн, возможность открыться перед другим человеком и быть им принятым.

Последовательное освоение ребенком всех уровней привязанности помогает сформировать крепкую связь между ребенком и значимым взрослым. Такого человека ребенок будет слушаться, делиться с ним своими переживаниями, перенимать его принципы и ценности. Это и называется альфа-родительством.

Как влиять на привязанность?

Можно ли укрепить привязанность или сформировать ее в более зрелом возрасте? Да, можно.

Алгоритм формирования привязанности можно использовать в любом возрасте. Для этого с некоторыми изменениями необходимо поэтапно проходить все вышеизложенные стадии постепенно восстанавливая контакт и добиваясь близости.

1. Ощущения. Введите правило «Восемь объятий». «Любить — это хотеть касаться», — говорил Константин Станиславский. Обнимая, лаская, дотрагиваясь до другого человека, мы постепенно перебрасываем первые ниточки близости и понимания. Важное замечание! В подростковом возрасте необходимо соблюдать одно важное условие — на объятие ребенок должен дать разрешение: «Солнце, я так соскучилась. Можно, я тебя просто обниму?» Согласился — отлично, отказался — попробуйте позже.

2. Похожесть. Интересуйтесь тем, что интересно ребенку. Читайте те же книги, спрашивайте о любимой музыке и хотя бы ради интереса послушайте ее, смотрите фильмы, которые ребенок рекомендует, и даже попробуйте поиграть в компьютерные игры и встать на сноуборд. Не стремитесь подчеркивать внешнюю схожесть, лучше ищите схожесть интересов.

3. Принадлежность. Всегда будьте на стороне своего ребенка. Прогулы в школе, конфликты с учителями, проблемы со сверстниками — в любой ситуации ребенок должен чувствовать, что вы рядом и любите его, несмотря на его проступки. Дома можно серьезно поговорить и даже определить наказание. Но в трудной ситуации вам нужно быть рядом и помочь. Совершив ошибку, ребенок должен в первую очередь звонить вам, а не думать: «Лишь бы родители не узнали».

4. Значимость. Проявляйте искреннюю заботу о нуждах и потребностях. Разговаривая с ребенком, покажите, как для вас важен диалог. Отложите в сторону все свои дела и старайтесь внимательно слушать. Чаще интересуйтесь его мнением и старайтесь учитывать его при принятии решений. Введите правило стучать, заходя в комнату, уважать личное пространство и границы ребенка. Уважайте вкус ребенка в выборе стиля, даже если он вам не нравится.

5. Любовь. Говорите о своей любви всеми доступными способами. Так, как делают это дети.

6. Узнавание. Близость — это улица с двусторонним движением. Чтобы достигнуть этого уровня, важно не просто уметь слышать. Необходимо не бояться раскрываться. Говорить о своих чувствах, мечтах, идеях, делиться впечатлениями от побед и поражений. Не бояться становиться уязвимым, признавать свои ошибки. Все это приводит к появлению настоящей привязанности, постепенно формирует отклик с другой стороны.

Критические мнения

Теория привязанности многократно подвергалась конструктивной критике. Психолог доктор Джером Каган в своих статьях говорил, что выводы в эксперименте «Незнакомая ситуация» Мэри Эйнсворт верны только в ситуации короткого воздействия, а при более длительных наблюдениях дети вели себя иначе.

Дальнейшие исследования показали, что то, как ребенок реагирует на «незнакомую ситуацию», зависит не только от отношений между ним и значимым взрослым, но также от его темперамента, пола, возраста, социального класса и уровня образования родителей. Например, детей с негативным аффектом (избыточная возбудимость с реакцией гнева и раздражения в ответ на воздействие) относили к группе с дезорганизованной привязанностью, хотя данная особенность является врожденной и никак не связана с привязанностью. А детей с большей устойчивостью нервной системы (или даже с РАС, то есть с расстройством аутистического спектра) относили к группе с надежной привязанностью.

Джудит Рич Харрис (1938–2018), американская исследовательница в области психологии, в своей книге «Предположение о воспитании» высказала мнение, что теория привязанности излишне абсолютизирует фигуру матери. Согласно теории, у ребенка из детдома может быть только дезорганизованная привязанность, которую можно «исправить», если приемный родитель будет постоянно восполнять нехватку привязанности и насыщать ею ребенка. Джудит Харрис сама была мамой приемного ребенка и проводила много исследований в этой области. Она обнаружила, что дети из детского дома в некоторых случаях не показывали нарушений, потому что обладали очень устойчивой нервной системой и высоким уровнем рефлексии, при этом значимого взрослого в их жизни не было.

* * *

Тем не менее теория привязанности получила большое распространение, и именно этот подход сейчас доминирует в сфере родительско-детских отношений. Привязанность дает родителям ощущение контроля и безопасности: «Если я буду правильно любить, формировать надежную привязанность — у ребенка все будет хорошо». Однако не будем забывать, что здоровая привязанность — это не залог успеха, не панацея от ошибок и не дает никаких гарантий.

И все же в привязанности много преимуществ, она невидимой пуповиной связывает ребенка и взрослого, давая малышу все необходимое для роста, развития и, в конечном итоге, отделения от родителей. Именно здоровая привязанность помогает ребенку сепарироваться, то есть успешно отделиться от родителей и вступить в самостоятельную зрелость.

Теория привязанности Дж. Боулби и М. Эйнсвотс

2.12.2011

Одним из наиболее популярных в настоящее время направлений психоанализа в западной психологии является теория привязанности, основателями которой стали американские психологи Джон Боулби и Мария Эйнсвотс. В этой теории, как и в психоанализе, центральное место занимают первые отношения ребенка с близкими взрослыми. Именно опыт отношений с родителями на первом году жизни, который порождает привязанность к близкому взрослому, определяет дальнейший ход психического развития.

Однако, в отличие от психоанализа, привязанность ребенка к матери определяется не тем, что мать является источником физического удовольствия (пищевого или сексуального), а тем, что она обеспечивает его защиту и безопасность. Привязанность обусловлена врожденными, генетическими механизмами. С точки зрения Дж. Боулби, мать и у животных, и у человека выполняет прежде всего роль защиты потомства от неблагоприятных воздействий среды. В процессе эволюции вырабатывается определенный инстинктивный механизм, при «включении» которого ребенок ищет близости с матерью, особенно в ситуациях, потенциально опасных для него. Этот подход можно было бы назвать эволюционно-этологическим.

Следует заметить, что большинство исследований, подтверждающих эту точку зрения, проводились на животных.

