alexxlab как появилась песня черноглазая казачка история ее…
Черноглазая казачка Подковала мне коня.Русские народные песни Изучая русскую народную песню, с восхищением осознаешь, как она богата, … Украинские песни …Это народная история, живая, яркая, исполненная красок, истины, обнажающая всю …
премодерируемый клуб. История. Культура. Искусство. Присоединившись к клубу, вы сможете вывешивать фотки в галерее и создавать новые темы для обсуждения.песня. Т. Синявская Черноглазая казачка. Южанка. 27 декабря 2010 года, 22:49.
Леонид Харитонов — «Черноглазая казачка». Русская народная песня музыка: М.Блантер (композитор написал эту песню в 1966 году специально для Леонида Харитонова), слова: И.
Сельвинский.
На сайте представлена советская ретро музыка (песни и марши) в формате MP3 а также тексты, в том числе и Черноглазая казачка.Описание песни, историю создания и прочие подробности о песне необходимо писать в специальном поле.
Черноглазая Казачка — Тамара Синявская — слушать бесплатно, смотреть клип. Текст песни: Черноглазая казачка подковала мне коня Серебро с меня спросила….
Черноглазая казачка. Музыку написал великий советский композитор Матвей Блантер. Стихи, да, именно стихи — замечательный поэт, отнюдь не поэт-песенник, Илья Сельвинский Песня 1954 года.
Текст песни «Черноглазая казачка».
Черноглазая казачка подковала мне коня. G7 C Серебро с меня спросила, труд недорого ценя. Dm Am E7 Am Как зовут тебя, молодка?
Таисия Повалий → Черноглазая казачка. Минусовка. Нравится.Текст песни → распечатать. Черноглазая казачка подковала мне коня. G7 C Серебро с меня спросила, труд недорого ценя. Dm Am E7 Am Как зовут тебя, молодка?
Музыка: М. Блантер Слова: И. Сельвинский Черноглазая казачка Подковала мне коня. Серебро с меня спросила, Труд недорого ценя.Ну, а Катю, словно песню, Из груди брат не известь. Черноглазая казачка Подковала мне коня.
Трудно найти белую кошку в светлой комнате
Очередное жаркое лето, наступление которого сразу после весны стало настоящим сюрпризом для руководителей организации под названием «Южгорвода», породило неожиданную дилемму — загорать или не загорать? Коварный вирус, призрак которого ходил по миру заметнее призрака коммунизма в свое время, вроде как частично облегчил ответ на этот вопрос.
Дело в том, что выезд на пляжи в условиях карантина, вызванного распространением коварного вируса, превратился почти в подвиг. Ну а где тогда загорать? Теоретически можно было на балконах квартир, если таковые имелись. Или на даче, тем кому повезло больше. Но и тут были нюансы.
Ведь, южногородцы, в своей подавляющей массе, итак были людьми смуглыми. А после принятия солнечных ванн они и вовсе могли превратиться в людей с непозволительно черным цветом кожи. Почему непозволительно? Новости нужно читать, интересоваться происходящим в мире! Наша планета, оказывается, вступила в отчаянную борьбу с расизмом. Нет, бороться с дискриминацией человека отличного от тебя цвета кожи, иной веры и национальности — дело хорошее. Но во всем нужно знать меру.
Потому, что борьба за права чернокожих в итоге может обернуться борьбой против людей белокожих. А может иметь место и беспрерывный фарс. Собственно, это уже и происходило далеко за океаном. Там завели моду на покаяние перед «очень смуглыми парнями», как однажды назвал президента заокеанской страны премьер-министр наследницы исчезнувшей империи.
И вот уже появились кадры, как светлокожие люди целуют ноги людям темнокожим, молят о прощении за века рабства. Но ладно бы только это! Крупные заокеанские бренды «Дядя Том» и «Тетушка Полли» решили изменить свои логотипы, на которых изображены темнокожие лица.
Знаменитый бренд теперь будет иметь иной облик — дядя Том и тетя Полли станут белокожими. Никогда еще борьба с расизмом не принимала столь решительный и комичный характер! Особым успехом на этом фоне, стала пользоваться новая постановка спектакля «Анна Каренина», где графиню Вронскую и саму Анну играли дамы с темным цветом кожи. Старик Толстой, наверное, в гробу кульбиты делает от такого развития событий. Повезло Хансу Кристиану Андерсену. Его Снежную Королеву, а также Кая и Герду пока никто не стал изображать темнокожими. Но то пока. Кто знает, что завтра может произойти?
Тучи, впрочем, сгустились, не только над героями классических литературных произведений. Непонятно, как теперь слушать песню «Темная ночь» в исполнении Бернеса или кого-то иного.
