Романтизация смерти: Романтизация смерти.: gaidar — LiveJournal

«Неприкрытый культ унижения». К чему приводит романтизация насилия

Причиной подростковой девиации является не только политика милитаризма. Травля оппозиционно настроенной молодежи и представителей меньшинств в СМИ также становятся причинами таких трагедий, как случилось в Казани, считает международный исследователь российской пропаганды. Один психолог на 300 детей не способен вовремя выявить, кому нужна помощь, добавляет школьный психолог. Что делать, чтобы в школах не стреляли?

​

Фотогалерея:

Казанский Колумбайн: горожане организовали мемориал у школы на Файзи

Поводом для такого анализа стало нападение 11 мая 19-летнего жителя Казани на одну из гимназий татарстанской столицы. «Idel.Реалии» уже публиковали взгляд политологов на возможную взаимосвязь между превозношением в России милитаризма и агрессивным поведением подростков.

Исследователь российской пропаганды, эксперт Джеймстаунского фонда (The Jamestown Foundation) Ксения Кириллова считает, что агрессивное поведение подростков может быть связано с тем, что в стране в целом происходит превозношение милитаризма.

Воспитательный посыл, который получают через подобные действия взрослых дети — что война это здорово, это праздник

— Да, безусловно, общий накал ненависти и милитаризма в информационном пространстве играет здесь свою роль. Психолог Елена Кузнецова справедливо отмечает, почему недопустимо наряжать в военную форму детей: «Воспитательный посыл, который получают через подобные действия взрослых дети — что война это здорово, это праздник, потому что потом она оканчивается победой». Романтизация войны неизбежно связывается с романтизацией смерти и обесцениванием жизни. Дети даже не понимают, что военная форма — это одежда для смерти, сеющая смерть и символизирующая готовность умирать, — делится она.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Пропаганда «войн» и «побед» в пользу власти. Работает ли?

Кириллова обращает внимание на слова казанского стрелка, жертвами которого стали как минимум девять человек и свыше двух десятков раненных.

— Но даже без этого атмосфера ненависти, безусловно, сказывается на детях. Казанский стрелок Ильназ Галявиев явно не страдал «ура-патриотизмом»: судя по видео его допроса, это был сумасшедший-одиночка, возомнивший себя богом. Однако самая часто произносимая им фраза на этом видео: «Как я вас всех ненавижу!». Даже прокремлевский Телеграм-канал «Незыгарь» отмечает, что «агрессивная информационная среда формирует почву для конфликтов и эскалации насилия», — добавляет эксперт.

По словам исследовательницы российской пропаганды, причиной подростковой девиации является не только политика милитаризма.

— Речь идет не только о пропаганде милитаризма. Посмотрите, к примеру, по какому принципу ведется травля оппозиционно настроенной молодежи в СМИ? Мы видим неприкрытый культ унижения, притом унижения со стороны грубой силы. В этом ключе выстраиваются все аргументы пропагандистов — что, дескать, люди, выходящие на протесты, это «мамкины революционеры», слабаки и ничтожества, сдающиеся под ударами дубинок и кающиеся на камеру после нескольких часов пыток или запугиваний, — полагает Кириллова.

Она предлагает проанализировать логику и методы травли.

Дети, начитавшись и насмотревшись такой пропаганды, делают из этого только один вывод: нужно убивать и избивать самому, чтобы не попасть в категорию слабых

— Это культ шпаны, формируемый на постоянных, ежедневных издевательствах над слабыми и на культивировании в обществе мысли, что тех, кого можно избить и запугать, не стоит жалеть, что это не люди, что с «этими существами» нельзя поступать иначе, кроме как избивая и уничтожая их. И дети, начитавшись и насмотревшись такой пропаганды, делают из этого только один вывод: нужно убивать и избивать самому, чтобы не попасть в категорию слабых, над которыми «дозволено» издеваться. Если же добавить к этому деградацию спецслужб, привыкших бороться с мирными студентами, а не с настоящими террористами, и всеобщую коррупцию, благодаря которой можно купить хоть водительские права, хоть право на ношение оружия, не проходя никаких положенных процедур, мы получаем данную картину, — считает аналитик.

Она также указывает на другие «побочные эффекты» подобной политики государства, говоря о маргинализации молодежи, в том числе по этническому и религиозному принципу.