Так, важным доказательством инстинктивного стремления младенца к защите матерью считаются опыты X. Харлоу с детенышами макак-резусов. В этих опытах обезьянкам предоставлялся «выбор» двух искусственных мам. Одна из них была «кормящей» (к ней был прикреплен рожок с молоком), но жесткой и холодной (сделанной из проволоки), а другая — теплой и пушистой (сделанной их меха), но не дающей никакой пищи. Оказалось, что маленькие макаки явно предпочитали пушистую маму (особенно в случае опасности), а к проволочной обращались только за пищей.

Эти эксперименты подтверждают второстепенную роль кормления для формирования привязанности детенышей к маме и доказывают решающее значение физического комфорта от соприкосновения с мягким теплым телом.

Хотя тенденция к формированию привязанности имеет эволюционно-генетическое происхождение, само качество привязанности зависит от внешних факторов — главным образом от опыта первых отношений с матерью. Если мать в первые месяцы жизни ребенка проявляет нежность, заботливость, чувствительность к потребностям и интересам ребенка, у него формируется надежная привязанность, которая дает чувство безопасности и способствует проявлению продуктивной активности в разных сферах. Если же мать недостаточно внимательна и заботлива к малышу, если слишком холодна и строга, у него возникает ненадежная привязанность и связанное с ней чувство собственной незащищенности и уязвимости. В том случае, когда поведение матери непоследовательно и непредсказуемо, привязанность приобретает тревожно-амбивалентный характер — ребенок становится капризным, склонным к манипулированию родителями.

Качество привязанности обычно выявляется в специальном тесте, разработанном М. Эйнсворт и получившем название «незнакомая ситуация». Этот тест включает ряд различных ситуаций, в которых варьируется присутствие или отсутствие матери и незнакомого взрослого в новой для малыша ситуации с незнакомой игрушкой. Главным показателем качества привязанности является реакция ребенка на появление и уход матери и его познавательная активность в новой обстановке. Для детей с надежной привязанностью характерны активная исследовательская деятельность в новой обстановке, отсутствие страха перед незнакомцем и радость при появлении матери.

Привязанность как мотивационно-поведенческая система складывается к концу первого года и становится тем базисом, на котором происходит дальнейшее развитие личности ребенка. К этому возрасту у ребенка складывается важнейшее психологическое образование, которое Боулби назвал «внутренняя рабочая модель». Эта модель представляет собой неразрывную и взаимообусловленную связь себя и другого. Ребенок воспринимает себя через отношение к нему близкого взрослого, а этого взрослого (фигуру или персону привязанности) через то, как он к нему относится. Например, в случае надежной и безопасной привязанности ребенок воспринимает себя как любимого, достойного уважения, смелого, умного, а близкого взрослого — как источник любви, защиты и уважения. Если его привязанность ненадежна или небезопасна, он относится к себе как к отвергнутому, нелюбимому, ни к чему не способному, а предмет его привязанности становится источником страха и опасности. Таким образом, отношение ребенка к себе и его представление о себе определяют его отношение к близким взрослым (прежде всего к матери).

Привязанность включает две противоположные тенденции:

1. стремление к познанию внешнего мира, к риску, к опасности;
2. стремление к защите и к безопасности.

Первая тенденция уводит ребенка от матери в новый, неизвестный мир, вторая — напротив, возвращает к ней. Эти две тенденции неразрывно связаны и взаимообусловлены: чем надежнее и безопаснее привязанность, тем выше познавательная активность ребенка. Поэтому от качества привязанности зависит дальнейшее развитие всех познавательных и коммуникативных способностей ребенка.

В последнее время в американской и европейской психологии появляется все больше исследований, где доказывается решающее влияние качества привязанности ребенка к матери, возникшего в раннем детстве, на самые разные аспекты его дальнейшей жизни: успехи в школе, решение социальных и познавательных проблем, отношения с ровесниками, успешность адаптации к социальной среде и пр.

Ключевые слова: Привязанность

Источник: Смирнова Е. О., Детская психология

Объяснение теории Боулби и Эйнсворта

• Привязанность определяется как «устойчивая психологическая связь между людьми» (Bowlby, 1969, стр. 194) и может считаться взаимозаменяемой с такими понятиями, как «привязанная связь» и «эмоциональная связь». ”
• Первая привязанность человека часто завязывается с основным опекуном в младенчестве. Однако следует отметить, что привязанность характерна не только для отношений между младенцем и опекуном, но может присутствовать и в других формах социальных отношений.
• Привязанности различных видов формируются посредством повторяющегося акта «поведения привязанности» или «транзакций привязанности», непрерывного процесса поиска и поддержания определенного уровня близости к другому конкретному индивидууму (Bowlby, 1969).
• Поскольку опекуны различаются по уровню чувствительности и отзывчивости, не все младенцы одинаково привязаны к опекунам.

Содержание

Понимание привязанности

Теория привязанности в психологии берет свое начало в фундаментальной работе Джона Боулби (1958). В 1930-х годах Джон Боулби работал психиатром в детской консультативной клинике в Лондоне, где лечил многих детей с эмоциональными расстройствами.

Этот опыт заставил Боулби задуматься о важности отношений ребенка с матерью с точки зрения его социального, эмоционального и когнитивного развития. В частности, это сформировало его убеждение о связи между ранним разлучением младенцев с матерью и более поздней дезадаптацией и привело Боулби к формулированию своей теории привязанности.

Боулби (Bowlby, 1958) предположил, что привязанность можно понимать в эволюционном контексте, поскольку лицо, осуществляющее уход, обеспечивает безопасность и защиту младенца. Привязанность носит адаптивный характер, поскольку увеличивает шансы младенца на выживание.

Дети появляются на свет биологически запрограммированными на формирование привязанностей к другим, потому что это поможет им выжить.

Это проиллюстрировано в работе Лоренца (1935) и Харлоу (1958). По словам Боулби, у младенцев есть универсальная потребность искать близости с тем, кто за ними ухаживает, когда они испытывают стресс или угрозу (Prior & Glaser, 2006).

Важность ранних эмоциональных связей

• Привязанность можно определить как глубокую и прочную эмоциональную связь между двумя людьми, в которой каждый ищет близости и чувствует себя в большей безопасности в присутствии объекта привязанности.
• Поведение привязанности взрослых к ребенку включает чуткое и адекватное реагирование на потребности ребенка. Такое поведение кажется универсальным для разных культур.
• Теория привязанности объясняет, как возникают отношения между родителями и детьми и как они влияют на последующее развитие.
• Привязанность чаще всего формируется к тем, кто точно реагировал на сигналы ребенка, а не к человеку, с которым они проводили больше времени. Шаффер и Эмерсон назвали это чувствительной реакцией.
• Привязанность характеризуется специфическим поведением детей, например стремлением приблизиться к объекту привязанности, когда они расстроены или им угрожают (Bowlby, 1969).

Странная ситуация Эйнсворт

Мэри Эйнсворт и ее коллеги обнаружили три основных паттерна, которые младенцы связывают со своими основными опекунами («материнскими фигурами») в ходе процедуры странной ситуации (Ainsworth et al. , 19).78).