Может, сразу переименовать ее в «Белую ночь»? Или, вот иная песня, также известная, но чаще исполняемая хором. В новых реалиях ее припев должен звучать так: «Белобровая казачка подковала мне коня». Да, признаю, звучит шокирующее и белобровую казачку даже как-то лучше себе не представлять, но что поделать, когда мир сходит с ума?!
А каково поклонникам философии Конфуция? Теперь, получается, им нужно утверждать, что великий ученый утверждал: «Трудно найти белую кошку в светлой комнате, особенно, если ее там нет». Офигевают и туристы, а также мореплаватели. Им могут заявить о существовании еще одного Белого моря, переименовав его из пока еще существующего Черного. Кстати, о море. Точнее, о морепродуктах. Черная икра тоже отменяется и будет икра белая? Ну и хлеб, соответственно, тоже будет исключительно белый. Летать — так летать, стрелять — так стрелять, глупить — так глупить.
И вот на фоне всех этих глобальных, общемировых проблем, как-то мелкой выглядела дилемма южногородцев, которые и солнцу хотели порадоваться вдоволь и не прослыть людьми, не разбирающимися в последних мировых политических тенденциях.
«Загорать или не загорать — вот в чем вопрос?»,- мучились они, вольно трактуя известную шекспировскую фразу. Впрочем, их мучения казались ничтожными еще и потому, что где-то на Севере грустили белые медведи. Называть их черными, при всем уважении к текущим политическим тенденциям, как-то язык не поворачивался.
Казаки. Повесть 1852 года: Глава 40
Казаки. Повесть 1852 года: Глава 40
Архив Льва Толстого
Казаки. Повесть 1852 года
Глава 40
Написано: 1852 г.
Источник: «Казаки: повесть 1852 года» Льва Толстого в переводе Луизы и Эйлмера Мод, опубликовано в 1863 году.
Транскрипция/разметка: Энди Карлофф
Интернет-источник: RevoltLib.com; 2021
На другой день Оленин проснулся раньше обычного и сразу
вспомнил, что лежало перед ним, и он радостно вспомнил ее поцелуи,
давление ее жестких рук и ее слова: «Какие у тебя белые руки
иметь!’ Он вскочил и хотел сейчас же пойти в хижину своих хозяев, чтобы спросить
за их согласие на его брак с Марьянкой.
Солнца еще не было
поднялся, но казалось, что на улице необычная суета и
переулке: люди двигались пешком и верхом, и
говорить. Он накинул свою черкеску и поспешил в
порог. Его хозяева еще не встали. Мимо проезжали пять казаков и
громко разговариваем вместе. Впереди ехал Лукашка на своей широкой спине
Кабардинский конь.
Казаки все говорили и кричали так, что нельзя было
чтобы точно понять, что они говорили.
«Скачите на Верхний Пост», — кричал один.
— Седлайте и догоняйте нас, побыстрее, — сказал другой.
‘Они ближе через другие ворота!’
‘О чем ты говоришь?’ — воскликнул Лукашка. «Мы должны пройти через
средние ворота, конечно.
— Так надо, это ближе, — сказал один из казаков,
весь в пыли и ехал на вспотевшей лошади. Лукашка покраснел
и опухший после вчерашнего пьянства, и его кепка была
оттолкнул к затылку. Он звал с властью, как
хоть он и офицер.
‘В чем дело? Куда ты идешь?’ — спросил Оленин,
трудности с привлечением внимания казаков.
‘Отправляемся ловить абреков. Они прячутся среди песчаных сугробов. Мы
только что ушли, но нас еще мало.
А казаки продолжали кричать, все больше и больше присоединяясь по мере
они ехали по улице. Оленину пришло в голову, что это не будет выглядеть
хорошо для него, чтобы остаться; к тому же он думал, что скоро может прийти
назад. Он оделся, зарядил ружье пулями, вскочил на лошадь
которых Ванюша более или менее хорошо оседлал, и догнал казаков
у деревенских ворот. Казаки спешились и набили деревянный
миска с чихиром из бочонка, который они привезли с собой,
они передавали миску друг другу и выпивали за успех
их экспедиция. Среди них был нарядно одетый молодой корнет, который
оказался в деревне и принял командование группой из девяти
Казаки, присоединившиеся к экспедиции. Все эти казаки были
рядовых, и хотя корнет принял вид властного
офицер, слушались только Лукашку. Оленина не заметили
все, и когда все сели и тронулись, и Оленин подъехал к
корнет и стал расспрашивать его, что происходит, корнет, кто
обычно был довольно дружелюбен, относился к нему с подчеркнутой снисходительностью.