Молодежь национальных меньшинств может чувствовать, что «не вписывается» в этот образ, и пытается создать свой, аналогичный ему

— Молодежь, и не только из числа национальных меньшинств, в принципе ощущает собственную маргинальность в современном обществе. Ее преодоление она чаще всего видит в приобщении к культу силы, которая чаще всего связана с образами русского национализма. Молодежь национальных меньшинств может чувствовать, что «не вписывается» в этот образ, и пытается создать свой, аналогичный ему, что часто заканчивается трагически, — заключает она.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Камеры для слежки и «закон Яровой» не предотвратили казанскую трагедию. Почему?

С последствиями политики приходится сталкиваться педагогам, в первую очередь психологам. Однако, школьные психологи не всегда могут не только выявить психические или психологические нарушения у детей, но и понять саму личность ребенка. Проблема состоит в том, что школьное образование в России — это бумажная работа, а вот к самому человеку, школьнику, оно не обращено. Так считает школьный психолог из Оренбурга, с которым «Idel.Реалии» поговорили. Собеседник пожелал остаться неназванным, так как обнародование имени может вызвать нежелательную реакцию со стороны администрации школы или города, в котором он проживает.

Психолог полагает, что родителям и детям никак нельзя подстраховаться от подобных казанской трагедии случаев.

— Никак. Это мой вердикт. Хотя более опытные специалисты могут сказать, что какие-то способы есть, но, судя по тому, как у нас проводится вся психологическая работа и социальная работа в школе и то, что наблюдаю я, предотвратить это практически невозможно, — отмечает специалист.

Собеседник «Idel.Реалии» говорит также о том, что даже по существующим нормам на одного психолога приходится слишком много детей.

— По нормам один психолог должен быть в школе на 300 человек, что на мой взгляд сильно завышено. Должен быть хотя бы на сто человек один психолог, чтобы нормально вести их, проводить диагностику, коррекционные профилактические мероприятия, — делится эксперт.

По словам школьного специалиста, когда подросток берет в руки оружие и идет мстить, при том, что он нормотипичный, то тут необходимо проанализировать среду, в которой он живет.

— Тут надо смотреть, в какой среде он воспитывался, в какой среде у него формировался этот мотив мести и ненависти. Не всегда он идет мстить прямым обидчикам, он может мстить всему миру через вот этот свой класс, — отмечает он.

В беседе специалист вновь и вновь возвращается к вопросу агрессивной среды.

Все, что сейчас есть в системе образования — это контроль, контроль и контроль

— Школа как была агрессивной средой, так ей и осталась, мы не можем уйти этого никуда. Перелопачивать систему образования необходимо с базы, с фундамента, а мы все пытаемся что-то на нее нарастить, по сути не меняя ничего. Все, что сейчас есть в системе образования — это контроль, контроль и контроль. Причем контроль нормативный. Это контроль успеваемости, контроль посещаемости, бесконечные проверочные работы со стороны министерства, управления, огромная документарная нагрузка, нарисованные цифры и больше ничего, — говорит он.

Школьный психолог также упоминает политический аспект проблемы.

— Романтизация любого насилия и любых асоциальных вещей, а война — это асоциальная вещь, — это: конечно же, плохо, потому что это ложится на неокрепшие умы, на нестабильный подростковый возраст. Вспомните 90-е, когда была романтизация бандитизма, воровской романтики, задолго до АУЕ («арестантский уклад един» — название и девиз криминальной субкультуры), — что первично? Социальная обстановка нестабильная, она является плодородной почвой для всех таких формирований, либо освещение этого с такой романтической точки зрения, — утверждает собеседник.

Психолог призывает зрить в корень проблемы — подростки получают посыл насильственного способа решения проблем.

— Вся это милитаризация, романтизация не столько оружия, сколько способа решения каких-то проблем, в том числе самоутверждения, конечно, может являться дополнительным фактором крайних проявлений невыпущенной агрессии. Когда человеку говорят, «ты сильный, когда у тебя автомат, и ты должен доказывать неугодным или к тем, кто на тебя якобы нападает, свою правоту» подросток или не подросток, любой человек из группы риска, конечно же, может это взять на заметку. Не найдя другой альтернативы, он выберет тот способ, который для него наиболее очевиден. А очевиден он, потому что об этом так или иначе говорят со всех углов. Вот в этом дополнительная проблема, — делится специалист.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Ценой многих жизней?