В исследование были включены четыре разные выборки младенцев в возрасте около одного года, и они были вовлечены в процедуру «Незнакомая ситуация», примерно описанную ниже:

Младенец был помещен в незнакомую среду со своей матерью и мог свободно исследовать окружающую среду; в комнату вошел незнакомец и постепенно приблизился к младенцу; Затем мать вышла из комнаты, вернувшись после того, как младенец провел некоторое время наедине с незнакомцем.

Эйнсворт и ее коллеги наблюдали, насколько комфортно каждый младенец чувствовал себя физически дальше от матери в незнакомой обстановке, как каждый младенец взаимодействовал с незнакомцем и как каждый младенец приветствовал мать по ее возвращении.

Основываясь на наблюдениях, младенцев разделили на три группы: безопасные, тревожные и избегающие.

Стили привязанности

Стили привязанности относятся к особому способу, которым человек относится к другим людям. Стиль привязанности формируется в самом начале жизни, и однажды установленный, это стиль, который остается с вами и проявляется сегодня в том, как вы ведете себя в близких отношениях и как воспитываете своих детей.

Концепция включает в себя уверенность человека в наличии фигуры привязанности для использования в качестве надежной базы, с которой можно свободно исследовать мир, когда он не в беде, и убежища, в котором можно искать поддержки, защиты и утешения в трудные времена. бедствие.

Надежная привязанность

Боулби (1988) описал надежную привязанность как способность хорошо и надежно устанавливать отношения с другими, а также способность к автономным действиям в зависимости от ситуации.

Надежная привязанность характеризуется доверием, адаптивной реакцией на отказ и верой в то, что человек достоин любви.

Младенец с надежной привязанностью характеризуется активным поиском и поддержанием близости с матерью, особенно во время эпизода воссоединения. Младенец может быть или не быть дружелюбным с незнакомцем, но всегда проявляет больший интерес к общению с матерью.

Кроме того, в той же ситуации младенец, как правило, слегка беспокоился во время разлуки с матерью, но младенец редко плакал.

Эйнсворт и коллеги интерпретировали младенцев, которые были надежно привязаны к своим матерям, проявляли меньше беспокойства и более позитивно относились к отношениям, и, вероятно, потому, что они верили в отзывчивость своих матерей к их потребностям.

Тревожная (амбивалентная) привязанность

Тревожная привязанность (также называемая амбивалентной) отношения характеризуются опасением, что другие не ответят взаимностью на ваше желание близости. Это

возникает, когда младенец узнает, что его опекун или родитель ненадежны и не всегда обеспечивают чуткий уход в соответствии с его потребностями.

Тревожно привязанный младенец характеризуется некоторой амбивалентностью (и сопротивлением) по отношению к матери. Младенец часто демонстрировал признаки сопротивления взаимодействию с матерью, особенно во время эпизода воссоединения в странной ситуации.

Однако, как только контакт с матерью был установлен, младенец также продемонстрировал сильное намерение поддерживать такой контакт. В целом, амбивалентные младенцы часто демонстрировали неадекватное поведение во время странной ситуации.

Эйнсворт и ее коллеги обнаружили, что амбивалентные младенцы беспокоятся и не уверены в реакции своих матерей, а их матерям не хватает «тонкого чувства времени» при реагировании на потребности младенцев.

Во взрослом возрасте люди с тревожно-озабоченным стилем привязанности чрезмерно обеспокоены неопределенностью отношений. Они придерживаются негативной рабочей модели себя и позитивной рабочей модели других.

Избегающая привязанность

Дети с избегающим стилем привязанности, как правило, избегают взаимодействия с опекуном и не проявляют беспокойства во время разлуки. Это может быть связано с тем, что родитель игнорировал попытки быть близкими, и ребенок может усвоить убеждение, что он не может зависеть от этих или любых других отношений.

Младенец с избегающей привязанностью характеризовался как практически не проявляющий склонности к поиску близости с матерью.

Младенец часто не проявлял беспокойства во время разлуки с матерью, взаимодействовал с незнакомцем так же, как общался бы с матерью, и проявлял легкие признаки избегания (отворачивался, избегал зрительного контакта и т. д.) при воссоединении с матерью. мама.

Эйнсворт и ее коллеги интерпретировали избегающее поведение младенцев как защитный механизм против собственного отвергающего поведения матерей, такого как дискомфорт при физическом контакте или более легкое раздражение младенцами.

Дезорганизованная (страшная) привязанность

Мэйн и Соломон (1986) обнаружили, что значительная часть младенцев не относилась к категории безопасных, тревожных или избегающих на основании их поведения в эксперименте «Незнакомая ситуация». Они классифицировали этих младенцев как имеющих неорганизованный тип привязанности.

Дезорганизованная привязанность классифицируется детьми, которые демонстрируют последовательности поведения, в которых отсутствуют легко наблюдаемые цели или намерения, включая явно противоречивое поведение или неподвижность/замирание движений.

Мэйн и Соломон обнаружили, что родители неорганизованных младенцев часто имели неразрешенные травмы, связанные с привязанностью, которые заставляли родителей демонстрировать испуганное или пугающее поведение, что приводило к тому, что неорганизованные младенцы сбивались с толку или заставляли их полагаться на кого-то, кого они боялись. в то же время.

Стадии привязанности

Рудольф Шаффер и Пегги Эмерсон (1964) исследовали, развивается ли привязанность через ряд стадий, изучая 60 младенцев с месячными интервалами в течение первых 18 месяцев жизни (это известно как лонгитюдное исследование).

Все дети были обследованы у себя дома, и была выявлена ​​закономерность в развитии привязанности.

Младенцев посещали ежемесячно в течение приблизительно одного года, наблюдали за их взаимодействием с лицами, осуществляющими уход, и опрашивали лиц, осуществляющих уход.

Мать вела дневник для изучения доказательств развития привязанности. Было записано три измерения:

• Тревога незнакомца – реакция на появление незнакомца.

• Тревога разлуки – уровень стресса при разлуке с лицом, осуществляющим уход, степень комфорта, необходимого по возвращении.

• Социальные ссылки – степень, в которой ребенок смотрит на опекуна, чтобы проверить, как он должен реагировать на что-то новое (безопасная база).

Они обнаружили, что привязанность ребенка развивается в следующей последовательности:

Асоциальная (0–6 недель)

Очень маленькие дети асоциальны в том смысле, что многие виды стимулов, как социальных, так и несоциальных, вызывают благоприятную реакцию, например, улыбка.

Неизбирательные привязанности (от 6 недель до 7 месяцев)

Младенцы без разбора наслаждаются человеческим обществом, и большинство младенцев одинаково реагируют на любого опекуна. Они расстраиваются, когда человек перестает с ними общаться.