Это
с большим трудом удалось Оленину узнать у него, что
происходило. Разведчики, отправленные на поиски абреков,
наткнулись на нескольких горцев примерно в шести милях от деревни. Эти
абреки укрылись в ямах и открыли огонь по разведчикам, заявив
они бы не сдались. Капрал, который вел разведку с двумя
Казаки остались караулить абреков и послали одного казака
вернуться за помощью.
Солнце только что взошло. Три версты за деревней степь
раскинулась и ничего не было видно, кроме сухой, однообразной, песчаной,
унылая равнина, покрытая следами скота, и кое-где
с пучками увядшей травы, с низким камышом по низинам и редкими,
малопротоптанные тропинки, а стоянки кочевого племени ногайцев просто
видно далеко. Отсутствие тени и суровый внешний вид
место поражало. Солнце всегда восходит и заходит красным в степи.
Когда ветрено, целые холмы песка сносятся ветром с места.
положить.
Когда тихо, как в то утро, тишина, не прерываемая
любое движение или звук особенно поразительны.
В то утро в
степи было тихо и уныло, хотя солнце уже взошло. Все это
казался особенно мягким и пустынным. Воздух стих, шаги
и фырканье лошадей было единственным звуком, который можно было услышать, и
даже они быстро угасли.
Мужчины ехали почти бесшумно. Казак всегда носит свое оружие так
что они не звенят и не гремят. Звенящее оружие — это ужасно
позор для казака. Двое других казаков из станицы поймали
пообщались и обменялись парой слов. Лошадь Лукашки то ли споткнулась, то ли
зацепилась ногой за траву и забеспокоилась — это признак
невезение среди казаков, и в такое время было особенно
важность. Остальные переглянулись и отвернулись, стараясь не
заметить, что произошло. Лукасха дернул вожжи, нахмурился
строго, стиснул зубы и взмахнул кнутом над головой. Его
добрая кабардинская лошадь, скачущая с ноги на ногу, не зная с
который вначале, казалось, хотел взлететь вверх на крыльях. Но Лукашка
ударил хлыстом по его сытым бокам раз, потом еще, и третий
время, и конь, оскаливший зубы и распустивший хвост,
фыркнул, встал на дыбы и встал на задние лапы в нескольких шагах от
другие.
‘Ах, хороший конь!’ — сказал корнет.
То, что он сказал конь вместо ЛОШАДЬ, означало особую похвалу.
— Лев коня, — поддакнул один из других, старый казак.
Казаки ехали молча вперед, то шагом, то рысью,
и эти перемены были единственными инцидентами, которые на мгновение прервали
неподвижность и торжественность их движений.
Проехав по степи около шести верст, они не встретили ничего, кроме
одна ногайская палатка, поставленная на телегу и медленно передвигающаяся поодаль
примерно в миле от них. Ногайская семья переезжала из одной части
степь к другому. Потом они встретили двух оборванных женщин-ногайцев.
с высокими скулами, которые с корзинами на спине собирали
навоз, оставленный скотиной, бродившей по степи. Корнет, который
плохо знали их язык, пытались их расспросить, но они
не поняли его и, очевидно испугавшись, переглянулись.
Лукашка подъехал к ним обоим, остановил коня и тут же произнес
обычное приветствие.
Ногайские женщины, видимо, почувствовали облегчение и начали
разговаривая с ним совершенно свободно, как с братом.
‘Есть-есть, коп абрек!’ — жалобно сказали они, указывая в сторону
в котором шли казаки. Оленин понял, что они
говоря: «Много абреков».
Никогда не видевший такого рода помолвки и придумавший
из них только из сказок папы Ерошки, Оленину не хотелось оставаться
позади казаки, но хотелось все это увидеть. Он восхищался
казаков, и стоял на страже, высматривая и прислушиваясь и делая свой
собственные наблюдения. Хотя он принес свой меч и заряженное ружье с
его, когда он заметил, что казаки избегают его, он решил взять
никакого участия в действии, так как, по его мнению, его мужество уже было
достаточно доказано, когда он был со своим отрядом, а также потому, что
он был очень счастлив.
Внезапно вдалеке раздался выстрел.
Хорунжий заволновался и стал казакам приказывать как
к тому, как они должны разделиться и с какой стороны они должны подойти.
Но
казаки, по-видимому, не обращали на эти приказы никакого внимания,
слушая только то, что говорил Лукашка, и глядя на него одного.
Лицо и фигура Лукашки выражали спокойную торжественность. Он положил
его лошадь на рысь, за которой другие не могли поспевать, и
щурясь, смотрел вперед.
— Вон человек верхом, — сказал он, сдерживая коня и удерживая
в соответствии с другими.
Оленин внимательно посмотрел, но ничего не увидел. Казаки скоро
различил двух всадников и тихонько поскакал прямо им навстречу.
‘Это АБРЕКИ?’ — спросил Оленин.