По словам психолога, посылы политиков могут переноситься детьми на свой микромир.

— Решение политических вопросов сводится к тому, что «мы вам сейчас устроим Кузькину мать». А личность может это перенести на свой микромир и сказать: а способ решения проблемы очень простой, и он берется за это оружие. Но никакая милитаризация, никакая романтизация оружия, войны и компьютерные игры не могут являться первопричиной. Они скорее тот фон, благодаря которому человек может выстроить эту модель поведения, эту линию своих мотивов, — заключает психолог.

Но тут же оговаривается:

— Что касается компьютерных игр, то проводились масштабные исследования, которые установили, что они никак не влияют на уровень агрессии. Говоря про милитаризацию — я могу только предполагать, — добавляет психолог.

Между тем, по версии омбудсмена Татарстана Ирины Волынец, основной причиной стрельбы в школе в Казани является «абсолютное отсутствие государственной идеологии» в стране.

А Министерство образования Мурманской области в связи с трагическими событиями в Казани потребовало создать базу школьников и выпускников, «склонных к нарушению дисциплины» и «проявлявших немотивированную агрессию».

Издание «Медиазона», успевшее ознакомиться со списком до того, как из него исчезли личные данные, сообщает, что среди отрицательных характеристик подростков представители школьных администраций указывали «суицидальное поведение», «участие в акциях в поддержку Навального», «непризнание авторитета», «свободолюбие» и «чёткое стремление к избавлению от границ».

Федеральные же народные избранники в лице Комитета Госдумы по безопасности после стрельбы в Казани рекомендовали принять законопроект об обороте оружия и усилении контроля за законностью владения им.

❌ Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь, iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!

❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Почему японцы склонны романтизировать самовольный уход из жизни

Свежий номер

РГ-Неделя

Родина

Тематические приложения

Союз

Свежий номер

В мире

27.03.2008 02:00

Поделиться

Почему японцы склонны героизировать самовольный уход из жизни

Всеволод Овчинников

По данным полиции, за минувший год в Японии совершено 32 155 самоубийств. Решение уйти из жизни приняли на 397 человек меньше, чем в предыдущем году.

Однако все последнее десятилетие ежегодное количество суицидов в Стране восходящего солнца стабильно превышает 30 тысяч. А порой достигает даже 36 тысяч, или почти по сотне в день.

Японское правительство поставило цель: к 2010 году сократить число самоубийств на одну треть. Но недавно этот показатель пришлось скорректировать в сторону уменьшения.

Утверждать, будто в Японии существует культ самоубийств — возможно, преувеличение. Но в национальном менталитете есть предпосылки, побуждающие считать суицид не актом слабости, а проявлением силы. Свой путеводитель по японской душе я не случайно назвал «Ветка сакуры». Национальный цветок Японии воплощает собой презрение к смерти как высшее проявление торжества жизни. Сакура цветет буйно, неистово, но очень кратковременно. Ее цветы предпочитают опадать совсем свежими, чем расставаться со своей красотой.

Этот эстетический образ служит как бы лейтмотивом самурайского кодекса «бусидо». В феодальные времена харакири было для высшего сословия таким же популярным способом защитить свою честь, как дуэль для европейского дворянина.

«Ками-кадзе» — «Божественный ветер»

Поэтический образ сакуры, трактующий смерть как высшее проявление торжества жизни, в годы Второй мировой войны стал в Японии идейной основой появления летчиков-смертников — камикадзе. Слово это воплощает собой историческую параллель. В середине ХIII века правитель Китая Хубилай предпринял попытку захватить Японию. Он повелел поставить поперек пролива десять тысяч судов, соединить их бревенчатым настилом и пустить по нему монгольскую конницу. Однако сезон тайфунов, обычно начинающийся в сентябре, на сей раз пришел в июле и разметал корабли Хубилая. Это природное явление японцы прозвали Божественным ветром (ками-кадзе).