Начиная с 3-х месяцев младенцы больше улыбаются знакомым лицам, и им будет легко справляться с постоянным опекуном.

Специальная насадка (7–9 месяцев)

Особые предпочтения для одной фигурки насадки. Ребенок ищет у конкретных людей безопасности, комфорта и защиты. Это показывает страх незнакомцев (страх незнакомца) и несчастье, когда разлука с особенным человеком (тревога разлуки).

Некоторые младенцы проявляют страх незнакомца и тревогу разлуки намного чаще и сильнее, чем другие, тем не менее, они рассматриваются как свидетельство того, что у ребенка сформировалась привязанность. Обычно это развивается к годовалому возрасту.

Множественная привязанность (от 10 месяцев и старше)

У многих детей, участвовавших в исследовании Шаффера и Эмерсона, к 10 месяцам была множественная привязанность, включая привязанность к матерям, отцам, бабушкам и дедушкам, братьям и сестрам и соседям.

Ребенок становится все более самостоятельным и формирует несколько привязанностей. К 18 месяцам у большинства младенцев формируется множественная привязанность.

Множественные привязанности, формируемые у большинства младенцев, различаются по своей силе и важности для младенца. Привязанности часто структурированы в виде иерархии, в соответствии с которой у младенца может сформироваться три привязанности, но одна из них может быть сильнее двух других, а одна может быть самой слабой.

Результаты исследования показали, что привязанность с большей вероятностью формировалась у тех, кто точно реагировал на сигналы ребенка, а не у тех, с кем они проводили больше времени. Шаффер и Эмерсон назвали это чувствительной реакцией.

Сильно привязанные младенцы имели матерей, которые быстро реагировали на их требования и взаимодействовали со своим ребенком. Младенцы со слабой привязанностью имели матерей, которые не могли взаимодействовать.

Длительное влияние ранней привязанности

Согласно теории Боулби (1988), когда мы формируем нашу первичную привязанность, мы также формируем мысленное представление о том, что такое отношения (внутренняя рабочая модель), которое затем используем для всех других отношений в будущем то есть дружба, рабочие и романтические отношения.

Различные стили привязанности можно рассматривать в основном как различные внутренние рабочие модели «отношений», которые развились из событийного опыта (Main, Kaplan, & Cassidy, 1985).

Это позволяет предположить, что раннее взаимодействие с опекунами может не только формировать то, как младенец понимает и вести себя в отношениях (о чем свидетельствуют стили привязанности младенцев), но и что такое влияние может быть перенесено во взрослую привязанность.

По Боулби (1969) более поздние отношения, вероятно, будут продолжением ранних стилей привязанности (надежной и ненадежной), потому что поведение основной фигуры привязанности младенца продвигает внутреннюю рабочую модель отношений, которая заставляет младенца ожидать того же в более поздних отношениях.

Другими словами, будет преемственность между ранним опытом привязанности и более поздними отношениями. Это известно как гипотеза непрерывности.

У людей привязанность не заканчивается в младенчестве или даже в детстве, а активна на протяжении всей жизни, когда люди получают утешение как от физических, так и от психических репрезентаций значимых других (Боулби, 19 лет). 69).

Благодаря внутренней рабочей модели человека детские модели привязанности передаются через жизненный цикл в подростковый период и во взрослую жизнь.

Понятие безопасности по-прежнему важно; однако растущее появление автономии также имеет важное значение, поскольку система привязанности у взрослых с меньшей вероятностью будет активирована из-за того, что они могут переносить более высокие уровни стресса по сравнению с детьми.

Во взрослом возрасте формируются новые узы привязанности, которые могут стать важным источником поддержки в периоды стресса или в периоды достижения цели и исследования

Исследователи предположили, что рабочие модели взаимосвязаны в рамках сложной иерархической структуры (Bowlby, 1980; Bretherton, 1985, 1990; Collins & Read, 1994; Main, Kaplan, & Cassidy, 1985).

Например, модель самого высокого уровня включает в себя убеждения и ожидания по всем типам отношений, а модели более низкого уровня содержат общие правила, касающиеся конкретных отношений, таких как романтические или родительские, подкрепленные моделями, характерными для событий в рамках отношений с одним человеком. человек.

Существование множественных ментальных моделей подтверждается фактами, демонстрирующими значительную внутриличностную изменчивость ожиданий и представлений людей о себе и других (Baldwin & Fehr, 1995).

Кроме того, хотя конкретные модели отношений привязанности положительно связаны с более всеобъемлющими общими рабочими моделями, корреляции от малых до умеренных (менее 0,40), что указывает на то, что они включали в себя различные убеждения в отношении себя и значимых других (Cozzarelli, Hoekstra, и Былсма, 2000).

Вероятно, общие ментальные модели указывают на типичную оценку себя и других в отношениях, а специфические для отношений представления о себе и своем партнере правдоподобно представляют только часть этих обобщенных убеждений.

Ссылки

Ainsworth, M.D.S., & Bell, S.M. (1970). Привязанность, исследование и разделение: проиллюстрировано поведением годовалых детей в странной ситуации. Развитие ребенка, 41 , 49-67.

Эйнсворт, доктор медицинских наук (1973). Развитие привязанности ребенка к матери. В B. Cardwell & H. Ricciuti (Eds.), Обзор исследований детского развития (Том 3, стр. 1–94) Чикаго: University of Chicago Press.

Эйнсворт, доктор медицинских наук, Блехар, М.С., Уотерс, Э., и Уолл, С. (1978). Паттерны привязанности: психологическое исследование странной ситуации . Лоуренс Эрлбаум.

Эйнсворт, доктор медицины (1991). Привязанности и другие привязанности на протяжении всего жизненного цикла. В С. М. Паркс, Дж. Стивенсон-Хинде и П. Маррис (редакторы), Приложение на протяжении всего жизненного цикла (стр. 33–51). Лондон: Рутледж.

Боулби, Дж. (1958). Характер ребенка привязан к матери. Международный журнал психоанализа, 39 , 350-371.

Боулби Дж. (1969). Вложение. Привязанность и потеря: Том. 1. Потеря. Нью-Йорк: Основные книги.

Боулби, Дж., и Робертсон, Дж. (1952). Двухлетний ребенок попал в больницу. Труды
Королевского медицинского общества, 46, 425–427.

Доллард Дж. и Миллер Н.Э. (1950). Личность и психотерапия . Нью-Йорк: McGraw-Hill

Harlow, HF & Zimmermann, RR (1958). Развитие аффективной реактивности у детенышей обезьян. Труды Американского философского общества, 102, 501-509.

Прайор, В., и Глейзер, Д. (2006). Понимание привязанности и расстройств привязанности: теория, доказательства и практика. Издательство Джессики Кингсли.