Казаки не ответили на его вопрос, выглядевший довольно
бессмысленно для них. АБРЕКИ были бы дураками, если бы рискнули пересечь
река на лошадях.
— Это нам друг Родька, кажется, машет, — сказал Лукашка,
указывая на двух всадников, которые теперь были хорошо видны. ‘Смотреть,
он идет к нам.
Через несколько минут стало ясно, что два всадника были
Казачьи разведчики.
Капрал подъехал к Лукашке.
Казаки. Повесть 1852 года: Глава 32
Казаки. Повесть 1852 года: Глава 32
Архив Льва Толстого
Казаки. Повесть 1852 года
Глава 32
Написано: 1852 г.
Источник: «Казаки: повесть 1852 года» Льва Толстого в переводе Луизы и Эйлмера Мод, опубликовано в 1863 году.
Транскрипция/разметка: Энди Карлофф
Интернет-источник: RevoltLib.com; 2021
Он раз или два останавливался, слушая звонкий смех Марьянки
и Устенька, которые, собравшись, что-то кричали. Оленин
весь вечер охотился в лесу и вернулся домой уже в сумерках
ничего не убивая. Переходя дорогу, он заметил ее
открыла дверь флигеля, и сквозь нее показалась ее синяя блузка. Он
очень громко позвала Ванюшу, чтобы она знала, что он вернулся,
а потом сел в крыльце на свое обычное место. Его хозяева сейчас
вернулся с виноградника; они вышли из флигеля и вошли
их избу, но засова не спросил и постучал.
Пол вряд ли
скрипели под босые осторожные шаги, которые приближались к двери.
Щелкнула щеколда, скрипнула дверь, и он почувствовал слабый запах
майорана и тыквы, и вся фигура Марьянки предстала в
дверной проем. Он увидел ее только на мгновение в лунном свете. она хлопнула
дверь и, пробормотав что-то, снова легко побежала назад. Оленин начал
тихо постучал, но ничего не ответил. Он подбежал к окну и
слушал. Внезапно его вздрогнул пронзительный, писклявый мужской голос.
‘Хорошо!’ — воскликнул маленький молодой казак в белой шапке, подойдя
через двор рядом с Олениным. — Я видел… хорошо!
Оленин узнал Назарку и молчал, не зная, что делать или
сказать.
‘Отлично! Я пойду и скажу им в офисе, и я скажу ее отцу!
Дочь хорунжего! Ей одного недостаточно.
‘Что ты хочешь от меня, что тебе нужно?’ — произнес Оленин.
‘Ничего; только я им в конторе скажу.
Назарка говорил очень громко и, видимо, намеренно, добавив:
— Вы только посмотрите, какой умный курсант!
Оленин вздрогнул и побледнел.
‘Иди сюда, сюда!’ Он крепко схватил казака за руку и потащил его
к его хижине.
‘Ничего не случилось, она меня не пустила, и я тоже не обижаюсь. Она
честная девушка…»
‘Э, обсудим…’
‘Да, но все же я тебе сейчас кое-что дам. Подожди немного!’
Назарка ничего не сказал. Оленин вбежал в свою избу и вынес десять
рублей, которые он отдал казаку.
‘Ничего не случилось, но все же я виноват, так что даю! — Только за
Ради бога, не сообщайте никому, потому что ничего не произошло…»
– Радости желаю, – смеясь, сказал Назарка и ушел.
Назарка приехал в деревню в ту ночь по настоянию Лукашки, чтобы
найти место, чтобы спрятать украденную лошадь, и теперь, проходя мимо на своем пути
домой, услышал звук шагов. Когда он вернулся на следующее утро
своей компании он хвастался своему приятелю и говорил ему, как ловко он
получил десять рублей. Наутро Оленин встретил своих хозяев, и они ничего не знали.
о событиях ночи. Он не говорил с Марьянкой, и она
только смеялся немного, когда она смотрела на него. На следующую ночь он тоже прошел
без сна, тщетно бродит по двору. На следующий день после того, как он
нарочно провел съемку, а вечером пошел к Белецкому в
убежать от собственных мыслей. Он боялся себя и обещал
себе больше не ходить в хижину своих хозяев.
Ночью его разбудил фельдфебель. Его роте было приказано
стартовать сразу в рейд. Оленин был рад, что это случилось, и
думал, что больше не вернется в деревню.
Рейд длился четыре дня. Командир, который был родственником
Оленина, пожелал его видеть и предложил оставить его у
сотрудников, но от этого Оленин отказался. Он обнаружил, что не может жить вдали
из села и попросил разрешения вернуться в него. За то
принимал участие в рейде, получил солдатский крест, который имел
прежде очень желанный. Теперь он был совершенно равнодушен к этому, и
еще более равнодушным к его повышению, приказ о котором имел
еще не приехал.