В 1945 году, после провала Тихоокеанского блицкрига, Япония во второй раз за свою историю оказалась перед реальной угрозой иностранной интервенции. И вот тогда вице-адмирал Ониси предложил сделать воплощением Божественного ветра пилотов-смертников, которые направляли бы начиненные взрывчаткой самолеты на американские корабли. (В Токио знали о подвиге советского летчика — капитана Гастелло, который таранил своей горящей машиной колонну германских бензовозов.)

Мне довелось побывать на полуострове Сацума в южной префектуре Кагосима, где некогда базировался особый ударный отряд Божественного ветра, целиком состоявший из пилотов-смертников.

Брали в отряд только добровольцев. Было много желающих из числа пилотов с боевым опытом. Но поскольку для подготовки летных кадров остро не хватало горючего, командование сделало ставку на юных новобранцев. Как известно, новичку за штурвалом легче всего взлететь и продолжать полет. Больше всего времени обычно уходит на искусство совершить посадку. Однако приземляться курсантов не учили. Камикадзе отправляли в свой первый и последний боевой вылет без парашюта. Причем, оторвавшись от земли, он не убирал, а отбрасывал шасси, чтобы его потом могли использовать другие. Так что ему оставалось только таранить противника.

За шесть месяцев — весну и лето 1945 года — пилоты-смертники потопили 34 и серьезно повредили 288 боевых кораблей и вспомогательных судов США. По японским подсчетам, на долю камикадзе приходится 80 процентов потерь американского флота на заключительном этапе боевых операций. Но новое оружие не смогло изменить ход войны. Когда это стало очевидно, вице-адмирал Ониси, сознавая ответственность за гибель своих подчиненных, вслед за ними ушел из жизни, сделав себе харакири.

Перед входом в мемориал на полуострове Сацума высится каменная скульптура пилота, стилизованная под буддийскую статую. В ее постамент вмонтированы 1036 табличек. На каждой из них — имя и две даты. Год гибели у всех один — 1945-й. Но мою душу глубоко всколыхнула другая цифра. Большинство летчиков-камикадзе родились в 1926 году. К концу войны им, как и мне тогда, исполнилось 19 лет. Эти юноши добровольно записались в смертники, когда их родине угрожало чужеземное вторжение.

Впрочем, число табличек на мемориале в Сацума заставляет задуматься и о другом. За первую половину 1945 года пожертвовали своими жизнями 1036 летчиков-камикадзе. Но на протяжении последнего десятилетия ежегодно становятся самоубийцами в тридцать пять раз больше японцев. И это без войны, без угрозы интервенции.

«Лучше смерть, чем позор»

Какие же причины чаще всего толкают людей к суициду? Самурайский кодекс «бусидо» наложил свой отпечаток на грамматику жизни японцев, на их трактовку таких понятий, как долг и честь. Заповедь «лучше смерть, чем позор» глубоко укоренилась в их душе.

Самоубийства были в чести у японцев и во времена «экономического чуда». Во время моей семилетней работы в Токио в 60-х годах я не раз был свидетелем подобных примеров. Отец знакомого мне японского журналиста — отставной адмирал, был начальником пожарной охраны порта Йокогама. Когда там случился пожар, в одном из пакгаузов взорвались баки с краской. При этом погибли двое пожарных.

Рассказывая о случившемся, все телеканалы восхищались адмиралом, который героически руководил тушением. Однако, вернувшись в свой кабинет, бывший моряк адмиральским кортиком сделал себе харакири. В предсмертном письме сыну он написал, что решил уйти из жизни, ибо считал себя ответственным за гибель двух подчиненных.

Вспоминаю и другой случай. На дипломатическом приеме какой-то левый экстремист ударил американского посла Рэйшауера ножом в ягодицу, что согласно «бусидо» считается самым позорным ранением. Хоть за безопасность на территории посольства США отвечала американская охрана, начальник токийской полиции покончил жизнь самоубийством. Этим он признал свою вину за политический скандал, который нанес ущерб репутации страны.

традиции

Сезон самоубийств

В Японии, как и повсюду в мире, календарный год состоит из пятидесяти двух недель. Однако две последние из них всегда отличаются от остальных тем, что число суицидов в стране вчетверо превосходит средние показатели.

По местным традициям юридические и физические лица должны вступить в Новый год без долгов. Поэтому предновогодние недели — это сезон банкротств и массовых увольнений. А стало быть — сезон самоубийств. Ибо человек, не расплатившийся к празднику по счетам, обязан сам свести счеты с жизнью. Поэтому возле действующих вулканов появляются полицейские патрули, дабы останавливать желающих броситься в кратер.