Шаффер, Х. Р., и Эмерсон, Ч. Е. (1964). Развитие социальных привязанностей в младенчестве. Монографии Общества исследований детского развития, 1-77.

Часто задаваемые вопросы

Стили привязанности и их роль во взаимоотношениях взрослых

Теория привязанности, разработанная Боулби для объяснения эмоциональной связи между младенцами и опекунами, имеет значение для понимания романтических отношений.

Джон Боулби (Bowlby, 1969) считал, что привязанность — это процесс по принципу «все или ничего». Однако исследования показали, что существуют индивидуальные различия в стилях привязанности.

Содержание

Стили привязанности

Существует четыре стиля привязанности:

Тревожный (называемый у взрослых озабоченным), избегающий (называемый у взрослых пренебрежительным), неорганизованный (называемый у взрослых пугающе-избегающим) ), и безопасно.

Стили привязанности относятся к особому способу, которым человек относится к другим людям. Эта концепция включает в себя уверенность в доступности фигуры привязанности для использования в качестве надежной базы, с которой можно свободно исследовать мир, когда она не в беде, и убежища, в котором можно искать поддержки, защиты и утешения в трудные времена.

У людей поведенческая система привязанности не заканчивается в младенчестве или даже в детстве. Вместо этого он активен на протяжении всей жизни, и люди получают утешение от физических и психических репрезентаций значимых других (Bowlby, 1969).

По-видимому, существует преемственность между ранними стилями привязанности и качеством более поздних взрослых романтических отношений. Эта идея основана на внутренней рабочей модели, где первичная привязанность младенца формирует модель (шаблон) будущих отношений.

Внутренние рабочие модели

• Социальные и эмоциональные реакции основного опекуна (обычно родителя) предоставляют младенцу информацию о мире и других людях и о том, как он воспринимает себя как личность.
• Например, степень, в которой человек считает себя достойным любви и заботы и информации о доступности и надежности других.
• Джон Боулби (1969) назвал это знание внутренней рабочей моделью, которая начинается как ментальное и эмоциональное представление первых отношений привязанности младенца и формирует основу индивидуального стиля привязанности.
• Романтические отношения, вероятно, отражают ранний стиль привязанности, потому что опыт, который человек имеет со своим опекуном в детстве, приведет к ожиданию того же опыта в более поздних отношениях, например, с родителями, друзьями и романтическими партнерами (Bartholomew and Horowitz, 1991).
• Однако другие исследователи предположили, что вместо единой внутренней рабочей модели, которая обобщается для всех отношений, каждый тип отношений включает в себя отдельную рабочую модель. Это означает, что человек может быть надежно привязан к своим родителям, но ненадежно привязан в романтических отношениях.

Странная ситуация Эйнсворт

Эйнсворт предложила «гипотезу чувствительности», согласно которой чем более чутко реагирует мать на младенца в первые месяцы его жизни, тем надежнее будет его привязанность.

Чтобы проверить это, она разработала «Странную ситуацию» для наблюдения за безопасностью привязанности у детей в контексте отношений опекунов.

Ребенок и мать переживают ряд сценариев в незнакомой комнате. Процедура включает в себя серию из восьми эпизодов продолжительностью примерно 3 минуты каждый, в ходе которых мать, ребенок и незнакомец представляются, разделяются и воссоединяются.

Мэри Эйнсворт классифицировала младенцев по одному из трех стилей привязанности; ненадежный избегающий («А»), безопасный («В») или ненадежный амбивалентный («С»).

Позднее был идентифицирован четвертый стиль привязанности, известный как дезорганизованный (Main & Solomon, 1990).

Каждый тип стиля привязанности включает в себя набор поведенческих стратегий привязанности, используемых для достижения близости с опекуном и, вместе с этим, чувства безопасности.

С точки зрения эволюции классификация привязанности младенца (A, B или C) является адаптивной реакцией на характеристики среды ухода.

Гипотеза материнской чувствительности Эйнсворт утверждает, что стиль привязанности ребенка зависит от поведения матери по отношению к нему.

• «Чувствительные» матери чутко реагируют на потребности ребенка и правильно реагируют на его настроение и чувства. У чувствительных матерей чаще рождаются дети с надежной привязанностью.
• Напротив, у матерей, которые менее чувствительны к своему ребенку, например, те, которые неправильно реагируют на потребности ребенка, нетерпеливы или игнорируют ребенка, вероятно, будут иметь детей с ненадежной привязанностью.

Привязанность на протяжении всей жизни

Согласно Джону Боулби (1969), более поздние отношения, вероятно, будут продолжением ранних стилей привязанности (надежной и ненадежной), потому что поведение основной фигуры привязанности младенца способствует развитию внутренней рабочей модели отношениях, что приводит к тому, что младенец ожидает того же в последующих отношениях.

Другими словами, будет преемственность между ранним опытом привязанности и более поздними отношениями. Это известно как гипотеза непрерывности.

Согласно гипотезе преемственности, опыт общения с фигурами привязанности в детстве сохраняется с течением времени и используется для управления восприятием социального мира и будущих взаимодействий с другими людьми.

Однако есть свидетельства того, что стили привязанности изменчивы и демонстрируют колебания на протяжении всей жизни (Waters, Weinfield, & Hamilton, 2000).

Таким образом, вместо единой внутренней модели, которая обобщается для всех отношений, каждый тип отношений может включать в себя разные рабочие модели, а это означает, что человек может быть надежно привязан к своим родителям, но ненадежно привязан к романтическим отношениям.

Исследователи предположили, что рабочие модели взаимосвязаны в рамках сложной иерархической структуры (Collins & Read, 1994). Например, модель самого высокого уровня включает в себя убеждения и ожидания для всех типов отношений, а модели более низкого уровня содержат общие правила для конкретных отношений, таких как романтические или родительские, подкрепленные моделями, характерными для событий внутри отношений с одним человеком.

Стили привязанности взрослых

Стили привязанности взрослых описывают комфорт и уверенность людей в близких отношениях, их страх быть отвергнутыми и их стремление к близости, а также их предпочтение самодостаточности или межличностной дистанции.

Стили привязанности включают в себя познания, относящиеся как к себе («Достоин ли я любви»), так и к другим («Могу ли я зависеть от других во время стресса»).

Стили привязанности взрослых, основанные на истории прошлых отношений, концептуализируются в форме внутренних рабочих моделей.

Здесь люди могут иметь положительное или отрицательное убеждение о себе, а также положительное или отрицательное убеждение о других, что приводит к одному из четырех возможных стилей привязанности взрослых.

Модель других также может быть концептуализирована как избегающее измерение привязанности, которое соответствует уровню дискомфорта, который человек испытывает в связи с психологической близостью и зависимостью.