Впрочем, нынче из жизни добровольно уходят не только руководители, облеченные властью и ответственностью. Все чаще становится самоубийцей просто «самурай с белым воротничком», оказавшийся без средств к существованию в результате эрозии системы пожизненного найма. Ведь, попав под сокращение после 45 лет, японец практически теряет надежду вновь обрести постоянную работу.

По единодушному мнению японских психологов, главной причиной самоубийств в XXI веке стала депрессия.

Понятие «самурай» — такой же нравственный эталон для японцев, как для англичан слово «джентльмен». Бескомпромиссность в вопросах долга и чести сделала их девизом слова «лучше смерть, чем позор». А самоубийство не актом слабости, а проявлением силы. Впору вздохнуть: что за экзотическая страна Япония! Но статистика ООН свидетельствует: среди государств «большой восьмерки» по ежегодному числу самоубийств Япония стоит на втором месте. Первое же занимает Россия, не знающая самурайского кодекса «бусидо».

Российская газета — Неделя — Федеральный выпуск:

Поделиться

ЯпонияОбщество

Романтизация смерти | Кристиан Курьер

Новости | Теология и духовность

Род Хьюген

23 марта 2015 г. 14 января 2021 г.

«Тьма к свету» Рут Каунселл

Недавно я написал письмо редактору в ответ на статью, в которой местный врач выступал за «достойную смерть» для людей, страдающих различными формами деменции. В нем я предположил, что в смерти нет ничего достойного, и объявил ее врагом, которым она и является. Женщина, которая служит местным капелланом, в ответ раскритиковала меня и рассказала обо всех прекрасных вещах, которые могут произойти, когда люди находятся на грани смерти. Они могут обратиться к семье и друзьям, восстановить разорванные отношения, попрощаться и предложить благословение тем, кого они любят. Она говорила о том, как нежно держит руки тех, кто «проходит мимо», и видит покой, который переполняет их, когда они медленно закрывают глаза в смерти. Я ответил ей, что все вещи, которые она описала, относятся к предсмертному состоянию и, хотя наблюдать за ними приятно, все же не отражают того, как выглядит сама смерть. Я задавался вопросом, продолжала ли она сидеть, пока приходили медики и коронеры, раздели тело догола и смыли биологические жидкости, которые выделялись, когда человек умирал. Я задавался вопросом, сидела ли она рядом с телом в течение нескольких дней, пока оно медленно разлагалось, а ужасный запах смерти наполнял ее ноздри. Была ли тогда смерть «достойной»?

В нашей североамериканской культуре смерть романтизирована. Мы восхищаемся людьми, которые умирают «хорошо», что бы это ни значило. Мы прячемся и отвлекаемся от безобразия смерти. Мы обмениваем похороны в открытом гробу на банку с прахом и «поминальную службу». Вместо мощных проповедей о смерти и воскресении мы делимся приятными воспоминаниями об усопших, когда их кремированные останки окружены цветами и красивыми улыбающимися фотографиями, сделанными в какой-то далекий лучший день. Вместо того, чтобы в отчаянии взывать к Спасителю, Который может привести нас к утешающему Отцу, мы превозносим славу того, что человек сделал со своей жизнью.

Уродливые и недобрые
Когда умер мой двоюродный дядя Эндрю, наша семья села в «Форд» 51-го года и поехала в свой старый фермерский дом. Тело дяди Андрея лежало в деревянном гробу на столе в гостиной. Он не был забальзамирован, и я помню, как проходил мимо, видел раковину, которая была дядей Эндрю, и чувствовал ужасный запах смерти и разложения. Эти запахи смешивались с сигарным и сигаретным дымом, витая над скорбящими стариками и женщинами, сидящими на различных стульях и диванах по всей комнате. Все это смешивалось с запахами различных запеканок и десертов, которые приносили на стол тем, кто пришел оплакивать и горевать, и от этого смрада меня тошнило. После мгновения неловкого молчания, переминаясь с ноги на ногу и заглядывая в гроб, я стоял рядом с матерью и смотрел, как она рыдает. Потом меня отправили на улицу играть с кузенами. На самом деле мы не могли играть, потому что мы были одеты в лучшую воскресную одежду и получили строгие предупреждения о пятнах от травы, жире и других вещах, во что мы могли попасть, что привело бы к суровому наказанию. Весь опыт был ужасен.

Это уникальное событие произвело на меня огромное впечатление. Это заставило меня осознать, что смерть была врагом. Смерть забрала тех, кого мы любили, и это заставило маму плакать. Оболочка, которая была моим двоюродным дедушкой, была лишена чего-либо привлекательного или достойного. Это было уродливо и недобро, и никакое творчество или позитивное мышление не могли свести на нет его эффект в этом мире. Буквально воняло.

Устранение силы смерти
Тот факт, что Иисус победил смерть, позже стал краеугольным камнем в моем понимании силы искупительной работы Христа. Когда мы не видим смерти, мы не видим нашей отчаянной потребности в спасении от нее. Если мы не вкусим реальности века смерти и разложения, мы вряд ли сможем коснуться торжества дня благодати, который пришел, грядет и обязательно придет. Если мы не знаем, что это враг, и вместо этого романтизируем его, мы можем подумать, что можем избежать нашей потребности в Спасителе. Мы променяем романтизированную, облагороженную ложь на присутствие Того, Кто пришел искать, спасать и оживлять мертвых.

Воодушевленные Евангелием, мы можем отождествить себя с бесстрашием Павла по отношению к смерти. Если он живет, то со Христом, а если умирает, то со Христом. В любом случае минуса нет. Евангелие уничтожает силу смерти и позволяет нам упокоиться в благости Божьей. Именно в этом понимании мы можем лучше всего прославлять тех, кто, как дядя Эндрю, полагался не на человеческие навыки и предотвращение болезней и смерти, а на силу Евангелия и силу воскресения.

Божьи руки, которые никогда не отпускают
Недавно я перенес серьезную операцию по сращению шеи и перенаправлению нервов, поврежденных из-за износа межпозвоночных дисков. Готовясь к операции, я говорил многим друзьям, что даже если скальпель соскользнет, ​​люди будут радоваться тому, что я буду со своим Спасителем. Мне часто напоминали, что нужно «не говорить так», потому что это заставляло людей чувствовать себя некомфортно, и, «постучите по дереву», что-то настолько ужасное никогда не должно происходить. В то время, когда я жаждал напоминания о том, что Бог держит меня в руках, которые никогда не отпустят, будь то страшные операции или сама смерть, мне предлагали банальности с наклейками на бампер и банальные афоризмы. Меня огорчило, что некоторые из пожеланий «удачи в операции» исходили не от тех, кто сомневается в работе Христа, а от собратьев-христиан, которые должны знать ее лучше всех.

Окончательное исцеление — это быть со Христом всю вечность. Я взволнован тем, что видел смерть вблизи и знаю, что, несмотря на ее силу, она побеждена. Я живу во времена, когда смерть все еще враг, но с верным знанием, что смерть побеждена и однажды ее не станет. Это волнующее время, которое дает мне возможность наслаждаться жизнью и радоваться путешествию, зная, что воскресение Христа — реальность. Побежденная смерть намного лучше романтизированной смерти.

Опасность романтизации самоубийства

Красный. Красный шарф. Красный шарф — это привлекающий внимание шевелюра, которую вы бы заметили, если бы девушка проехала мимо вас на велосипеде — вы бы дважды взглянули, увидев, как он развевается на ветру. Красный также цвет кровоточащих запястий; это цвет романтики, смерти, самоубийства. Когда в начале июня стало известно о смерти Кейт Спейд, красный шарф стал неотъемлемой частью повествования культового модельера. Возможно, невольно новостные репортажи предложили нам представить себе шарф, обернутый вокруг шеи женщины, которую большинство из нас никогда не встречало, но о которой мы знаем, — болезненное соучастие ее самоубийства через повешение.