В качестве альтернативы модель «я» может быть концептуализирована как тревожное измерение привязанности, относящееся к убеждениям о собственной ценности и о том, будет ли человек принят или отвергнут другими (Collins & Allard, 2001).

Бартоломью и Горовиц предложили четыре стиля привязанности взрослых в отношении рабочих моделей себя и других, включая безопасный, пренебрежительный, озабоченный и боязливый.

Надежно привязанные взрослые, как правило, имеют положительное представление о себе и о других, а это означает, что у них есть как чувство собственного достоинства, так и ожидание того, что другие люди в целом принимают и реагируют.

Надежная привязанность — тип привязанности, наблюдаемый в странной ситуации. Этот тип привязанности возникает потому, что мать удовлетворяет эмоциональные потребности младенца.

Дети с надежной привязанностью используют свою мать как безопасную базу для исследования своего окружения. Они испытывают умеренный стресс, когда их мать выходит из комнаты (тревога разлуки), и ищут контакта с матерью, когда она возвращается.

Они также проявляют умеренное беспокойство по поводу незнакомцев; они проявляют некоторое беспокойство, когда к ним приближается незнакомец.

Такие люди обычно проявляют открытость в отношении выражения эмоций и мыслей с другими, и им комфортно полагаться на помощь других, а также чувствовать себя комфортно, когда другие зависят от них (Cassidy, 1994).

Взрослые, которые демонстрируют безопасный стиль привязанности, ценят отношения и подтверждают влияние отношений на их личность.

Они проявляют готовность вспоминать и обсуждать привязанности, которые предполагают много размышлений о предыдущих отношениях.

Примечательно, что многие уверенные в себе взрослые могут на самом деле переживать негативные события, связанные с привязанностью, однако они могут объективно оценивать людей и события и придавать положительное значение отношениям в целом.

Надежные любовники характеризовали свои самые важные романтические отношения как счастливые и доверительные. Они могут поддерживать своих партнеров, несмотря на ошибки партнеров.

Их отношения также имеют тенденцию длиться дольше. Надежные любовники верят, что, хотя романтические чувства могут усиливаться и ослабевать, романтическая любовь никогда не угаснет.

Статистический анализ показал, что у надежных любовников в детстве были более теплые отношения со своими родителями.

Люди с озабоченной привязанностью (называемые тревожными, когда речь идет о детях) имеют негативное представление о себе и положительное представление о других, что означает, что у них есть чувство недостойности, но в целом они оценивают других положительно.

Таким образом, они стремятся к самопринятию, пытаясь получить одобрение и одобрение от своих отношений со значимыми другими. Они также требуют более высокого уровня контакта и близости от отношений с другими.

Тревожная привязанность — это тип привязанности, наблюдаемый в незнакомой ситуации и также известный как ненадежная резистентность или тревожно-амбивалентная привязанность.

Дети с таким типом привязанности цепляются за свою мать в новой ситуации и не желают ее исследовать, что говорит о том, что они не доверяют ей.

Они очень огорчаются, когда их разлучают с матерью. Когда мать возвращается, они рады ее видеть и идут к ней за утешением, но их невозможно утешить, и они могут проявлять к ней признаки гнева.

Этот тип привязанности возникает из-за того, что мать иногда идет навстречу ребенку, а иногда игнорирует его эмоциональные потребности, т. е. поведение матери непоследовательно.

Такие люди жаждут близости, но беспокоятся о том, удовлетворят ли другие романтические партнеры их эмоциональные потребности. Автономия и независимость могут вызвать у них беспокойство.

Кроме того, они озабочены зависимостью от своих родителей и все еще активно пытаются им угодить.

Кроме того, они могут расстроиться, если интерпретируют признание и ценность со стороны других как неискренность или несоответствие надлежащему уровню реагирования.

Их система привязанности склонна к гиперактивации во время стресса, эмоции могут усиливаться, а чрезмерная зависимость от других увеличивается (Mikulincer & Shaver, 2003).

Озабоченные любовники характеризуют свои самые важные романтические отношения одержимостью, желанием взаимности и союза, эмоциональными взлетами и падениями, чрезмерным сексуальным влечением и ревностью.

Озабоченные влюбленные часто считают, что им легко влюбиться, но они также утверждают, что найти вечную любовь трудно.

По сравнению с надежными любовниками озабоченные любовники сообщают о более холодных отношениях со своими родителями в детстве.

Пренебрежительный стиль привязанности демонстрируют взрослые с положительным представлением о себе и отрицательным представлением о других. Их внутренняя рабочая модель основана на избегающей привязанности, установленной в младенчестве.

Избегающая привязанность — тип привязанности, наблюдаемый в незнакомой ситуации.

Дети с таким типом привязанности не используют мать в качестве безопасной базы; они не огорчаются разлукой с воспитателем и не радуются возвращению матери. Они проявляют маленькую незнакомую тревогу.

Этот тип привязанности возникает из-за того, что мать игнорирует эмоциональные потребности младенца.

Они предпочитают избегать близких отношений и близости с другими, чтобы сохранить чувство независимости и неуязвимости. Это означает, что они борются с близостью и ценят автономию и уверенность в себе (Кэссиди, 19 лет).94).

Пренебрежительно-избегающие взрослые отрицают, что испытывают стресс, связанный с отношениями, и преуменьшают важность привязанности в целом, считая других людей ненадежными.

Пренебрежительные любовники характеризуются страхом перед близостью, эмоциональными взлетами и падениями и ревностью. Они часто не уверены в своих чувствах к своему романтическому партнеру, полагая, что романтическая любовь редко может длиться долго и что им трудно влюбиться (Hazan & Shaver, 1987).

Считается, что поиск близости вряд ли облегчит дистресс, что приведет к преднамеренной деактивации системы привязанности, подавлению поиска поддержки и стремлению справляться с дистрессом в одиночку, особенно с дистрессом, возникающим из-за неспособности объекта привязанности быть доступным и отзывчивым ( Микулинцер и Шейвер, 2003).

Пренебрежительные люди научились подавлять свои эмоции на поведенческом уровне, хотя внутренне они все еще испытывают эмоциональное возбуждение (Mikulincer & Shaver, 2005).

Это имеет негативные последствия в плане прекращения сильных чувств, своих или чужих, что влияет на их опыт романтических отношений.

Взрослые с боязливо-избегающим стилем привязанности (также называемым дезорганизованным) придерживаются негативной модели себя, а также негативной модели других, опасаясь как близости, так и автономии.

Они демонстрируют поведение привязанности, типичное для избегающих детей, которые становятся социально замкнутыми и не доверяют другим.

Поведение боязливо-избегающего ребенка очень дезорганизовано, поэтому его также называют дезорганизованной привязанностью.

Если ребенок и опекун будут разлучены на какое-то время, при воссоединении ребенок будет вести себя конфликтно. Сначала они могут бежать к своему опекуну, но затем, кажется, передумали и либо убежали, либо начали действовать.