Эта деталь широко упоминалась в сообщениях СМИ о ее смерти, вставлялась как в ранние экстренные истории, так и в нежные некрологи. Строка повторяется, как будто плагиат. Например, в истории из Variety : «Экономка нашла Спейда повешенным на красном шарфе, привязанном к дверной ручке ее спальни». А потом снова в Ассошиэйтед Пресс : «Чиновники сказали, что она была найдена с красным шарфом на шее». Это не было , затаившее дыхание, , о котором журналист мог бы рассказать о какой-то обязательной модной вещи, но это была странная деталь. И это была деталь, которая питала нашу романтизацию самоубийства, которое, возможно, является самой трагичной из всех смертей — и, кроме того, той, которая, кажется, больше всего удивляет нас, для которой труднее всего объяснить.

Через три дня после смерти Кейт Спейд Энтони Бурден, известный бродяга, телеведущий, шеф-повар и писатель, также был повешен. В первоначальных сообщениях СМИ на этот раз не было информации о том, какой цвет, ткань или конкретный предмет он использовал. Тем не менее, мне казалось, что средства массовой информации хотели, чтобы мы верили, что есть что-то тревожное, романтическое трагическое в том, что его нашли во Франции. «Это говорит о том, что он покончил с собой в этой живописной, сказочной деревне», — сказал фанат New York Times , когда он стоял перед Le Chambard, пятизвездочным отелем, где это произошло. Ряд торговых точек также осторожно отметили, что отель является «роскошным» заведением.

Наша коллективная одержимость историями о самоубийствах знаменитостей и их смертью не нова. Сегодня люди могут прочитать все об отчетах о вскрытии таких знаменитостей, как Мэрилин Монро (которая, возможно, умерла в результате самоубийства). Поклонники редактора журнала и музы моды Изабеллы Блоу знают, что в 2007 году она выпила средство от сорняков и умерла от него только через два дня. Другие могут рассказать, как польский художник и писатель Виткаций сидели под дубом со своей возлюбленной (которая выжила), где они подавали друг другу коктейль из наркотиков; когда позже он пришел в сознание, он перерезал себе запястья и горло. Знаменитый модельер Александр МакКуин в 2010 году принял наркотики, порезал себе вены и повесился в шкафу.

Возможно, сосредоточение внимания на как и что позволяет нам каким-то образом справиться с реальностью самоубийства; может быть, мы мифологизируем самоубийства, потому что проблемы психического здоровья кажутся несколько прозаическими, проблемой, которую мы должны решить, и в то же время подавляющей. Или, возможно, мы просто очарованы смертью, и особенно смертью, причиненной самим себе. Мы одержимы им, его мелочами. Этот особый вид смерти связан с самым сложным философским вопросом: в чем смысл жизни? Акт взятия своего кажется более таинственным, чем что-либо, непостижимым — шекспировским, готическим, тревожным.

Другие могут согласиться с психиатром и философом Томасом Сасом, который утверждал, что, поскольку владение собой является тем, что составляет свободу, человек должен быть свободен , чтобы закончить свою жизнь как осуществление такой свободы. Это типичная анархия. Лично я не могу подписаться под аргументом свободы. Я считаю, что самоубийство часто совершается от отчаяния, из-за боли (включая душевную боль), болезни (включая душевную болезнь), неспособности видеть будущее и нежелания продолжать выживать. Я был здесь. В моей жизни были моменты, когда я думал, что больше не могу.

Мы не уделяем должного внимания реальности самоубийства. Мы помним такие детали, как красные шарфы или живописные французские деревни. Никто не хочет слышать правду: опухшие, багровые лица с высунутыми языками, человеческие экскременты под болтающимися ногами. Тела прыгунов обычно не перестраиваются в балетную форму неправильно согнутых конечностей. Самоубийство никоим образом не банально и не волшебно, несмотря на преобладающую странную мифологию.

Я писал о самоубийствах в качестве обозревателя психического здоровья для Toronto Star , и это то, о чем я много думал — и писал — с тех пор, как мой одноклассник покончил с собой, когда нам было всего одиннадцать. Его возраст был шокирующим, но я тогда этого не понимал; Я просто знал, что он был странным ребенком — он говорил на выдуманном языке и приехал из какой-то маленькой богом забытой деревни в Польше, где я вырос. Он также сделал то, что я не знал, что это возможно: он покончил с собой. Это была первая смерть, о которой я узнал — до этого я ничего не знал о смерти; Я не думал об этом или о его завершении. Самое главное, я не знал, что ты можешь сделать это сам. На номер самостоятельно.

Будучи подростком, я никогда не хотел покончить с собой, но у меня была эта идея. Мне часто было очень грустно, и лишить себя жизни казалось крайним актом бунта. Это также казалось крутым , потому что это случилось с некоторыми известными людьми, которыми я восхищался: Курт Кобейн пел об этом, а затем сделал это, Сильвия Плат написала об этом и сделала это, так же поступил и Эрнест Хемингуэй — и также, как ни странно, его сестра и внучка, модель Марго Хемингуэй. Это было похоже на тайный клуб, изысканное завершение гламурной жизни — или, даже если это не была гламурная жизнь, она казалась таковой в конце, по самой природе своих последних минут.

Когда мне было немного за двадцать, я был одержим тайной самоубийства. Моя эстетика — темный макияж, татуировки с оттенком эксгибиционизма — казалось, даже подтверждала, что я иду в правильном направлении. Однажды в 2001 году все девушки, на которых я была похожа, появились в сети как сообщество под псевдонимом Suicide Girls (SG). SG были изощренны в своей боли, костюмах и решимости; они показали свою грудь на аплодисменты тысяч поклонников. Казалось, для некоторых из них это был целый образ жизни — они даже гастролировали.

Для меня Девушка-самоубийца была воплощением сексуальности — она была плохой, красивой и молодой. Ее тело также не было похоже на скучную пневматическую Барби, которую вы могли видеть в Playboy . Она была худой или фигуристой и иногда не брилась. (Вот так в твоем лице !) Наверное, она была восхитительна в постели. Из-за слова самоубийство я увидел в ней безрассудство — она была эмоциональной и трудной и не боялась заявить об этом. Ей было все равно, жива она или умерла. Я отправил свои сексуальные фотографии на их веб-сайт для рассмотрения, но, в конце концов, я был слишком ленив, чтобы сидеть перед своим компьютером, чтобы создать фан-базу, которая побудила бы меня корчиться в своих рыболовных сетях.

Когда я стал старше, я перестал приукрашивать самоубийство. Ажиотаж от акта иссяк. Как я писал в своей книге « Пьяная мама », я слишком много пил, но в конце концов я протрезвел, потому что понял, что действительно умру, если не остановлюсь. У меня был сын. И муж. И семья. И милый домик. Так много, чтобы жить.

Я знал друзей, которые умерли от зависимости — и самоубийства, связанного с зависимостью. Это уже не было ни красиво, ни сексуально. Позже, когда жизнь бросилась мне в лицо после того, как наша семья распалась, снова были дни, когда я не мог понять, как жить дальше, и я снова не мог оставаться трезвым. Я часто чувствовал, что хочу покончить с этим, но мне еще предстояло много жить. Будущее было, и я иногда позволял себе представить, что все становится лучше — они должны были, верно? И, что более важно, был тот маленький мальчик, и моя жизнь больше не принадлежала мне. В конце концов, мне пришлось взять на себя обязательство жить для него, потому что он нуждался во мне. Я нужна ему сегодня, и я буду нужна ему завтра.

Для меня это истинная природа самоубийства: самоубийство — это то, что вы делаете, потому что не можете представить себе, что будет после сегодняшнего дня. Завтра нет; есть только пустое пространство, тишина и боль. Смех вашего ребенка не существует в этом пространстве. Сейчас я трезв, отчасти потому, что, когда я добрался до этого места, я услышал эхо своего детского смеха. Но, возможно, глубина моей боли была меньше, чем у Спейда, Бурдена или любого другого, кто покончил с собой. Мое выживание вовсе не является актом материнского мужества, просто я не почувствовала того, что они должны были чувствовать или перестали чувствовать. Я всегда мог видеть завтрашний день, даже под самой темной завесой отчаяния.

В день смерти Кейт Спейд я зашел в ее флагманский магазин Yorkville в Торонто, чтобы узнать, что там происходит. Не знаю, чего я ожидала: занавесок на этих сверкающих окнах, ее пастельных сумочек, снятых с витрины, или — ужас — красного шарфа, накинутого поверх каких-то товаров. В витринах ничего не было, но два дня спустя появился плакат, который гласил: «Ушла Кейт Спейд, дальновидная основательница нашего бренда. Наши мысли с ее семьей в это невероятно душераздирающее время. Мы чтим всю красоту, которую она принесла в этот мир».