В глазах ребенка с боязливой избегающей привязанностью его опекуны не заслуживают доверия.

Дети с боязливой избегающей привязанностью рискуют перенести это поведение во взрослую жизнь, если не получат поддержки для преодоления этого. Им может быть трудно чувствовать себя в безопасности в любых отношениях, если они не получают помощь в отношении своего стиля привязанности.

«Подобно отвержению избегающих, они часто справляются с дистанцированием от партнеров по отношениям, но в отличие от отверженных людей они продолжают испытывать беспокойство и потребность в любви, надежности и надежности своего партнера» (Schachner, Shaver & Mikulincer, 2003, p. 248).

Боязливый избегающий предпочитает случайные отношения и может оставаться на стадии свиданий в течение длительного периода времени, так как он чувствует себя более комфортно. Это не всегда потому, что они хотят, а потому, что боятся сблизиться с кем-то.

Исследование показало, что люди с избегающим страхом типом привязанности, вероятно, имеют больше сексуальных партнеров и более высокую сексуальную уступчивость, чем другие типы привязанности (Favez & Tissot, 2019).

Они могут предпочесть иметь больше сексуальных партнеров, чтобы сблизиться с кем-то физически, не будучи при этом эмоционально уязвимыми по отношению к ним, тем самым удовлетворяя свою потребность в близости.

Они также могут быть более уступчивыми в сексуальном плане из-за того, что у них более слабые границы и они усвоили в детстве, что их границы не имеют значения. Важно помнить, что это не относится ко всем боязливым избегающим.

Партнер с таким стилем привязанности может предпочесть держать своего партнера на расстоянии, чтобы не было слишком эмоциональной напряженности.

Они могут неохотно рассказывать о себе слишком много, чтобы защитить себя от возможной боли. Если отношения становятся слишком глубокими или их просят поделиться личными историями, боязливо-избегающий может быстро закрыться.

Люди с пугающим стилем привязанности часто выросли в очень хаотичном и ядовитом доме. Таким образом, боязливо-избегающий может ожидать, что их романтические отношения во взрослом возрасте также будут хаотичными.

Если они находятся в отношениях с кем-то безопасным и спокойным, они могут с подозрением относиться к этому. Они могут полагать, что что-то не так, и могут бросить вызов своему партнеру или создать проблему, чтобы сделать отношения более неурегулированными, но знакомыми для них.

Они склонны всегда ожидать, что в их отношениях произойдет что-то плохое, и, скорее всего, найдут любую причину, чтобы испортить отношения, чтобы не пострадать.

Они могут винить или обвинять своего партнера в том, чего он не делал, угрожать разрывом отношений или проверять своего партнера, чтобы увидеть, не вызывает ли это у них ревность. Все эти стратегии могут заставить их партнера задуматься о прекращении отношений.

Привязанность во взрослых отношениях

Стили привязанности — это ожидания, которые возникают у людей в отношении отношений с другими людьми, и первая привязанность основана на отношениях, которые люди имели со своим основным опекуном, когда они были младенцами.

Стиль воспитания

Имеются данные о том, что стили привязанности могут передаваться из поколения в поколение.

Исследования указывают на преемственность между поколениями между типами привязанности взрослых и их детей, включая детей, перенимающих стили воспитания своих родителей. Люди склонны основывать свой стиль воспитания на внутренней рабочей модели, поэтому тип привязанности, как правило, передается из поколения в поколение в семье.

Мейн, Каплан и Кэссиди (1985) обнаружили сильную связь между надежностью рабочей модели привязанности взрослых и моделью привязанности их младенцев, причем особенно сильную корреляцию между матерями и младенцами (по сравнению с отцами и младенцами).

Кроме того, то же исследование также показало, что пренебрежительные взрослые часто были родителями избегающих младенцев. Напротив, озабоченные взрослые часто были родителями сопротивляющихся / амбивалентных младенцев, что позволяет предположить, что то, как взрослые осмысляли отношения привязанности, напрямую влияло на то, как их младенцы привязывались к ним.

Альтернативным объяснением непрерывности отношений является гипотеза о темпераменте, которая утверждает, что темперамент младенца влияет на реакцию родителя и, таким образом, может быть определяющим фактором в типе привязанности младенца. Темперамент младенца может объяснить его проблемы (хорошие или плохие) отношениями в дальнейшей жизни.

Романтические отношения

Существует также преемственность между ранними стилями привязанности и качеством более поздних взрослых романтических отношений. Эта идея основана на внутренней рабочей модели, где первичная привязанность младенца формирует модель (шаблон) будущих отношений.

Внутренняя рабочая модель влияет на ожидания человека в отношении последующих отношений, таким образом, влияет на его отношение к ним. Другими словами, будет преемственность между ранним опытом привязанности и более поздними отношениями.

Взрослые отношения, вероятно, отражают ранний стиль привязанности, потому что опыт, который человек имеет со своим опекуном в детстве, приведет к ожиданию того же опыта в более поздних отношениях.

Это показано в эксперименте Хазана и Шейвера с любовной викториной. Они провели исследование, чтобы собрать информацию о ранних стилях привязанности участников и их отношении к любовным отношениям. Они обнаружили, что те, кто был надежно привязан в младенчестве, как правило, имели счастливые и длительные отношения.

С другой стороны, ненадежно привязанные люди считали отношения со взрослыми более сложными, склонными к разводу и считали, что любовь встречается редко. Это подтверждает идею о том, что детские переживания оказывают значительное влияние на отношение людей к более поздним отношениям.

Гипотезу преемственности обвиняют в редукционизме, поскольку она предполагает, что люди, ненадежно привязанные в младенчестве, будут иметь некачественные отношения во взрослой жизни. Это не всегда так. Исследователи обнаружили, что многие люди имеют счастливые отношения, несмотря на ненадежные привязанности. Поэтому теория может быть чрезмерным упрощением.

Бреннан и Шейвер (1995) обнаружили тесную связь между собственным типом привязанности и типом привязанности романтического партнера, предполагая, что стиль привязанности может влиять на выбор партнера.

Чтобы быть более конкретным, исследование показало, что безопасный взрослый, скорее всего, будет в паре с другим безопасным взрослым, в то время как избегающий взрослый с меньшей вероятностью будет в паре с безопасным взрослым; когда уверенный в себе взрослый не вступал в пару с надежным партнером, он или она, скорее всего, имели вместо этого тревожно-озабоченного партнера.

Более того, всякий раз, когда избегающий или тревожный взрослый не вступал в пару с надежным партнером, он или она с большей вероятностью оказывались с избегающим партнером; тревожный взрослый вряд ли будет находиться в паре с другим тревожным взрослым.

Стиль привязанности взрослых также влияет на то, как человек ведет себя в романтических отношениях (ревность, доверие, поиск близости и т. д.) и на то, как долго эти отношения могут длиться, как обсуждалось в предыдущих абзацах о выводах Хазана и Шейвера (1987).

Они, в свою очередь, связаны с общей удовлетворенностью отношениями. Бреннан и Шейвер (1995) обнаружили, что склонность к безопасному типу привязанности положительно коррелирует с удовлетворенностью отношениями, в то время как склонность к избеганию или беспокойству отрицательно связана с удовлетворенностью отношениями.

С точки зрения поведения, связанного с привязанностью в отношениях, склонность искать близости и доверять другим положительно коррелировала с удовлетворенностью отношениями.

Самостоятельность, амбивалентность, ревность, цепляние, легкое разочарование по отношению к партнеру или неуверенность в себе, как правило, отрицательно коррелируют с удовлетворенностью отношениями.

Было обнаружено, что стиль привязанности и связанное с ним поведение партнеров также влияют на удовлетворенность отношениями. Неудивительно, что наличие надежного партнера повышает удовлетворенность отношениями.

Тем не менее, Избегающий партнер был единственным типом партнера, который, казалось, отрицательно влиял на удовлетворенность отношениями, в то время как Тревожный партнер не оказывал существенного влияния в этом аспекте.

Склонность партнера искать близости и доверять другим повышала удовлетворенность, в то время как амбивалентность партнера и его разочарование в себе снижали удовлетворенность.

Критическая оценка

Следует помнить, что в разных отношениях могут проявляться разные стили привязанности.

Исследование, проведенное среди молодых людей, показало, что участники обладали различными моделями привязанности для разных типов отношений (родитель-участник, дружба и романтические отношения) и не испытывали одной «общей ориентации привязанности», за исключением некоторого совпадения тревожности, наблюдаемой в обоих случаях. дружба и романтические отношения (Caron et al., 2012).

Такие эмпирические данные служат напоминанием о том, что стиль привязанности может зависеть от контекста и что нельзя рассматривать результаты каких-либо оценок как единственный показатель своего стиля привязанности.

Кроме того, следует отметить, что стиль привязанности также может меняться со временем.

Различные исследования показали, что около 70% людей имеют более стабильный стиль привязанности, а остальные 30% более подвержены изменениям.

Болдуин и Фер (1995) обнаружили, что 30% взрослых изменили свои оценки стиля привязанности в течение короткого периода времени (от одной недели до нескольких месяцев), при этом те, кто изначально идентифицировал себя как тревожно-амбивалентный, были наиболее склонны к изменениям. .

В 20-летнем лонгитюдном исследовании Waters et al. (2000) провели интервью о привязанности взрослых с молодыми людьми, участвовавшими в эксперименте «Странная ситуация» 20 лет назад. Они обнаружили, что 72% участников получили те же самые безопасные и небезопасные классификации, что и в младенчестве.

У остальных участников действительно изменились паттерны привязанности, причем большинство из них, хотя и не все, пережили серьезные негативные жизненные события.

Такие данные свидетельствуют о том, что оценки стиля привязанности следует интерпретировать более осмотрительно; более того, всегда есть возможность измениться – и это даже не обязательно должно быть связано с негативными событиями.

Мэри Мейн и ее коллеги разработали Интервью о привязанности взрослых, в котором просили описать события, связанные с привязанностью в раннем возрасте, и дать представление взрослым о том, как эти отношения и события повлияли на взрослую личность (George, Kaplan, & Main, 19).84).

Примечательно, что в ходе опроса взрослых о привязанности оценивалась «безопасность личности по отношению к привязанности в целом, а не по отношению к каким-либо конкретным настоящим или прошлым отношениям» (Main, Kaplan, & Cassidy, 1985).

Например, общее состояние ума в отношении привязанности, а не то, как человек привязан к другому конкретному человеку.

Мэйн, Каплан и Кэссиди (1985) проанализировали ответы взрослых на интервью о привязанности взрослых и выявили три основных закономерности в том, как взрослые рассказывают и интерпретируют опыт детской привязанности и отношения в целом.

• Безопасный (автономный)
• Заявление об отказе от ответственности
• Озабоченная (тревожная) привязанность

Дополнительная информация

• Статья BPS — Переоценка: предсказательная сила привязанности
• Подсчет очков в странной ситуации
• Теоретический обзор отношений младенца и матери
• Эйнсворт Странная ситуация
• Кросс-культурные паттерны привязанности: метаанализ странной ситуации
• Как меняется стиль привязанности на протяжении нескольких десятилетий жизни

Эйнсворт, доктор медицинских наук, Блехар, М. С., Уотерс, Э., и Уолл, С. (1978). Паттерны привязанности: психологическое исследование странной ситуации . Лоуренс Эрлбаум.

Болдуин, М.В., и Фер, Б. (1995). О нестабильности оценок стиля привязанности. Личные отношения, 2, 247-261.

Варфоломей, К., и Горовиц, Л.М. (1991). Стили привязанности среди молодых людей: тест четырехкатегорийной модели. Журнал личности и социальной психологии, 61 (2), 226–244.

Боулби, Дж. (1969). Приложение и утеря: Том I. Приложение . Лондон: Хогарт Пресс.

Бреннан, К.А., Кларк, К.Л., и Шейвер, П.Р. (1998). Измерение самооценки привязанности взрослых: интегративный обзор. В JA Simpson & WS Rholes (Eds.), Теория привязанности и близкие отношения (стр. 46–76). Гилфорд Пресс.

Бреннан, К. А., и Шейвер, П. Р. (1995). Размеры взрослой привязанности влияют на регулирование и функционирование романтических отношений. Бюллетень личности и социальной психологии, 21 (3), 267–283.

Карон А., Лафонтен М., Бюро Дж., Левеск С. и Джонсон С.М. (2012). Сравнение близких отношений: оценка качества отношений и моделей привязанности к родителям, друзьям и романтическим партнерам у молодых людей. Canadian Journal of Behavioral Science, 44 (4), 245-256.

Коллинз, Н.Л., и Рид, С.Дж. (1994). Когнитивные представления о привязанности взрослых: структура и функция рабочих моделей. В К. Варфоломей и Д. Перлман (ред.) Успехи в личных отношениях, Vol. 5: Процессы привязанности во взрослом возрасте  90–206 (стр. 53–90). Лондон: Джессика Кингсли.

Джордж К., Каплан Н. и Мейн М. (1984). Интервью о привязанности взрослых. Неопубликованная рукопись, Калифорнийский университет в Беркли.

Харлоу, Х. (1958). Природа любви. Американский психолог, 13 , 573-685.

Хазан, К., и Шейвер, П. (1987). Романтическая любовь, концептуализированная как процесс привязанности. Журнал личности и социальной психологии, 52 (3), 511–524.